В Казахстане идет судебный процесс, цель которого — бросить за решетку тамошних русских людей, поднявших голос против оголтелого назарбаевского национализма. Наши братья лишены адвокатов, забыты российскими властями, но главный позор заключается в том, что репрессии против них, служа казахскому хану, наряду с местными гонителями подло творят и выходцы из России, предатели русских людей и русского дела.
«Коллаборационисты» — этим длинным трудновыговариваемым словом бойцы французского Сопротивления называли пособников нацистских оккупантов. «Колобки» — краткая русская производная от зубодробительного французского термина. За насмешливой округлостью этого словечка скрыт горький и страшноватый смысл. Так активисты русских общественных организаций в Казахстане называют тех, кто, будучи по имени, записи в паспорте и языку русским, активно сотрудничает с режимом Н. Назарбаева и сознательно работает против русских соотечественников. Антирусский характер государственности, при ханжеских разглагольствованиях о «межнациональном согласии», является визитной карточкой этого режима. Понятие «независимость» означает независимость от России — и не более, причем любой ценой: даже ценой здравого смысла и деловой выгоды. В результате такой политики Казахстан к 2000 году полностью утратил какую-либо фактическую независимость: политическую, экономическую, финансовую. Это — не государство, а типичная колония, которой пока что позволено управлять туземной администрации. Впрочем, похоже, позволено ненадолго: правящий туземный клан коррумпирован настолько, что не может гарантировать даже соблюдение собственных законов. Инофирмы, владеющие 98 процентами казахстанской промышленности, накануне выборов в парламент 1999 года пошли на беспрецедентный в истории международных отношений шаг, профинансировав создание и избирательную кампанию так называемой «Гражданской партии». Иными словами, получив всю полноту экономической власти, иностранный капитал создал инструмент для непосредственного влияния на политическую ситуацию внутри «независимого» Казахстана. В формировании организационных структур «Гражданской партии» приняли активнейшее участие «колобки», особенно — из бывших комсомольских и партийных работников. В частности, главой Восточно-Казахстанской организации «Гражданской партии» стал профессиональный комсомольский, а затем — партийный работник, последний секретарь по идеологии последнего состава обкома КПСС Восточно-Казахстанской области Олег Петько. Примечательно: на юбилейных торжествах, посвященных 80-летию ВЛКСМ, О. Петько публично поклялся никогда более не вступать ни в какую политическую партию. Но что значат публичные клятвы при «колобковом» сознании! Давно замечено: в этнократическом обществе «некоренной» чиновник неизмеримо опаснее «коренного». Не принадлежащий «титульной нации» чиновник готов на все, даже на сознательную работу против собственного народа, лишь бы удержаться у обустроенной и хорошо оплачиваемой кормушки. Именно поэтому не казах Каирбек Сулейманов, а его предшественник на посту министра внутренних дел В. Шумов, чисто русский по паспортным данным, опережая своим рвением казахстанское законодательство, еще в августе 1992 года установил три группы знаний казахского языка. Не сдавшие зачет по языку сотруднику системы МВД направлялись на повторную служебную аттестацию. Это распоряжение г-на министра обернулось настоящим погромом всей системы МВД Казахстана: в течение относительно короткого времени республику покинул целый слой профессионалов: оперативников, следователей. На место выбывших профессионалов принималась казахская молодежь — сплошь без всякого образования. Не советник Н. Назарбаева Султан Сартаев, знаменитый своим категоричным заявлением: «Здесь (в Казахстане. — Прим. К.Н.Б.) проживает только один народ — казахи!», а чисто русская по национальности зам. председателя Верховного совета Казахстана З. Федотова стала самым яростным пропагандистом авторитарной этнократической конституции образца 1995 года. Не функционер партии «Алаш», а русский, глава Семипалатинской администрации В. Чернов, опять-таки угодливо опережая законодательные акты, еще в 1991 году издал распоряжение, согласно которому первоочередному увольнению по сокращению штатов подлежали лица, не владеющие казахским языком. Не активисты ультранационалистических казахских партий, а чисто русская по составу коллегия администрации города Ермак (Павлодарская обл.) в 1992 году разогнала учредительный съезд Республиканского общественного славянского движения «Лад». Эта же администрация «благословила» переименование г. Ермак в Аксу. Эта же администрация снесла в переименованном Ермаке памятник Ермаку Тимофеевичу. Когда местные казахи на пустом постаменте памятника Ермаку водрузили православный крест, по распоряжению все той же администрации он был сдернут бульдозером. Не казахский националист — русский, аким (мэр) города Усть-Каменогорска (Восточный Казахстан) А. Лукин запретил в 1998 году проведение крестного хода на Пасху по улицам города. Этот реестр стыда и позора можно продолжать и продолжать. «Колобки» используются во всех сферах, где необходимо создание дискомфорта для русского населения путем подавления национального самосознания. Но главная и самая отвратительная область приложения труда «колобков» — законообразное подавление русских общественных организаций. Русские, активно служащие в антирусски ориентированных картельных органах, — прекрасная и надежная опора режима. «Колобкам» поручают наиболее ответственные и, как следствие, — наиболее грязные дела. «Колобки» придают всем преступлениям режима видимость интернациональности и даже некоторой «естественности». Особо стоит выделить четыре направления «колобковой» деятельности: создание подставных псевдорусских и псевдоказачьих организаций; внедрение провокаторов в русские и казачьи организации с целью их раскола и дискредитации наиболее авторитетных лидеров; осуществление долговременных многоходовых провокаций с целью уничтожения целых организаций и движений; обеспечение всего перечисленного по линии правоохранительных органов с целью придания провокациям «этнической нейтральности»: русские подавляют русских. Почти три года назарбаевский режим вел «войну провокаций» против семиреченских казаков. Эта война закончилась победой в 1994 году, когда из Казахстана были удалены наиболее активные казаки — участники атаманского правления семиреков, и пост войскового атамана был надежно закреплен за угодным режиму г-ном Овсянниковым, которого Н. Назарбаев на сессиях «Ассамблеи народов Казахстана» называл не иначе, как «мой атаман». Аналогичная война против уральских казаков после смерти дальновидного и осторожного войскового атамана Качалина закончилась тем, что отцы-атаманы Уральского казачества поднесли г-ну Назарбаеву коня и шашку. Г-н Назарбаев сумел по-своему отблагодарить услужливых «колобков». Принимая шашку, он тут же вручил отцам-атаманам монету в 20 тенге со словами: «Казахи оружие в подарок не принимают, они его или покупают, или берут в бою!» Что поделать — утерлись отцы-атаманы. Своеобразной вершиной «колобкового» творчества стала провокация, осуществленная в ноябре 1999 года в Усть-Каменогорске, Восточный Казахстан, известная как «дело Казимирчука — «Пугачева». Перед этим, начиная с зимы 1998−1999 гг., местные русские организации уже пережили две провокации подряд. Вначале некто Л. Булатов, предприниматель, чей сын находился под следствием за финансовые аферы, попытался грубым шантажом развалить местное отделение Славянского движения «Лад», используя неоязыческое издание «Русская правда». Затем участник булатовской провокации, «казачий полковник» Н. Запорожец, вынес смертный приговор всему руководству славянских и казачьих организаций Восточного Казахстана. Обе провокации были более-менее успешно отбиты. Но третью подряд, «пугачевскую», отбить не удалось. Удалось лишь принять меры к тому, чтобы провокация не удалась в полном объеме. Однако состоявшегося оказалось вполне достаточно, чтобы подготовить расправу над радикальным Восточно-Казахстанским «Ладом» и его наиболее популярными лидерами. Руководили действиями КНБ во всем «пугачевском деле» чисто русские по национальной принадлежности: зам. начальника Восточно-Казахстанского КНБ В. Кунин и нач. отдела по борьбе с терроризмом Г. Соколовский. Обвинительные заключения по делу жертв «пугачевской» провокации выносит также русский, прокурор г-н Белянин. На Востоке к этому не привыкать: разгромом Верх-Иртышского казачества в 1994 году руководил тогдашний начальник областного КНБ, родовой казак по происхождению, Г. Токарев. Один московский корреспондент как-то спросил: «Да что же это за поголовная власовщина?! Каковы ее причины? Неужели только деньги?» К сожалению, иные причины просто не просматриваются. Ответ на вопрос московского корреспондента честно и откровенно дал все тот же г-н Кунин на пресс-конференции, сразу после «пугачевских» событий: оказывается, нужны дополнительные финансовые вливания в службу КНБ, которую, ввиду убогости государственного бюджета Республики Казахстан, должны были сократить на 1000 человек в течение 2000 года. Вот и все причины! Для «колобков» никогда не стоял вопрос: жить или умереть. Нашлось немало офицеров МВД и КНБ, которые не захотели зарабатывать на жизнь путем измены собственному народу. «Колобки» выбрали не просто хорошую, а очень хорошую жизнь — и остались служить. Однажды Н. Назарбаев проговорился, назвав русское население Казахстана «далеко не лучшей частью русского народа». Памятуя о том, что г-на президента окружают русские «колобки», с определением вполне можно согласиться: это действительно далеко не лучшая часть народа! Но эта часть народа незаменима, когда необходимо симулировать «народное одобрение» или «народное негодование». Не успел председатель «Лада» В. Михайлов выступить с инициативой обсудить вопрос о возможности вынесения на всеказахстанский референдум присоединения Казахстана к Союзу России и Беларуси, как раздался дружный «колобковый» хор депутатов нижней палаты парламента (в Верхней палате нет ни одного русского, даже «колобка». — Прим. К.Н.Б.): И. Чиркалина, В. Егорова, Ю.Лавриенко. В риторике «колобков» было собрано все — от потуг на некие «экономические обоснования» — до хунвейбиновских определений вроде: «трескотня!», «чириканье!» «Колобковый хор» перекрыл прокурорский трубный глас: Юрий Хитрин, генеральный прокурор, обвинил «Лад» в посягательстве на Конституцию Казахстана. Резонен вопрос: на что надеются сами «колобки»? При обескровливании русских организаций, при расправах с их лидерами — они первые, кого начнут вышвыривать с насиженных мест и должностей. Но на поверку оказывается: у всех без исключения «колобков» есть прочный тыл в Российской Федерации. Давние советские номенклатурные связи гарантируют отсутствие проблем с трудоустройством, жильем, гражданством. Завершив карьеру, они спокойно перебираются в Россию и продолжают служить директорами, генералами, сотрудниками министерств. Свежайший пример: по нашим сведениям, на одну из руководящих должностей в Министерство по делам Содружества ныне устремился некто И.Тутеволь. Бывший первый секретарь Восточно-Казахстанского обкома КПСС, бывший член ЦК КПСС, бывший народный депутат СССР И. Тутеволь руководил подавлением депутатской инициативы по созданию русской автономии в Восточном Казахстане в 1990 году; угрозами применения полицейских мер сорвал попытку голосования города Усть-Каменогорска на референдуме о сохранении СССР по формулировке Верховного Совета Союза, а не по извращенной формуле, принятой в Казахстане; заложил надежную основу репрессивно-полицейских отношений власти с русскими и казачьими организациями в области. Говорят, г-н Тутеволь опирается на личные пожелания г-на Назарбаева. Вот и вся проблема: там, в Казахстане, а «колобки» зарабатывают пенсию, «прессуя» русских. Потом спокойно перекатываются в Российскую Федерацию. И никакого ответа за свою подлость, увы, не несут.
