«И если гром великий грянет
Над сворой псов и палачей,
Для нас всё также солнце станет
Сиять огнём своих лучей»
(«Интернационал»)
За одно только хочется поблагодарить режиссера Павла Лунгина: нельзя обойти молчанием его последнее вышедшее в свет творение. Потому как молчанием предается Бог. Это как раз не тот случай, когда молчание — золото. На мой взгляд, не имеет особого смысла возмущаться тем, что
фильм исторически однобок, тенденциозен и не дает ни малейшего представления о личности настоящего Ивана Грозного. Мне кажется, что не личность Царя — главная мишень экранизации. В данном случае личность монарха используется как рычаг, а опорой сему рычагу избрана твердая почва лучших и святых чувств зрителей. В первую очередь тех из них, которые являются потомками жителей Московского царства ХVI века. И вот изо всех сил упираясь этим кривым рычагом в самое чистое и святое, что у людей ещё осталось, пытаются с корнем выворотить идею самодержавия в умах и сердцах русского народа.
Таким же искривленным рычагом служила в своё время личность Григория Распутина. Не в том было дело, чтобы очернить сибирского мужика сверх всякой меры, а в том, чтобы через это свалить престол Русских Царей. Но помилуйте, — скажут некоторые, — ведь именно это и удалось. Вот уже скоро 100 лет как народ бросил в грязь и скипетр и державу Российские, он и думать забыл о самодержавии в стране. Если бы оно так до конца и было, то режиссер Павел Лунгин мог бы спокойно сегодня показать правду о Грозном царе, как, например, его американский коллега Мэл Гибсон своим, действительно, шедевром «Храброе сердце» не вдохнул достаточно храбрости ни в одно сердце ни единого шотландца для того, чтобы выступить против Британской короны. Равно как после показа фильма с говорящим названием «Последний самурай» вряд ли кто-то серьезно обеспокоится тем, что в Японии вдруг возродится самурайский дух. Да, шотландцев селекционировали, японцев приручили. А нас? А вот нам оказывается ещё надо показывать такие фильмы, как лунгинский «Царь».
По этому поводу неизвестный поэт сказал: «Нас опоили крепким ядом, нас кормят жирной беленой и спать укладывают рядом, укрывши смертной пеленой». Значит, мы ещё достаточно дики, опасны и непредсказуемы для тех, кто пытается нас выпасать и кого нельзя назвать добрыми друзьями. Видимо, эшпаевский бездарный сериал показался «добрым друзьям» из правительства Москвы не достаточно «жирной беленой», если они профинансировали фильм Павла Лунгина. Ему ведь доверяют, он снял такой православный, такой правдивый «Остров».
Можно снять сотню лживых фильмов, но факты упрямая вещь. Первый Русский Царь присоединил к России царства Казанское, Астраханское, Сибирское, Ногайскую орду и Пятигорье, более чем вдвое раздвинул пределы своей державы. Прирост населения по разным подсчетам составил 30−50%. Основано было более 150 новых городов и крепостей, плюс учреждение Земских соборов, плюс административные реформы, судебная реформа, создание регулярной армии, почтовой службы, сети образовательных школ, книгопечатание и т. д. За почти полвека своего царствования по приказу Царя Иоанна IV казнено порядка пяти тысяч человек, включая уголовных преступников. Для сравнения в Англии первой половины XVI века повешено только за бродяжничество 70 тысяч. Во Франции в том же XVI веке всего за три дня без суда и следствия уничтожено 30 тысяч протестантов.
А чем похвалиться сегодня России? Оттяпали от себя миллионы квадратных километров с десятками миллионов человек, зато мы теперь независимы. Вымирает коренное население — не беда, у нас толерантность и свобода передвижения и другие «прелести». Инфляция и безработица — зато свободный рынок. Коррупция и преступность — зато нет смертной казни и есть права человека. С армией не всё в порядке? Но у нас же нет внешних врагов, и есть много милиционеров. Прибыль и сырьё уходит за границу, но ведь у нас есть «главная ценность», ради неё можно многим пожертвовать, у нас есть демократия! Вот, примерно, то, чем можно сегодня в России похвастаться.
Нельзя не сказать и о Церкви. В отличие от времен дореволюционных она ныне отделена от государства и это имеет для неё на современном этапе несомненное благо. Происходящие процессы в Церкви во многом обратны тем, что мы наблюдаем в государстве. Но всегда ли можно верующему человеку разграничить понятия «страна» и «Родина»? И во всяком случае позволительно ли отмежеваться в сердце своём от государства, сохраняя любовь к христианскому Отечеству? В этом смысле никакая политическая или религиозная фигура не заменит того, кто называется Помазанником Божиим. Во всяком случае, на российской почве это так и было. Если представить себе невозможное, и завтра воссядет и венчается на престол самодержавный владыка, Церковь не сможет отделить себя от его помазанничества, а государство от его самодержавной власти. Вот то, что сегодня пугает многих. Не Царь и Великий князь Иоанн Васильевич IV так страшен, как идея, за которую он боролся всю жизнь. Если она опять восторжествует и гром великий грянет, сколько и чьих голов слетит тогда с плеч? Страшно? Страшно!
В 1530 году 25 августа в день и час рождения первого Царя Российского Иоанна Васильевича разразилась такая страшная гроза, какой, современники говорили, не было от создания мира. Так его тогда и прозвали — Грозный. Грозно и молневидно являлось на свет Русское Царство. Раскаты тех далеких громов достигают и до нас, слышны и поныне нашим городам. Их звуки не дают забыть никому величие, славу и грозную поступь Великой Империи. Но самое страшное для недругов это то, что звуки эти, кроме всего прочего, ещё и предвещают нечто. Это им просто невыносимо. Невыносимо сознавать, что жирная кровавая точка, поставленная на русском самодержавии, расплывается и исчезает. Само небо о том свидетельствует тем, кто ещё не потерял веру.
1530 год, село Коломенское, Василием III заложен храм Вознесения Господня в честь рождения наследника — будущего первого Царя Российского. 1917 год, 2 марта, село Коломенское, чудесное явление Державной иконы Божией Матери сразу после отречения последнего Царя Российского. Она принимает в свои руки державу и скипетр Православного царства именно в том самом храме. Этот упрямый факт русской истории мог бы стать великолепной темой для экранизации. И наверняка есть у нас честные профессионалы, которые могли бы это сделать, но как мы выяснили, русский человек ещё не достаточно приручен, чтобы ему открывать глаза на прошлое, а тем самым на настоящее и будущее. В этой связи хочется поделиться впечатлением человека, который имел участь быть зрителем киноленты «Царь». «Ощущение возникает какой-то принудительной психиатрии, как будто тебя хватают и насильно делают болезненный укол прямо в мозг и даже в саму душу. Короче, делают прививку от болезни, которою 370 лет болели наши предки, она называется любовью к Царю».
Иерей Алексий Успенский, клирик храма Воскресения Христова у Варшавского вокзала, специально для «Русской линии»
