В единстве русская сила

Память их из рода в род

— К нашему собору у Святейшего Патриарха отношение особое, потому как в этой крестильне, переоборудованной в 2005 году в храм Всех Святых в земле Российской просиявших, был крещён маленький Володя Гундяев. Святейший улыбался, вспоминая своё детство: «Собор всегда был полон молящегося народа. Мы жили неподалёку, и когда приходили с мамой на службу, попасть внутрь было не так-то просто, мы пробирались по стеночке на солею и там тихо молились». В нынешний свой приезд Патриарх Кирилл обратил внимание на Всероссийский Помянник, который был создан в 2008 году. В левом приделе Свт. Николая стоит аналой со встроенным в него компьютером, в котором — информация о наших соотечественниках, способствовавших умножению славы и поддержанию чести России. Среди 3,5 миллиона имён — защитники Ленинграда, блокадники, Герои Советского Союза, кавалеры орденов России и Советского Союза, «сыны полка» — более 60 тысяч подростков, воевавших в партизанских отрядах и на передовой, жертвы репрессий. Среди имён репрессированного духовенства и мирян Святейший Патриарх нашёл и имена своих деда и отца.

Недавно мы получили пополнение — две книги и электронную версию имён Героев Соцтруда Ленобласти. В советское время ценился труд, возвеличивался человек труда — и это правильно! А идея Помянника проста — служить единству людей. Ведь если Родина награждала человека — значит, он храбро сражался во славу Отечества или трудился на пользу общества и достоин, чтобы имя его молитвенно поминалось, а память сохранялась из рода в род.

В разговоре со Святейшим Патриархом мы коснулись также темы новомучеников. Это очень болезненный вопрос. В Москве есть Бутово, где построен храм, служатся панихиды. А у нас на Левашовском кладбище, которое можно назвать огромным мощевиком, даже часовенки нет, только Крест поминальный стоит. И Патриарх возложил на меня ответственность за строительство там храма во имя Всех Святых в земле Петербургской просиявших.

История такова, какова она есть.

Странички «Помянника» — это странички нашей с вами истории, истории нашей Родины, их должно помнить, ибо они объединяют народ, скрепляют его духовно, сродняют. А история. какая была — такая была. Да, страшная, тяжёлая, порой уродливая, но мы не в силах изменить её задним числом, а потому и не надо ничего переписывать. Толкования истории могут быть разными, но позиция Церкви одна: мы должны извлекать из прошлого умные уроки, которые будут народ сплачивать, а не разобщать. Не надо делать упор только на трагические страницы и, пользуясь ими, сталкивать людей лбами. Я, как старейший священнослужитель епархии, очень озабочен таким положением вещей. У нас потеряно всякое уважение и к истории, и к людям. Раньше-то иначе всё было.

Вот я вырос в старообрядческой среде, в д. Злынка Таврической губернии на Украине. В деревне было три церкви — старообрядческая, единоверческая и православная (никонианская). Помню, как степенно ходили по деревне деды-староверы — этакие русские богатыри с окладистыми бородами, — серьёзный народ, крепкий. Храмик у них был неказистый — вроде хаты, но они приговаривали: «Мы не понесём наши куличи святить в никонианскую церковь. Лучше в сарай поставим». Однако веру других уважали и со своими порядками не лезли. Мои родители были единоверцами, которые признавали православную иерархию, но служили по старым обрядам. Дедушка — единоверческий священник Иван Прокопченко — пострадал в годы богоборческой власти, был сослан, а потом расстрелян где-то под Ярославлем. Я по сию пору езжу на могилу к родителям, служу панихиду, накрываю поминальный стол для сельчан, помнящих деда и отца с матерью.

К чему я вспомнил свою деревню? Чтобы показать, насколько раньше народ воспитывался в уважении к окружающим, к миру. Вот иду я, мальчонка, бывало, по улице, навстречу — старик. Если я не снял шапку и не поклонился со словами: «Здравствуйте, дедушка!» — к вечеру отец уже знал о проявленной мной непочтительности, и меня ожидала взбучка, могло и розгами перепасть — хороший такой русский урок. А уж если отца в школу вызывали. Он шёл не выяснять, почему учительница жалуется на его ненаглядное чадо, а извиняться за недостойное поведение сына. Такая обстановка духовной дисциплины, понимание, что есть нетленные ценности, воспитали меня в русских традициях, помогающих жить. Плохо, когда таких твёрдых устоев нет.

— Батюшка, если сравнить первое Крещение Руси при святом князе Владимире и, как любил говорить почивший Патриарх Алексий II, «второе Крещение Руси» — в чём принципиальная разница?

— В конце первого тысячелетия Русь была разноплемённая, разрозненная, а земли имела обширные. И для князя Владимира было проблемой увеличить количество подданных, чтобы обороняться и удерживать то, чем славяне уже владели. Объединяющим началом стала вера. И зерно веры упало на добрую славянскую почву — быть самостоятельными, с национальным самосознанием. А дальше пошла цепная реакция — по городам и весям российским народ начал принимать Православие. И это работало на протяжении многих веков. Революция 1917 года обрушила главный удар именно на наше национальное самосознание. И ведь как грамотно били! — по духовным центрам. Посмотрите, в каждом городе разрушали не что-нибудь, а непременно кафедральный собор — главную святыню. Более того, большевики спровоцировали межклассовую рознь, круто замешенную на злобе, зависти, мести. Ведь что такое классовая борьба? — Цепная реакция по уничтожению друг друга. И этим процессом очень ловко и правильно руководили. Ленин с сообщниками правильно уловили исторический момент, чтобы посеять рознь, и среди русского народа произошло самое страшное — разобщение. Страна, заражённая бациллой классовой ненависти, стала разваливаться, брат пошёл на брата. Приведу пример: в нашей деревне церкви рушили не местные, а комсомольцы из соседнего села, наши же, в отместку, пошли и разрушили их храм. Политика государства была такая — стравливать людей. Позже сталинская политика смогла остановить процесс «разбегания» и восстановить границы империи, но перестройка вновь сыграла против Российского государственного единства. Ельцин, помните, как сказал? — Мол, берите каждый столько свободы, сколько сможет унести. И все сразу рванули в разные стороны. Вот человек, который сыграл на развал страны. Единственно, кто устоял и держится до сих пор, — Русская Православная Церковь.

Но или люди во всём разуверились, или мы, священники, что-то недорабатываем, но ныне не возникает цепной реакции, как во времена св. князя Владимира, — в храмы ходят те, кто пришёл в период так называемого «второго Крещения Руси», но многие уже охладели и отсеялись, а новый приток есть, но очень слабый.

А ныне и под Церковь пытаются подвести мину. Смотрите, сколько уже было подобных попыток: с Украиной, с Белоруссией, с Эстонией. Попытки запустить в Православной Церкви процесс раскола, распада, «разбегания» поощряют финансово. Слава Богу, пока ничего не получается. Но, к сожалению, Православие было сильно дискредитировано в советское время, и народ наш сейчас не сильно грамотен в вере. А потому и возобладали у нас ныне не духовные школы с устойчивыми, отработанными Церковью догматами, а некие безграмотные батюшки, «старцы», старушки и прочие «учителя». Видимо, прытких говорунов кто-то хорошо проплачивает. Вещая от имени Церкви, они ссылаются на слова Св. Отцов, а сами не знают их трудов, даже процитировать не могут. Нет уж, если взялись говорить от имени Церкви, будьте добры привести постановление Собора или Синода, конкретные слова Патриарха или Св. Отцов, чтобы ваша мысль, ваше частное мнение не противоречило тому, что официально говорит РПЦ. Увы, современному человеку трудно сориентироваться — где же истинное Православие? Да и как разобраться, коли всем всё позволено, коли все — фашисты и антифашисты, люди сомнительной нравственности и люди нетрадиционной ориентации — заявляют, что они якобы православные, пекутся о чистоте веры и слово их — слово Церкви. Тот же бывший епископ Диомид пытается зарегистрировать собственную православную церковь, и, будьте уверены, государство зарегистрирует её как самостоятельную юрисдикцию. На сегодня уже зарегистрировано 13 православных церквей — автономная, независимая, свободная, катакомбная. Можно представить подобное в царское, да даже в советское время? Нет, была только РПЦ. Беда! запущен и идёт процесс дробления Русской Православной Церкви.

«На Руси не все караси, есть и ерши»

Теперь рассмотрим отношение к истории, к тому же генералу Власову и прочим изменникам Родины. Да, война разделила людей: одни стали героями, другие — трусами и предателями. Сегодня кое-кто пытается представить всё наоборот, вывернуть историю наизнанку, вновь стравить людей. Конечно, Церковь не может запретить человеку иметь свою точку зрения на ту или иную историческую личность или историческое событие. И историки пользуются этим правом. Иное дело — духовенство. Вот перед нами формула поминовения в день 8 мая православных воинов, погибших в Великой Отечественной войне, принятая на заседании Священного Синода 12 мая 1947 года: «Еще молимся о приснопамятных рабех Божиих, вождех и воинах, подвизавшихся за Отечество и на поле брани живот свой положивших; на море и в воздухе погибших; от ран и болезней неисцельных скончавшихся; в блокаду, во пленении в темничных узах всяческие муки приявших за веру Христову и преставльшихся; без вести пропавших; от глада, хлада и огня в лесах и иных местах погибших и в иных ведомых нам и неведомых тяжких обстояниих души свои Тебе, Господи, мученически предавших, их же имена Ты веси — и о еже проститися им всякому прегрешению вольному и невольному. Еще молимся и о всех знаемых и незнаемых, ведомых и неведомых людех духовного и всякого мирского звания и возраста, многообразне в лютую годину брани пострадавших и от врага замученных и страдальческую кончину приявших; такожде и о всех крова своего лишившихся и почивших в вере и уповании обителей вечных, их же имена Ты веси — и о еже проститися им всякому прегрешению вольному и невольному».

Видите, здесь ничего не сказано о политической ориентации людей, ничего, кроме того, что это наши соотечественники, за которых надлежит молиться. Поэтому всякий раз, когда священник служит панихиду по конкретному историческому лицу и произносит хвалебные слова в его адрес — он политизирует Церковь, политизирует службу, и этим он вступает в противоречие с церковными канонами. Это разделяет людей, и, как правило, часть прихожан уходят. На лекциях, которые читаются в подобном ключе, слушатели делятся на враждующие группировки. И начинается раскол! Такие батюшки рубят сук, на котором все мы сидим. Набирает обороты процесс размежевания, из-за которого у нас не работает принцип передачи из поколения в поколение наших православных ценностей. Тебе нравится Власов? Ты почитаешь его героем? Молись келейно, поминай. Но, высказывая своё мнение публично, будь честен — добавляй: «Это моё частное мнение, которое к позиции всей полноты РПЦ никакого отношения не имеет».

Даже Святейший Патриарх не позволяет себе высказывать частное мнение — все свои обращения, все действия он выверяет через соборный разум. В Господе мы объединены, а Святейший Патриарх и мы как члены Церкви — служители этого единства. Патриарх Кирилл ездит по епархиям, организует встречи, проповедует, и чувствуется, что свои выступления он основывает на исторической памяти народа, на выверенных богословских церковных канонических позициях. Не так ли надо поступать и священникам, и мирянам — всем, кому дороги наши традиции?

— В своей книге «Трагедия России. „Запретные“ темы истории XX в. в церковной проповеди и публицистике» о. Георгий Митрофанов пишет, что Власов, выступив против Советской России, тем самым совершил акт покаяния, не предал присягу, принесённую им царю. А вот маршал Жуков (бывший унтер) выступил на стороне Советов, а значит, совершил предательство по отношению к царю и Родине.

— Какой Родине? Той Родины уже не существовало. Царская Россия умерла. Но осталась Русская земля, остался русский народ, старики, матери и дети, которых надо было защищать. Я-то помню, сколько было радости, когда отец с победой вернулся с фронта домой. И такое ликование было по всей стране. Никому в голову не приходило оплакивать победу России над фашизмом.

Что касается присяги. Царь Николай II отрёкся от престола, добровольно отрёкся! И этим отречением освободил воинство от присяги. Далее, наша Церковь признала вновь родившийся строй, верующие оказались детьми социалистической Родины. И коли вспыхнула война и Родина оказалась в опасности — её должно защищать! А когда кто-то поворачивается и начинает в своих собратьев стрелять — вот это с точки зрения Церкви, с точки зрения Собора — измена Родине. Вот документ осуждения изменнику вере и Отечеству, принятый Церковью 8 сентября 1943 года: «Всякий виновный в измене общецерковному делу и перешедший на сторону фашизма, как противник Креста Господня, да числится отлучённым, а епископ или клирик — лишённым сана». Это — соборный голос Церкви. Кто смеет ему противоречить? У Церкви есть ясный и чёткий принцип — святоотеческий: «Верую во единую, святую, соборную и апостольскую Церковь». И не надо эту Церковь раскалывать.

— Но в душе русского человека живёт пиетет перед священниками: мол, как о. Георгий сказал, так оно и правильно. В итоге не знаешь, кого слушать, кому верить.

— А что отец Георгий? Я тоже не согласен с его трактовкой исторических событий, ибо она вносит смуту и разделение. Как говорится, «на Руси не все караси, есть и ерши». А дело Церкви — искать то, что нас объединяет, дабы сохранять наши святыни и святость, соблюдать соборность и апостольское преемство. Верующие должны понимать, что Православие — наше национальное достояние, наша цементирующая основа. Поэтому всякая попытка представить нашу историю навыворот недопустима, это ступенька к расколу. Наша история и так ужасна. Вот я, как председатель Комиссии по канонизации, занимаюсь новомучениками, читаю протоколы тех страшных лет — и скажу, что много страшного творилось в веке ушедшем, во время войны в том числе. Но из всего нужно делать правильные выводы, чтобы люди не разбегались, а со слезами, с покаянием стояли и просили у Господа помощи, дабы залечить эту глубокую внутреннюю травму. А когда постоянно сыплют соль на раны. это безответственно и недопустимо. Хочешь разобраться в ходе истории, в причинах и следствиях каких-то событий? Проси у Господа вразумления и помощи в этом нелёгком деле, не неси отсебятину. И то сказать, не зря 50% народа говорят: «В Бога-то я верю и ценности православные признаю, но вот батюшек на дух не переношу». Есть над чем задуматься. Особенно когда батюшки занимаются не духовными делами, а бизнесом, а монастыри и приходы превращаются в торжища святой водой, песком, да всем подряд. В Европе, кстати, протестантство родилось из-за возмущения верующих злоупотреблениями католического духовенства своими священными обязанностями. Нам такого не надо. Хватит с нас смут и расколов.

Что делать? Слушать Патриарха, Священный Синод и изучать документы, в которых звучит соборный голос Церкви. Искать то, что объединяет. Церковь — это симфония, где человек должен звучать гармонично в соборном разуме, а не петь своё соло. Самое большое сокровище для нашего общества — то, что Церковь сохранила свои традиции, сохранила вероучение. Мы ничего не изменили в догматическом представлении о Боге, о человеке, о культуре, о святых. — всё сохранено, только всё это надо правильно преподносить и исповедовать. И собирать православный народ под единую руку, как это делал св.кн.Владимир.

Записала Ирина РУБЦОВА