Задачи русской государственности и русской цивилизации

Этот окружающий нас мир, воспринимаемый нашими органами чувств, является лишь символом, отражением мира умопостигаемого: «весь мир сущих, получивших начало от Бога, делится на умопостигаемый мир, образованный из умных и бесплотных сущностей, и на здешний мир, чувственный и плотский, который величественно соткан из многих видов и природ… Для обладающего [духовным] зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатленным во всем чувственном мире посредством символических образов.» (Преп. Максим Исповедник «Мистагогия», в кн.: «Творения преподобного Максима Исповедника», кн. I, «Мартис», 1993).

Русская цивилизация образовалась на пути «из Варяг в Греки», что является символическим образом того, что сутью русской цивилизации является соединение воинской доблести с православной верой. Причем первое было дано ради обладания вторым. То есть, русская православная цивилизация, возникла для того, чтобы свидетельствовать миру о Православии, сохраняя возможность своего существования в этом падшем мире благодаря военной силе. Таким образом, тоталитарный характер русской цивилизации навязан ей агрессивностью окружающего ее мира по отношению к Православию.

Задача русской цивилизации состоит в том, чтобы не подчиниться веку сему, чтобы правильно славить Бога, чтобы сохранить в этом мире Православие. Ясно, что выполнению этой задачи в падшем мире содействует политическая и экономическая независимость нации, если, однако, она не достигнута ценой потери идеологической независимости от окружающего мира.

Собственно поэтому сохранение именно идеологической независимости всегда была основной проблемой в русской истории. Отступление от своей исторической духовной задачи ради сохранения политической и достижения экономической независимости, сведение духовной задачи к душевной и плотской, то есть попытки ограничиться политической независимостью на основе военной силы, достичь развития экономики за счет потери духовных ориентиров приводили сначала к временным успехам в решении таким образом упрощенных задач, но и одновременно к разрушении духовных устоев государства. А за этим неминуемо следовали потеря военной доблести, патриотизма, национализма, разгул коррупции, продажности, то есть следовал размыв душевных ценностей как в самых высоких правительственных и военных кругах, так и в народных низах, что и вело, в конечном счете, к разрушениям в государственном теле и к деградации национальной души.

На этом пути Россия повторила трагедию истории Византии только в более быстром темпе, так что в отличие от своего духовного предшественника русская цивилизация даже не успела полностью сформироваться, а только в какой-то мере лишь адаптироваться в современной ей общеевропейской культуре, создав, например, собственную литературу, но так и оставшись ученицей в науке. Но, видимо, имея ввиду еще не исчерпанные возможности русской цивилизации Бог допустил ей не смерть, но лишь тяжкую болезнь, от которой она еще так и не оправилась.

Так, петровские реформы, только лишь усилившие и окончательно оформившие тенденции в политике предыдущих русских царей, привели в необычайно быстрому росту военной и экономической мощи России, к расцвету культуры, но и одновременно запустили механизм духовного разложения церкви и общества. Россия стала быстро терять основы своей цивилизационной идентичности, а значит, и государственности. В основу образования и культуры были положены достижения западной цивилизации, романо-германской науки, искусства. Это привело к потере единства русского общества, поскольку образованная часть общества все более и более отдалялась в своей европейской образованности от остальной части общества, от самих задач русской цивилизации. Священство занимало здесь сначала промежуточное положение, но потом, особенно городское и особенно в столицах, стало клониться в западную сторону, что привело, в конце концов, по крайней мере, Синод к предательству царской власти в 1917 году.

Революция 1917 года, помимо разлагающего влияния пришедших с Запада и западных нерусских наций, оказавшихся из-за того же пренебрежения идеологическими задачами, в пределах Российской империи, имела своей главной причиной утрату единства в самой русской нации, поскольку верхи общества и интеллигенция потеряли связь с русским народом, с русской цивилизацией в целом. Внешние и внутренние враги воспользовавшись расколом в русском обществе расшатали слабеющую по этой причине власть царя и вынудили его отречься от трона. Создалась неустойчивая ситуация, при которой власть захватили те, кто действовал наиболее жестко (большевики). Но отсутствие духовной основы, отвечающей задачам русской цивилизации, потребовал для сохранения власти поиска ее цивилизационных основ. Так, Сталин осуществил по существу контрреволюцию, сменив страшный террор 20-х годов Свердлова, Троцкого, Дзержинского на контртеррор конца 30-х годов именно против тех, кто осуществлял революцию. Была также подорвана основа неравенства в обществе путем введения всеобщего бесплатного образования. Но, в конце концов, Сталину пришлось обратиться к исконно русским историческим ценностям, открыть храмы, что и позволило победить в навязанной Западом войне с Германией.

Однако после смерти Сталина Хрущев объявил тотальную войну на уничтожение Русской Церкви, что быстро привело к потере морали среди самих коммунистов, к росту коррупции, некомпетентности партийных и государственных чиновников, а значит, и подорвало возможности военно-экономического противостояния с Западом. В результате Горбачев пошел на необоснованные уступки Западу, что значительно ослабило военный потенциал СССР. К тому же, к этому времени для сохранения цивилизационной идентичности возникла необходимость отделения прибалтийских и южных республик, сохранив при этом костяк государства из РСФСР, Украины, Белоруссии и, возможно, в той или иной форме Казахстана. Однако ради личных амбиций наиболее аморальный партийный функционер Ельцин, воспользовавшись подобно большевикам в 1917 году неустойчивостью ситуации, нарушил ход этого процесса, запустив механизм неуправляемого распада страны. К власти в России пришла окончательно разложившаяся партийная верхушка, которая пошла на поводу у Запада, провозгласив западные ценности вместо ценностей русской цивилизации. Это сразу привело к развалу экономики, армии, распад самой России казался уже неминуемым.

Только благодаря приходу к власти руководства, уже не из недр бывшего ЦК КПСС, а из более здоровой структуры распавшейся страны, спасло ее от полного развала, от потери политической независимости. Нельзя также не сказать, что это руководство не озаботилось уже и поиском идеологических основ государства, а ограничилось лишь достижением политической и частичной экономической независимости страны за счет эксплуатации огромных природных (богоданных) богатств и максимально возможного сохранения все еще опасного для любого агрессора военного потенциала. Так, известны слова Путина: «У нас есть старинная русская забава — поиск национальной идеи, что-то вроде поиска смысла жизни. Генерируя новизну, мы должны в то же время опираться на базовые ценности, выработанные народом за его более чем тысячелетнюю историю. Только в этом случае нас ждет успех». Однако открытая ирония, содержащаяся в этих словах, попала в них не случайно. Даже руководитель государства вынужден был говорить на эту тему, как бы извиняясь перед мощной пятой колонной, имеющей еще сильное влияние в стране.

Проблема современной России заключается в том, что она повторяет те же ошибки, которая привели ее к краху в 1917 году. Она сегодня идет по тому же пути, по которому шла Россия в XVIII и XIX веках — по пути экономического, политического и культурного развития, проторенному странами Запада, то есть по пути, не имеющего ничего общего с задачей русской цивилизации. Конечно, характер политической власти в России не копирует полностью характер власти стран Запада, но и монархия в России XVIII и XIX явно отличалась от политической власти в Европе того времени. Однако, наука, образование, вся культура, вместе определяющие характер цивилизационной идентичности нации, как и тогда, так и сейчас полностью определяются западной наукой, западной идеологией образования, западной культурой.

Не говоря уже о СМИ, в которых пропагандируются западная культура, западное мировоззрение, в средней и высшей школе все естесвенно-научное и гуманитарное образование преподается по западным образцам. Так, на уроках физики детей учат тому, что физика — это фундаментальная наука о природе. Но такая оценка физики — науки об искусстве проведения и объяснения результатов искусственных экспериментов (а отнюдь не наука об изучении реально протекающих процессов в природе) — формирует со школьной скамьи ограниченно рационалистическое мышление, которое-то и привело западное христианство к католичеству, а затем и к протестантству. На уроках биологии ученикам внушают, богоборческую эволюционную гипотезу, по которой человек произошел от обезьяны, а существование нематериальной души, если и признается, то только как результат саморазвития плоти, то есть постулируется полная зависимость человеческой души от плоти. Существование духа — как Божьего посещения в человеке — вообще не признается. Трудно переоценить негативное влияние эволюционной гипотезы, не имеющей на самом деле никаких научно обоснованных доказательств, на духовное развитие подростков. На уроках истории ученик и сегодня никогда не услышит о Промысле Божием как об основе понимания исторических процессов. Этот западный «путь познания» продолжается и в ВУЗ’е.

Отношения государства с Церковью как до революции, так и сейчас также строятся так, чтобы Церковь автоматически благословляет все начинания власти. В дореволюционной России эту задачу обеспечивал Синод, подчиненный царю. Сегодня эту задачу также обеспечивает руководство РПЦ, хотя и при отсутствии официальной структуры такого обеспечения, если принимать во внимание мощный отдел внешних церковных связей РПЦ. В истории Русской Церкви в царской России это соответствовало победе ложно понятого иосифлянства над нестяжательством.

Естественно, для сохранения цивилизационной идентичности нации необходимо согласие между Церковью и государством. Но это согласие должно быть согласием между духом и телом. Так, в Древней Руси иосифлянство и нестяжательство — эти две стороны духовной жизни Русской Церкви не противопоставлялись, а дополняли друг друга. Обе они составляли служение «игумена земли Русской» преподобного Сергия Радонежского, объединившего монашескую аскезу с заботой о мирянах, о государстве, концентрируясь, по мере необходимости, то на одной, то на другой стороне духовной жизни. Древнерусские монастыри (чем они резко отличались от современных монастырей) были одновременно и подлинными очагами духовной жизни, и процветавшими центрами феодального хозяйства и средневекового искусства, и оборонными твердынями.

Однако после подчинения церковной власти власти государственной, иосифлянство исказило этим самым свою духовную сущность, опустившись с духовного уровня к уровню душевному. Власть в государстве стала самоцелью, то есть уже не имела своей целью обслуживание нужд развития русской цивилизации. В результате подмены духовного тоталитаризма душевным чистота веры подменялась единством за счет административного ресурса. Такое иосифлянство стало не дополнением, а противником нестяжательства. Это отступление от чистоты веры и привело ложно иосифлянское руководство РПЦ в 1917 году к предательству самих идеалов истинного иосифлянства, — к предательству царской власти.

Сегодня история начинает повторяться. В докладе на Архирейском Соборе митрополита Кирилла (Гундяева) «Православное единство и православное свидетельство в современном мире» было сказано: «Для действенности свидетельства, помимо соблюдения чистоты веры, необходимо сохранение единства Церкви.» Однако, если говорится о соблюдении единства как о чем-то, что необходимо соблюсти помимо достижения чистоты веры, то есть не через соблюдение чистоты веры, то это может только означать: или возможность компромисса между соблюдением чистоты веры и сохранением единства, или достижение единства через административный ресурс. В обоих случаях это означает, что Церковь (Тело Христово) подменятся религиозной организацией. По крайней мере, внешние служебные функции РПЦ раздуваются и рассматриваются как первоочередные по отношению к внутренней ее духовной жизни, поглощают ее. А это опять ложно понятое иосифлянство, это путь к католичеству, в котором догмат о непогрешимости высшего иерарха — Римского Папы, его мнения редуцирует Церковь в земную организацию. Видимо, не случайно принимающее в РПЦ все более широкие масштабы необновленчество, не получило на Архирейском Соборе 2008 года должного открытого осуждения. В то же время совершенно ясно, что обновленчество — это тот путь, по которому уже много раньше прошла Западная Церковь и пришла сначала к католичеству, а затем и протестантству. Сегодня Европа вообще отрицает христианство как основу европейской цивилизации.

Вместо осуждения необновленчества было осуждено обращение епископа наиболее удаленной кафедры РПЦ, в котором требования соблюдения канонов внутренней жизни Церкви были перемешаны с совершенно одиозными требованиями, рассчитанными на наиболее необразованную часть клира и мирян. Нельзя не обратить внимания на то участие, которое приняли в раздувании масштаба этой нездоровой ситуации околоцерковные скандалисты, подменявшие духовную жизнь душевной суетой: крикливостью, политиканством, навешиванием ярлыков, стремлением оскорбить и ожесточить, а не понять и примирить, — появился даже термин «политическое православие». Но эта искусственно создаваемая суета может быть не только препятствием, но и следствием отсутствия единства внутри Церкви, превращением ее в некую организацию. В результате термины из политологии («либералы», «консерваторы» и т. п.) на полном серьезе используют при характеристике внутренней жизни РПЦ, что только придает дискуссиям скандальный характер, затемняет суть проблем, препятствует их пониманию. Вместо разговора между братьями формируется политиканское противостояние. Такая подмена духовного душевым и подтверждает очевидное: единство недостижимо при нарушении чистоты веры, попытки же достичь единства административным нажимом в этом случае только разжигает страсти. Однако такие конфликты между мирянами в первую очередь должны волновать саму Церковь, ибо единство среди мирян и является лакмусовой бумажкой при проверке единства, а значит, и чистоты веры всей Церкви.

Но решающее влияние на проблемы сохранения чистоты веры и через это сохранения единства в Церкви сегодня оказывает сознание, образ мышления, мировоззрение большинства граждан России, — того большинства, у которого они воспитаны внешней окружающей средой, пропитанной западным мировоззрением, а не внутренней их духовной жизнью. Это воспитание ориентированно на западное сознание, на западный образ мышления, поскольку, как уже говорилось выше, все воспитание в школе, ВУЗ’е и как результат и в обществе (лакмусовой бумажкой здесь служат СМИ, аморальное влияние которых переоценить невозможно) спланировано по западным лекалам. Именно поэтому руководители государства, высокопоставленные и не очень высокопоставленные чиновники, крупные и не крупные предприниматели искренне полагают, что если они определенное время стоят в храме со свечкой в руке (в том числе и те из них, кто стоит с ней, по известному меткому выражению, как со стаканом в руке), то и епископат и священство соответствующих рангов должны освящать все их действия и приобретения, начиная от поддержки важных решений и кончая освящением «колесниц». При этом надо учитывать, что передача бывших и постройка новых храмов, все материальное содержание РПЦ в целом и каждого клирика, в частности, зависит не от воцерковленных, как правило, бедных прихожан, а от решений чиновников и пожертвований богачей. Такая «симфония» действует разлагающе на обе стороны. Так формируется ложное иосифлянство, искажающее чистоту веры, которое уже погубило царскую Россию, и которое грозит погубить аналогичным образом и новую Россию.

Сейчас уже все понимают, что основная угроза существования России заключается в коррупции чиновников и бизнесменов, в развале института семьи. Но далеко не все понимают, что решение этих проблем невозможно без восстановлении чистоты веры у клира и мирян, что невозможно, в свою очередь, без восстановления того взаимодействия между истинным иосифлянством и нестяжательством в Русской Церкви, которое заповедовал преп. Сергий Радонежский. Для восстановления же этого взаимодействия необходимо, чтобы внутренняя духовная жизнь Церкви определяла бы внешнюю ее сторону, ее функцию в миру, а не наоборот. Чтобы святость жизни ценилась бы выше положения на иерархической лестнице, а сама эта лестница стремилась бы к духовной лествице. Конечно, только человеческими усилиями без помощи Божией достичь этого невозможно. Можно только молиться о даровании помощи Божией Русской Церкви.

Но также ясно, что без максимального приложения человеческих усилий невозможно подчинить задачи сохранения политической независимости и достижения экономического развития задаче достижения и сохранения идеологической независимости страны. Такое подчинение будет возможным, если образ мышления, по крайней мере, активной части общества, определяющей жизнь общества в целом, будет соответствовать цели русской цивилизации. Но для этого эта часть общества должна мыслить категориями этой цивилизации, то есть быть воспитана в ценностях русской цивилизации, в православном мировоззрении. Этого же можно достичь только тогда, когда образование в школах и институтах будет готовить учеников, студентов не для деятельности, направленной на движение России в сторону Запада, на продвижение вперед в русле западной цивилизации, а для развития специфической русской цивилизации. Основой такого образования должны стать православное естествознание и православная антропология, базирующиеся на православном богословии.

Конечно, ни христоцентричное православное естествознание, ни христоцентричная православная антропология не должны не использовать достижений редукционистких и холистких наук (физики, химии, биологии, психологии и т. д.) составляющих основу современной науки в целом, но в православных науках результаты и возможности редукционистких и холистких наук должны входить лишь в нижний этаж наук, то есть как аппарат православной науки, ее язык, средства сбора информации, описания объектов изучения. Вопросы же постановки задач, принятия решений, все научное мировоззрение должны определяться иерархическим подходом, в котором верхние уровни природы и человека определяют нижние их уровни, а не наоборот, — как в редукционисткой науке, или верхние уровни растворены в нижних — как в холисткой науке. Более подробно взгляды автора на православную науку можно найти по адресам: http://www.zavet.ru/rus/rus.php?itemid=168, http://www.rusk.ru/author.php?idau=5549, http://vedikz.narod.ru/main/nepomnyashikh/rimw_main.htm, http://pevl.livejournal.com/

В данной же статье автор стремился акцентировать внимание читателя на том, что задачи сохранения политической независимости и задачи экономического развития России являются лишь служебными задачами по отношению к задачам сохранения цивилизационной идентичности нации, а задачи создания православной науки и на ее основе православного образования и являются именно задачами сохранения цивилизационной идентичности. Только православно образованные граждане России способны обеспечить стабильное существование русского государства, отвечающего Промыслу Божию о нем.
Игорь Анатольевич Непомнящих , кандидат геолого-минералогических наук