Царское Дело

Необходимые разъяснения. Часть 3

От редакции: Продолжаем серию публикаций, посвященных новой волне шумихи вокруг так называемых «екатеринбургских останков». См.: Нужна новая генетическая экспертиза екатеринбургских останков.

Часть 1
Часть 2

Черная банда

В начале нынешнего века в либеральной печати за активистами российского православно-монархического движения закрепилось прозвище «черная сотня», которое продажные писаки пытались утвердить как ругательное. Однако патриоты не стушевались и с гордостью приняли прозвание посадского люда, организовавшегося во время иноплеменных нашествий в регулярные черные сотни для отражения внешней напасти. Своих же политических и духовных супостатов бравые черносотенцы ХХ века метко прозвали «черной бандой», подразумевая под этим тайный союз воротил интернационального капитала и ангажированных ими журналистов, юристов, политиков.

Два этих словосочетания точно характеризуют противоборствующие стороны. С одной стороны — открытое законное сообщество людей, отстаивающих независимость своей родины, своего народа — сотня. У них черный цвет символизирует монашеское самоотречение от соблазнов западного мiра ради горних спасительных идеалов. С другой стороны — тайное сборище беззаконников разных специальностей, банда объединенных страстями мiра сего. Их черный — символ тьмы внешней, помрачения, символ ада, где нет света.

До сих пор черная банда «чикагских мальчиков» не может простить Святому Царю-Мученику Николаю Александровичу, что Он тепло относился к черносотенцам и носил на своем мундире почетный знак Союза Русского Народа. Даже в день 75-ой годовщины Его мученической кончины одна из демократических газет нашла нужным вспомнить этот факт, сдобрив его изрядной порцией ядовитой желчи. Откуда эта злоба, не торжествующая — подколодная? Ведь столько уже вылито грязи на Августейших Страстотерпцев. Столько лжи о Них уже сказано. Столько губительного яда излито на русский народ!

Страх подгоняет заединщиков мрачных дел.

Все от того, что их утверждения строятся на песке обмана. Они вынуждены постоянно действовать, действовать, действовать. Лгать без передыху, чтобы «громадье» их лжи не рушилось тут же.

Одураченный ими, плененный Русский Народ они держат в постоянном напряжении недоумения, чтобы он не мог в естественном здравомыслии противостоять их быстро сменяемой лжи.

Не успела кампания, развернутая Г. Рябовым, Г. Иоффе и Э. Радзинским начать «выдыхаться», как в Январе 1990 года на подмогу бросились их подельники из Англии. Аукционная фирма «Сотби» погнала мутную волну новых недоумений на российское общественное сознание шумной подготовкой распродажи подлинника следственного дела по факту убийства Царской Семьи, Членов Императорской Фамилии и Их родственников. Шум поднялся в Январе, а достиг апогея в Августе, когда всему мiру было объявлено, что «документы следователя Н.А.Соколова» проданы в частные руки. Покупатель пожелал сохранить анонимность [41]. Первым, кто сообщил россиянам эту новость, был все тот же Г. Рябов, присутствовавший на лондонском аукционе. Его выступление прошло 2 Сентября 1990 года в телепередаче «Под знаком = 552;».

Уже первые январские сообщения о готовящейся аукционной распродаже подлинника Царского Дела вызвали острую реакцию в нарождающемся православно-монархическом движении. Мы пытались убедить некоторых русских общественных деятелей, что необходимо срочное и категоричное заявление от лица патриотической общественности о безпрецедентной акции — о распродаже российского национального достояния, государственных документов исключительной важности. Наш порыв вяз в духе обреченности и безысходности, люди опускали руки, не зная, что можно предпринять.

Особо памятен разговор с Ильей Сергеевичем Глазуновым в Мае 1990 года на открытии фотовыставки «Царский Архив». [42]

Художник соглашался, что «Сотби» поступает нагло и беззаконно — следственное дело такого масштаба и значения не может быть чьей-либо частной собственностью, но общественный протест по этому поводу он считал безсмысленным. Во-первых, он не даст никакого результата, скорее всего просто не будет замечен, а во-вторых, невозможно требовать передачи документов из Царского Дела в руки коммунистических властителей СССР.

В другой раз на той же выставке мы беседовали о проделках «Сотби» с отцом Александром Киселевым — настоятелем Нью-Йоркского собора, а в прошлом духовником РОА и генерала Власова. Маститый батюшка пожал плечами: «Они признают только силу денег и большой политики. Что мы можем против них?» Нечто подобное я слышал и от других патриотов — писателей, историков, церковных деятелей.

Возможно, они были в чем-то правы: скоропалительная реакция, заведомо обреченная на провал, только подчеркнула бы временное торжество международной черной банды, усилило бы впечатление от их мнимого всемогущества.

В Июне 1990 года в Ленинград приехал Его Высочество Князь Михаил Федорович. По решению моих единомышленников из Братства Святого Благоверного Царя-Мученика Николая [43] я отправился в Питер встретиться и побеседовать с высоким гостем России. Мы лелеяли надежду, что представители Рода Романовых выступят с протестом против бандитской акции «Сотби».

О встрече удалось договориться лишь за день до отъезда Князя из России. Его представитель предупредил, что в моем распоряжении будет не более двадцати минут разговора.

Его Высочество принимал в маленьком номерке гостиницы «Ленинград». Из окна открывался вид на крейсер «Аврора». Князь был прост и доступен в обращении, поэтому преодолеть законное волнение и смущение было легко, однако обстановка для доверительного разговора была неблагоприятная. В номере находилась «переводчица» из породы уполномоченных (Князь Михаил Федорович свободно говорит по-русски) и представитель… Гелия Рябова — некий А.Б.Бойко. Он представился как заместитель директора фильма об убийстве Царской Семьи, который должен был сниматься по сценарию милицейского драматурга. Из разговора стало ясно, что А.Б.Бойко пришел с надеждой, что Его Высочество Князь Михаил Федорович, в прошлом кинорежиссер, да к тому же еще проживающий в Каннах, поможет найти зарубежных спонсоров для съемок фильма.

Князь поделился грустными впечатлениями о современной России. Выражал надежду, что со временем все переменится к лучшему, но при этом намекнул, что существуют могучие международные силы, которые панически боятся возрождения нашей Родины и будут всячески этому препятствовать.

Что же касается Царской Семьи, он подчеркнул, что не разделяет версию Н.А.Соколова и тем более версию Г. Рябова, которую считает откровенной большевицкой фальшивкой.

Князь Михаил Федорович подробно объяснил, почему он придерживается такого взгляда. По его мнению, Царская Семья каким-то образом была спасена и до начала Второй Мiровой войны тайно проживала в Польше неподалеку от русской границы. Он отметил, что такое убеждение было присуще и Ее Императорскому Величеству Вдовствующей Императрице Марии Феодоровне, а также и Сестре Государя и Бабке Князя Ее Императорскому Высочеству Великой Княгине Ксении Александровне.

Князь признался, что он не располагает документальными свидетельствами, однозначно подтверждающими такую версию, но при этом добавил, что определенно знает: через год или полтора откроются некие зарубежные архивы, в которых содержатся неопровержимые свидетельства о спасении Царской Семьи и о Ее дальнейшей судьбе.

Впрочем, в заключение он отметил, что его мать — восьмидесятилетняя Княгиня Ирина Павловна [44] - не разделяет его взглядов на судьбу Царской Семьи.

«Она уверена, что Их всех убили: над ее кроватью висит иконка Святых Царственных Мучеников и образок ее родного брата Святого Князя-Мученика Владимiра».

Относительно следственных документов Н.А.Соколова, которые, по мнению Князя, должны принадлежать россиянам как неотъемлемое национальное достояние, он с сожалением отметил, что для оспаривания прав собственности необходим сложный судебный процесс, который в условиях западной демократии потребовал бы громадных денежных средств. Насколько известно Михаилу Федоровичу, из его ныне здравствующих родственников никто такими деньгами не располагает.

Вместо назначенных двадцати минут беседа длилась около часу, но и она подошла к концу: в номер Князя зашел двоюродный брат Его Высочества — Принц Бернадот [45] и, простившись с нами, они отправились на очередную «плановую» экскурсию.

Без всякой инициативы с моей стороны получилось так, что вышеназванный господин Бойко почему-то проникся ко мне интересом. Могу предположить, что он решил, будто Братство, которое я представлял, — нечто вроде церковной благотворительной организации, через которую можно достать средства для съемок. И мы некоторое время еще побеседовали с ним в вестибюле гостиницы. Незадачливый представитель Г. Т.Рябова излишне разоткровенничался со мной о деятельности своего патрона, вероятно стараясь выказать себя посвященным в некоторые тайны Царского Дела и тем создать атмосферу доверительности между нами. На прощание мы даже обменялись телефонами.

Несмотря на радость от встречи — впервые довелось повидать представителя столь чтимого нами Рода Романовых, Князя Императорской Крови, и еще поговорить с ним, — я все же был удручен нашим безсилием хоть как-то противодействовать акции фирмы «Сотби».

Вернувшись в Москву, по совету братчиков я сразу же написал статью «Продается Россия…». В Июле она была опубликована под иным названием в четвертом номере сборника «Царь-Колоколъ». И этот материал подвергся сильной редакторской переработке и сокращению.

Реакция на наше выступление была нулевая, если не считать рассерженного и даже угрожающего звонка господина Бойко, который теперь отказывался от того, что в порыве откровения поведал мне, а я ничтоже сумняшеся употребил в статье. Я ответил ему: «Бог нам Свидетель».

С тех пор прошло более трех лет. Эту неуслышанную реплику из монархического самиздата можно было бы забыть, если бы в Январе нынешнего (1993-го) года я не узнал от корреспондента английского еженедельника «Санди Экспресс» Виталия Козликина, что собрание подлинных документов по убийству Царской Семьи до сих пор находится в хранилищах фирмы «Сотби». Об этом сообщил английскому журналисту агент аукционной фирмы, специализирующийся на российской тематике. Оказывается, покупатель так и не перечислил деньги за покупку.

В связи с открывшимися обстоятельствами устаревшая было статья «Продается Россия…» приобрела вдруг новую актуальность, поскольку коренным образом изменилась политическая ситуация в стране, и поэтому я посчитал нужным воспроизвести ее здесь целиком. Предлагаю авторский вариант, поскольку в нем четче и подробнее описан механизм специального психического воздействия на общественное сознание, что было опущено в публикации «Царь-Колокола». В момент ее написания я еще не был знаком с блистательными экономическими разработками в статьях Анатолия Кузьмича Цикунова (Царствие Небесное убиенному рабу Божию Анатолию). Некоторые выводы у меня носили интуитивный характер, сейчас их можно было бы подкрепить его разоблачительным анализом. Бог даст, мы еще доберемся до этих тем в наших рассмотрениях Царского Дела, но пока отложим это на будущее.

«Продается Россия… Раз.
Продается Россия… Два.
Продается Россия!»

Выдающийся русский эколог Фаттей Яковлевич Шипунов, академик Российской народной академии, в Феврале 1989 года выступал в Доме художников на Кузнецком Мосту. Зал был полон до отказа, в течение более полутора часов слушал, затаив дыхание. Четко, с цифрами, ссылками на документы, на основании глубокого статистического анализа, ученый нарисовал страшную картину разорения Руси: за первые десять лет после Февраля 1917 года агентами и факторами американского банкира Янкеля Шиффа и Ко Россия была ограблена на 300 000 000 000 золотых рублей.

Что можно по этому поводу сказать? Такие перемещения астрономических ценностей не проходят безболезненно для мiровой экономики, для жизни планеты [46].

Так, кратковременная спекулятивная экономическая активность в Северо-Американских Соединенных Штатах обернулась Великой Депрессией тридцатых годов. Западную транснациональную экономику просто пропоносило от несметных российских богатств, которые она судорожно заглатывала через прямой грабеж, а также тайные сделки, фальшивые аукционные распродажи, кабальные концессии и прочие воровские механизмы отмывания похищенных средств.

Подобный эффект претерпела в свое время, безусловно, в меньшем масштабе, экономика Испании: поток южно-американского золота и серебра привел к форменному развалу производительных сил страны, вывел ее из числа ведущих европейских держав.

Возникший же в ХХ веке экономический дисбаланс породил фашистский Рейх и привел к неизбежности Второй Мiровой войны. За все надо платить — таков суровый закон жизни.

Многие десятилетия русский человек, живущий в оккупированной России, мог только догадываться о существе этих процессов, узнавая из случайных источников, что где-то торгуют русскими картинами, иконами, антиквариатом, сокровищами Русских Царей, не говоря уж о природных богатствах нашей Отчизны. Поскольку присваивание теневыми дельцами русского национального достояния продолжается и по сей день, теперь в пору шаббесгойской гласности мы уже из официальных СМИ — из передач советского телевидения и радио, из сводок ТАСС и тому подобного — получаем циничные сообщения о такого рода махинациях.

Наше сознание исподволь заставляют смириться с мыслью о «естественности и неизбежности» такого положения вещей при «новом мiропорядке». Существо «нового мышления» и заключается в «добровольном», скотском повиновении, уже не за страх, а за совесть, черной банде финансовых вождей мiровой экономики.

«Новое мышление» делается с помощью «новых» слов и понятий. Без каких-либо разъяснений в широкий языковый оборот через СМИ внедряются слова «маркетинг», «спонсор», «консенсус» и т. д. и т. п., что само по себе возможно лишь в оккупированной или колониальной стране. Потому как в независимом (по новому мышлению — в «суверенном») государстве печать и прочие СМИ должны изъясняться на языке народа, для которого они вещают. Тем более делопроизводство должно вестись на государственном языке, в России — на русском. А сейчас — возьмешь любой международный договор, опубликованный в газете, и обязательно выудишь несколько загадочных словечек и словосочетаний, понятных только посвященным, так как их нет в русских словарях иностранных слов даже последних изданий.

Методика такого порабощения русского сознания с помощью превращения национального языка в средство межнационального и межрегионального общения очень напоминает повадку жуликов-портных из китайской сказки о голом мандарине, которого прохиндеи убеждали, что сшитые ими роскошные одежды видны одним умным, никто не хотел слыть дураком, и только простак слуга никак не мог взять в толк и вслух недоумевал, почему его господин разгуливает нагишом.

По логике «нового мышления» Россия и русские должны обогатиться самим обилием международных связей, договоров, и чем больше загадочных словечек будет присутствовать в тех сделках и договорах, тем радужнее и цивилизованнее ожидающие нас перспективы.

В славной Царской России в ходу были такие слова (пусть некоторые из них иноземного происхождения, но вошедшие в плоть русской культуры, проникшиеся русским духом) — «благотворитель», «меценат», «вкладчик», «партнер», «совладелец», «хозяин» — и каждое из этих слов имело и имеет определенное значение. Сейчас же, как бес из табакерки, откуда ни возьмись, выскочило похожее на собачью кличку словечко «спонсор». И стали употреблять его очень широко, как некое понятие, а не как узкоспециальный термин.

С новым понятием в жизнь приходит и соответствующая мораль. То по контексту «спонсор» звучит для нас как «благотворитель», то как «меценат», то как «акционер"…

Ну, когда «спонсором» какой-нибудь новомодной затеи оказывается отечественный кооператор, одуревший от потока разноцветных дензнаков, его еще можно заподозрить в благотворительности: для психологии русского нищего, за несколько месяцев сделавшегося миллионером, это допустимо. Но когда «спонсором» Русской энциклопедии оказывается американский миллиардер Сорос, ловко перехвативший перспективную идею у пролопушившихся патриотов, тут надо поднапрячь воображение, чтобы усмотреть в этом благотворительность. Магическое слово «спонсор» до поры обаятельно скрывает смысл этого конкретного явления. Когда же масштабное дельце будет обстряпано, ловкий юрист объяснит удивленному россиянину смысл термина «спонсор». Тогда некая сумма русских интеллектуальных богатств окажется в банковских хранилищах за океаном, и господин Сорос станет их законным владельцем.

А теперь перейдем к другому свежему примеру, по которому наглядно видно, как с помощью отмычки «спонсор» русское национальное достояние оказывается во владении дельцов черной международной банды.

С Января нынешнего (1990) года в центре внимания советских газет и телевидения оказалась очередная громкая сенсация, связанная с изуверским убийством Царской Семьи 17 Июля 1918 года в Екатеринбурге. Как недавно выразился русский патриот Валерий Архипов, расследование этого величайшего религиозно-мистического преступления в своей сути является ключом к Воскресению России, то есть, это — своего рода ключ Давидов из Откровения Иоанна Богослова (3, 7). В свете такого понимания и необходимо оценивать страшную новость, о которой пойдет речь ниже.

Итак, нам в Январе весьма невразумительно и противоречиво стали сообщать, что в ближайшее время аукционная фирма «Сотби» будет продавать подлинные документы из следственного дела об убийстве Царской Семьи. Сведения эти носили сбивчивый, обрывочный характер. Так например, рижская газета «Советская молодежь» сообщала:

«Документы, проливающие свет на обстоятельства убийства Царя Николая II и Членов Его Семьи, будут проданы на лондонском аукционе «Сотби». Племянница князя Владимiра Николаевича Орлова — бывшего водителя Царя — передала фирме архивы Николая Соколова, офицера, занимавшегося расследованием событий в Екатеринбурге после того, как город был освобожден русской армией. «Сотби» распространил фотокопии телеграммы, отправленной в Москву организатором убийства чекистом Белобородовым секретарю Совнаркома Горбунову. Текст этой телеграммы при расшифровке гласит: «Сообщите Свердлову всю Царскую Семью постигла участь Ее главы тчк официально Семья исчезнет эвакуации». Семья действительно исчезла, но не в эвакуации — тела убитых были уничтожены в серной кислоте. Местонахождение архивов Соколова долгое время не было известно. После эмиграции он продолжил исследовательскую работу при финансовой поддержке Орлова, осевшего во Франции. Архивы были помещены на хранение в банк. Своим родственникам Орлов не раскрывал содержание бумаг, но упоминал, что содержимое их «взрывоопасно». Продажа состоится 5 Апреля. По мнению организаторов, документы могут быть проданы за 300−500 тысяч фунтов стерлингов». [47]

Кратко комментируя эту информационную кашу, стоит отметить, что Николай Алексеевич Соколов, следователь по особо важным делам, был лицом сугубо штатским, поэтому слово «офицер» неуместно. Среди шоферов Царя и помощников Н. Соколова никакого князя Владимiра Николаевича Орлова не было. Князь был флигель-адъютантом Государя и иногда на своем авто возил Его Величество из Царского Села в Гатчину, Павловск и т. п., но дружеское одолжение князя своему Царю никак не связывалось с его служебными обязанностями.

Однако тассовский официоз по путанице превзошел информушку из молодежной газеты:

«ЛОНДОН. 14 февраля. (ТАСС). Накануне традиционного аукциона «Сотби» был распространен пресс-релиз, в котором, в частности, говорится:

Исторические документы, относящиеся к убийству Императорской Семьи в Екатеринбурге в Июле 1918 года, включающие оригинал телеграммы, отправленной в Кремль местным Советом, извещающей о совершении казни, как ожидают, будет продан за 300−500 тысяч фунтов стерлингов в одном из лотов на аукционе Сотби в Лондоне на распродаже под названием «Романовы: документы и фотографии».

На торгах будет, среди прочего, продаваться материал из архива Соколова, свидетельство, скрупулезно составленное Николаем Соколовым, официальным следователем, назначенным белой армией после захвата Екатеринбурга. Соколов был неутомим в своем выяснении правды о том, что произошло с Императорской Семьей, и был решительно настроен обезпечить безопасный вывоз своих изысканий из России так, чтобы они не попали в руки красной армии. До сих пор местонахождение архива Соколова было тайной. Представленные здесь на аукцион документы были переданы фирме «Сотби» в прошлом году потомком графа Орлова, русского эмигранта, который, будучи спонсором (выделено мной. — Л.Б.) проводившегося Соколовым расследования, унаследовал этот архив после смерти последнего в 1920-х годах. Нынешняя владелица знала о существовании в одном из банковских хранилищ того, что ее дядя называл своими «сенсационными документами», но до передачи их «Сотби» она не имела представления о том, что они из себя представляют.

После назначения одной из первых принятых Соколовым мер было изъятие на местном телеграфе в Екатеринбурге оригиналов всех телеграмм, отправленных незадолго до этого оттуда, которые большевики во время своего спешного отступления забыли уничтожить. Среди них была зашифрованная телеграмма, отправленная в Кремль 17 Июля 1918 года, то есть в день убийства. Телеграмма гласила: «Сообщите Свердлову, что всю Семью постигла та же участь, что и Ее Главу. Официально Семья погибнет при эвакуации». В официальном заявлении утверждалось, что Царь был застрелен группой восставших советских революционеров и что остальные Члены Семьи доставлены в безопасное укрытие, однако эта телеграмма, составленная в непонятных формулировках для того, чтобы телеграфист не понял ее смысла, свидетельствует, вне всяких сомнений, о том, что убийство всей Царской Семьи было совершено по указанию из Москвы. Свердлов был председателем Центрального исполнительного комитета Съезда Советов, а также главой тайной полиции (ЧК) в Москве.

Кусок желто-кремовых обоев из подвала Ипатьевского дома, в котором были казнены Члены Императорской Семьи и Их слуги, — еще одно оригинальное свидетельство из банковского хранилища. На этом куске обоев написана 21-я строфа из произведения немецкого поэта Гейне «Belshazzar»:

Belsatzar ward in selbiger Nacht
Von seinen Knechten umgebracht.

(в эту же ночь Бельзатцар был убит своими рабами). Помимо страшного отзвука «Цар» с слове «Бельзатцар», тот факт, что надпись сделана на немецком языке, говорит о том, что для проведения расстрела были использованы бывшие австро-венгерские военнопленные, перешедшие на сторону большевиков.

В числе других телеграмм, обнаруженных Соколовым, одна, написанная рукой Великого Князя Сергея Михайловича и адресованная его брату, извещает о том, что он, другие Великие Князья и Великая Княгиня Елизавета Федоровна, все Романовы и все находящиеся под домашним арестом в Алапаевске, близ Перми, «переведены на тюремный режим с солдатским рационом питания». Через 24 часа после трагедии в Екатеринбурге они были доставлены на заброшенную шахту и сброшены в штольню живыми. Только Великий Князь Сергей умер раньше, чем упал на дно шахты, потому что был застрелен, когда схватил за горло своего убийцу. Святая Великая Княгиня Елизавета, доставленная из женского монастыря в Москве, игуменьей которого Она была, Своим носовым платком перевязала голову другому Великому Князю, а очевидцы-крестьяне, скрывавшиеся в близлежащих зарослях, позже сообщили Соколову, что они слышали, как те пели перед своей гибелью «Песнопение Херувима».

Среди многочисленных счетов и квитанций, собранных Соколовым, есть счет, выставленный пароходом «Русь» за перевозку Семьи Романовых на участке пути от Тобольска до Екатеринбурга. В нем подробно учтены плата носильщикам и расходы на питание в пути: «телятина (пять порций), бефстроганов (две порции), молоко, фрукты, две чашки чая с молоком, одна чашка простого чая, курятина (три порции) и четыре стакана какао. Сигареты и сигары были вычеркнуты, что свидетельствует о том, что их просили подать, но они не были выданы. Среди документов есть также список 30 охранников «Дома специального назначения», как назывался Ипатьевский дом, с росписью каждого из охранников за полученное жалованье, и составленный местным тобольским зубным врачом список охранников, направленных к нему на осмотр.

В написанном от руки распоряжении, адресованном управляющему екатеринбургской аптекой, от него требуют выдать предъявителю сего документа «пять пудов серной кислоты». В общей сложности было выдано 11 пудов и 4 фунта (358 английских фунтов) кислоты стоимостью 196 рублей 50 копеек, и большое количество бензина было доставлено на грузовиках и конных подводах к шахте. Соколов считал, что серная кислота, о которой говорилось в вышеупомянутом распоряжении, использовалась для того, чтобы обезобразить трупы Членов Императорской Семьи и Их слуг.

Все оригинальные свидетельства в отдельности были документально описаны и собраны Соколовым в нескольких папках, некоторые из которых были включены в «сенсационные документы дяди Ники». Среди них — фотографии места преступления: Ипатьевский дом, обнесенный оградой, комнаты, в которых спали арестованные Члены Императорской Семьи, ступени лестницы, ведущей в подвал, и стена, изрешеченная пулями» [48].

Вот что цинично сообщил ТАСС, ссылаясь на пресс-релиз фирмы «Сотби». Мы узнали только то, что должны знать послушные шаббес-гои. Знать и не задавать вопросов. Потому что магическое слово «спонсор» сделало целый свод официальных государственных российских документов собственностью мифического частного лица — сначала некоего графа Орлова, затем его анонимной племянницы и, наконец, самой фирмы «Сотби».

Однако из пресс-релиза так и не ясно, кто же в настоящий момент заявляет себя владельцем собрания документов? Поначалу пресс-релиз сообщает:

«Представленные здесь на аукцион документы были проданы фирме «Сотби» в прошлом году потомком графа Орлова, который, будучи спонсором проводившегося Соколовым расследования, унаследовал этот архив после смерти последнего в 1920-х годах».

Цепочка перемены имущественной принадлежности архива изображена однозначно: некий граф Орлов присвоил документы, его наследница продала их фирме «Сотби». Однако следующая же фраза пресс-релиза говорит о другом:

«Нынешняя владелица знала о существовании в одном из банковских хранилищ того, что ее дядя называл своими «сенсационными документами», но до передачи их «Сотби» она не имела представления о том, что они из себя представляют».

Здесь наследница графа Орлова называется «нынешний владелицей», она лишь «передала» документы фирме. Но если не обращать внимания на эти формулировочные противоречия, которые, на наш взгляд, отнюдь не случайны, загадочна сама по себе подробность, что владелица даже не поинтересовалась, что же из себя представляет ее имущество, и сразу передала его аукционной фирме.

Конечно, эта путаница и психологически немотивированные странности неслучайны, как неслучайна анонимность наследницы. Но прежде, чем попытаться объяснить эту «несуразицу», обратимся к краткой истории свода подлинных документальных материалов, который в «тассовке» общо назван «архивом Соколова».

Следователь по особо важным делам Николай Алексеевич Соколов был официально назначен на рассмотрение дела по факту убийства Царской Семьи 7 Февраля 1919 года. Само же следствие было начато 30 Июля 1918 года судебным следователем по важнейшим делам Екатеринбургского Окружного суда А. Наметкиным, а 7 Августа 1918 года ведение следствия было передано члену суда И. Сергееву, который вел его до передачи Н.Соколову. Параллельно с этим расследованием следовательской работой занималась уголовная полиция под руководством А. Кирсты и военные власти. Все материалы, добытые этими независимыми друг от друга расследованиями, были потом также переданы в Феврале 1919 года Н.Соколову.

Большинство из названных в пресс-релизе «Сотби» вещественных, документальных доказательств было обнаружено следователем Иваном Александровичем Сергеевым и приобщено им к делу, в чем легко убедиться по книге того же Н.А.Соколова «Убийство Царской Семьи» (Париж, 1925) и сборнику Н. Росса «Гибель Царской Семьи» (Посев, 1987).

Это ничуть не умаляет заслуг Н.А.Соколова, которым была проведена с Февраля по Декабрь 1919 года громадная следственная работа на территории России, а с 1920 по 1924 год сначала в Китае, а затем в Европе, поскольку его никто не лишал официальных полномочий проведения следственных изысканий.

Сибирское коалиционное правительство, начавшее официальное расследование, а затем правительство Колчака, продолжившее его, располагали значительной частью Государственного золотого запаса Российской Империи. На эти средства опиралась вся военная и государственная деятельность этих правительств, в том числе и официальное расследование убийства Царской Семьи.
В начале 1920 года весь документальный следственный материал был вывезен Н.А.Соколовым в Европу при участии официального представителя Франции генерала Жанена. Они намеревались передать эти документы и часть вещественных доказательств бывшему Верховному Главнокомандующему Русской Армии Великому Князю Николаю Николаевичу, однако Тот распорядился, чтобы следственное дело было передано бывшему послу России во Франции М.Н.Гирсу, что и было сделано. Однако спустя некоторое время, Н.А.Соколов, найдя поддержку среди единомышленников и друзей, может быть в лице князя Николая Орлова или же американского миллионера Генри Форда, который поддерживал изыскания, раскрывающие деятельность тайного мiрового правительства, продолжил следственную работу, начатую в Сибири и на Урале. Правда, характер ее изменился, — теперь Н.А.Соколова интересовали дальние причины, приведшие к Екатеринбургскому злодеянию. Он ездил по Европе и с добровольного согласия допрашивал бывших деятелей Царской Государственной Думы и временного правительства, которые так или иначе были причастны к аресту Царской Семьи в Марте 1917 года и к содержанию Ее в царскосельском, тобольском и екатеринбургском заключении.

Им было допрошено более сотни лиц. К семи томам уральского следственного материала прибавилось еще семь томов этих допросов. В ходе второго этапа следствия весною 1922 года Н.А.Соколов после долгих переговоров вновь забрал подлинник следственного дела у М.Н.Гирса. Спустя некоторое время жилище Соколова было ограблено, и хотя в основном следственное дело было надежно спрятано, небольшая часть документов была похищена. Следователь усилил меры предосторожности и мужественно продолжал свою работу до последнего вдоха. 23 Ноября 1924 года Н.А.Соколов был найден мертвым в саду своего домика в городке Сальбри. Медицинское заключение констатировало смерть от разрыва сердца. Что произошло на самом деле, известно одному Богу.

В следующем году князь Н. Орлов выпустил книгу Н. Соколова «Убийство Царской Семьи» со своим кратким предисловием.

С тех пор о судьбе подлинника следственного дела, хранившегося у Н. Соколова или у его друзей, ничего известно не было [49].

Некоторые исследователи считали, что подлинник безвозвратно пропал. Случай в Царском Деле не единичный. Механизм заметания следов этого безпрецедентного преступления действует вот уже более 70-ти лет. Причем этот механизм включает в себя не только тайные, строго законспирированные действия, но и некие масштабные демонстративные акции, к числу которых относится и инспирированный большевицкий судебный процесс над «цареубийцами» в Перми в Сентябре 1919 года, и обнаружение Гелием Рябовым могильника с якобы Царскими останками, и нынешняя сенсационная шумиха вокруг распродажи подлинника следственного дела.

Для чего конкретно они устраиваются — вопрос сложнейший, на него окончательно сможет ответить лишь полное дорасследование Екатеринбургского злодеяния, но то, что этим акциям необходимо посильно противодействовать, насколько это возможно, разоблачать их провокационную природу еще до возбуждения законного дорасследования, об этом говорит сама совесть.

На основании того, что известно доподлинно о профессиональном и нравственном достоинстве Николая Алексеевича Соколова, можно твердо свидетельствовать, что он никогда не считал себя частным владельцем материалов следственного дела, которое он вел в 1919 году в России. Он продолжил следственную работу в Европе, поскольку не был официально отстранен от этой работы, и хотя он в этой работе, возможно, прибегал к финансовой поддержке частных лиц, что само по себе еще требует доказательств, он ни в коем случае не стал бы этим делом заниматься как частным расследованием, а потому эту поддержку он мог принять лишь как безвозмездное пожертвование…

Не являясь частным владельцем этих документов, Н.А.Соколов не мог их завещать во владение какому бы то ни было лицу. И если после смерти Н.А.Соколова следственные документы оказались в руках его приятеля, единомышленника или сподвижника князя Николая Орлова, это вовсе не означает того, что князь Н. Орлов стал из владельцем. Очевидно, они у него были как у хранителя этих документов.

Нам мало известно, что из себя представлял князь Н. Орлов, однако, если ему доверял Н.А.Соколов, мы не можем подозревать, что он после смерти следователя присвоил национальное достояние России. Не вяжется это с обликом человека, который имел мужество не анонимно, а взяв всю полноту ответственности на себя, после гибели Н.А.Соколова издать его книгу со своим предисловием. Что же касается его наследников — вопрос их чести и достоинства пока остается открытым.

Что же касается «графа Николая Орлова», якобы имевшего отношение к Царской Семье и к расследованию Ее убийства, его в природе не существует. Его изобрели, вероятно, в фирме «Сотби», чтобы «юридически» мотивировать легенду происхождения документов.

Можно предположить, что некое банковское хранилище, где все эти годы находились невостребованными документы следственного дела, вступило в преступный сговор с аукционной фирмой «Сотби», было подобрано подставное лицо — анонимная «наследница» мифического графа, которую лишь оповестили о существовании документов, и таким образом была создана видимость законности предстоящей сделки.

В Апреле этого (1990-го) года на Страстной Седмице аукцион состоялся, но коллекция документов, названная в пресс-релизе «архивом Соколова» продана не была, хотя стартовая цена была снижена до 150 тысяч фунтов стерлингов. Возможно, потенциальные покупатели усомнились в законности имущественных прав, заявленных фирмой «Сотби», однако можно предположить и другой трюк — желание распродать коллекцию документов на следующем аукционе в розницу! Можно ли это допустить?! Государственные документы громадной исторической ценности могут безвозвратно пропасть.

Мужественный российский патриот, бывший начальник Российского Имперского Союза-Ордена Н. Сахновский, проживающий в Аргентине, дважды — в 1969 и 1978 году — переиздавал книгу Н.А.Соколова «Убийство Царской Семьи», в своем предисловии к ней он писал о «Царском Деле»: «Эти документы являются национальным русским достоянием». Кто, имеющий остатки совести, может опровергнуть это? Кто может доказать противное?!

Конечно, было бы безумием побуждать российское общественное мнение, мiровую общественность требовать передать эти документы нынешним коммунистическим руководителям СССР, прямым наследникам Екатеринбургского преступления ведь именно они распорядились в 1977 году стереть с лица земли особняк Ипатьева, являвшийся одним из главнейших вещественных доказательств и общенациональной российской святыней — местом православного паломничества. Но это не означает, что безнаказанно можно присваивать то, что принадлежит многострадальному русскому народу.

До восстановления подлинной законности на Русской Земле эти документы могли бы храниться, например, у представителей Рода Романовых — живы ближайшие родственники Русского Царя-Мученика: жив сын Его сестры Великой Княгини Ольги Александровны, родной племянник Государя — Тихон Николаевич Куликовский-Романов (Т.Н.Куликовский-Романов скончался 8 Апреля 1993 года), внуки и правнуки Его сестры Великой Княгини Ксении Александровны. Очевидно, что российская патриотическая общественность могла бы апеллировать к международному праву с требованием передачи этих документов Им.

В конце концов, существуют же какие-то английские законы, по которым можно было бы требовать самозванных «собственников» к ответу?! Английский Король Георг V поклялся в 1918 году, что до тех пор, пока в России не будет восстановлена историческая справедливость относительно убийства Царской Семьи, никто из Британского Королевского Дома не вступит на Российскую землю, не восстановит полноценных отношений с властителями России. Неужели Королевский Дом во исполнение этой клятвы не может соблюсти историческую справедливость относительно убийства Царской Семьи на земле самой Англии? Ее Величество Королева Великобритании Елизавета II могла бы потребовать у Британских органов правосудия арестовать, до выяснения подлинных имущественных прав, это собрание документов.

Господь сотворил Свой мiр так, что торжество зла в нем не длится безконечно долго. Мне отмщение, Аз воздам (Рим. 12, 19)! И с упованием на это мы надеемся на неизбежное торжество справедливости и в деле об убийстве Царской Семьи. Наступит время, и придется Русскому Народу по всему свету собирать все утраченное, затерянное и разворованное, имеющее отношение к Царскому Делу. Г. Рябов в очерке «Принуждены вас расстрелять» между прочим рассказывает, что деревянная перегородка из комнаты, где убивали Царскую Семью, после Второй Мiровой войны каким-то образом оказалась в Англии. Он же мимоходом говорит о драгоценностях Государыни Императрицы, захваченных чекистами, которые, минуя советский Гохран, также оказались за границей. [50]

Сотрудник киногруппы фильма об убийстве Царской Семьи, который снимается по сценарию Г. Рябова, А.Б.Бойко недавно утверждал, что у самого Рябова в личном распоряжении находятся материалы, будто бы добытые из архивов КГБ, — автограф Великой Княжны Татианы Николаевны, забрызганный кровью; фотография одиннадцати трупов, которые якобы являются снимком тел Царственных Мучеников и Их слуг сразу после расстрела; кинохроника, запечатлевшая внутренности дома Ипатьева летом 1918 года и ряд других материалов. На мой вопрос, как эти подлинные документы оказались у Рябова, А.Б.Бойко почему-то ответил: «Гелий Трофимович — майор КГБ…».

Все вещи, связанные с Царской Семьей — не только святыни для каждого русского человека, но и предметы возможного криминалистического исследования, которые могут поведать экспертам о многом.

Все, что связано с Царской Семьей, безусловно является духовным достоянием Русского Народа. Все это должно быть выявлено и извлечено из мутного исторического потока, подвергнуто тщательному учету.

Всем причастным к разорению, когда наступит подобающее время, придется ответить перед законным Русским судом не только за снос величайшей святыни России, Русской Голгофы — дома Ипатьева, не только за махинации с неизвестно чьими останками, выдаваемыми за мощи Царственных Мучеников, но придется ответить за все беззаконие, что свершилось и совершается в России.

В Голландии бережно хранится дом Петра Великого. В Финляндии — охотничий домик, подаренный финскими рыбаками Императору Александру III. В Японии — окровавленные бинты, оставшиеся после покушения на жизнь Цесаревича Николая Александровича в 1891 году.

Что же у нас?

Известно, что до войны в Екатеринбурге в Ипатьевском доме была экспозиция с подлинной мебелью и личными предметами, посвященная последним дням жизни Царской Семьи. Где все это сейчас? Экспозиция, рассказывающая о Царском быте, была в Ливадийском дворце в Крыму. Что сталось с ней? Аналогичные музеи были в Александровском дворце Царского Села и в Новом дворце Петергофа. После войны их следы не прослеживаются ни в музейных каталогах, ни в работах ученых.

Что сталось с внутренним убранством царскосельского Феодоровского Государева Собора? Там хранились величайшие Православные святыни, горячо любимые Царственными Страстотерцами: древние чудотворные иконы, ковчежец с частицами Мощей Преподобного Серафима, мантия Саровского Святого. Известно, что Дневник 1917 года настоятеля этого собора отца Афанасия Беляева [51], спрятанный им в алтаре Собора, каким-то образом попал в ЦГАОР.

А куда подевались святыни из этого храма? До войны в Петергофе экспонировался Царский поезд, в котором Государь 2 Марта 1917 года подписал отречение от власти, вынужденное врагами России. Этот поезд — памятник Высочайшего Царственного Смирения. Опять-таки после войны следы этой реликвии теряются. [52]

Что стало с Царскими покоями в Кремле? Еще несколько лет назад, по свидетельству очевидца, там устраивались экскурсии для узкого круга доверенных лиц.

В конце семидесятых подвергся гонению даже дом Г. Е.Распутина в селе Покровском: часть его вывезли куда-то в Северный Казахстан, часть просто развалили, а наличники купил какой-то московский художник. Кстати, существует фотография Г. Т.Рябова, который присутствует при разрушении дома Распутина. А ведь этот дом также напрямую связан с Царской Семьей. Перед войной Они мечтали совершить паломничество на Урал и в Сибирь, побывать в Верхотурье, в Тобольске, заехать в Покровское. В мирное время не случилось. Когда Царя и Царицу весною 1918 года перевозили из Тобольска в Екатеринбург, они остановились в Покровском и меняли лошадей около этого дома [53].

Вся Россия была Державным Домом и стала местом упокоения Святых Царственных Мучеников: и за Россию придется держать ответ, за ее осквернение, за ее унижение. Это не будет месть. Нет. Государь завещал нам не мстить за Него и за себя. Но это будет правый суд памяти перед всем человечеством.

Если Богу будет угодно, видимо, первым вопросом на грядущем Всероссийском Церковно-Земском Соборе будет восстановление и утверждение правды о Царской Семье, об Их жизни и мученической кончине. Лишь после его разрешения на строго законном основании (ведь никто законно не отменял Законов Российской Империи), после очищения Дома Российского от скверны забвения и мерзости запустения можно будет сказать о подлинном возрождении нашей Отчизны.
Июнь 1990 года

Спустя три года

С начала 1991 года на новый виток пошла кампания с останками из Екатеринбургского могильника. Возмущенный нарушением Г. Т.Рябовым договоренности между участниками вскрытия могильника в 1979 году рассекретил себя его сообщник — доктор геологических наук А.Авдонин. В Апреле 1991 года он со своими помощниками провел еще одно частичное вскрытие могильника, якобы для того, чтобы удостовериться в сохранности его содержимого. А 11 Июля в Свердловском областном совете (в том самом Уралсовете, который приговорил к расстрелу Царскую Семью) А. Авдонин зарегистрировал фонд «Обретение», по уставу которого местные власти обязались передать фонду в безвозмездное и безналоговое пользование 15 квадратных километров Копятковского леса и территорию на Вознесенской горке, где некогда стоял особняк Ипатьева [54].

12 Июля при весьма странных обстоятельствах, при усиленной военной охране, во время проливного дождя начались «официальные» раскопки могильника. Ответственность за эту акцию взяла на себя местная администрация и областная прокуратура, которая возбудила дело по форме прокурорской проверки в связи с обнаружением неизвестно чьих останков со следами насильственной смерти.

Для работы по первичной систематизации извлеченных останков из Москвы был приглашен представитель Главного судебно-медицинского эксперта СССР, директора НИИ судебной медицины Минздрава СССР А.П.Громова, ведущий специалист страны в деле идентификации личности по костным останкам, доктор медицинских наук, профессор Виктор Николаевич Звягин.

В течение трех дней в конце Июля он тщательнейшим образом очищал объекты исследования от спекшейся глины (несмотря на то, что в раскопках участвовал археолог, они проводились с грубейшими нарушениями как археологических, так и криминалистических принципов ведения подобных работ), проводил предварительную сортировку, а после отправился в Москву для разработки плана и базовой подготовки к комплексной экспертизе.

Однако произошла трагикомедия с Августовским «путчем». К реальному управлению в стране пришли головные структуры РСФСР — прокуратура, органы внутренних дел и так далее. Насколько это совпадение было случайным, покажет будущее (хотя я уверен в существовании мистической и политической взаимосвязи различных этапов Царского Дела и эволюций нашей больной государственности), но если брать план чисто научный, чисто административный, то получается, что единственный в стране научно-исследовательский центр как «союзную» — нереспубликанскую структуру с этого момента, сначала вежливо, а потом и категорично стали устранять от ведения начатых было экспертиз. Свердловская областная прокуратура поручила руководить экспертизами кандидату медицинских наук, Главному эксперту судебной медицины РСФСР В.О.Плаксину.

Профессор В.Н.Звягин формально значился членом «плаксинской» экспертной комиссии, его даже пригласили в Екатеринбург в Апреле 1992 года для продолжения сотрудничества, но через день без каких-либо объяснений В. Плаксин через третьих лиц отстранил его от работы над останками. Принципиальность профессора В.Н.Звягина, строго научный подход к делу чем-то не устраивал руководство комиссии и, видимо, тех, кому оно подчинялось.

В чем суть дела, стало ясно два месяца спустя: от комиссии требовался срочный и обязательно положительный ответ, что обнаруженные останки принадлежат Царской Семье и Их приближенным. Именно такой, почти окончательный, вывод был заявлен на Июльской конференции 1992 года, которая проходила в Екатеринбурге. Об этом самоуверенно заявили сотрудники В. Плаксина, а их скоропалительно поддержал американский эксперт Вильям Мейплз которого также пригласили для работы (впрочем, спустя некоторое время, профессор Мейплз стал придерживаться более осторожных оценок). Однако на конференции было сказано, что необходимо провести еще ряд экспертиз, в том числе генетических, чтобы говорить об идентичности останков Царской Семье со стопроцентной уверенностью.

Несмотря на «обнадеживающие» сообщения из английского криминалистического центра в Олдермастоне, куда были в Сентябре 1992 года отвезены образцы для исследования сотрудником В. Плаксина кандидатом медицинских наук Павлом Ивановым, что-то это дело гладко не складывалось: экспертизы, организованные с грубейшими нарушениями процессуального порядка, сковывали решительность их участников. Одно дело — «академический» эксперимент, другое дело — следствие, хотя и в усеченной форме «прокурорской проверки».

И вот в первых числах декабря в СМИ появилось заявление от имени заместителя прокурора Свердловской области В.А.Волкова, что следствие по факту обнаружения могильника с останками погибших насильственной смертью прекращено за давностью события, превышающей 15 лет. А за несколько дней до этого — 28 Ноября 1992 года Свердловский малый совет областной администрации принял безпрецедентное решение о приватизации Екатеринбургских останков и всех следственных и экспертных материалов, связанных с ними (этакий очередной шажок к будущей «Уральской республике» образца 1993 года). Насколько взаимосвязаны заявления прокурора В.А.Волкова и демарш команды Э.Э.Росселя (главы Свердловской администрации) опять-таки в свое время проявится.

Тем временем инициатива с Урала стала перемещаться в Северную Пальмиру. В канун Старого Нового года — 13 Января 1993 — супруга мера Санкт-Петербурга Собчака Людмила Нарусова заявила, что новый благотворительный Мариинский фонд намерен осуществить захоронение Екатеринбургских останков в Петропавловском Соборе Санкт-Петербурга «по христианскому обряду» в день 75-й годовщины расстрела Царской Семьи. Кстати, сам фонд был зарегистрирован лишь в Марте 1993 года, однако мадам Нарусова уже в Январе организовала акцию для сбора средств на мраморную гробницу. [55]

И тут раздался спокойный голос правящего Владыки Санкт-Петербургской епархии Митрополита ИОАННА. В своем заявлении Его Высокопреосвященство резонно отметил, что характер организации экспертиз и их результаты не внушают доверия, поэтому столь категоричные безответственные заявления неуместны без учета мнения Русской Православной Церкви.

В те же дни с публичным протестом по поводу провокационной затеи выступил родной племянник Святого Царя-Мученика Николая — Тихон Николаевич Куликовский-Романов.

В связи с этим заявлениями инициативной группой, по благословению Его Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Владыки ИОАННА, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, был образован организационный комитет Научно-практической и богословской конференции «Государственная Легитимность» по проблемам дорасследования убийства Царской Семьи в свете криминалистики, государственного права, исторической истины и Евангельского вероучения. Оргкомитет возглавил выдающийся русский скульптор, большой патриот нашей Отчизны Вячеслав Михайлович Клыков, а в его рабочую группу вошли представители Пресс-службы Владыки ИОАННА К.Ю.Душенов, С.И.Астахов, вице-президент Международного Фонда Славянской Письменности и Культуры, кандидат биологических наук В.И.Большаков, член правления Русско-Сербского общества, журналист Л.Д.Симонович, историк и фотожурналист В.В.Архипов и ваш покорный слуга.

Конференция проводилась в Московском Славянском культурном центре 9−11 марта 1993 года. В ней приняли участие четверо священнослужителей — представителей Его Святейшества Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси АЛЕКСИЯ ВТОРОГО, духовенство различных епархий России, видные ученые, общественные деятели, писатели, журналисты, деятели отечественной культуры, представители Русского Зарубежья.

На открытии конференции было зачитано Архипастырское слово к участникам собрания Владыки ИОАННА и приветствие Тихона Николаевича Куликовского-Романова [56].

Почетными гостями конференции были дочь генерал-лейтенанта М.К.Дитерихса — 90-летняя Наталья Михайловна Дитерихс-Полуектова и старейший русский писатель, занимающийся исследованием Екатеринбургского преступления еще с начала 20-х годов, Олег Васильевич Волков.

Научное ядро конференции составили Вице-президент Международной академии судебной и социальной медицины, член-корреспондент Российской Академии медицинских наук, директор НИИ судебной медицины Минздрава РФ, профессор А.П.Громов, заведующий физико-техническим отделом НИИ судебной медицины, доктор медицинских наук, профессор В.Н.Звягин, заведующий кафедрой судебной медицины Санкт-Петербургской военной академии, член-корреспондент Петровской Академии наук и искусств, доктор медицинских наук, профессор, полковник В.Л.Попов, заведующий кафедрой стоматологии Санкт-Петербургского медицинского института, доктор медицинских наук, профессор В.Н.Трезубов, главный юрист Государственного Эрмитажа К.Б.Исаков, кандидат биологических наук В.И.Большаков, геолог А.М.Верховский.

Ученые, ради соблюдения академической объективности и создания атмосферы взаимопонимания, сразу же определили, что они не могут рассматривать политические аспекты Царского Дела, хотя и понимают всю остроту его именно в этой сфере. На специальном экспертном заседании был выработан документ, в котором давалась четкая характеристика всех недостатков и процессуальных злоупотреблений в проводившихся до той поры манипуляциях с Екатеринбургскими останками, предположительно принадлежащими Царской Семье.

При этом представители науки весьма высоко оценили первый шаг Русской Православной Церкви в направлении всестороннего разрешения этой общегосударственной проблемы.

Экспертная часть полностью поддержала резолюцию конференции, в которой говорилось о необходимости возбудить дорасследование убийства Царской Семьи на высшем государственном уровне России, а все требуемые экспертизы вести только в рамках официального, ответственного следствия, опираясь в первую очередь на отечественную научно-экспертную базу.

Все участники экспертной части вошли в образованную на конференции «Общественную комиссию по расследованию убийства Государя Императора Николая Второго и Его Семьи».

Это значительное событие в СМИ большого резонанса не имело. Краткие отчеты прошли по московскому и питерскому телевидению, были опубликованы в Санкт-Петербургских газетах различных направлений, в Москве откликнулись только церковные и патриотические издания: «Московский Церковный Вестник», «Русский Вестник», «Домострой», «Русский Собор», «День», «Русь Державная», «Советская Россия» и, пожалуй, все.

И все же после конференции произошла, поначалу малозаметная, но весьма глубокая подвижка в общественном российском сознании, благодаря которой безответственные заявления, вроде выступления Л. Нарусовой, стали восприниматься как авантюрные и провокационные. Уже в Марте стало ясно, что никакого пышного захоронения в Петропавловском Соборе 17 Июля 1993 года не произойдет.

8 Апреля в Россию пришла страшная весть. От внезапного обширного инфаркта почил в Бозе Тихон Николаевич Куликовский-Романов, осуществлявший высокое покровительство в деле утверждения на Русской Земле истины о Царской Семье, о Ее мученической кончине, в деле Всецерковного Прославления Святых Царственных Мучеников Дома Российского.

Вечная память верному сыну нашей Отчизны Тихону Николаевичу Куликовскому-Романову.

Мы не дерзаем думать, что наши человеческие маломощные усилия могут изменить политическую ситуацию в России с помощью конференций, патриотических съездов, шумных протестов. Видимо, Богу угодно, что приближается время спасительных перемен в нашей жизни, несмотря на явное ухудшение внешних черт нашей жизни. Пусть мало еще зримых признаков этих перемен, но они существенны для внимательного взора.

Иначе стали вести себя и официальные лица. Когда олдермастонские экспериментаторы потребовали сравнительный генетический материал — частицу останков Его Императорского Высочества Великого Князя Георгия Александровича — родного брата Царя-Мученика Николая (для этого требовалось вскрытие гробницы в Великокняжеской Усыпальнице Петропавловского Собора), директор музея «Петропавловская Крепость» категорически заявил, что без благословения Его Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Владыки ИОАННА, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, проводить эксгумацию он не позволит. И за таковым благословением к Владыке обратился аж Генеральный прокурор Российской Федерации. Об этом появились сообщения в СМИ.

Тогда, в Апреле нынешнего (1993-го) года, Степанков еще охотно выполнял распоряжения «екатеринбургского землячества», засевшего на всероссийском «олимпе». Это было до памятного инцидента на конституционном совещании, когда главному прокурору РФ съездили по физиономии.

Кстати, в Апреле было первое официальное гласное вмешательство в Царское Дело высших властей Российской Федерации. До этого они старались прикровенно манипулировать, «засвечивая» уровень официальности не выше областного Свердловского, поскольку даже Главный эксперт РФ В.О.Плаксин подчинялся в этом деле заместителю прокурора Свердловской области В.А.Волкову, а через него и главе местной администрации Э.Э.Росселю. Не правда ли, странный расклад?

Но тут Генеральный прокурор назначил вести это дело своего представителя — прокурора-криминалиста Генеральной Прокуратуры РФ В.Н.Соловьева. После раздора, возникшего между Генеральной прокуратурой и президентской командой, Степанкову, видимо, перестала нравиться роль марионетки в Царском Деле, и пока вопрос об эксгумации Великокняжеского праха, слава Богу, застопорился.

Но демократическая пресса, как ни в чем не бывало, продолжала и продолжает накачивать мыльный пузырь с олдермастонской экспертизой по методу геномной дактилоскопии, разработанному в 1985 году видным английским ученым Алексом Джеффрисом.

Сам А. Джеффрис, реалистично оценивая возможности разработанного им метода, еще в Январе 1993 года заявлял, что относится весьма осторожно к скороспелым выводам своих тщеславных учеников. [57] В середине Июля 1993 года они, однако, утверждали, что на 98,5% уверены, что имеют дело с подлинными останками Царской Семьи (в иных газетах процент округлили до 99-ти). Надо думать, что через пару месяцев мы услышим о 99,5 или 99,7% и так далее до дурной безконечности. Неугомонная Людмила Нарусова тут же заявила, правда, без прежней категоричности, что «екатеринбургские останки» будут хоронить ориентировочно 19 Декабря 1993 года — в день Святителя Николая Чудотворца и Тезоименитства Государя Императора Николая Александровича.
Что ж, поживем — увидим.

Среди этой шумихи и журналистской суеты, столь неуместной вокруг скорбного дня, прошло почти незамеченным действительно историческое событие. В канун семьдесят пятой годовщины Мученической кончины Святых Августейших Страстотерпцев Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и Всея Руси АЛЕКСИЙ ВТОРОЙ в Соборе со Священным Синодом Русской Православной Церкви обратился к народу России с покаянным воззванием. Пройдут годы, и четче высветлится смысл и значение этого великого церковного деяния:
«Возлюбленные во Христе архипастыри, пастыри
и чада Церкви Русской!

С сугубой молитвой и с особой болью в сердце мы воспоминаем скорбную годовщину. Семьдесят пять лет назад, в ночь с 16 на 17 Июля 1918 года, была совершена беззаконная расправа над Императором Николаем II и Его Семьей. По приказу властей были лишены жизни люди, вся вина которых состояла в том, что они принадлежали к царствовавшей династии. Императорская Семья безропотно приняла выпавшие на ее долю страдания.
Узнав об убийстве Царской Семьи, Святитель Московский Тихон с церковного амвона свидетельствовал: «…На днях совершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Император Николай Александрович… и высшее наше правительство — Исполнительный Комитет — одобрил это и признал законным. Но наша христианская совесть, руководясь Словом Божиим, не может согласиться с этим. Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его…»
Грех цареубийства, происшедшего при равнодушии граждан России, народом нашим не раскаян. Будучи преступлением и Божеского и человеческого закона, этот грех лежит тяжелейшим грузом на душе народа, на его нравственном самосознании.
И сегодня мы, от лица всей Церкви, от лица всех ее чад — усопших и ныне живущих — приносим перед Богом и людьми покаяние за этот грех. Прости нас, Господи!
Мы призываем к покаянию весь наш народ, всех чад его, независимо от их политических воззрений и взглядов на историю, независимо от их этнического происхождения, религиозной принадлежности, от их отношения к идее монархии и к личности последнего Российского Императора.
Какое бы место ни занимал в истории Император Николай II, убиение Его и Его Семьи остается страшным уроком истории. Урок этот учит нас тому, что тщетны попытки построить благо народа на крови. Начало русской истории было отмечено убиением святых страстотерпцев Бориса и Глеба, и не в сем ли грехе коренятся последовавшие за ним народные беды? В начале нашего века, решив строить жизнь по-новому, вожди страны снова начали с преступления. Вскоре после этого Россия утонула в крови, оказалась ослеплена жаждой насилия и безумием вражды.
Ныне отрекаясь от грехов прошлого, мы должны понять: благие цели должны достигаться достойными средствами. Созидая и обновляя жизнь народа, нельзя идти по пути беззакония и безнравственности. Совершая любое дело, даже самое доброе и полезное, нельзя приносить в жертву человеческую жизнь и свободу, чье-либо доброе имя, нравственные нормы и нормы закона.
Задачей Церкви является служение, направленное на внутреннее преображение народа Божия, на его нравственное совершенствование. Для этого нам, чадам одной Матери-Церкви, надо остро прочувствовать единство наше в Теле Христовом, члены Которого, будучи непохожи друг на друга, вместе суть одно (1 Кор., гл. 12). Покаяние в грехе, совершенном нашими предками, должно стать для нас еще одним знамением единства. Пусть нынешняя скорбная дата соединит нас в молитве с Русской Зарубежной Православной Церковью, возродить духовное общение с которой в верности духу Христову мы искренне стремимся. Пусть не нарушает мира церковного и неоднозначное отношение архипастырей, пастырей и мiрян наших к вопросу о канонизации Императора Николая II и Его Семьи. Призываем всех вас молиться, чтобы Церковь смогла вынести об этом суждение в духе соборного согласия, не уступая давлению суетных мiрских настроений. Тогда, и только тогда суждение это будет действительно выражением голоса Церковной Полноты, принесет пользу Церкви и Отечеству.
Мы призываем наши высокие гражданские власти возобновить детальное расследование убийства Императора Николая II, Его Семьи, членов Императорской Фамилии и Их родственников. Руководить таким дорасследованием должна авторитетная и полномочная комиссия, в которую могут войти представители Церковного Священноначалия, органов высшей государственной власти, ученого мiра, церковной и светской общественности. Комиссии этой необходимо рассмотреть все аспекты екатеринбургского преступления — нравственные, правовые, политические. Это нужно не только для установления исторической истины, но и для того, чтобы государственная власть законодательно осудила совершенное злодеяние, восстановив тем самым преемство своей верности закону и нравственности.
Всем нам да дарует Бог быть ревностными в стремлении исполнить заповедь Его: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48). Пусть все дела, слова, помышления наши будут достойны нашего христианского звания. И да не посрамят они нас пред лицом Господа, Который будет судить вселенную по правде, и народы — по истине Своей (Пс. 95, 13).

Патриарх Московский и Всея Руси АЛЕКСИЙ II

ЧЛЕНЫ СВЯЩЕННОГО СИНОДА
Митрополит Киевский и Всея Украины ВЛАДИМIР
Патриарший Экзарх Всея Белоруси, Митрополит Минский и Слуцкий ФИЛАРЕТ
Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский ИОАНН
Митрополит Крутицкий и Коломенский ЮВЕНАЛИЙ
Председатель отдела внешних церковных сношений, Митрополит Смоленский и Калининградский КИРИЛЛ
Митрополит Оренбургский и Бузулукский ЛЕОНТИЙ
Архиепископ Калужский и Боровский КЛИМЕНТ
Епископ Тверской и Кашинский ВИКТОР
Епископ Таллинский и Эстонский КОРНИЛИЙ
Епископ Владимiрский и Суздальский ЕВЛОГИЙ
Епископ Чимкентский и Целиноградский ЕЛЕВФЕРИЙ
16 Июля 1993 года, Москва
Чудесным образом многолетние чаяния глубины сердечной нескольких поколений россиян вдруг обрели ясное звучание.

Суеты, мелочной борьбы, временного уныния — всего этого будет еще немало на пути к возрождению России, но теперь уже ясным образом обозначен предел, дальше которого Россия уже не отступит к пропасти беззакония. Этот предел — непреложное Слово Церкви.

Кто первым услышит голос Русской Православной Церкви? Нынешние ли чересчур разветвившиеся власти, или те «неведомые мiру люди, которых призовет Господь восстановить попранное», по воле Божией могущие в любой момент сменить временщиков? Гадать не будем. Посмотрим лишь на доступный нашему мiрскому разумению, плотскому взору путь возможного споспешествования воле Господней.

Что можно сделать уже сегодня? Попробуем нарисовать схему-перспективу тех направлений, в которые стоило бы устремлять конкретные усилия, чтобы Высокое Церковное Деяние обрело плоть Общегражданского Действия.

Может быть, имеет смысл каким-то образом побудить, допустим, Верховный Совет Российской Федерации, или Генеральную Прокуратуру, или Конституционный суд, или Совет Министров к инициативе сделать хотя бы первый, пусть малый и незначительный шаг к восстановлению исторической справедливости. Уже несколько лет действует Закон о реабилитации незаконно репрессированных граждан России. Необходима скорейшая реабилитация Царской Семьи по этому закону.

Святым Царственным Мученикам, Их ныне здравствующим родственникам, конечно, этого не нужно. Это нужно нам — простым русским людям, вынужденным жить по нынешним несовершенным законам. Этот акт о реабилитации, проведенный через Верховный Совет РФ, обязательно должен содержать формулировку, что 17 Июля 1918 года в Екатеринбурге была совершена не судебная ошибка, но безпрецедентное преступление, которое было беззаконно признано «законным» актом тогдашними центральными властями РСФСР. Верховный Совет полномочен дать такую исключительную формулировку в законодательном акте о реабилитации Царской Семьи и Их верных слуг.

На основании этого акта перед Верховным Советом или Съездом народных депутатов должна быть заявлена следующая инициатива, опять-таки безразлично от кого исходящая, от президента, если он на такое способен, или же от какой-то иной ветви верховной власти, о необходимости принятия специального Закона о возбуждении расследования этого безпрецедентного преступления, повлекшего катастрофические последствия для всей последующей жизни России, вплоть до дня нынешнего.

Этот специальный, исключительный по своей природе, Закон должен включать целый ряд статей, во всей полноте обезпечивающих гарантии доведения такого расследования до полного завершения.

Первой из таких статей Закона должна быть статья, регламентирующая создание полномочной и ответственной Государственной комиссии по расследованию Екатеринбургского преступления, в которую, как об этом справедливо говорится в Синодальном Послании, необходимо должны войти представители высших властей Русской Православной Церкви и общественных организаций, выражающих национальные интересы народов России.
В другой статье Закона должно содержаться утверждение, обязывающее официальные органы всех уровней Российской Федерации оказывать работе этой Государственной комиссии и ведению расследования исключительную помощь и поддержку. Эта статья должна содержать обязательное условие конкретно оговоренной уголовной ответственности тех лиц, которые будут противодействовать расследованию или же саботировать его с использованием своего служебного положения и неофициального, негласного влияния.

В следующей статье Закона должен содержаться акт, который полностью рассекречивал бы всю государственную документацию, начиная с последних чисел Февраля 1917 года по нынешнее время, имеющую прямое или косвенное отношение к преступлению и его расследованию, без учета недавних законодательных актов, предусматривающих длительные сроки, ограничивающие рассекречивание тайной документации.

В этом Законе должна быть статья о создании специального Государственного информационного архивного центра, в котором в обязательном порядке была бы сосредоточена вся документация, имеющая прямое или косвенное отношение к расследованию убийства Царской Семьи, членов Императорской Фамилии и Их родственников, из всех архивных хранилищ и прочих государственных учреждений России.

Безусловно, это расследование должно включать в себя изучение всех обстоятельств, связанных с циничной кампанией, начатой Г. Т.Рябовым и его многочисленными сообщниками в связи с различными беззаконными действиями вокруг Екатеринбургского могильника. В первую очередь расследование убийства Царской Семьи должно ставить своей целью не столько наказание участников и соучастников этого безпрецедентного преступления, сколько законодательное свидетельствование на высшем государственном уровне истины об этом злодеянии и его последствиях перед всем мiром. «Не мстите», — завещал нам Сам Царь-Искупитель Николай Александрович.

Необходимо пробуждение всенародных сил для начинания такого великого дела. Только на пути деятельного покаяния будет избыт в наших умах и сердцах дурман и морок пока еще торжествующего беззакония. Как ни ущербны ныне действующие гласные законы, в них все же содержится, пусть пока в декларативной форме, здравое зерно справедливости, тусклый отблеск заповедей Священного Писания: осуждается убийство, воровство, клевета, подкуп. Этим пусть несовершенным, но имеющимся в наличии инструментом мы постараемся начать дело восстановления справедливости.

С Божией помощью, покаянием и бдительностью мы победим. Надо просыпаться от дурмана, от губительной спячки. К бодрствованию зовет колокол Церкви. Слышен благовест Царя-Колокола — Святого Благоверного Царя-Мученика НИКОЛАЯ. Он зовет нас к молитве.
Январь — Сентябрь 1993 года

ПРИМЕЧАНИЯ:

41. Не связывая нашу работу одними чисто научными целями, мы позволяем себе воспроизводить некоторые московские слухи, и вовсе не потому, что пытаемся соперничать с бульварной прессой. Объективно любой общественно значимый слух суть продукт деятельности общественного сознания, молвы, нередко внедренный с определенной целью. Включая слух в поле зрения общественно-психологического анализа, не имея возможности проверить его фактическую достоверность, мы по крайней мере способствуем фиксации этого явления и создаем объект исследования для будущих аналитиков.
Итак, о слухах относительно анонимного покупателя коллекции бумаг Н.А.Соколова. По одной версии, фирма «Сотби» сама приобрела документы Царского Дела через подставное лицо с целью в будущем «наварить» на их продаже значительно большую сумму, чем та, которая была возможна в Августе 1990 года, либо фирма преследовала более дальнюю цель: сохранить свой контроль над ситуацией относительно развертывания Царского Дела в России, ради определенного влияния на нашу внутреннюю политику.
По другой версии коллекцию документов, опять же, через подставное лицо приобрел старый друг Страны Советов, международный бандит Арманд Хаммер (с идиша его имя переводится как «рука и молот»), или это таким же образом сделал его более молодой коллега Максвелл. По воле Божией оба этих влиятельных хасида прохлаждаются уже в преисподней.
Третья версия, заслуживающая внимания, была рассказана московской журналисткой Инной Симоновой, впрочем, без указания источника: документы на аукционе «Сотби» будто бы приобрел или хотел приобрести и сделал официальную заявку о покупке, но не оплатил ее знаменитый виолончелист Мстислав Леопольдович Ростропович. На этом давайте задержим свое внимание и обратимся к некоторым занятным деталям — ниточкам, связывающим этого разрекламированного «гениального» музыканта, оспаривающего лавры Царя-Псалмопевца Давида, с русским Царским Делом и современной политической ситуацией в России.
Как мне рассказывали заслуживающие доверия екатеринбуржцы, имен которых я не могу назвать, в начале 1970-х годов М. Ростропович приезжал с гастролями в Свердловск. За концерт, данный в местном театре оперы и балета, в качестве гонорара он попросил отдать предметы Царской мебели из дома Ипатьева, каким-то образом оказавшиеся в этом «храме культуры». Просьба была удовлетворена. В ту же поездку М. Ростропович купил у некоего господина Варшавского, как раз тогда собиравшегося отъезжать в Израиль, стол, принадлежавший Царской Семье.
В книге Ф. Медведева «После России» в интервью с Галиной Вишневской так описывается парижская квартира М. Ростроповича и Г. Вишневской:
«Один из престижных районов Парижа. Улица Жоржа Манделя. Высокая металлическая ограда, за которой обитают миллионеры, банкиры, знаменитости. Ворота в дом, где на втором этаже живут Галина Вишневская и Мстислав Ростропович, распахнуты настежь. Ни замков, ни звонков, ни псов на цепи. Консьержки я тоже не обнаружил. «Смелые, однако, люди живут здесь», — подумал я.
— Это Левицкий: «Екатерина Вторая». Это Елизавета, очень известный портрет, может быть, рисовал Антропов. Но под вопросом. Это Петр I Моора, Царь позировал художнику. Представляете? Ведь монархов чаще всего рисовали по памяти. Это портрет Государя Николая II работы Серова, жаль, что руки как бы недописаны, но в этой незавершенности своя прелесть. А этот фарфор Императорского завода, редкий, в особенности статуэтки. Мебель собиралась по разным странам: Аргентина, США, Англия. В основном на аукционах.
— Какие замечательные шторы!
— Из Зимнего Дворца! Редчайшие! Дорожу ими очень. Раз в три года своими руками стираю, никому не доверяю эту прелесть. Там, наверху, Репин. Это Иванов — этюды к «Явлению Христа народу». Правда, потрясающие?! Это Боровиковский, женский портрет, рядом мадам Бестужева. А это, взгляните, Алексеев. Ну, Венецианова вы, конечно, узнали. Это…
Это ее русский дом, здесь все из России. Когда Брежнев лишил гражданства знаменитых музыкантов, они стали искать постоянный приют. До этого ничего не покупали, жилье снимали» (М., 1992, с. 91).
«- В Париже живете постоянно?
— Нет, мы не живем на одном месте, в Париже это любимая моя квартира. Есть у нас квартира в Нью-Йорке, в Вашингтоне, в Лозанне, в Англии…» (там же, с. 103−104).
В документальной книге Кирилла Столярова «Голгофа» (М., 1991) в части «Генерал армии Щелоков» находим главку «Штрихи к портрету», где рассказывается о некоем Василии Федоровиче — строительном рабочем широкого профиля, мастере-печнике:
«Еще в стародавние времена случай свел Василия Федоровича с известнейшим музыкантом М.Ростроповичем. Началось с того, что Василий Федорович подрядился соорудить камин на даче Ростроповичей в поселке Жуковка, за камином последовал гараж с жилой пристройкой, куда хозяева дачи впоследствии поселили писателя Солженицина, а затем там же был построен просторный зал для домашних концертов. Так деловые контакты мало-помалу превратились в доброе знакомство, и Василия Федоровича стали приглашать в Жуковку на обеды и ужины. Ходил он туда с неизменным удовольствием — еще бы, не каждому выпадает радость посидеть за одним столом с такими знаменитыми людьми, как Дмитрий Дмитриевич Шостакович, Галина Павловна Вишневская, Николай Анисимович Щелоков, академик Кириллин Владимiр Алексеевич, в ту пору зампред Совмина СССР, Андрей Дмитриевич Сахаров, не говоря уж про самого Мстислава Леопольдовича, хлебосольного, необыкновенной душевности человека…. Когда Вишневскую и, в особенности, Ростроповича принялись травить за поддержку Солженицина и вынудили уехать за бугор, перед отъездом они — доброго им здоровья! — позаботились о тех, кто им помогал. Домработница Галины Павловны перешла к Светлане Владимiровне Щелоковой, а Василий Федорович по рекомендации Мстислава Леопольдовича был зачислен в кадры МВД. Министр присвоил ему офицерское звание «майор» и сделал доверенным лицом в коммунально-дачной службе — отныне у Василия Федоровича были свои ключи от квартиры Щелоковых и от служебной дачи № 1 МВД СССР в поселке Усово. Именно там в долгие осенне-зимние вечера он по-настоящему узнал Николая Анисимовича» (с. 115−116).
Не вдаваясь в подробное комментирование этих описательных цитат, мы напомним читателю лишь о роли музыканта в Августовских событиях 1991 года, когда тот стал одним из активнейших защитников «БиДэ» (кличка, придуманная «Московским комсомольцем»), в силу чего А. Адамович в Верховном Совете РФ в те дни определил эти события как «революцию с лицом Ростроповича». Памятен и внеплановый прилет Ростроповича на Апрельский референдум («да-да-нет-да») уже в 1993 году. И конечно запомнится его концерт 26 Сентября на Красной площади уже против защитников «Белого Дома», менее чем через неделю обернувшийся инфернальным кровавым «тутти» на площади Августовской «Свободы». Кстати, дата этого концерта, как известно из газетных сообщений, была запланирована более чем за год (в настоящий момент мы, правда, располагаем лишь публикацией от 16 Апреля 1993 года в «Независимой газете» — Тамара Грум-Гржимайло «Я ХОЧУ СДЕЛАТЬ СВОЮ СОТНЮ!» Блиц-визит Мстислава Ростроповича в Москву).
Эти разрозненные штрихи и детали явно свидетельствуют о непреходящей близости М. Ростроповича к «сильным мiра сего», к «дирижеру» мiровой закулисы, близости, граничащей со степенью идентификации 99,999%. Но не будем забывать, что это лишь догадка, домысел, помня евангельское по плодам узнаете их (Мф. 7:16).
42. Выставку «Царский Архив» мы с Валерием Владимировичем Архиповым подготовили для общества «Радонеж». В Мае-Июне она проводилась в Москве в скромном выставочном зале Дзержинского района на проспекте Мира, а в Августе-Сентябре того же года ее удалось развернуть в зале Александра Третьего Михайловского Дворца в Санкт-Петербурге. Затем она экспонировалась в Воронеже, Вильнюсе и Екатеринбурге. В последнем городе ее помог провести недавно убитый Юрий Васильевич Липатников. (Царствие ему Небесное!) К сожалению, в Екатеринбурге контейнеры с выставкой затерялись. Возможно, первая попытка устроить такую экспозицию несла в себе ряд недостатков, но это была первая ласточка. Хорошо памятна благодарность людей, приходивших приобщиться к свидетельствам жизни и мученической кончины Святых Царственных Страстотерпцев.
43. Православное Братство Святого Благоверного Царя-Мученика Николая было образовано 17 Января 1990 года. Первое собрание проводилось у меня на квартире. Присутствовали тогда Валерий Владимiрович Архипов, Вячеслав Константинович Демин, Алексей Алексеевич Широпаев, Вадим Петрович Кузнецов, Андрей Алексеевич Щедрин, Александр Алексеевич Зеленов, Александр Степанович Побезинский, Павел Буров, художник Андрей Масальцев.
До этого многие из собравшихся дружили или приятельствовали между собой, участвовали в разных патриотических инициативах. Демин, Широпаев, Побезинский и Зеленов, например, были членами Союза «Христианское Возрождение». Но чувство неудовлетворенности, из-за отсутствия соборного монархического дела было знакомо многим из участников собрания. Это чувство и привлекло людей друг ко другу. Поводом к этому собранию послужило одно из первых писем Тихона Николаевича Куликовского-Романова, обращенных к молодым монархистам в России. Часть письма была зачитана вслух, и это очень вдохновило собравшихся действовать сообща, издавать и распространять литературу, устраивать публичные молебны, отыскивать единомышленников по всей России… Вскоре в гостях у Щедрина побывал редактор известной монархической газеты «Наша Страна», выходящей в Аргентине, Николай Леонидович Казанцев. Ему рассказывали о создании Братства и его деятельности. Беседа была продолжительной и доброжелательной.
Русские монархисты заграницею с трепетом и надеждой наблюдали за самостоятельными ростками самодержавной идеологии на безжизненной, по их представлениям, «советской» почве. При этом обе стороны видели различия между собой. Оттуда видели, что процесс возрождения имперского православного самосознания не соответствует «рецептам», которые пропагандировались в эмиграции. Мы же в приезжих эмигрантах не обнаруживали той цельности и самоотверженности, которую мы находили в собраниях проповедей Архиепископа Аверкия (Таушева), книгах Святителя Серафима (Соболева) и Архимандрита Константина (Зайцева). Передача исторической эстафеты произошла заочно через классическую монархическую эмигрантскую литературу. Переписка с Тихоном Николаевичем во сто крат давала нам больше, чем довольно частые встречи с осмелевшими эмигрантами, потянувшимися косяком на свою историческую родину.
Спустя пару месяцев в № 2080 «Нашей страны» от 16 Июня 1990 года в рубрике «Политическая хроника» появилась следующая заметка.

Братство Царя-Мученика

«Нам пишут из Москвы: Здесь создано Братство Царя-Мученика Николая. Основной задачей этой организации является содействие почитанию и прославлению Царя-Мученика и его Семьи Русской Православной Церковью. Братство руководствуется только уставом и канонами Церкви, не примыкает к деятельности никакой из монархических группировок и высшей целью и долгом христианской совести считает свидетельствование истины. Руководителями Братства являются Андрей Александрович (правильно: Алексеевич. — Л.Б.) Щедрин и Леонид Евгеньевич Болотин».
Формулировка основной задачи Братства была принята еще на первом собрании и, видимо, при встрече она и была передана Н.Л.Казанцеву. Однако на собрании меня не избирали в руководство Братством. Его тогда вообще не избрали. Но «неформальным» лидером был тогда мой близкий приятель А.А.Щедрин, я же никогда не принадлежал к руководству, хотя А. Щедрин нередко со мной советовался, и все же негласное право окончательного решения в том или ином действии всегда принадлежало ему. Постепенно к концу 1991 года А.А.Щедрин и формально усвоил власть в Братстве, назвав себя «игуменом», что, впрочем, произошло с нашего полного согласия. Первыми братство покинули Андрей Масальцев и Павел Буров. Они были только на первом собрании. Бурова вскоре рукоположили, и отец Павел уехал по месту служения, хотя иногда и заглядывал на наши собрания — один-два раза. В конце 1991 года из братства вышел публицист Алексей Алексеевич Широпаев. Он, как и В.К.Демин, А.А.Зеленов, А.С.Побезинский одновременно был членом Союза «Христианское Возрождение», многие инициативы этого Союза и, в первую очередь, Предсоборное Совещание по подготовке Всероссийского Земского Собора, образование Опричной Службы и тому подобное зарождались на собраниях нашего Братства, но формально Братство старалось не «светиться». В 1992 году произошло разделение братства. Сначала была объявлена «опричнина» А.А.Щедрина, и братство было формально отменено, но в Сентябре 1992 года большая часть Московских братчиков вышла из «опричнины» и возобновила деятельность Братства.
Но в деятельности Братства 1990−1992 годов было много положительного и конструктивного. В значительной степени эта деятельность сформировала основы современной соборной идеологии и практики монархического, православно-патриотического движения. Через Московское Братство Святого Благоверного Царя-Мученика Николая Александровича прошли десятки людей со всех концов Великой России. Обсуждение животрепещущих и злободневных тем на наших собраниях именно в соборном духе открывало нам перспективы, которые сейчас стали реальностью. Это была замечательная школа становления православной патриотики в самом начале девяностых годов. Она дала мощный заряд духовного оптимизма в условиях повсеместного уныния и душевного разложения. Еженедельные собрания братчиков по Воскресеньям и большим церковным праздникам у каждого из нас оставили самые теплые воспоминания. Память об этом до сих пор объединяет дружескими узами многих братчиков. Стержнем же единства являлось и является сейчас — прославление во Святых нашего Государя. Дух единомыслия и согласия по основополагающим вопросам церковно-державной жизни нашего Отечества и теперь помогает нам жить и бороться, не бояться грядущего, но весело ждать его, пребывая в созидательном и радостном страхе Божием.
44. Урожденная Княжна Палей, дочь от морганатического брака Великого Князя Павла Александровича и Княгини Ольги Валерьяновны Палей (урожденной Карнович, а в первом браке — Пистолькорс).
45. Внук Великого Князя Павла Александровича. В те дни в Михайловском Дворце (Русский Музей) проводилась выставка фотонатюрмортов Принца Бернадота, на которую он и пригласил своего двоюродного брата Князя Михаила Феодоровича.
46. О том, что эти средства хотя и проходили через различные национальные экономики, в их собственность так и не попали. Они стали собственностью международной банковской системы, у которой в настоящее время в должниках все государства, все правительства.
47. «Советская молодежь», № 24 от 7 Февраля 1990 года.
48. 15 Февраля 1990 года. ТАСС. Серия «СЕ» — лист 2−3. АНГЛИЯ. «СОТБИ» О ДОКУМЕНТАХ ПО ЦАРСКОЙ СЕМЬЕ. ЯЕ.
49. О перипетиях ведения следствия после эвакуации из Екатеринбурга читайте в книге Н. Росса «Гибель Царской Семьи». Посев, 1987 г., с. 13−17.
50. «Родина» № 4, 1989 г. В книге «Вся Россия. Выпуск 1» (М., 1993) можно найти следующее сообщение об утрате пианино, принадлежавшего Царской Семье, хотя к этой информации нужно относиться осторожно, так как журналист позволил себе вольности — в Австрии правили императоры, а не короли и монограмма не может быть столь пространной…
«Царю Российскому от короля Австрийского» — такая монограмма недавно была снята с обломков пианино «Беккер», которые лежали во дворе одного из житомiрских учреждений. Как инструмент мог попасть в Житомiр? Возможно, его подарила (хотя дареное, как известно, не дарят) большевистская власть одному из участников расстрела членов Семьи Николая II — Василию Анисимовичу Рябову. Вскоре после участия в этом кровавом злодеянии он из Сибири переехал на Полесье. Здесь, в Житомiре, Рябов заведовал историческим архивом. Потом спился"(с.367).
В книге Н.А.Соколова «Убийство Царской Семьи» в списке Алапаевских чекистов, причастных к убийству Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, Великого Князя Сергея Михайловича и четырех Князей Императорской Крови, под двадцать первым номером числится Василий Рябов (Буэнос-Айрес, 1978, с. 257). В Царском деле фигурирует еще двое Рябовых — стрелочник 37-го разъезда Пермской железной дороги Василий Семенович Рябов, проходящий как свидетель в следствии Александра Федоровича Кирсты (Николай Росс «Гибель Царской Семьи», Франкфурт на Майне, 1987, с. 184) и есаул Сводного казачьего полка в Петрограде Рябов, которому гвардии капитан Малиновский посылал сообщения из Екатеринбурга о пребывании там Царской Семьи, который через посредников получал сведения от охранника Дома Особого Назначения (там же, с. 368−369).
К числу однофамильцев (?) современных «знатоков» Царского Дела относится и чекист И. Радзинский (Рудзинский, Родзинский), который переписывал аккуратным почерком провокационные письма «офицера», склоняя к попытке побега Царскую Семью (Н.Росс, с. 147, 164, 165, 171).
51. Настоятель Феодоровского Государева Собора в Царском Селе отец Афанасий Беляев, по причине болезни своего родственника — духовника Царской Семьи о. Александра Васильева, с начала Марта до 1 Августа 1917 года исполнял обязанности духовника Августейших Узников. Все это время отец Афанасий ежедневно вел дневник, который был опубликован А.А.Щедриным в журнале «Вече» в 1990 году.
52. В 1964 году ленинградский кинорежиссер Ф. Эрмлер снимал документально-художественный фильм о монархисте-предателе Василии Шульгине «Перед судом истории». Эпизод, в котором В. Шульгин рассказывал о событиях вечера 2 Марта 1917 года, снимался в этом поезде, но где он находится сейчас, также неизвестно.
53. В Июле-Августе 1990 года я по поручению Братства Святого Благоверного Царя-Мученика НИКОЛАЯ ездил в Екатеринбург, Верхотурье, Тюмень и село Покровское. Мне довелось побеседовать с некоторыми старожилами, которые вспоминали о Царской Семье, о Великой Княгине Елизавете Феодоровне, о друге Царской Семьи Г. Е.Распутине, о некоторых из цареубийц. Как вспоминала племянница Г. Е.Распутина-Нового — М. Распутина, во время проезда Царской Семьи через Покровское Их возок остановился у Распутинского дома. Отец М. Распутиной менял лошадей, а она, девочкой, издали наблюдала: Государыня выглянула из возка, на лице Ее были слезы.
54. Устав фонда «Обретение», утвержденный и зарегистрированный решением Свердловского облисполкома от 10.07.91 № 353, в разделе «Основные цели и задачи фонда» содержит следующие статьи:
«2.1. Основной целью деятельности фонда «Обретение» является восстановление нравственной справедливости в Российской истории. Для этого фондом выполняется следующее:
2.1.1. Извлечение, исследование и захоронение останков бывшей Царской Семьи и Ее подданных, скрытых вместе с Ней (именуемые далее «Останки»), публикация материалов, связанных с этим.
2.1.2. Разработка и организация павильона-музея на территории бывшего Ипатьевского дома (или сопредельной с ней), мемориального комплекса-парка в районе урочища «Четыре Брата» (именуемого в дальнейшем «мемориал»).
2.2.2. Свердловским областным исполнительным комитетом исключительное право организации и ведения работ по пункту 2.1.1. предоставляется фонду «Обретение» как первооткрывателю «останков». Советской властью гарантируется невмешательство в эти работы и неприкосновенность их другими организациями.
2.3. Фондом организуются высококвалифицированные специализированные комиссии для выполнения корректного научно-археологического извлечения «останков», их исследования и опознания с участием советских, международных экспертов и Церкви…
2.6. Свердловский областной исполнительный комитет безвозмездно и без обложения налогами в районе, примыкающем к территории бывшего дома Ипатьева, выделяет надел земли фонду «Обретение» площадью, необходимой для создания музейного павильона.
2.7. Свердловским областным исполнительным комитетом фонду «Обретение» безвозмездно и без обложения налогами выделяется территория площадью 15 кв км в районе урочища «Четыре Брата» для создания мемориального парка-комплекса.
2.8. Вопрос об организации Мемориала в г. Алапаевске и включении его в общий комплекс, создаваемый фондом «Обретение», будет решен после завершения работ по пункту 2.1.1.»
55. Питерская газета «Смена» (13 Января 1993 года № 5−6) известила своих читателей:
«Как сообщила Людмила Нарусова, сотрудник Мариинского фонда, который намерен на себя взять расходы по захоронению, — из городского бюджета на эти цели не будет потрачено ни копейки. Все традиции будут соблюдены — на облицовку могил пойдет чрезвычайно дорогой итальянский и уральский мрамор. С его приобретением сложилась парадоксальная ситуация. Расходы на покупку и транспортировку итальянского мрамора взяла на себя фирма «Фиат». А за уральский мрамор челябинская фирма запросила огромную цену. О какой-либо скидке и речи быть не может. Поэтому Мариинский фонд и вынужден собирать пожертвования, сказала Нарусова».
Среди первых жертвователей в заметке названы «Виртуозы Москвы», Майя Плисецкая и Мстислав Ростропович.
56. В Январе 1993 года корреспондент английской газеты «Sunday-Express» Виталий Козликин (в свое время он расследовал обстоятельства смерти псевдо-миллиардера Максквела) обратился к Митрополиту Санкт-Петебургскому и Ладожскому Владыке Иоанну и к Тихону Николаевичу Куликовскому-Романову с просьбой прокомментировать поползновения «похоронной команды» относительно Петропавловского Собора.
25 Января 1993 года в газете появилась статья «Great Tsar’s bones hoax» В. Козликина и Кети Скотт-Кларк, в которую вошли эти заявления.
Предлагаем вашему вниманию текст обращений Владыки Иоанна и Тихона Николаевича к конференции «Государственная Легитимность».

ОБРАЩЕНИЕ
Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского
ИОАННА
к Международной конференции
«ГОСУДАРСТВЕННАЯ ЛЕГИТИМНОСТЬ»

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Уважаемые господа! Всечестные отцы, братия и сестры! Понимая важность вопросов, для решения которых вы собрались, стремясь внести и свою малую лепту в дело русского возрождения, приветствую вас и молюсь об успехе начатого дела. Благодать Божия да пребудет с вами в ваших трудах на благо нашего многострадального Отечества!
Нормальное течение русской жизни, ее историческая преемственность не могут быть восстановлены до тех пор, пока не будет поставлена последняя точка в деле об изуверском убийстве Царской Семьи. Эта проблема имеет несколько аспектов. Вопросы юридические, правовые — должны получить свое решение в ходе дорасследования этого преступления с учетом всех имеющихся на сегодняшний день данных. Российская государственность должна смыть с себя кровавое пятно Екатеринбургского злодеяния.
Вопросы исторические, историософские, предметом которых является глубинная связь уничтожения Семьи последнего Русского Царя с судьбой России и Русского Народа — со временем, очевидно, получат освещение в трудах историков, политологов, богословов и философов. Но начинать эту работу надо уже теперь, учитывая ее важность и злободневность для русского самосознания.
Наконец, вопросы нравственно-религиозные подлежат соборному церковному решению. На повестке дня сегодня стоит вопрос о канонизации Царственных Мучеников, и несмотря на всю его сложность, рано или поздно он будет решен. Свой вклад в этот процесс могло бы внести и ваше высокое собрание, тем более, что проблема подлинности останков, выдаваемых сегодня за останки Царской Семьи, приобретает в этой связи особое значение. Со временем они в качестве святых мощей могут стать объектом благоговейного почитания верующих, поэтому всякая возможность ошибки — и уж тем более злонамеренной подделки — должна быть исключена. Здесь, учитывая равнодушие официальных властей к требованиям провести всестороннее, объективное, гласное исследование, неизмеримо возрастает роль общественности. Сегодня только с помощью широкого общественного резонанса можно обеспечить непредвзятость и профессионализм экспертизы.
Надеюсь, что ваше собрание сможет стать отправной точкой этого важного и нужного дела.
Храни вас Бог! Аминь.
Смиренный ИОАНН,
Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский
Санкт-Петербург, 18 Февраля/3 Марта 1993 года от Р.Х.

ОБРАЩЕНИЕ
Тихона Николаевича КУЛИКОВСКОГО-РОМАНОВА,
родного племянника Государя Императора
НИКОЛАЯ ВТОРОГО,
внука Императора АЛЕКСАНДРА ТРЕТЬЕГО
Господам Участникам Международной научно-практической и Богословской конференции по дорасследованию убийства Царской Семьи в свете криминалистики, государственного права, исторической истины и Евангельского вероучения.
Торонто 2 Марта 1993 года.
Уважаемые господа!
Благородные намерения, заявленные Организаторами Вашей Конференции, предполагаемый состав ее участников и благословение Высокопреосвященнейшего Митрополита ИОАННА, Санкт-Петербургского и Ладожского, позволяет надеяться на то, что эта конференция сможет стать первым шагом всестороннего, непредвзятого и благоговейного окончательного расследования Екатеринбургского Злодеяния.
Нет сомнения, что без именно такого «расследования-до-конца», невозможно возстановить историческую преемственность Русской жизни.
К сожалению, нынешние власти России — работники прокуратуры и следственных органов — оказались глухи к призывам общественности…
Полное и компетентное исследование так и не начато, зато, к сожалению, уже несколько лет подряд группа частных лиц, с частично меняющимся составом и никем официально не уполномоченная, пытается выдать за Останки Царственных Мучеников безвестные кости, обнаруженные в одном из Уральских захоронений. Теперь эти останки покойников таскаются в мешочках и коробочках на исследования иностранным, так называемым, экспертам.
Безобразное положение становится просто нестерпимым.
Господа! Я надеюсь, что, с Божией Помощью, общими усилиями, именно ВЫ сможете, наконец, приблизиться к истине, сдвинув с мертвой точки дело дорасследования убийства Царской Семьи.
Желаю Вам всяческих успехов!
МЫ РУССКИЕ, С НАМИ БОГ!
Всегда Ваш ТИХОН.
57. «Sunday-Express» 25 Января 1993 года.