Архиепископ Верейский Евгений: «Я, как и очень многие, считаю нецелесообразным переводить богослужение на русский язык»

Сам по себе перевод не даст того понимания богослужения, о котором говорят сторонники русского языка, заявил глава Учебного комитета РПЦ

Председатель Учебного комитета Русской Православной Церкви, ректор Московской Духовной академии и семинарии архиепископ Верейский Евгений считает нецелесообразным и очень опасным перевод богослужения с церковнославянского на русский язык, поскольку это не только не приведёт к реальному пониманию священных текстов, но и спровоцирует серьёзные церковные нестроения и даже раскол. Об этом владыка Евгений заявил в эфире телеканала «Союз», отвечая на вопрос одной из телезрительниц, выступившей за перевод богослужения.

«Знаете, если сейчас провести опрос общественного мнения, то вы будете не в большинстве, — заявил архипастырь. — Я вам больше скажу, если даже перевести на русский язык, всё не поймете — там заложен глубочайший смысл: факторы исторические, догматические, учение Церкви и многое ещё. Сам по себе перевод не даст того понимания, о котором вы говорите. Я, как и очень многие, считаю нецелесообразным переводить богослужение на русский язык».

Глава Учебного комитета обратил внимание, что некоторые моменты богослужения «намного благозвучнее звучат на церковно-славянском языке, чем на русском». «Я вспоминаю слова академика Лихачева (он человек светский, да, но специалист в своей области), так вот, он как-то сказал про реформу русского языка: „Сложно научиться кататься на велосипеде, но один раз научился — и всю жизнь катаешься“. Да, нужен определенный труд, чтобы изучить, понять и так далее, и труд немалый. Тем более если вопрос касается понимания нашего богослужения — стоит потрудиться».

По мнению владыки Евгения, вопрос непонимания богослужения легко решается, если человек задастся целью изучит этот вопрос. «У нас есть прекрасные объяснения и комментарии к богослужениям. Вот, например, владыка Ионафан (Елецких) подготовил объяснение Литургии (всё, что поётся и читается) на русском языке. Этого вполне достаточно для того, чтобы на начальном этапе что-то понимать. Но богослужение имеет в себе очень глубокий смысл, и ничего в Церкви с обрядовой стороны формально и случайно не происходило, в этом есть строго выстроенный догматический и исторический смысл».

«Конечно, нельзя догматизировать сам церковнославянский язык, — признал владыка. — В средние века были такие ошибки, когда богослужение совершалось только на греческом или латыни. Католическая церковь, к примеру, настаивала на латыни, и люди совершенно ничего не понимали. Однако церковнославянский язык значительно ближе нам, при этом это неразговорный язык, он приобрёл некую сакральность именно как язык богослужения. Нельзя его догматизировать, и некоторые моменты очень осторожно можно переводить, тем более, что в современном русском языке отдельные церковнославянские слова звучат неблагозвучно или меняют смысл. Вот классический пример: „напрасно Судия приидет“ — читаем мы в молитвах, но что такое „напрасно“ с точки зрения русского языка, в переводе это „внезапно Судия приидет“. Такие изменения уже есть и их нужно производить».

«Но в вопросе полного перевода богослужения существует опасность, что мы из-за второстепенного вопроса может взорвать обстановку, и люди пойдут на баррикады: те кто за перевод начнут противостоять с теми, кто категорически против. И кому это нужно?», — заключил архипастырь.

Русская линия