Монастырская жизнь в условиях экономического кризиса

Длящийся экономический кризис обнажил многие наболевшие проблемы. Среди них наименее обсуждаемы проблемы монастырей, прежде всего тех, которые являются памятниками федерального значения. То есть принадлежат государству, а Церкви отданы в «бессрочное-безвозмездное пользование». Последнее определение, прямо скажем, лукавое, так как «времена и сроки проходят» и из неопределенной формулировки можно сделать какие угодно выводы. Это хорошо, что сейчас у власти находятся люди, благоволящие к Церкви, а ведь могут придти и такие, которые скажут: «Бессрочное — это значит, что срок был не назначен и его можно в любую минуту прервать, вот она и настала, эта минута…» А что касается безвозмездного, то это тоже чистое лукавство, потому что Церковь обязана содержать памятники архитектуры, в большинстве случаев доставшиеся ей в виде руин, в надлежащем состоянии. И Государственная инспекция охраны памятников за этим строго следит, и также могут настать времена, когда какой-нибудь инспектор скажет: «Вот вы не можете памятник как надо отреставрировать, не можете его в идеальном виде поддерживать, платите штраф или съезжайте».

Таким образом, настоятелям и насельникам наших монастырей приходится жить с постоянной заботой о том, где достать средства для того, чтобы выполнить договор о «бессрочном и безвозмездном пользовании». И еще помнить, что на местном уровне существуют законы, по которым договор о пользовании может быть расторгнут в три месяца. Помните историю с храмом в Волгограде, а такие прецеденты могут возникнуть где угодно!

Получается, что любой настоятель храма или монастыря «памятника федерального значения» по сути дела является бесплатным сотрудником ГИОПа (в договоре прописаны охранные обязательства Церкви перед этой организацией), а монахи — сторожами помещений. Кроме того, в «памятнике федерального значения» насельники не имеют права быть прописанными, и так в родном монастыре они являются по сути дела бомжами.

Но вернемся к теме нашей статьи: что происходит с монастырями в условиях кризиса. Исторические монастыри требуют колоссальных вложений, так как на протяжении десятилетий по инициативе безбожной власти они варварски разграблялись и разрушались. В большинстве западных стран государство несет ответственность за содеянное предками, например, во Франции были восстановлены все пострадавшие во время революции храмы и монастыри. Рассматривая их как «народное достояние», государство по сей день обеспечивает реставрацию за свой счет. У нас же все зависит от доброй воли отдельных людей. И ни для кого не секрет, что восстанавливались наши монастыри в последние годы прежде всего на средства доброхотов. А теперь, когда кризис их ощутимо коснулся, они уже не могут быть такими щедрыми, как прежде. Как быть монастырям, где строительство еще в самом разгаре и как решать постоянно возникающие новые хозяйственные проблемы?

Приведу конкретный пример. Ситуацию, которая сложилась в монастыре Троице-Сергиева Приморская пустынь под Петербургом. Этот монастырь, прославленный многолетним настоятельством Святителя Игнатия Брянчанинова (здесь он написал большую часть своих аскетических трудов), после революции стал собственностью силовых структур, здесь размещались различные подразделения МВД. Долгие годы монастырь занимала Всесоюзная Школа милиции. Десять лет ушло на «аппаратные войны», сколько здоровья и нервов потратили насельники для того, чтобы расстаться с шумными и бесцеремонными соседями! Наконец, в 2002 году Школа наконец покинула монастырские здания, постаравшись сделать так, «чтобы монахам ничего не осталось» — даже электророзетки и проводку постарались снять, в помещениях оставить нечистоту и битое стекло. Благодаря многочисленным прихожанам, которые очень любят Сергиеву Пустынь, монастырь начал постепенно восстанавливаться. Но вскоре братия — сейчас в монастыре 16 монашествующих и 10 послушников — столкнулась с существенной проблемой. Пока здания монастыря находились в ведомстве МВД, Школа милиции получала централизованное финансирование, в том числе и на отопление. При этом несколько лет, пока монахи жили только в небольшой части монастыря, они ежегодно давали Школе деньги на уголь. После того, как Школа МВД переехала в выделенное ей в гораздо более благоустроенное здание, естественно, госфинансирование прекратилось, и монастырь столкнулся с тем, что топить углем огромные помещения — это очень дорогое удовольствие, тем более сейчас, когда стоимость угля выросла почти вдвое.

Несколько лет спасало то, что в городе и окрестностях все время пилят деревья: удалось договориться о том, чтобы эти никому не нужные отходы свозили на Петербургское шоссе, 15. Здесь монахи и трудники пилили и кололи большие обрубки тополей на поленья (титанический труд каждого дня!) и для того, чтобы отопить все здания сжигали целый камаз дров в день!

В этом году город не выделил статью в бюджете для активации деревьев. Все дрова, которые были запасены, уже сожжены. Таким образом, с наступлением холодов монастырю грозит остаться без тепла, а в нем живут не только монахи, но и дети — учащиеся православной гимназии «Золотое крыльцо».

С 2002 по 2009 годы обитель занималась проблемами газификиции: газ к монастырю подведен, закуплено нужное оборудование, осталось только подключиться к «трубе». Но для того, чтобы это сделать, необходимо заплатить в различные организации, более 700 тысяч рублей. Причем запустить отопление в случае полной оплаты названной суммы удастся только в половине всех помещений. Отклика у возможных благотворителей пока не найдено. Самым печальным является факт равнодушного отношения к нуждам монастыря тех структур, которые буквально захватили его земли. Некогда богатая земельными угодьями обитель, сейчас имеет только небольшой сад и огород, примыкающий непосредственно к постройкам. А на плодородных полях обосновались дачники и торговые комплексы «Лента» и «Раута». Последние были построены недавно, вопреки неоднократным протестам, которые направлялись в федеральные и местные органы власти. На монастырских землях планируется построить еще и развлекательные центры…
На просьбу о помощи в торговых центрах ответили: «Мы Церкви не помогаем, мы помогаем старикам и инвалидам». Которые, кстати, составляют немалую часть прихожан в любом храме…

Вот ведь как получается — Церковь по-прежнему находится в унизительном положении, в зависимом положении. Настоятели постоянно вынуждены ходить с протянутой рукой, быть хозяйственниками, прорабами и пр. А часто в ответ получать в лучшем случае равнодушие, а то и хамство, как не раз говорили, например, начальники Школы милиции: «Мы сюда еще вернемся, и все, что вы тут делаете посдираем (это об иконах и фресках)».

А как было до революции? — спросите вы. Как решался в той же Пустыни вопрос с отоплением, строительством и ремонтом? Во-первых, монастырь был придворным, у него было много благотворителей, но не разовых, а постоянных. Здесь нашли вечное упокоение представители многих славных дворянских фамилий. Надгробные памятники, вывезенные из Пустыни, в настоящее время являются украшением Музея-Некрополя в Александро-Невской Лавре. И музей не хочет отдавать их ни монастырю, ни родственникам погребенных за стенами обители.

Предки этих людей постоянно заботились о материальном состоянии обители. Семья графов Зубовых, например, построила в монастыре отдельный корпус, в котором призревались инвалиды войны, и полностью его обеспечивала.

Что касается отопления: обширные земельные угодья монастыря засевались овощами и зерновыми, на деньги, вырученные с продажи урожая, покупались дрова. В некоторых монастырях наоборот, землю отдавали в аренду, люди ее обрабатывали, кормились от земли, а монастырь на полученные от аренды деньги, покупал все необходимое, занимался строительством и ремонтом зданий. В Сергиевой Пустыни благодаря пожертвованиям и умелому хозяйствованию средства постоянно направлялись на народные нужды: была построена бесплатная больница и аптека для нуждающихся, богадельня, первая в России трудовая школа трезвости.

Итак, мы возвращаемся к тому, с чего начали: наши монастыри — «памятники федерального значения» находятся в антиправовом положении. Им ничего не принадлежит — ни постройки, ни земли. При этом они несут ответственность перед государством. Нужна законодательная инициатива, которая бы закрепляла имущественные права Церкви. Тогда можно было бы какие-то помещения сдавать в аренду различным православным предпринимателям и организациям, и землю использовать эффективно. А между тем, еще в 1994 году при вступлении России в Совет Европы был принят документ, по которому правительство РФ приняло на себя обязательство «в кратчайшие сроки передать религиозным объединениям их историческую собственность в собственность». Но до сегодняшнего дня не вышло ни одного закона, который бы закреплял имущественные права церкви. В конце 1990-х годов памятники получали небольшое финансирование через ГИОП, теперь оно прекратилось. Будем надеяться, что Святейшему Патриарху Кириллу удастся переломить неправовую ситуацию в отношении исторического достояния Церкви. А иначе о настоящей свободе Церкви в государстве говорить не приходится. И о свободе голоса Церкви в государстве тоже.

А ведь Церковь могла бы и предъявить свои претензии за разрушенное. В той же Сергиевой Пустыни были сравнены с землей два великолепных собора (один из них был построен по проекту гениального архитектора Растрелли), три церкви и множество художественно выполненных надгробных памятников. Когда в монастырь приезжают родственники погребенных здесь людей, которые так много сделали для процветания Отечества, они с горечью убеждаются, что слова гимна «Мы старый мир разрушим до основанья» здесь сполна осуществились. Они говорят: пока Церкви тут ничего не принадлежит, мы и помогать не хотим, зачем помогать государству, которое не заботится о своих святынях?

В заключение хочу сказать, что пока мы будем ждать решения имущественных проблем Церкви на государственном законодательном уровне, святой долг простых православных христиан состоит в том, чтобы помогать нашим монастырям и их насельникам. По возможности ежемесячно жертвовать десятину в свой приходской храм, но в случае горячей ситуации в том монастыре или храме, который остро нуждается в помощи, может быть, следует отдать эту десятину туда, «где горит», или как в случае с Сергиевой Пустынью, туда, где замерзают.

Настоятель и братия монастыря уже обращались за помощью к читателям Русской линии , они благодарят тех, кто прислал свою лепту на счет обители, но необходимая сумма еще не собрана, поэтому теперь уже от имени прихожан и детей гимназии «Золотое крыльцо» обращаемся к нашим братьям и сестрам с просьбой о помощи. А Бог воздаст даже за малое пожертвование сторицею.
Звоните по телефону 730−29−15