Новый Первосвятитель должен быть Патриархом-молитвенником

Ответы на анкету «Русской линии»

1. Избрание на предстоящем Поместном соборе шестнадцатого Патриарха Московского и всея Руси должно произойти путем жребия из трех избранных тайным голосованием кандидатов, как избирали Святейшего Патриарха Тихона.

На «Русской линии» были приведены очень убедительные доводы в пользы этого способа избрания, в частности, в статьях главного редактора РЛ Анатолия Степанова «Без патриарха» и «Нас ждут серьезные испытания», а также в Обращении представителей православных организаций России к Поместному Собору Русской Православной Церкви.

Процедура тайного голосования при избрании Патриарха, которая имела место на Поместном Соборе 1990 года, была навеяна эйфорией перестройки и была полностью СКОПИРОВАНА с процедуры выборов на съезд Народных депутатов 1989 года. Так что настало время уходить от рудиментов советской демократии по Горбачёву и вернуться к процедуре выборов на Поместном Соборе 1917 года. Тем более и церковная ситуация ныне не соответствует благодушному настрою начала 1990-х гг.

2. Собор, помимо избрания нового Патриарха, должен, на мой взгляд, решит два насущных вопроса:

а) пересмотреть часть Устава об управлении Русской Православной Церковью и ввести пункт о регулярной ротации постоянных членов Священного Синода (например, раз в два-три года), или сократить их до двух: митрополит Киевский и всея Украины и митрополит Минский и всея Белоруссии;

б) изъять из Устава Русской Православной Церкви положение о Поместных Соборах, как несоответствующее древней традиции Церкви.

37-е правило святых апостолов гласит: «Дважды в году да бывает собор епископов, и да рассуждают они друг с другом о догматах благочестия, и да разрешают случающиеся церковные прекословия».

На I Вселенском Соборе было установлено, что «Поместный Собор есть собор епископов какой-либо области» (прав. 5).

Этот же епископский состав Поместного Собора был подтвержден на IV (прав. 19) и на VI (прав. 8) Вселенских Соборах.

Итак, как мы видим, истинный Поместный Собор — это Собор епископов.

Именно епископам Бог вручил бразды правления Церковью Христовой. Именно епископы Церкви собирались на Вселенские и Поместные Соборы и принимали догматические и канонические постановления.

Известно, что священники, монашествующие или миряне присутствовали на Соборах, но без права голоса и только в качестве свидетелей, консультантов и помощников архиереев-соборян. Их подписей, как правило, под постановлениями Собора не было.
Не следует забывать, что Собор — это не съезд или парламент, и соборность — не демократия. Демократические собрания никто не именует cобором, а, как правило, съездом, парламентом, Госдумой или уж, на самый худой случай, «Верховной Радой Украины».

В «Уставе» 2000 года имеется положение о Поместном Соборе, в котором могут принимать участие и иметь право голоса не только епископы, но и клирики, и монашествующие, и миряне. Однако это — некий пережиток революционно-демократических (начало ХХ века), а затем и советских традиций, от которых Русская Церковь, слава Богу, стала постепенно освобождаться: священноначалие нашей Церкви поступило очень мудро, отказавшись в последние восемнадцать лет на практике созывать Поместные Соборы с участием священников, монашествующих и мирян.

Каноническое устроение Церкви не может противоречить каноническим определениям Вселенских и Поместных Соборов, а эти каноны однозначно отдают управление Церковью одним только архиереям. Введение же принципов парламентской демократии в управление и жизнь Церкви (например, выборность священства и епископата мирянами, как того, в частности, требуют современные обновленцы), без сомнения, закончится разрушением всех церковных структур, анархией, церковным хаосом, что приведёт в конечном счёте к превращению Церкви Христовой в «политправославную Общественную палату»

Но могут возразить, что Русская Церковь уже знает пример участия в Поместном Соборе мирян в 1917—1918 годах. Приходится признать, что по своему составу этот Собор не соответствовал церковной традиции. Все Вселенские, а также Большие Московские Соборы XVII века в основном были архиерейскими, с участием клириков и мирян исключительно в качестве апологетов и консультантов при епископе.

Только лишь на Поместном Соборе 1917−1918 годов на волне революционно-демократического брожения в России в качестве соборян были выбраны и миряне. Но это либерально-демократическое новшество начала ХХ века можно по праву рассматривать как некий модернизм в области канонического права. Характерной особенностью состава Собора 1917 года было то, что на нем преобладали миряне и пресвитеры: из 564 членов Собора российский епископат представляли только 80 архиереев, белое духовенство сильно преобладало над монашествующими.

Да и на главное положительное решение Поместного Собора 1917 г. — восстановление патриаршества и избрание Всероссийского Патриарха — соборяне решились только после долгих дебатов, когда 28 октября 1917 года в Москве загремели революционные выстрелы под стенами Кремля.

Итак, согласно каноническому праву Православной Церкви, Архиерейский Собор, как высший орган иерархического управления Русской Православной Церкви, имеет всю каноническую власть решать любые церковные вопросы, как канонические, так и церковно-общественные. Архиерейский Собор, согласно церковным канонам, и есть истинный Поместный Собор.

3. п. 2.

4. Из приведённого редакцией списка для меня желательным было бы видеть на Патриаршем престоле митрополита Черновицкого и Буковинского Онуфрия (Березовского).
Из российских архипастырей — архиепископа Новосибирского и Бердского Тихона (Емельянова), или архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия (Мораря).

Но главное — это даже не конкретная личность архипастыря, претендующего на Патриарший престол.

Новый Всероссийский Первосвятитель ни в коем случае не должен быть миссионером (в нынешнем, извращённом понимании этого слова).

И уж подавно — не «ликвидационным или кризисным менеджером», но в первую очередь должен быть Патриархом-молитвенником за свою многомиллионную паству, что в последнее время повергается сомнению и насмешкам со стороны иных «миссионеров в законе».

Что? Патриарху надлежит быть… молитвенником? — с изумлением и непониманием вопрошает известный «комсомольский миссионер».

Святитель Игнатий Брянчанинов пишет:
«Молитва есть мать и глава всех добродетелей. Она усвояет человека Богу. Без неё человек чужд Богу. Истинная молитва направляет мыслить, чувствовать, действовать по заповеданиям Евангелия. Тягостным, скучным, сухим представляется молитвенный подвиг для ума, привыкшего заниматься одними тленными предметами».

Но «миссионер» наш на это отвечает: «Это всё — народное богословие! Очень советую отложить в сторону творения св. Игнатия Брянчанинова. Православие радостнее, человечнее, умнее и богаче. Ведь самое страшное — стать „необратимо воцерковленным человеком“. Это — опасный диагноз».

И чтобы гламурный «православный» бомонд не поставил им этот нерадостный диагноз, «миссионеры» сравнивают молитвенный подвиг с фарисейством и на полном серьёзе говорят:

- «молиццо и постиццо — это непродуктивно»;

- «зачем молитвеннику мешать молиться? Зачем из кельи тащить его на патриарший трон? Если служение Патриарха сводится к молитве — тогда зачем прерывать молитву и идти в Патриархи?»;

- «Церковь должна молиться за Патриарха, а не Патриарх — за Церковь»;

- «Патриарх не должен быть молитвеннее, чем обычный епископ»;

- «Патриарха избирают не для молитвы»;

- «никакого особого таинства патриаршества нет: обычный епископ в не совсем обычном городе — в столице»;

- «надо побольше спать и поменьше молиться, тогда меньше миражей будет»;

- «молитвенники — это „православные даосы“ проповедающие недеяние, несоответвствущие Православию»

и прочие безумные глаголы.

После таковых словес можно усомниться, а молятся ли эти «миссионеры» вообще?

Если этим «комсомольским миссионерам» не дано опытно познать Тайну молитвы, то это не означает, что Тайны сей вообще не существует.

Также и Тайна Церкви и Тайна Патриаршества для таких людей, у которых атрофирована напрочь потребность в молитве, остаётся закрытой, ибо Церковь для них — это только лишь чисто светская организация с эффективным менеджментом.

Да и Патриарх без молитвы будет только менеджером, а говоря по-русски — завхозом крупного предприятия.

«Миссионеры», подстраивающиеся любыми способами под стихии мiра сего, — это бич всей православной духовности и истинной церковности.

В Русской Церкви на наших глазах рождается какое-то нездоровое заболевание миссиофилией.

Замечательно сказал об этом явлении архимандрит Рафаил (Карелин): «Если Бог не призвал, то и ухищрения не помогут».

«Миссионеры» в нашей Церкви начали процесс распространения «гламурного, комфортного православия», ничего не имеющего общего с Православием святоотеческим.

Эти неутомимые труженики на ниве «миссии ради миссии» нередко заражены комплексом обновленческого упрощения богослужебных традиций ради обращаемого меньшинства, в ущерб традиционно настроенному большинству. Это аналогично тому, как если бы ради пришедших в дом гостей, выгнать из дома постоянных его обитателей.

Перефразируя крылатое изречение известного борца с «миссиофобией»,
«МИССИЯ» — ЭТО СМЕРТЬ!

Сергей Носенко, главный редактор журнала «Благодатный Огонь»