 |
| Русский дом | Владимир Крупин | 07.02.2011 |
Фраза в названии не содержит чего-то неприличного, просто человек сообщает, что сегодня он собирается быть на улице Клары Цеткин, 
а завтра на улице Розы Люксембург. Конечно, это не улицы этих женщин, да их и нет давно, но улицы названы в их честь.
Естественно, куда как более прилично и по-русски звучало бы: «Сегодня я буду на улице Спасской, завтра — на Никольской». Но вот пока «Клара» и «Роза» живут на вывесках в богоспасаемом граде Вятке, жителям приходится объясняться не совсем приличными фразами. Может, они и привыкли, но ведь это дико звучит: «У меня квартира на Кларе». Или того чище: «Я живу в Кирове». Киров — человек? Да. Так как же ты в нём живёшь? В какой его части?
Но вернёмся к «Розе» и «Кларе». Как они, заморские пташки, залетели в вятские пределы? В революционном пьяном угаре, когда навалили на Россию много чего непотребного и старались убить всё русское. Особенно ненавидели названия улиц и селений, напоминающие о Боге. Называли их чуждыми именами тех, кто убивал Россию. И доселе мы живём на улицах имени убийц. Не хочется много тратить на них времени и бумаги, но необходимо хотя бы кратко сообщить данные их жизни. Кто, откуда, чем знаменит: их имена — во всех городах и посёлках России!
Итак, Роза Люксембург. Польская еврейка. Учится музыке, в университете изучает юриспруденцию, тянется к революционерам. Организатор польской социал-демократической партии. Неистово «левая», одобряет террор. Тесно сходится с Карлом Либкнехтом. В 1901-м — знакомство с Лениным, восхищение идеями красного террора. Во время революции 1905-го года она организатор уличных безпорядков в Варшаве. Тогда Варшава — часть России. От тюрьмы спасается фиктивным браком и принятием прусского гражданства. Преподаёт политэкономию по Марксу в партийной школе. Отстаивает идею использования военных трудностей для свержения правительств. Радикальна. Борьба для неё главное. Повторяет: «У меня нет личной жизни, только публичная», хотя в личной жизни она весьма активна. Проповедует феминизм. У неё — роман с сыном Клары Цеткин, который моложе её на 15 лет. Организует «революционное» движение немецких проституток, выводит их на демонстрации.
В Первую мiровую войну её лозунги: «Обрушить молот на голову господствующих классов! Сломать сопротивление их железным кулаком, с безпощадной энергией!». Создаёт «Союз Спартака». Члены его безчинствуют. Арестованная вместе с Карлом Либкнехтом, она не доживает до суда, толпа её растерзала — ненавидели за пролитую кровь, за то, что, угрожая пистолетом, заставляла рабочих бастовать. Труп её бросили в канал.
Теперь о Кларе Цеткин. Нет, лучше вначале о Карле Либкнехте. Они и в скороговорку вошли, в ту, где у Клары Карл вчера украл кораллы. Хоть на это пригодились, на развитие речи.
Карл — сын Вильгельма Либкнехта, друга Маркса, Энгельса, Бебеля. Был на Вятке пароход «Бебель», укравший имя одного из пароходов компании купца Булычёва. С детства Карл успешно учился и в гимназии, и в университетах — Лейпцигском и Берлинском. Служил в сапёрах. После — адвокатура. Защищает, в основном, «красных». У него много детей, которыми он не занимается.
Занимается созданием «Юнгштурма», молодёжной террористической организации. Говорит, и справедливо: «У кого в руках молодёжь, у того и армия». Завоёвывает внимание молодёжи, пьянствуя с нею ночи напролёт. Бредит кровью Парижской коммуны. В Первую мiровую, как и Ленин, выступает за поражение своей страны. Его лозунг: «Гражданская война вместо гражданского мира!». Спартаковцы захватывают власть в Германии на два месяца. Далее арест, конвоирование в тюрьму, но по дороге толпа расправляется с ним сама. В России «за Карла» большевики расстреляли много заложников — обидно было, гасло пламя мiрового пожара.
Клара Цеткин дожила до 1933 года. Она из семьи учителей. Мать Жозефина учила дочку петь «Марсельезу». Клара научилась быстро. Получила диплом учителя в женской семинарии, но вскоре сбежала с Осипом Цеткиным из дома и из России. В записке родителям пишет, что отряхивает с себя груз буржуазного прошлого, так как должна (кому? — В.К.) призвать рабочих к оружию. Муж умирает, Клара пропагандирует женское равноправие и «сексуальный феминизм». На Учредительном конгрессе Интернационала заявляет о разрушении семьи, ибо главное назначение женщины — революционная борьба. Устранение хозяйственной занятости поможет женщине обрести право менять сексуальных партнеров. По ходу борьбы вышла замуж за художника Цунделя, на 15 лет моложе её. Она была обеспечена, Цундель, обобрав её, сбежал от «революционной» жены.
Именно Клара на конференции социалисток предложила отмечать день 8 Марта. Из её речи: «Над клокочущей, восстающей массой, подобно буревестникам, реют требования женщин: мiра, хлеба, свободы, уравнения в правах». Она устраивает праздники свободной любви для коммунистических боевиков. Мобилизует «сознательных» женщин, предлагающих свою любовь «сознательным рабочим, отказывающимся выполнять военные заказы». Регулярно вояжирует по России, затем по СССР. В Германии её ненавидят. Спасая Клару, большевики привозят её на жительство в правительственный санаторий «Архангельское». Похоронена у Кремлёвской стены.
У меня нет ни малейшего желания обидеть тех, кому дороги имена врагов моего Отечества. Бог всем Судия. Но моё нравственное чувство оскорблено тем, что в России живут в названиях улиц и городов палачи и негодяи.
Неужели ещё не ясно, что марксово-энгельсовский «призрак коммунизма, бродивший по Европе», прежде всего дьявол, боровшийся с Богом и отлучавший наш наивный народ от Бога. А с обезбоженными людьми можно было делать что угодно. То есть, и делать ничего не надо было. Они уже никому не нужны. «Что же нас Бог не защищает?» — вопили многие. А как Он будет защищать вас, если вы от Него отказались?
Маркс и Энгельс — враги России. И мозги Ленина были ими «отворочены» от Православия, России на что угодно: классовость, ненависть, социальность, экономику, философию, только не на понимание присутствия Бога на Земле.
Одна старуха молилась за Ленина. Он ей явился и сказал, что это безполезно: он на дне ада. А как иначе? Прочитать одну его записку о расстреле священников, где он требует свершить казни с особой жестокостью, и уже понятно, что его душа и до Страшного Суда осуждена.
И вот, мы ходим по улицам Ленина, Энгельса, Маркса. Привычка, вспомним Пушкина, — «замена счастия». Замена. Не счастье. И какое счастье может быть на чужом несчастье? Не Ленина улица, а Николаевская в Вятке. И не Большевиков, а Спасская. Конечно, Крестные ходы идут и по ним, и ад содрогается, но и сатана всё ещё надеется на реванш.
Теперь напомним, чем прославились русские враги русских. Герцен. Его всё-таки жалко. Чего ему «свербило» писать фразы о каких-то «цепях, налагаемых на независимую мысль», о подчинении России «какому-то монастырскому чину азиатской церкви, всегда коленопреклонённой пред светской властью»? Да, он обличал крепостничество. Так и славянофилы его не воспевали. Мысли Герцена и Энгельса сопоставлял протоиерей Василий Зеньковский, находя в них полное сходство. Герцен, получив наследство от отца, был человек небедный. Ездил по Европе, помогал революциям, звонил в «Колокол», который, по словам Ленина, «разбудил Россию». Но полагал развитие социализма из крестьянской общины: «Человек будущего в России — мужик, точно так же, как во Франции работник». С чего вдруг он стал ярым врагом правительства? Ссылали в Вятку? Но ведь справедливо. И что за ссылка, посмотреть только на его «ссыльный» дом! Речи там говорил, библиотеку открыл.
А за границей поддерживал антирусские выступления поляков. Кстати, это сократило тираж «Колокола» в несколько раз. Русская аудитория отхлынула от газеты Герцена. Вскоре «Колокол» и вовсе умолк. Но дело было сделано: уже создалась организация «Земля и воля», стали действовать террористы социал-революционеры. В личной жизни Герцен вряд ли был счастлив, особенно как отец. Одному сыну пишет по-французски, другому по-английски. В конце жизни он впал в тягчайший пессимизм, что является несомненным знаком безбожия. Да, боролся вроде за Россию, а стал врагом её государственности и вдохновил врагов её. Похоронен в Ницце.
Общественное мнение почему-то щадит Михаила Ивановича Калинина. Такой козлобородый «Всесоюзный староста». Он при жизни умудрился слыть защитником несчастных, к тому же из крестьян, тверяк, — весь свой.
Американец журналист Джон Рид восторженно цитирует его слова: «Я сам такой же, я по себе знаю, я такой же, как вы». Это он говорит голодающим, угощая Рида кремлёвским пайком. Тысячи воплей о помощи шли к нему. И что? Кому помог, кого освободил? Донской казак Миронов горько напоминал слова Калинина, что никого насильно не будут загонять в колхозы. А на деле? Тех, кто смел жаловаться «Всесоюзному старосте», хватали за горло, арестовывали. Удивительно ли, что жалоб становилось всё меньше? Калинин и родную жену не защитил, когда её арестовали и приговорили к 15 годам лагерей. Жалкая, продажная жизнь. Выкрест. И опять же, что судить? Но как жить на улице или даже в городе его имени? Привыкли?
Кинофильм и особенно анекдоты мифологизировали полководца Василия Ивановича Чапаева. Хотя анекдоты как раз показывают народное отторжение от навязываемого трафарета. К столетию Ленина их «плотину» прорвало: «Наденька, а что в спальне такой грохот? — Это, Володя, железный Феликс упал».
Чапаев — человек недалёкого ума, но великого тщеславия. Храбрый до безрассудства. Большевики его «прикормили» похвалами. Тут же и его необъяснимая личная ненависть к казачеству. В романе Фурманова облик Чапаева искажён в угоду большевизму. Да и сам Фурманов — рьяный гонитель врагов революции.
На самом деле не тонул Чапаев в реке, не погибал Петька, защищая его. Чапаев — самый настоящий палач уральского казачества: «Чапаев пленных велел не брать ни казачишка. Всех, говорит, кончать, подлецов». Это из воспоминаний Фурманова о нём. Образованных Чапаев ненавидел: «Все вы сволочи. Интеллигенты!» Сам он учиться не хотел. Направленный в академию Генштаба, оскорблял преподавателей, добился отсылки обратно, в свою дивизию, где был деспотом. Фурманов восхищается: «Самобытная фигура! Плёткой колотил высокопоставленное лицо, другому отвечал матом по телеграфу». Подавлял плетью и пулей и крестьянские волнения в Саратовской губернии. Возмездие настигло его под станицей Лбищенской.
Николая Александровича Щорса Сталин называл «украинским Чапаевым». То есть, дальше можно не расшифровывать. Те же методы, то же плетение лжи. Сочинённая про него песня сообщает: «В холоде и голоде жизнь его прошла». Это вранье. Окончил школу, Духовное училище, Полтавскую семинарию, Киевскую военно-фельдшерскую школу, наконец, Виленское военное училище. Всё за государственный и церковный счёт. Где тут холод и голод? После февраля 1917-го стал натравливать солдат на офицеров, помогал разложению Царской армии. Возглавлял 1-й Украинский советский полк им. Богуна. В феврале 1919-го он — военный комендант Киева. Любящих Щорса отсылаю к сведениям о работе ЧК в Киеве в то время. Он то ли погиб, то ли его убили сами большевики в рамках негласной кампании по устранению популярных командиров, в лояльности которых были сомнения.
Павел Корчагин. Интересная фамилия. Интересная тем, что такого человека нет, есть литературный герой романа Островского «Как закалялась сталь». Это как если бы в Симбирске была улица Обломова, а по соседству Штольца. Корчагин — симбиоз ненависти не только к буржуям, вообще даже к людям, к их чувствам. Может только командовать. Электрик на один эпизод, да ещё берётся для примера за лопату на строительстве узкоколейки, которое возглавляет. Начинает автор романа описание своего героя с того, как он «геройски» насыпал махорки в пасхальное тесто для куличей. «Никому не прощал Павка своих маленьких обид. озлобился, затаился». И это читалось, одобрялось, тиражировалось. В женщине Корчагин женщину не видит, она всего лишь «соратник по партии и товарищ по цели», все другие чувства — «буржуазное разложение». А улица Корчагина в Вятке длиннющая, да она ещё и в посёлке имени Коминтерна есть.
Но тут остановимся. Что такое Коминтерн? Коммунистический интернационал. Их было три. Первый основали Маркс и Энгельс, второй продолжал первый, но «загас» в Первую мiровую войну вследствие раскола на «пораженцев» и «оборонцев». Третий Интернационал, ленинский, начал с переворота в Венгрии.
К Бела Куну, до того руководившему вместе с Розалией Залкинд (кличка «Землячка») расстрелами в Крыму, Ленин послал 300 красных агитаторов. Республика, провозглашённая в Будапеште, прожила 133 дня. За это время Ленин послал Б. Куну 218 телеграмм, в которых руководил созданием трибуналов, требовал расстрелов «социал-демократов и мелких буржуа. и их прихвостней», требовал «безпощадно сурового и решительного насилия». И германские «спартаковцы» (Либкнехт, Люксембург) — дети на содержании Интернационала. В Манифесте он объявляется «интернациональной партией вооружённого восстания и пролетарской диктатуры». Куда уж яснее? Все организаторы и вдохновители тогдашних кровавых «оранжевых» революций содержались на деньги, наворованные у народа. Очень политически корректно это воровство называлось: экспроприация экспроприаторов. В переводе: грабь награбленное. Уводишь с крестьянского двора корову, и вроде не стыдно — экспроприируешь.
Кстати, размеры воровства в самом Интернационале чудовищны. Деньги на революции всегда неподотчётны. Бела Кун, Георгий Димитров, Григорий Зиновьев, Эрнст Тельман, Николай Бухарин, Хо Ши Мин, Пальмиро Тольятти — все они «экспортёры» революций. Потерпев поражение в Европе, интернационалисты обратились к Востоку и спровоцировали «Восстание осеннего урожая». Но оно провалилось. Все службы Коминтерна находились в ведении Главного разведывательного управления спецслужб, ГРУ, существующее и поныне. Опыт Коминтерна используется врагами России и по сей день.
Степан Халтурин. По-своему несчастен. Прекрасный столяр-краснодеревщик. Иначе разве пригласили бы его отделывать императорскую яхту «Александрия»? Но русская, усиленная вятским характером, доверчивость сослужила Халтурину губительную службу. Ходила уже по провинции народническая литература, внушавшая народу мысли о его нелёгкой доле. А когда и чья доля была лёгкой? И кто сказал, что на земле, в юдоли страданий, может быть благополучие во всём? Человек смертен, и никакие народники ничего с этим поделать не могут. Так они нашли причину страданий в правительстве. Халтурин хотел ехать в Америку, в тогдашний заманчивый «рай», но у него украли паспорт. Организовал вместе с Обнорским «Северный союз русских рабочих». Затем стал членом кружка «Народная воля».
В горячую голову Халтурина западает мысль об убийстве Царя. Сколько при этом может погибнуть людей, его не волновало. Лев Тихомиров, знавший Степана, вспоминал потом, что Халтурин любил повторять: «Пусть погибнет 50, 100 человек, лишь бы до „Самого“ добраться!». Пронёс во дворец, работая столяром, три пуда динамита.
Жертвами теракта стали солдаты, недавние крестьяне, за свободу которых якобы боролся Халтурин. Убиты были и три солдата, земляки Халтурина, вятичи. Террорист скрылся, работал на юге. Организовал покушение на прокурора Одессы Стрельникова. Был повешен. Имя его с особым цинизмом было присвоено улице Миллионной, на которой стоит Зимний дворец — место взрыва, произведённого Халтуриным.
Почему погубивший невинных людей преступник пользовался почётом, а не, например, его земляк, вятич, корифей русской и мiровой медицины Владимир Бехтерев? В момент взрыва Бехтерев находился в Зимнем дворце и оказывал помощь раненым. Их было 56.
Пожалеем Горького (Пешкова), всё-таки писатель, всё-таки драматург. Бог ему судья за воспевание рабского труда на Беломорканале, Соловках, за ненависть к крестьянам, главным людям на земле. И за чудовищную статью «Если враг не сдаётся, его уничтожают». А враг-то — русские люди.
Палача Гайдара (Голикова) жалеть уже не нам. Да, писатель. Но прежде — палач, лично расстрелявший многих. Они ему снились потом, когда он пил запоями, резался бритвой. И не «Голубая чашка», не «Чук и Гек» вспоминаются, когда идёшь по улице его имени, а именно то, как он приказывал выстраивать безоружных у обрыва и шёл вдоль строя, и убивал, и убивал.
Однажды враз 100 человек убил. Это напоминает и большевика Азина, который лично расстреливал восставших в Ижевске. Шёл и стрелял, а адъютанты подавали ему заряженные пистолеты.
И весь этот ужас был на русской земле.
Страницы: | 1 | |
