Сложно прожить свою жизнь, когда хочешь прожить чужую

Мы часто настолько увлечены картинками и историями в глянцевых журналах, что забываем о себе. Забываем, что тот образ «успешного человека», который нам навязывают, уже был предложен в Евангелии. Диаволом. Вспомните рассказ об искушениях Христа в пустыне. Разговор о грехе зависти на страницах «Правмира» продолжает протоиерей Андрей Ткачев.

+ + +

Зависть. Что это такое? Насколько мы завидуем, насколько поражены этим, насколько мы вписаны в общий контекст мировой истории?

С завистью дьявола в мир вошли грех и смерть. Зависть толкнула Каина на первое убийство. Она сопровождает очень многие знаковые этапы жизни человечества.

Живя внутри всего этого, мы вряд ли совершенно свободны от неё. Другое дело, что можем признавать или не признавать её за собой, делить её на белую и чёрную.

А ещё есть такая интересная штука — «истории успеха». Они отличаются от серии «Жизнь замечательных людей», где показывается жизнь великого человека — мореплавателя, художника, учёного — от рождения до смерти.

В ЖЗЛ рассказывается, как некий человек родился и не был никому заметен, потому что был обычен, потом история взлёта, падения, то, чем он вошёл в историю мира и потом — о его смерти.

И вот в ЖЗЛ обязательно есть смерть; последняя глава любой книги в этой серии посвящена последним дням, последнему часу, месту погребения и посмертному почитанию человека. Тому, забыли его, расстреляли, предали анафеме, или, наоборот, похороны его превратились во всенародное торжество веры — как это было с похоронами Достоевского или Скобелева.

Так вот, в ЖЗЛ есть рождение, слава и — смерть. А в «историях успеха» в глянцевых журналах смерти нет. Там есть чуть-чуть «рождение», много «о себе», «что я кушаю на завтрак», «где я люблю отдыхать», «о чём я вам никогда не скажу» и улыбка на фоне какого-нибудь интерьера. А смерти нет.

И в итоге мы находимся в ложной убеждённости, что жизнь должна быть именно такая. Что жизнь в глянце — это жизнь, а без него — не жизнь, и пока тебя не показали по телевизору, тебя как бы и на свете нет. Это стимулирует общее стремление прославиться, но прославиться не столько по-настоящему, но больше казать, чем быть.

Есть «быть», а есть «казаться». Можно быть — и никто о тебе ничего не знает.

Позорно, ничего не знача,

Быть притчей на устах у всех, —

говорит Пастернак, и это вторая сторона: когда ты ничего из себя не представляешь, но оказываешься темой для разговоров. Это стимулирует зависть.

Общим девизом становятся слова «спешите жить» «и жить торопится, и чувствовать спешит». И нужно очень много всего.

Как дьявол показал Господу Иисусу Христу все царства мира в мгновение ока, и говорит: «Поклонись мне, я всё тебе дам». Наверное, вся эта показуха выглядела великолепно, только дьяволу она не принадлежит — он мир не творил. Ему принадлежит царство греха — всякие политические интриги, подковёрные подлости. Там, где есть деньги и безобразия, он, наверное, тоже плавает. Но вообще мир ему не принадлежит, хотя он имеет дерзость его показывать.

Так вот, хоть мы в пустыню не уходили, нам тоже показали все царства мира во мгновение ока. И пляжные курорты, и горнолыжные, и это, и это. «Съешь», «надень», «посмотри», «побудь», «попробуй».

«Ах, ты не был?» «А как же ты не был — как ты живёшь вообще, бедняжка?» «А ты вот это не видел? Ну, как же, бедный ты, бедный — умрёшь — и не увидишь». «А что ты видел вообще? Ничего? Только в телевизоре? Ну, бедный ты, бедный».

И вот так грызут-грызут человека со всех сторон, даже самого невинного и убеждённого в том, что всё это относительно нужно или не нужно вовсе. Даже такого человека достают потихонечку.

И он начинает несытым волком рыскать туда-сюда: «Что-то, действительно: жизнь проходит, а я там не был, то-то не видел, этого не знаю. И жизнь моя неуспешна: я не прославился, меня никто не знает, эти все обогнали меня».

Получается, как будто специально некий дух цивилизации раздражает нас на желание быстрого успеха. Для того чтобы стать калифом на час, а потом исчезнуть без памяти. Это — дух цивилизации, его надо распознать.

Вообще есть такая святоотеческая заповедь: «Пойми время». То есть нужно понять, что именно в этом времени есть хорошего и плохого. В каждом времени есть нечто хорошее и нечто плохое. Распознаешь это — «блажен муж», не распознаешь — болван ты, братец, и даром проживёшь свою жизнь! Скорее всего, так, хотя и жёстко звучит.

Нужно распознать прекрасные вещи своей эпохи и специфические дьявольские вызовы. И, распознавши, сделать правильный выбор — что делать.

Специфический дух нашего времени — это раздражение слабой души на то, чтобы получить всё и сразу. Попытка расширить эту бедную душу до безмерных пределов, чтобы человек хотел проглотить весь мир — ему даже половины мало. Хотя он настолько маленький, что сегодня глянешь — и нет его. Это всё — тоже разновидности зависти, атака на сердце.

Вообще с нашим сердцем воюют каждую секунду. Двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году против нашего сердца и ума совершается некая невидимая брань. А мы или не знаем об этом, или знаем, но забываем, или пробуем бороться, но ничего не получается.

И всё, что было в начале, — продолжается и сегодня. И если вы спросите себя: «Завидую ли я кому-нибудь? Дёргается ли моя душа туда, где есть что-то, чего нет у меня, Чтобы и я — как все?» — это и есть зависть.

В чистом виде зависть — это печаль о благополучии ближнего: «Всем хорошо — а мне от этого плохо». А в более разжиженном бытовом смысле зависть — это постоянное желание того, чего нет у меня. При этом необязательно желать зла ближнему, у которого что-то есть, но я тоже это хочу.

Можно без этого жить? Можно. Как? Читайте не только глянцевые журналы — читайте ЖЗЛ. Скажем, Наполеон в пылу триумфа, в момент захвата половины Европы был на таком пике славы, что одни его ненавидели, а другие ему ужасно завидовали. А на острове Святой Елены ему уже не завидовал никто.

Читайте человеческую жизнь как законченную книгу — с титульным листом, первой страницей, с последней страницей и эпилогом. И свою жизнь тоже рассматривайте как законченную книгу: помните, что в ней тоже будет последняя глава, озаботьтесь вопросом, на какой странице вы сейчас её читаете и пишете, и сколько вам ещё осталось. Как вы думаете, оборвётся ли рассказ внезапно? И что это вообще будет — рассказ, роман, фельетон или юмореска; или же — вообще черновик с помарками и одной гениальной фразой: «море смеялось».

В общем, жизнь человека — это книга. И, кстати, её читают. Любая жизнь — это книга, и её читает Господь. Пишем её мы, и она никогда не будет глянцевым журналом. Не завидуйте тем, кто помещён на эти обложки, потому что такой человеческая жизнь не бывает. Она — гораздо более скромного формата и вида, бумага в ней попроще — не веленевая. И там есть последние главы, они самые важные. А эпилог будет самой важной частью той книги, которую мы пишем в настоящую секунду.

Меряйте себя не с тем, кто плавает на яхте, а с тем, кто ест хлеб, заработанный своим трудом, и не боится спать ночью, потому что к нему не постучит никто из врагов. Меряйте себя с теми, кто имеет друзей, родил и воспитал детей, дожил до внуков, кто приближается к черте семьдесят-восемьдесят и знает, что после этого нужно будет встретиться с Господом.

В общем, есть много критериев, потому что-то, что нам показывают — это совсем не так. Никому не завидуйте. Трудно прожить свою собственную жизнь, когда хочешь прожить чужую. И весь фокус — в том, чтобы прожить именно свою. Чего и желаю — себе и вам.

Записала Дарья Менделеева

http://www.pravmir.ru/slozhno-prozhit-svoyu-zhizn-kogda-hochesh-prozhit-chuzhuyu/