Отряд генерала Ренненкампфа в Русско-Японскую войну

Ч. 2. В разведках и рекогносцировках

Ч. 1. Командующий гребень и ночная стрельба у дер. Шаого

17-го Ренненкампф с одной сотней отправился из Цзян-чаня в Сяосырь, где в это время стояли батальон пехоты и 1-й Аргунский полк.

18-го мая генерал прислал приказ отряду — выступить на Саймацзы. Цель — выбить японцев, которые, по донесениям разъездов, занимали Саймацзы значительными силами. Бой у Саймацзы предполагалось дать 19-го мая около часу дня.

В бою, шедшему с переменным успехом, отличилась 1-я сотня нерчинцев, находившаяся в авангарде на переднем склоне перевала, предводимая своим храбрым командиром есаулом Энгельгардтом. Она мужественно бросилась к гребню и открыла по занятой японцами сопке фланговый огонь с довольно близкого расстояния.

Японцы были прогнаны.

Потери: ранено 2 офицера и 1 врач; нижних чинов убито 6, ранено 17.

24-го мая около 7 часов отряд в составе 9 сотен (5 нерчинских и 4 аргунских) двинулся из Саймацзы к Цзян-чаню.

Ренненкампфом были получены сведения, что сотня 2-го Читинского полка под напором японцев оставила Цзян-чань. Но 25-го утром в Цзян-чане вместо японцев нашли читинскую сотню, вернувшуюся обратно.

Утром 30-го мая отряд двинулся к Сипингаю. Рота японской пехоты и около эскадрона кавалерии, узнав от китайцев о движении к Сипингаю русских, ушли вниз по реке Ай-хэ. Отряд двинулся обратно к Цзян-чаню. Как ни казалась на первый взгляд бесцельной эта рекогносцировка целым отрядом, она выяснила, что в данном районе серьёзных сил, могущих угрожать Цзян-чаню, нет.

Из Цзян-чаня были посланы две сотни (1-я и 2-я нерчинские) в Сяосыр для усиления отряда полковника Трухина. 4-го июня генерал предпринял движение на Саймацзы с целью усиленной разведки.

Разведка малыми силами давала мало сведений, несмотря на самоотверженную деятельность большинства высылаемых разъездов. За эти дни в разведке на Саймацзы и Айяньмынь был убит аргунец хорунжий Козлов и серьёзно ранен лихой разведчик нерчинец подъесаул Аничков.

5-го июня отряд Ренненкампфа вошёл в Саймацзы. Жители сообщили, что японцы находились в Саймацзы в довольно значительных силах (отряд из 3-х родов оружия), но не рискнули принять бой и ушли за Синкайлинский перевал.

К первым числам июня было установлено, что армия Куроки на Восточном фронте расположилась на оборонительной позиции двумя группами: одна (главные силы) занимала позиции у Фынхуанчена, а другая занимала Куаньдяньсянь. Обе группы были связаны между собой и действовали по единой схеме.

Можно было судить, что они готовятся к наступлению, пополняя армию солдатами, продовольственными и боевыми припасами.

К этому времени не был выяснен только один очень важный вопрос — какими силами располагала Куаньдяньсянская группа противника. И, следовательно, насколько серьёзен мог быть удар с этой стороны — в случае наступления японцев на Ляоян.

Ренненкампф и предпринял 9-го июня усиленную рекогносцировку в направлении на Айяньмынь, собрав для этого дела все имевшиеся в его распоряжении силы, а также стянув части из-за Фэншулинского перевала.

Как отмечает очевидец, целесообразность её кое-кем ставилась под сомнение: «Что же касается вообще разговоров о трате людей на войне, то на это нужно сказать, что мы и кампанию проиграли, пожалуй, потому, что черезчур много заботились о сохранении людей, частей, армии. Принцип гражданского долга был сильно развит, и, главным образом, на верхах. Вот поэтому-то людям истинно военным, каковым бесспорно является генерал Ренненкампф, и смотрящим на военное дело с точки зрения только военного долга, часто его подчинёнными — почитателями „гражданского долга“ — и ставилось в упрёк его, будто бы, безразличное отношение к жизни других. Нужно ли говорить, что почитателям „гражданского долга“ не должно быть места в рядах славной Русской армии. Ведь „гражданское мужество“ на войне заставляет сдавать крепости, броненосцы ради спасения жизни сотням людей, тогда как „военное мужество“ — военный долг — повелевает умирать, защищаясь, умирать только ради чести оружия…» .

В состав рекогносцирующего отряда вошли: 2,5 батальона 23-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, 4-я Забайкальская казачья батарея (6 орудий), 4-я конно-горная батарея пограничной стражи (4 орудия), четыри сотни 1-го Аргунского, три сотни 2-го Aргунского и две сотни 2-го Нерчинского казачьих полков и две конно-охотничьи команды (23-го полка и 1-го Сибирского Стретенского пехотного полка).

Отряд выступил из Саймацзы в 6 часов 9-го июня двумя колоннами. Около 12 часов, перевалив Синкайлинь, колонны соединились, причём 1-й Аргунский полк составлял авангард.

Не доходя 5 — 6 км до Айяньмыня, авангард завязал перестрелку с японцами, заняв спешенными сотнями крутой утёс с правой стороны дороги. Японцы находились в окопах. Через некоторое время к утёсу, занятому 1-м Apгунским полком, подошли сотни главных сил и прискакал генерал Ренненкампф.

С места (из — за утёса) были выдвинуты на левый фланг охотничья команда Стретенского полка и 3-я сотня нерчинцев. Стретенская команда должна была атаковать с фронта, а нерчинцы, содействуя стретенцам в атаке, должны были загибать фланг и стараться взять японский окоп под фланговый огонь.

Действием спешенных сотен 1-го Аргунского полка, стретенских охотников и 3-й нерчинской сотни, стрелявшей во фланг, японцы были выбиты из окопов, поспешно отошли, прикрываясь складками местности и почти сплошным кустарником, и заняли следующий гребень, также укреплённый стрелковыми окопами. Русские наступали — ведя фронтальный и фланговый огонь. Огонь был действенным, у японцев появились раненые — и противник поспешно оставил окопы и, унося раненых, отошёл к следующему гребню. На третьей позиции цепь японцев оказалась значительно сильнее, и хотя этот гребень не был усилен окопами, он представлял из себя прекрасную естественную позицию.

Сил, чтобы выбить японцев (сотня и охотничья команда), оказалось недостаточно, и перестрелка затянулась. Охотники начали нести потери и остановились; казаки стали загибать фланг, боясь зарваться. Приходилось прятаться за гребень и стрелять редко — вылазками одиночных людей. Тогда на помощь пришла конно-горная пограничная батарея, открывшая огонь сзади — через головы стретенских охотников по гребню, занятому японцами. Японцы быстро отошли. Затем огонь батареи был перенесён на части японцев, отходившие по долине — у подошвы правого горного массива. Но и эта цель укрылась, и батарея прекратила стрельбу.

Наступила полная тишина. Японцев не видно, и казалось, что бой прекратился. Прошло около получаса. Но вот главные силы отряда движутся по дороге на Айяньмынь в колонне — впереди генерал с конвоем, за ним 4-я Забайкальская батарея, сотня казаков, а также части пехоты. Когда голова колонны подходила к низенькому выступу гребня, со стороны японцев раздался оглушительный залп из орудий, а затем страшный треск и свист разорвавшихся шрапнелей. Раздалась команда «батарея на позицию», а затем к гребню проскочили конвой и сотня. Появились раненые.

Японцы залпами двух батарей смели русскую батарею, не успевшую дать и десятка выстрелов. Батарея потеряла почти весь строевой состав, а орудия на позиции производили своим видом жалкое впечатление: одно орудие смотрело вперёд, другое было подбито и смотрело в сторону, третье склонилось набок и т. п. В довершение этой картины, около орудий лежало до 10 трупов убитых и раненых. Убирать их было нельзя, так как и по одиночному человеку, подбегавшему к орудиям, японцы давали залп. Уцелевшая прислуга отошла от орудий и укрывалась гребнем, изредка выбегая к орудиям, чтобы произвести одиночный выстрел. В большинстве случаев эти смельчаки так около орудий и оставались.

Японцы стали отходить, и казаки двинулись за отходящими частями. Когда сотни вышли из-за гребня на дорогу, по ним был открыт apтиллepийcкий огонь. Снаряды перелетали через головы. Казаки рассыпались в лаву. Несколько очередей японской шрапнели вреда сотням не причинили.

Батальон пехоты и пограничная батарея в бою участия не приняли. Почему остался в самый горячий момент боя не введен в дело такой сильный резерв (когда участь Забайкальской батареи висела на волоске) — осталось загадкой.

Японцы с наступлением темноты несколько раз пытались атаковать русские прикрытия, но были отбрасываемы огнём.

Когда бой затих, около 23-х часов начали собирать убитых и раненых, а также вывезли орудия забайкальской батареи с зарядными ящиками.

В Саймацзы вернулись около 6-ти часов 10-го июня.

Отряд потерял: офицерских чинов — ранеными 7; нижних чинов — убитыми около 15 и ранеными около 70, причём на долю 4-й Забакальской казачьей батареи приходится убитых 9 и раненых 22. Большой процент потерь понесла и рота 23-го полка, находившаяся в прикрытии.

Причём если все убитые и раненые забайкальской батареи были вынесены и доставлены в Саймацзы, то почти все убитые и часть раненых 23-го полка были оставлены на позиции.

Бой выяснил, что у Айяньмыня находится 3 полка пехоты при 18 орудиях и 2 — 3 эскадрона кавалерии противника.

4-я Забайкальская казачья батарея была отправлена в Ляоян, а потом в Харбин для ремонта и пополнения, а 23-й полк двинут за северный Фэньшуйлин.

12-го июня, около 15 часов, отряд выступил по Сяосырской дороге. 13-го июня утром японцы повели наступление и оттеснили сторожевое охранение. Сильный напор пришлось сдерживать огнём пограничной батареи. Не принимая боя, отряд отошёл по Сяосырской дороге.

14-го июня, для производства усиленной рекогносцировки вниз по долине реки Цаохэ, генерал Репненкампф выдвинул конную колонну генерала Любавина. Колонну Любавина составили: 4 сотни Нерчинского полка, 3 сотни 2-го Aргунского и 2 сотни 1-го Aргунского полков и пограничная батарея (4 орудия). Авангард колонны (1-я сотня нерчинцев) был встречен огнём японцев. Завязалась перестрелка. В боевую линию постепенно было выдвинуто около 7-ми спешенных сотен, силами которых сбить противника не удалось.

Рекогносцировочный бой продолжался около 4-х часов.

Потери: ранено офицерских чинов — 1 (есаул Энгельгардт — командир 1-й нерчинской сотни), нижних чинов — 9.

Таким образом было выяснено, что и по долине реки Цаохэ японцы наступают значительными силами.

3-го июля к Сяосыру прибыл генерал Любавин с Аргунским полком и остановился в Сандянзане, выдвинув Нерчинский полк в составе 4-х сотен по Сыгоулинскому ущелью к деревне Чучаю.

Утром 5-го июля японцы сильно потеснили охранение, и русские начали отходить, т. к., во-первых, вблизи не было удобной позиции, а во-вторых, сзади имелись два узких прохода, отходить по которым с коноводами, в случае значительного превосходства противника в силах, было бы крайне затруднительно.

Вечером остановились в 3-х км южнее Сяосыра. Было получено приказание задержать японцев и не пустить к Сяосыру.

В 4 часа 6-го июля в сторожевой сотне началась стрельба: командир подразделения сообщал о начавшемся наступлении японцев. Сотни заняли позиции. Командиру сторожевой сотни было приказано отойти и занять позицию на выступе напротив дороги (6-я сотня).

Около 5-ти часов колонна японцев силой около 2-х рот, без особых мер осторожности, показалась в долине. 6-я сотня открыла по ней огонь залпами; то же сделала со своей позиции и 1-я сотня. Японцы врассыпную бросились за утёсы, оставив в долине на камнях несколько трупов.

После этого японцы поднялись на боковые гребни утёсов и открыли огонь по русским позициям. Сотни дружно отвечали. Стрельба продолжалась около получаса, когда было обнаружено, что человек 20 — 30 японцев хотели обогнуть правый фланг. Огнём правофлангового взвода они были прогнаны.

С позиции 1-й сотни было замечено, что к японцам подошли подкрепления (около 2-х рот), которые и укрылись в левом кряже. И командир левофланговой сотни получил приказ усилить бдительность на фланге и своевременно предупредить опасность.

Бой продолжался, причём наиболее сильный огонь пришёлся по позиции, занятой 6-й и 5-й сотнями.

Около 8.30., совершенно неожиданно, был открыт частый огонь по коноводам. Японцы целой ротой обошли левый фланг. Командир фланговой сотни не был бдителен и не принял нужных мер к парированию удара.

Цепи снялись с позиции, переменили фронт и начали отходить по правому горному кряжу.

Что же делал в это время генерал Любавин с Аргунским полком в 4-х км от места боя? Оказывается — ничего. Решение поддержать пришло, когда увидели в беспорядке скачущих коноводов.

Некоторые командиры сотен рвались в бой, но им не разрешили.

В результате задача задержать противника оказалась не выполнена, и стоило это — 1 нижнего чина убитым и 15 ранеными, а лошадей убито и серьезно ранено около 50.

50 лошадей на 4 жиденьких сотни! «Не жаль было бы этих потерь только в лихой кавалерийской схватке!» — отмечал фронтовик .

7-го июля отряд отошёл к Гаолинцзы, где и расположился на ночлег. В Сандянзане было оставлено для наблюдения за занявшими Сяосырь японцами несколько сотен Аргунского полка. Около 16 часов было получено донесение, что оставленные у Сандянзаня сотни оттеснены противником.

Генерал Любавин, не желая быть отрезанным от армии и оттесненным к Далинскому перевалу, предпринял ночной марш к Беньсиху.

Движение было организовано с чрезвычайными мерами осторожности и было очень утомительно. Около 3 — 4 часов, сделав ночной переход около 35 — 40 км, отряд, утомлённый этим тяжёлым переходом, пришел в деревню Уйнюнинь.

9-го июля передвинулись в Беньсиху, где стоял полк пехоты с батареей. Вскоре подошёл 2-й Дагестанский конный полк, только что прибывший из России.

Деятельность отряда к первым числам августа выражалась в высылке отдельных разъездов на левый берег в разных направлениях и в поддержании связи с отрядом у Беньсиху, с одной стороны, и с отрядом полковника Мадритова — с другой.

Такое растянутое положение исключало возможность более — менее упорной обороны какого-либо пункта, что и сказалось в период наступления японцев к Ляояну.

В таком положении казаки могли своевременно обнаружить переправу японцев через Тайцзыхэ на участке Беньсиху-Сяосырь, но установить, что переправилась целая дивизия или только батальон — не имели возможности: «на верхах чересчур увлекались растянутыми линиями, что хотели всё «объять — необъятное"…» .

Итак, основные действия отряда прошли в разведках и рекогносцировках. Генерал Гамильтон в «Записной книжке штабного офицера», восхваляя деятельность разведывательных частей японцев, в то же время обвиняет русских в нерешительных действиях и в склонности к преувеличениям сил противника.

Но реальность такова, что «нерешительными» русскими конными разведчиками всегда обшаривался даже глубокий тыл японцев, что подтверждается большим количеством забираемых противником в своём тылу в плен ранеными или дошедшими, вследствие голода и лишений до голодного тифа, — русских разведчиков.

И напротив, «решительную» японскую кавалерию русские не только в тылу у себя, но и на фронте — почти не встречали.

Если японцы и бывали осведомлены лучше о русских войсках, чем русские о японских войсках, то это надо отнести не к чести их войсковой разведки, а исключительно — лучшей организации шпионажа.

Интересно, что даже при такой «отличной» (по Гамильтону) разведке японцев и их отличной организации шпионажа, генерал в своих записках, основываясь на японских сведениях, пишет, например, такие небылицы, что будто бы генерал Ренненкампф в боях у м. Беньсиху (Шахэйские бои) играл роль кавалерийского начальника, имея сосредоточенной у Беньсиху казачью дивизию в 1500 коней. На самом деле в это время Ренненкампф был начальником восточного отряда, подчинённого командиру 3-го корпуса, а все тревоги и опасения в штабе Куроки за участь своего тыла причинила конная группа генерала Любавина (левая колонна отряда Ренненкампфа при атаке Беньсиху) из 2-х сотен Нерчинского и 3-х сотен Аргунского полков — всего около 400 коней. Так значит грешили преувеличениями и японцы.

Тот же, например, Гамильтон подсчитывал русские корпуса и японские дивизии, совершенно не касаясь их численного состава. А ведь русские батальоны вплоть до стоянки на Сипингайских позициях не только не имели в своих рядах полного боевого состава, но часто можно было встретить батальоны, имевшие только треть боевого состава.

Да, русская конница в годы Русско-японской войны сделала не всё на что она была способна. Но в этом вина не только собственно конницы — а прежде всего общевойскового командования, в чьих руках она оказалась.

Полученный боевой опыт не прошёл даром — в преддверии следующей грозной войны.

http://btgv.ru/history/troops-history/%D0%BC%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B5-%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B0-%D0%B2-%D0%B1%D0%BE%D1%8E/the-detachment-of-general-rennenkampf-during-the-russo-japanese-war-part-2-in-intelligences-and-reconnaissances/