Ответы на вопросы

Санкт-Петербургский Патриотический Форум «Соблазны русского радикализма»

ВОПРОС: Николай Кузьмич, как Вы считаете, а не был ли радикалом сам Патриарх Никон?

СИМАКОВ Н.К.: Патриарх Никон поступал авторитарно, но он, в отличие от раскольников, не поднимал народ на бунт, когда его сослали в Ферапонтово. У него было очень много сторонников, но он никогда не пытался изменить решение Собора, хотя Соборы 1666−67 гг. были ужасные и очень не справедливые. А раскольники шли на все. Вот Аввакум, например, писал про Царя Алексея Михайловича ужасные вещи и требовал вообще всех никониан перебить: «Дай мне возможность, я их всех собак…» — это что такое? А если вспомнить Никиту Пустосвята, который со словами «Вот так крестись» ударил по лицу епископа в присутствии Царской семьи, за что ему отсекли голову, т.к. это было оскорблением Величества.

По мнению А.С.Пушкина в пугачевском бунте погибло около ста священников, все они были убиты. Что это такое? Это же невозможно сравнивать. Патриарх Никон во многом виноват, но есть огромная разница. Я не могу сказать, что его можно сравнить с Аввакумом или раскольниками, которые вообще призывали идти в гарь, потому, что якобы наступило царство антихриста, и спасения никакого нет. Обращаясь к Евангелию, хочется напомнить, что когда иудеи увидели в Иисусе Христе Того, Кто совершает чудеса, они по своему «поняли», что Он возможно Мессия и хотели, чтобы он стал их земным царем и чтобы Израиль освободился наконец от римского владычества. Но когда Господь сказал: «Царство мое не от мира всего», и не захотел стать земным царем, вот тогда зилоты, партия так называемых ревнителей, оставили Его и готовы были Его распять. После распятия Христа зилоты как известно, подняли иудейское восстание против Рима, которое считали религиозно-мессианским. Они считали, что Бог поможет и даст им мессию в этот момент и установит царство Израиля. Но вы знаете, чем оно закончилось, оно закончилось катастрофой для Израиля. Он был весь уничтожен. Погибло 1,5 миллиона человек, они были все распяты на крестах, Иерусалим был стерт с лица земли, а храм уничтожен. Божью епитимью не снимешь восстаниями, революциями и «священными войнами» как бы не хотел того народ, из этого ничего не получается.

ВОПРОС: Вы удачно упомянули относительно манихейства, и в связи с этим возникает два вопроса. Не стоит ли копнуть истоки русского радикализма гораздо глубже? Не считаете ли вы, что современный русский радикализм отчасти является прививкой радикализма еврейского?

СИМАКОВ Н.К.: Насчет манихейства — богомилы действительно были на Руси. Богомильство Церковь осудила, они пришли из Болгарии, и действительно были манихеями по своим связям, но ересь богомилов была осуждена Византией и на Руси тоже. С другой стороны, богомильство повлияло на старообрядческий раскол — между нетовщиной и богомильством много общего, с точки зрения манихейского, гностического, дуалистического взгляда на мир, в котором есть только зло.

ВОПРОС: Вопрос к Сергею Михайловичу Григорьеву по поводу современного радикализма. Явление это описано, названо, разобрано. Так вот, как вы думаете, как и что этому можно противопоставить, как мы можем бороться с этим явлением практически? Например какими-то выступлениями в публицистике, в прессе или какими-то церковными прещениями и клятвами может быть? Как с этим справляться?

ГРИГОРЬЕВ С.М.: Вопрос серьезный. Я имею в виду ту его часть, которая касается церковного воздействия на радикально настроенных членов Церкви. Очевидно, что пока дело касается теоретических вопросов, никаких воздействий, кроме увещевания, проповеди быть не может. Другое дело, когда возникает спор между конкретными людьми, не между их взглядами (ибо надлежит быть и разномыслиям), а между ними самими. А радикальность суждений сплошь и рядом приводит к взаимным оскорблениям и проч.

Здесь место церковного суда. Некоторые почему-то считают, что у нас нет церковного суда. Это какое-то недоразумение. А что такое исповедь у священника перед крестом и Евангелием, как не суд? Каждый раз, приступая к таинству покаяния, я попадаю на суд, и священник, властью ему от епископа данной, вершит Божий суд надо мной за мои грехи, и постановление этого суда для меня непререкаемо. Мы спасаемся, слава Богу, в канонической Церкви, а значит в Церкви епископской, именно епископам Господь вручил суд над нравственными преступлениями верных (…что вы свяжете на земле, то будет связано на небе… и т. д.). Другое дело, что такой суд — негласный, неравноправный, лицеприятный и пр., да и механизм следствия как-то не определён, в общем, авторитарный и совсем недемократический. Ну что тут поделаешь? Демократия в аду, а на Небе — Царство.

Тут-то и проявляется принадлежность того или иного индивида к Церкви.

У меня был неприятный конфликт с одним идеологическим противником, который, как я считаю, оклеветал меня. В лицо я этого человека не знал, только по переписке. Он называет себя председателем кого-то православного фонда помощи армии, флоту, обороне и ещё чему-то. В переписке выяснилось, что живет он в Петербурге. Я ему и написал, что мол, раз ты православный, да мы с тобой земляки, то давай решим свой спор в Церкви, не идти же нам «на совет к нечестивым»! и спросил, в какой приход он ходит молиться. Он ответил, что в такой-то. Отлично, мне этот приход знаком (один наш сотрудник в нём спасается), я ему и говорю, мол, выбирай любого священника с твоего прихода, договорись с ним о времени (а оплатит требу пусть виновный) и будем перед этим батюшкой судиться, я любому священнику Русской Православной Церкви доверяю, ведь исповедаться и причащаться у любого канонического священника можно, а в твоем приходе все канонические. И вот тут и выяснилось, что этот спорщик ни к какому приходу Русской Православной Церкви на самом деле не принадлежит, это он так «в общем» сказал, что, мол, бывает в этом приходе. Ну ладно, давай тогда, в моём приходе, но и это ему не подошло. То есть оказалось, что он не готов к священническому суду, а значит, и не принадлежит к числу верных. Кстати, сейчас этот тип, прикидываясь православным, опять с нами воюет, теперь уже на нашем форуме.

Что же получилось? Если человек называет себя православным, он должен слушаться священнического суда, а если нет — он лжет, что он православный, и судиться с ним, если есть желание, должно в государственном, неправославном суде, то есть суде нечестивом.

К примеру, если я обидел или оклеветал кого ненароком или по злому умыслу, вызывай меня на суд к священнику, который меня исповедует и благословляет причащаться, дабы запретил и епитимью наложил для моей же пользы.

Теперь посмотрим на наших радикалов. К примеру, допустим, оклеветал кого случайно, по горячности, скажем, Душенов. Какой приход нашей епархии имеет счастье числить своим прихожанином столь активного борца за православие и ревнителя православного благочестия? Нет, никто не знает такого прихода, который имел бы такое счастье, а значит на этого «прихожанина» Русской Православной Церкви и суда нет. Как и где можно судиться с человеком, который только провозглашает свою принадлежность Церкви, но на деле ей не принадлежит? На такого человека суда нет. Значит, остается поступить так, как учит Церковь: от всего сердца простить обидчика, во всяком случае, постараться это сделать, или оставить свои обиды до суда Божьего.

А Михаил Викторович Назаров? Вообще неизвестно, где тот епископ находится, который мог бы назначить этот суд, этого никто не знает. Может где в Америке и сыщется, я не был, не знаю. И государственный суд ему не указ, потому там всё путинскому режиму подчинено, и церковному суду он неподсуден, потому что он нашу Церковь не признаёт. Вердикт может быть один — на этой грешной земле товарищ неподсуден никому и ничему.

Какие уж тут могут быть прещения!

ВОПРОС: Петр I был, по вашему мнению, радикалом или нет?

СИМАКОВ Н.К.: Я рассматривал радикализм как борьбу против Церкви и государства. Не смотря на отмену Патриаршества, Петр I был создателем русской государственности, он основал Российскую Империю.

ВОПРОС: А современная российская власть, она какая — радикальная или консервативная?

СИМАКОВ Н.К.: Современная российская власть перешла от радикальных реформ 1990-х годов к умеренному курсу.

ВОПРОС: А Новый Иерусалим Патриарха Никона — это разве не новый идеал для радикализма?

СИМАКОВ Н.К.: Ну, так все новые явления вообще можно истолковать с этой точки зрения. Мы говорили о соблазнах разрушительного, опасного для Церкви и государства русского радикализма.

ВОПРОС: Каково ваше определение радикализма?

СИМАКОВ Н.К.: Под радикализмом я подразумеваю крайние идеи и взгляды, которые ведут к расколу в Церкви и к разрушению русской государственности.

---

Санкт-Петербургский Патриотический Форум «Соблазны русского радикализма»:

Вступительное слово А.Д.Степанова

Николай Симаков. Современный радикализм стремится соединить религию и революцию

Сергей Григорьев. Слова одинаковые, а вера — разная

Ответы на вопросы

Обсуждение докладов