Эти странные святые

..Какое хорошее название — редкое, очень редкое. Он был действительно Божий человек. Не священник, не монах, не епископ, не мученик — как его еще именовать? И вот его назвали человеком Божиим.

Он прожил недолгую жизнь — знакомясь с нею, мы видим, что прожил он лет 50, может, немножко больше. Был очень богатый, знатный. Очень был тихий и послушный.

Он не хотел огорчать своих родителей, которые желали видеть его в брачном состоянии и иметь внуков — как всегда бабушки и дедушки очень это любят. И он с их совета и благословения согласился на брак, хотя отнюдь этого не хотел, у него было другое настроение.

На брак-то он согласился, но когда брак совершился, в первый брачный вечер он сделал, конечно, очень странный поступок: когда вошел к своей невесте, снял с себя драгоценный перстень, пояс свой, тоже дорогой — это был знатный человек, отец его был одним из первых царедворцев. Богатейший и знатнейший человек.

Он завернул перстень в этот пояс, отдал своей невесте, которая смотрела с недоумением, и сказал: «Да будет Христос между тобой и мной, и пусть Он благословит нашу новую жизнь».

Всё это было очень загадочно. И тут же он повернулся и вышел, чтобы больше не возвращаться к себе никогда.

Всё происходило в Риме. И он тайком, быстро добрался до моря, сел на корабль и уплыл далеко на восток, в Месопотамию. Как раз, кстати, в те места, где сохранялась с глубочайшей древности истинная вера в Бога, единобожие. В те места, где был патриарх Авраам в свое время, родоначальник верующих людей. Вот куда он прибыл, и в городе Едессе стал жить как нищий скиталец.

Жил на паперти храма, ничего не имея, терпя холод и голод, питаясь чем попало, терпя и побои, лишения, насмешки. Он молился, по воскресениям причащался.

И было слово однажды пономарю этого храма: «Введите в храм человека Божия». Пономарь не знал, где искать этого Божия человека, тогда был повторный голос ему: «Ищите его на паперти храма». И там нашли этого Алексия, ввели его в храм.

Тогда о нем разнеслась слава, конечно. Но как только это случилось, он сразу же ушел, чтобы не иметь славы человеческой. Он сел снова на корабль и поплыл куда глаза глядят. А ведь прожил он в Едессе лет 17, по крайней мере.

Случилось так, что на море поднялась большая буря, корабль терпел крушение, но его прибило к берегу, и оказалось, что прибило его к пристани недалеко от Рима. Алексий тогда усмотрел в этом волю Божию и вернулся к себе домой, не открывая, кто он на самом деле. А вид у него был такой, что узнать в нем того, прежнего Алексия было невозможно.

И он просил своего отца приютить его, и сказал: «Может, и у тебя кто-то есть из твоих родных где-нибудь вдали, в путешествии — если приютишь меня, то Бог попомнит тебе твое добро». Отец сразу подумал о своем сыне — а горе у них было огромное. Отец, мать, жена молодая, они постоянно горевали.

И вот Алексий этот стал жить у себя дома как нищий странник. И тут тоже терпел очень много, потому что был безгласный, безответный человек, всё переносил. У отца была масса слуг, и те издевались над Алексием — он для них был чудак, юродивый. Издевались, били его, насмехались, выливали на него помои всякие — словом, вели себя с ним распущенно и часто просто зло. Это обычное дело.

Вот так с этим Алексием и было, а он только молился, никогда не жаловался и просил у Бога силы не открываться, кто он такой. А ему очень хотелось и войти в семью, и как-то о себе рассказать, и сблизиться опять с отцом, и с матерью, и со своей женой — он всех их любил. Всё это странно, для нас странно очень. Но это не странно духовно.

И когда он уже умирал, то попросил кусок бумаги и описал на нем всю свою жизнь. Он написал всё то, что знал только он, да еще отец, мать и жена — чтобы те узнали, что у них как нищий странник жил их сын и муж.

И в конце написал: «Я понимаю, что причинил вам огромное горе, но я это сделал Бога ради, потому что не мог ослушаться Бога».

Это очень интересные слова. Как их понимать? Почему он считал, что если он останется у родных или откроется родным, то ослушается Бога?

Тут, видно, такое тайное дело. Бывают, любезные братья и сестры, такие внутренние духовные состояния, когда, действительно, Бог человека влечет к Себе неудержимо. И так, что он не может делиться между Богом и людьми. И тогда он ради Бога оставляет всё, как говорится в Евангелии: кто оставит ради Бога мать, жену, детей, имение, тот получит во сто крат больше, и в веке грядущем — вечную жизнь.

Конечно, надо помнить, что такие люди оставляют своих родных и близких не из какого-то расчета, даже духовного: оставлю тут всё, а там получу во сто раз больше. Это не так, совсем не так. Бывает иначе — бывает неудержимое, невыразимое стремление к уединению, чтобы не быть ничем связанным. Это особенное духовное состояние.

Хотя люди вместе с тем видят и чувствуют — они не какие-то камни, они очень чувствуют всё. Они видят, кого оставляют, они понимают, что делают.

Он любил и отца, и мать, и жену — но Бога он любил больше. И так именно любил, что не мог оставаться среди людей — так было у многих святых.

Да, еще Алексий написал так: «Я верую, что за ту меру, в которую вы страшно за меня потерпели, Бог вам на небе воздаст многократно и введет вас в великую радость Своего Небесного Царства».

И это он тоже написал правильно, так оно действительно и было, потому что и родители, и жена не озлобились, не ожесточились, а просто были в постоянном внутреннем плаче, в молитве. В общем, они духовно очень выросли через это большое страдание.

Конечно, братья и сестры, Господь смотрит, кому и что дает. Людям, не способным понести такое испытание, оно и не будет попущено. А тут, видно, это всё нужно было.

Успение Алексия человека Божия

Алексий умер — и как раз в эти минуты шла литургия в соборе, служил папа Иннокентий, был такой очень большой святитель — и вдруг из алтаря раздался голос: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обременении, и Я успокою вас», слова Христа. Все дивились, что этот голос мог обозначать.

Были еще слова: «Ищите человека Божия, молитва его очень нужна и благодетельна для всего города». Но не знали, где искать. И снова был голос: «Ищите в доме Евфимиана», Евфимиан — это имя отца святого Алексия.

Пошли, искали, и нашли лежащего бездыханным, со светлым-светлым лицом, вот этого Алексия, и в руках у него был зажат исписанный свиток. И когда уже помолились, взяли свиток, стали громко читать, тогда узнал отец, узнала мать, узнала жена, кто был этот нищий.

Конечно, был страшный плач, но потом была и великая радость, что их сын и муж оказался таким великим святым и Богу истинно угодным человеком. При гробе его стали совершаться очень многие чудеса.

Вот, дорогие братья и сестры, такую память празднует сегодня Церковь — такую великую и светлую, необычную память.

Действительно, жизнь необычная, поступок его необычный, это не какой-то пример — не пример это, но надо просто помнить, что в духовной жизни много бывает непонятного и чудного, поэтому когда видишь что-то странное в людях, то не нужно никогда порицать и осуждать, бросать камни или смотреть косо. Бывают тайны Божии — тайны, которые знает только Господь и душа человека. И которые открываются в конце самой жизни, а может, даже и после.

Дай Господи, чтобы святой Алексий, человек Божий, и за нас с вами помолился там, у Христа Спасителя за всех нас. Он, прошедший очень трудную жизнь, претерпевший великое горе, великое терпение показал в жизни — дай, Господи, то же и нам.

Дай нам прикоснуться к этой великой вере, терпению, смирению, любви к Богу, напитаться тем небесным светом, которым жила и сияла его действительно небесная душа, аминь.

Эта проповедь была произнесена о. Залипским 30 марта 1984 года в соборе Александра Невского в Таллине.

Подготовил Петр Давыдов

http://www.pravmir.ru/eti-strannyie-svyatyie/