Ответ В.Н.Шульгину

От редакции: Мы очень ценим, когда наши публикации становятся предметом общественной дискуссии, даже если отклики на них нам не нравятся. Так обстоит дело с публикуемой ниже статьей.
На днях мы получили письмо: «Уважаемый Анатолий Дмитриевич! С интересом слежу за публикациями православно-информационного агентства «Русская линия», особенно в части публикаций, касающихся Калининградской области. Недавно — 10 марта — Вами был опубликован доклад моего университетского преподавателя и теперь коллеги — В.Н.Шульгина (http://www.rusk.ru/st.php?idar=104 182). В тексте несколько раз упомянута моя скромная персона и даны некоторые оценки моей деятельности и деятельности моих коллег.
Разделяя в целом беспокойство авторов «Русской линии» по поводу тревожных тенденций в развитии нашего Отечества, не могу согласиться с целым рядом положений, умозаключений, прогнозов, которые делает уважаемый В.Н.Шульгин. В связи с этим и с учётом значимости обсуждаемой темы культурной политики в Калининградской области хотел бы спросить Вас, возможна ли публикация моего ответа Владимиру Николаевичу? Уверен, что мы, будучи разными по взглядам, но одинаково заинтересованными в возрождении России людьми, должны иметь возможность высказываться на одной площадке, а не по разные стороны баррикад.
С уважением, Илья Дементьев, доцент кафедры зарубежной истории и международных отношений Российского государственного университета имени И. Канта, директор центра «Молодёжь за свободу слова», член Совета по культуре при губернаторе Калининградской области, «юноша-правозащитник».
Следом Илья Дементьев прислал текст своего отклика.
Согласен, с уважаемым г-ном Дементьевым: очень важно, чтобы люди, искренне заинтересованные в возрождении Отечества, но имеющие разные взгляды, могли высказаться на одной площадке. Хотя, признаюсь честно, позиция Владимира Николаевича Шульгина мне ближе. Впрочем, В.Н. может аргументировано возразить автору отклика.
Гл. редактор РЛ Анатолий Степанов

Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.
Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?
И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие.
Евангелие от Матфея

О ГРУСТИ И ПРАВЕ НА ОТВЕТ

Прежде всего скажу, что мне очень грустно от того, что происходит с нашей общественной мыслью и общественной жизнью, которая состоит в бесконечном разговоре глухих друг к другу людей. Владимир Николаевич Шульгин выступил с докладом «За русский культурный и российский государственный суверенитет». Докладом, который вызвал у меня противоречивые чувства. С одной стороны, слышу в нём человека, которому не всё равно, что происходит с нашей общей Родиной, с русским народом, с современным миром. Эту боль за приближающийся к катастрофе мир нельзя не разделить любому мыслящему и чувствующему человеку. С другой стороны, автор доклада, кажется, начисто лишён способности слышать другого. Эта неспособность к диалогу идёт рука об руку с хлёсткой риторикой, голословными обвинениями и демагогическими аргументами вроде апелляции к личностям оппонентов. Обвиняя других в том, что они (правозащитники) «свои представления отождествили с истиной в последней инстанции», уважаемый автор доклада сам поддался этому соблазну. Всё это не стимулирует дискуссию, потому что дискуссия плодотворна тогда, когда в ней искренне заинтересованы обе стороны. И всё же размышляя над тем, реагировать или нет, я решил написать ответ. Не только потому, что меня несколько раз склоняет по-разному в своём докладе мой университетский преподаватель и теперь коллега. Но и потому, что кто-то должен заявить саму возможность диалога с другим. Я нижеследующим текстом об этой возможности заявляю открыто. Дело другой стороны — пойти навстречу или нет.

С ЧЕМ НЕЛЬЗЯ НЕ СОГЛАСИТЬСЯ

Сначала скажу о том, с чем в докладе В.Н.Шульгина нельзя не согласиться. С тем, что нарастает духовный кризис — и всякий мало-мальски чувствительный к общественным настроениям человек без труда может описать этот кризис. Конечно, прав В.Н.Шульгин в том, что идёт «культурная война», «в которой оружием является лживое слово и грязный похотливый теле- и компьютерный образ». В том, что особая опасность подстерегает детей — малых сих, в том числе невольных читателей порнографических газет, поклонников бездумных компьютерных игр и зрителей безвкусного и безнравственного телевидения. Конечно, ложь эта, и пошлость, и культ потребления, и равнодушие тесно связаны с тем, что, как выразился метко Александр Исаевич Солженицын, «люди Бога забыли». Эта причинно-следственная связь очевидна и не Владимиром Николаевичем открыта. Сожалеть по этому поводу мы можем сообща; искать ответы на этот вызов эпохи приходится — увы — порознь.

С ЧЕМ МОЖНО СОГЛАСИТЬСЯ, А МОЖНО И ПОСПОРИТЬ

Мне в целом понравилось обращение Калининградского патриотического форума по поводу Королевского замка. Я даже думал подписать его, но остановился по стилистическим соображениям — мне не нравится эта риторика и некоторые сравнения, которые обнаруживаются в тексте. Но я высоко оценил то, что авторы обращения заявляют о том своём сожалении по поводу разрушения в советское время Королевского замка в Калининграде (это впервые я слышу из их уст!); я полностью солидарен с их логикой — в условиях, когда каждый день гибнут памятники, в том числе и названный дом на Фрунзе, восстановление замка неправомерно. Хотя я не вижу ничего зазорного в том, чтобы замок хотя бы частично был реконструирован, в то же время авторы обращения правы — налицо двойные стандарты в культурной политике. Во всяком случае, это предмет для общественного обсуждения, которого, как часто у нас бывает, не происходит.

Таким же предметом должно было стать переименование университета, которое продолжает волновать В.Н.Шульгина. Я лично убеждён, что наш университет пока не заслужил такого громкого имени. Однако особенно по этому поводу не переживаю. Что же касается предложенных В.Н.Шульгиным альтернативных имён, у меня все они вызвали бы возражение. Пётр Великий? Весь мир признаёт гений Петра, и жизнь его тесно связана с нашим городом, но как же православный человек может восхищаться императором, который был, по определению Максимилиана Волошина, «первый большевик»? Человеком, который разрушил традиционную систему организации Православной церкви, который искоренял русские обычаи и насильственно вестернизировал нашу страну? По меньшей мере, возникает спорный образ царя, стяжавшего славу на войне и в то же время безжалостно уничтожившего множество русских людей, в том числе, кстати, так дорогих сердцу В.Н.Шульгина крестьян. Фигура Николая Арсеньева вообще загадочна: так ни одному из биографов и не удалось объяснить, каким образом русскому православному мыслителю позволено было беспрепятственно дожить и доработать до 1944 года в Кёнигсберге — восточном форпосте третьего рейха. Смутные подозрения на коллаборационизм не снижают достоинств его философских работ, но и не позволяют присвоить его имя нашему университету. Василий Андреевич Жуковский — возможный вариант, хотя здесь споров было бы не меньше, чем о Канте; впрочем, я бы из великих соотечественников предложил, пожалуй, имя Николая Михайловича Карамзина. Человека, открывшего (в своих «Письмах русского путешественника») образованную Россию Европе, а Европу — России, то есть воплотившего идею диалога культур и в своей жизни, и в своём творчестве. Хотя вспомним, что Карамзин сам признавался, зачем приехал в Кёнигсберг: «я — русский дворянин, люблю великих мужей и желаю изъявить мое почтение Канту». Почему бы нам не разделить почтение Карамзина? Поэтому у меня переименование не вызывает протеста, хотя трудно удержаться от иронии. Ведь роза, заметил «не наш» классик, пахнет розой…

Третий пункт дискуссии, который может быть спорным, — проблема «калининградской идентичности». Некоторые исследователи считают, что понятие такое имеет право на существование, некоторые (как В.Н.Шульгин) думают иначе. Это нормальная ситуация. Не очень правомерно, наверное, чрезмерно политизировать эту проблему, усматривать в любом академическом или даже бытовом интересе к этой теме потаённые политические цели. То, что жители Калининградской области живут в уникальном регионе, — это бесспорно. То, что русские люди на калининградской земле ближе к своим соотечественникам, чем к немцам или полякам, — тоже. Едва ли можно оранжевыми ленточками, привязанными к автомобилям, спровоцировать революцию; с другой стороны, единство калининградцев и остальных россиян цементируется единым языком и единым медийным пространством: и жители основной части страны, и жители эксклава смотрят одни и те же глупые передачи по государственному телевидению. Поэтому мера глупости у них общая. То, что мы теснее соприкасаемся с соседями — у нас бывает много иностранцев, — это объективный факт. Они нередко констатируют большую открытость, по сравнению с согражданами, проживающими в других регионах. У нас — на европейский манер — принято среди водителей останавливаться перед пешеходным переходом: на это обращают внимание и европейцы, и москвичи. В других российских краях даже намёка на это нет. Всё это факты, требующие серьёзного исследования, а не политизации. И если даже кто-то из экспертов пытается придать политический оттенок этому сугубо научному вопросу, это проблема их профессиональной пригодности и уровня этики. Не больше того.

С ЧЕМ НЕ МОГУ СОГЛАСИТЬСЯ: ФОРМАЛЬНЫЙ АСПЕКТ

Формально не могу принять постоянно присутствующей в сочинениях В.Н.Шульгина апелляции к личностям оппонентов — известного демагогического приёма. Согласен, это очень соблазнительно, но есть же элементарные требования к полемике. Ну, вот у Владимира Николаевича появляется такой образ: «Совет, управляемый юношей-правозащитником». Читатель, может быть, подумает, что имеется в виду губернатор Калининградской области, потому что именно он председательствует в Совете по культуре. Но нет, контекст дальнейших рассуждений не оставляет сомнений — «юноша-правозащитник» — это ваш покорный слуга. Владимир Николаевич, помилуйте! От управления Советом я очень далёк. Вы чрезмерно преувеличиваете роль моей скромной персоны в работе этого органа, лишённого, кстати, каких-либо серьёзных полномочий. Но вообще-то: спорить надо по существу, а не по поводу возраста, согласны? Или, к примеру, Людмила Алексеева оказалась втянута в известный скандал с камнем, в котором, простите уж, наши спецслужбы выглядят довольно странно: один камень снимали, но его не нашли; другой нашли, но вокруг него никого не засняли. Ну, Бог им судья; но вот теперь, по мнению Владимира Николаевича, основанному на телевизионном материале, «в финансовой поддержке Хельсинкской группы и других „неформалов“ была уличена английская разведка. То есть вообще, с этим кругом людей всё ясно». Всё ясно «с этим кругом» будет после решения суда. Однако до суда дело не дойдёт, потому что таинственных дипломатов даже не выслали из страны, а финансовые операции британского посольства носили совершенно легальный характер. Можно ли серьёзно относиться к таким рассуждениям, воспроизводящим советские стереотипы всенародного осуждения врагов народа и наймитов империализма?

Хотите спорить — приводите аргументы. Но не надо наклеивать ярлыки на кого попало на основании сомнительных свидетельств, иначе грош цена Вашим рассуждениям.

С ЧЕМ НЕ МОГУ СОГЛАСИТЬСЯ: СОДЕРЖАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ

Есть в рассуждениях В.Н.Шульгина деликатный момент, на котором надо остановиться, — вопрос о реальной роли НКО (некоммерческих организаций) в современной российской жизни. Владимир Николаевич, похоже, только начинает свой путь в качестве лидера общественной организации (Калининградский региональный форум, как я понимаю, — типичная НКО), а я работаю в общественной организации уже восемь лет и насмотрелся всякого. Чего надо избегать в оценке этого явления, так это манихейского мышления, так характерного для Владимира Николаевича. «НПО с зарубежной подпиткой» (так именует нашу организацию «Молодёжь за свободу слова» автор доклада), «монолитный круг людей, сплочённый зарубежным финансированием» выставлены в виде «рептильной сетевой структуры», «международной обшмыги» и далее в том же духе. Наблюдая изнутри общественный сектор, скажу так: он очень пёстрый. Как пёстрое всё наше общество. В нём есть в самом деле воротилы, которые развращены большими грантами и привыкли уже имитировать деятельность. Есть организации, которые в обосновании своих проектов не брезгуют искажением действительности и, надеясь очаровать зарубежных грантодателей, готовы очернять нашу жизнь, клеветать на страну и формировать негативный образ наших сограждан. Это не так сложно, кстати, потому что государство Российское часто подбрасывает удобные поводы для этого — благодаря беззастенчивости отдельных чиновников, алчности отдельных предпринимателей, апатии и равнодушию отдельных наёмных работников. Увы, это есть, и это проблема этического характера, которую предстоит ещё решать в среде наших НКО. Но, к счастью, этими «общественниками» круг гражданских активистов не исчерпан.

Не буду говорить о нашей организации много, потому что не хочу здесь устраивать рекламных акций. Скажу только, что мне не стыдно ни за один проект, который мы подавали, мы ни разу не грешили против совести, описывая общественную проблему, с которой собирались работать. Нам есть чем гордиться из того, что сделано за эти годы. Конечно, есть что критиковать — все мы люди, а человеку свойственно ошибаться. Если наши оппоненты без греха, пусть бросают в нас камни. В оценке своей деятельности, как сказал Владимир Николаевич на том семинаре, к которому так часто возвращается в своём тексте, поступать надо по совести.

Но я не могу не сказать о многих организациях в Калининградской области и в других российских областях, которые работают во имя общественного блага. Работают творчески, инициативно, энергично. Это люди, для которых рабочий день всегда — ненормированный, потому что нельзя Родину любить по расписанию. Это люди, которые видят любовь к Отечеству прежде всего в добросовестном исполнении своего профессионального и человеческого долга. Есть экологические организации, которые прививают детям любовь и уважение к Природе, учат активно участвовать в её сбережении. Есть организации, которые помогают людям с ограниченными возможностями раскрыть творческие способности, обрести своё место в обществе. Есть молодёжные организации, которые увлекают подрастающее поколение своим примером неравнодушного и активного служения Отечеству, а значит прежде всего — конкретным живым людям. Есть десятки организаций, которые просто помогают людям морально поддерживать друг друга в трудной ситуации, образуют пространство для элементарного человеческого или профессионального общения. Они часто рады любой помощи — от Фонда ли Сороса или от местных властей, от анонимного жертвователя или от респектабельного и нуждающегося в рекламе предпринимателя.

И вот появляется новый законопроект, который (в первой редакции особенно) усложняет условия деятельности этих организаций, а заодно затрудняет регистрацию новых объединений. И закон этот продвигают люди, которые не очень-то компетентны в этом вопросе, не владеют статистикой, не могут привести конкретных примеров реального вреда, который государству приносят эти загадочные НКО. Я согласился бы, если бы были предъявлены результаты какого-то исследования гражданского сектора в России, и следовало бы неопровержимо из этого исследования, что НКО — средство для отмыва бюджетных денег, или для цветной революции, или для скрытого ведения коммерческой деятельности. Но исследований никаких не было, и не могло быть, потому что исследование требует значительных усилий и известной квалификации. А цели тут, похоже, были совсем другие.

Вот почему я, негодуя против тех, кто своими злоупотреблениями дискредитирует НКО, негодую одновременно против тех, кто преследует свои частные интересы, не интересуясь ни в малейшей степени реальными размерами пользы или вреда от общественных организаций для нашей страны. Вот почему я и, думаю, мои коллеги подписали это письмо протеста. И в этом совесть наша чиста, какими бы оскорбительными прозвищами ни награждали нас оппоненты.

«Государство вправе знать, сколько средств, кому и с какой целью перечисляют доброхоты», — пишет Владимир Николаевич. И он, конечно, прав. Но ведь никто с этим и не спорил никогда! Известное дело: у государства до принятия злополучного закона был в руках весь набор инструментов для контроля над финансовой и содержательной деятельностью общественных организаций. Есть налоговые органы и органы юстиции, ФСБ и прокуратура, милиция и Счётная палата — у всех есть очерченные законом полномочия. Отчётность и содержательная, и финансовая — к услугам этих органов, нет ничего закрытого в работе НКО. В чём же дело? Государство, наделяя новыми полномочиями новые органы большого бюрократического монстра, расписывается тем самым в своей несостоятельности, в неспособности заставить старые ведомства работать как следует, по закону. Откуда только уверенность, что новые органы окажутся работоспособнее старых?

Общественные организации — самый прозрачный для государства институт. У них не бывает коммерческих тайн. Кроме того, у них нет никаких налоговых льгот, в отличие, скажем, от религиозных или бюджетных организаций. Итак, они поставлены в интересное положение: государство не стремится создавать благоприятные условия для их деятельности, но достигает удивительных высот в искусстве регламентации их работы. Кто выиграет от этого? Поживём — увидим. Однако мазать одной краской все общественные объединения не позволено никому. Даже президент говорит в своих посланиях Федеральному собранию о разных организациях — реально работающих на благо граждан и обслуживающих чьи-то интересы. Президент понимает, а Владимир Николаевич — нет.

Отдельно скажу о приснопамятном Фонде Сороса. Да, я был тем самым собеседником, который сказал Владимиру Николаевичу о шести грантах из этого источника. Считаю своим долгом свидетельствовать: никогда за всю пятилетнюю историю наших отношений с фондом мы не получали никаких инструкций, рекомендаций и распоряжений. Нам не навязывали экспертов для семинаров, не диктовали темы и не придумывали за нас выводы. Отношения были предельно корректные, и я искренне благодарен Фонду Сороса за помощь в реализации наших инициатив. Какие это были инициативы? У нас было два проекта, посвящённых культуре Русского Зарубежья, в том числе замечательному русскому писателю Гайто Газданову (конференция в 1999 г., сборник научных статей ведущих российских специалистов и совсем молодых калининградских исследователей в 2000 г.), философии и литературе этой эпохи в целом (конференция и сборник статей в 2003 г.). Благодаря Фонду Сороса мы приобрели 20 комплектов трёхтомных собраний сочинений Газданова и бесплатно распространили по всем муниципальным библиотечным системам Калининградской области. Кстати, в конференции, организованной за счёт средств Фонда Сороса, активно участвовали преподаватели той философской кафедры университета, о которых пишет В.Н.Шульгин. Оба сборника распространялись бесплатно и сейчас в электронном виде доступны в Интернете (http://www.yfs.ru/dmdocuments/RZ_PD.pdf и http://www.yfs.ru/dmdocuments/gimk.pdf). При чём же здесь «культурная война»? При чём русофобия? Сегодня на фоне шумно разрекламированной программы «Мы россияне» стесняются уже вспоминать, что именно Фонд Сороса профинансировал первый раз тот же самый проект под названием «Дети России путешествуют в Россию» при старой администрации области. Конечно, дело не в злонамеренности зарубежного филантропа, а в том, насколько наши организации и наши общественные и государственные лидеры оказались готовы к реализации своих проектов. Насколько у нас хватило совести созидать или имитировать работу, клеветать на страну или не страшиться признавать о ней правду. Дело совести каждого из нас. А Соросу спасибо за ту поддержку, которую получили многие люди, дезориентированные лихолетьем 90-х годов. Поддержку не только материальную, но и моральную — она для многих оказалась очень важной.

Несколько слов о Совете по культуре. Совет не рассматривал вопрос о миноносце «Расторопный», здесь у В.Н.Шульгина неточная информация. В отношении памятника Николаю Чудотворцу, Гофману или даже Ленину — у каждого может быть свой взгляд. Лозунга «Долой православных с корабля современности» ни у кого не звучало, и у меня тоже. Полагаю, что Православная церковь — очень важная часть российской истории и современной жизни. Но доказывать это кому-то не считаю нужным. Тут слишком деликатная тема, требующая отдельного разговора. В любом случае, приписывать мне всякие нелепицы, как это делает Владимир Николаевич, — недостойно.

Если говорить о положительной стороне критики В.Н.Шульгина, то замечу: в его докладе прозвучали две любопытных идеи. Мегапроект по возрождению крестьянского землевладения и создание молодёжного клуба — «княжеской дружины Александра Невского» (как бы в пику «клубу молодых викингов»). Вот здесь-то и коренится проблема: для воплощения любой, даже самой привлекательной и очевидной идеи, требуется грамотный проект и заинтересованные субъекты. Вот именно этого недостаёт нашей православно-патриотической общественности — квалификации для того, чтобы оформлять проекты (это ведь наука отдельная — от целеполагания до разработки сметы), и воли, чтобы их воплощать. Нет, не всё так плохо здесь — в Нестеровском районе работает замечательная православная скаутская общественная организация под руководством местного священника. Организует летние лагеря, издаёт книжки, даже реализует международные (с поляками) проекты. Я искренне рад их успехам и готов делиться своим опытом, своими скромными познаниями с теми православными патриотами, которые дело предпочитают словесной эквилибристике. Как сказал герой знаменитой философской повести французского мыслителя (не очень, правда, любившего церковь), — «нужно возделывать свой сад». Давайте будем по мере сил добросовестно работать на своих местах, в своих садах, и постараемся вынимать бревно из своего глаза до того, как нам придёт в голову трубить на весь мир о том, что надо вынуть сучок из глаза ближнего.

Потому что сказано: «Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак по плодам их узнаете их».

Мы с Соросом, конечно, можем ошибаться. И, наверняка, во многом ошибаемся. Но не боится ли тот, кто пророчествует на фоне портретов Жанны д’Арк, Минина и Пожарского, что и он может предстать некогда перед Тем, кто объявит: «Я никогда не знал вас»?
Илья Дементьев, доцент кафедры зарубежной истории и международных отношений Российского государственного университета имени И. Канта, директор центра «Молодёжь за свободу слова», член Совета по культуре при губернаторе Калининградской области