 |
| Православие и Мир | Протоиерей Михаил Потокин | 13.09.2016 |
Почему делание добрых дел — не цель христианской жизни? Почему в социальном обществе всё равно будут нищие? Что нужно старикам и заключённым? О социальном служении Церкви размышляет протоиерей Михаил Потокин, председатель Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном Совете г. Москвы.
Само собой разумеется
На самом деле, совершение добрых дел не является целью христианской жизни как таковой. У преподобного Серафима Саровского в беседе с Мотовиловым есть такие слова:
«Господь все свои божественные средства употребляет, чтобы доставить такому человеку возможность за свои добрые дела не лишиться награды в жизни пакибытия. Но для этого надо начать здесь правой верой в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, пришедшего в мир грешныя спасти. Но тем и ограничивается эта приятность Богу дел добрых, не ради Христа делаемых: Создатель наш даёт средства на их осуществление. За человеком остаётся или осуществить их, или нет».
Судя и по Евангелию, и по беседе преподобного Серафима, и по высказыванию других святых делать добрые дела — свойство человека, и само по себе оно не является каким-то достоинством, достижением.
Это норма для любого, не только для христианина (я не говорю сейчас, что человеческая природа часто бывает искажена). Как дышать, например. Мы же не будем ставить в заслугу человеку, что он дышит.
«Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился», — говорит апостол Павел (2:8,9).
Добрые дела могут рассматриваться как некий путь, который приближает человека к Богу. Они открывают Его, но могут и не открыть. Другое дело — это уже когда человек принял Христа и с Ним творит добрые дела. Тогда уже это выражение его веры.
Да, вера без дел мертва. Но спасается человек верой, а не делами.
Сосредотачиваясь только на добрых делах, при этом не имея личной внутренней жизни человек, к сожалению, не приобретает ничего.
Не благое благо?
Давайте посмотрим на благотворительность с точки зрения блага для человека вообще. Например, накормить голодного. Да, конечно, накормить голодного — это благо, особенно если не накормишь его, может быть, что-то случится него со здоровьем. Безусловно, это необходимо сделать.
Но порой бывает иначе. Давайте посмотрим на притчу о блудном сыне. Блудный сын потратил свою часть наследства, голодает в чужой стране, пасёт свиней и мечтает взять у них еду. Отец знает, что сын голодает. Но он не помогает до тех пор, пока сын не изменится внутри. И когда это случилось — не просто помогает, а выходит навстречу, надевает ему перстень на руку. А до тех пор, пока сын не воскрес, ему любая помощь была бы в смерть.
Нищие навсегда
Ещё нужно не забывать о том, что Христос сказал ученикам: «Нищих всегда имеете с собою, Меня же не всегда имеете» (Мф. 26:11). То есть, получается, в Евангелии декларируется социальная несправедливость?
Если бы человек действительно жил духовной жизнью, нищих бы не было не потому, что все одинаково были бы обеспечены. У нас представление о социальном обществе как об обществе богатых и успешных. На самом деле настоящее социальное общество — это общество милосердных. Тех, кто увидит несчастного человека и поможет ему. Как помог милосердный самарянин.
Речь не идёт о том, чтобы всех сделать одинаково богатыми, а о том, чтобы люди живым своим отношением реагировали бы на своих ближних, на их просьбы, на их несчастья. В этой заботе мы бы стали тогда единым целым.
Если никому не нужна милость, тогда ближних сложно приобрести.
Поэтому, если бы действительно была полнота духовной жизни, она помогала бы богатому видеть бедных, здоровому видеть болящих и друг другу взаимно оказывать помощь. Тем самым становясь Телом Христовым. Милосердие — для некоего соединения людей, а не просто для того, чтобы удовлетворить жажду одних за счёт других.
К старикам
Сейчас, если говорить о церковной благотворительности, можно сказать, что у людей есть потребность в настоящей живой жизни. Что может дать живую жизнь? Только исполнение заповедей Христовых. И одна из этих заповедей, касающаяся милости, открывает человеку очень большой духовный путь. Многие это чувствуют.
В чем я вижу церковную благотворительность? В том, чтобы человеку, который имеет жажду милости, дать возможность проявить себя по отношению к ближнему. В этом смысле, мне кажется, может быть, самый удачный проект — это проект добровольцев «Милосердия», который объединяет совершенно разных людей из разных приходов. Люди объединены одной идеей: добровольное служение, когда они свое свободное время могут потратить на ближнего.
Хороший проект, тоже добровольческий — «Старость в радость». Это сообщество людей, которые помогают старикам, общаются с ними. И это делается не по обязанности, не потому, что им кто-то специально указывает, призывает. Проект ведут люди, у которых проснулась внутри жажда милости и она творчески реализуется. Интересно, что там появляются разные формы служения. От посещения больных стариков, от материальной помощи им до духовной помощи, до переписки и так далее. В зависимости от того, в чём человек нуждается.
И поговорить
В чём нередко бывает ограниченность социальных проектов? В узкой направленности, когда решается одна часть жизни человека — обеспечивать лекарствами или обеспечивать едой и так далее. Не всегда только лекарства решают вопрос. Человеку, бывает, нужно и доброе слово, и возможность поговорить. А это в материальную часть помощи часто не входит.
Важно, чтобы тот, с кем человек разговаривает, не был в тягость. С престарелыми, больными бывает нелегко. Но важно найти с ним живой внутренний контакт. Он возможен именно при желании послужить ближнему, а не когда человек действует, реализуя целевую программу.
Не осуждать осуждённого
Многие приходы помогают заключённым. Кроме посылок, отправляют и письма, завязывается переписка: многие заключённые нуждаются именно в слове, сказанном человеком церковным.
Евангелие говорит нам о неосуждении. И сына Алёшу из «Братьев Карамазовых» отец любил за то, что тот не осуждал его. Для осуждённых законом, изолированных от общества, очень важно неосуждение конкретных людей.
Наше служение не социальное как таковое — это служение человечности.
Служение не осуждением, милостью, любовью к ближнему, сочувствием, состраданием к нему. Через эту основу устанавливается связь с человеком, которая потом позволяет ему и тому, кто ему помогает, стать близкими людьми. То есть в общении этом возникает гораздо больше, чем нам кажется. Иногда больше, чем в семье.
Неудачи?
Я считаю, что полностью неудачного социального служения не бывает. Мы не можем ограничивать всех и сказать, что социальное служение нужно строить только так, иначе многое потеряем.
Можно начинать с простого. Вот пришёл, отдал деньги нуждающимся или какие-то вещи. Один раз, второй, третий раз он это сделал — и потом Бог пошлёт ему какой-то случай, какую-то встречу, и он увидит глаза людей, которым помог. И установится уже другая связь, установятся человеческие отношения.
Эта встреча поразит его сердце, перевернёт жизнь и он станет верующим человеком, обратится к Богу, станет молиться, займётся своей внутренней жизнью. Но кроме этого ещё будет помогать глубоко, осознанно. Бог ведёт человека путём спасения. И этот путь не всегда нам виден.
