Богохульство в Храме Христа Спасителя

Напомню сюжет, вокруг которого сейчас разгораются страсти в СМИ. Есть в Москве Храм Христа Спасителя. Это главный храм не только Москвы, но и всей Русской Православной Церкви, так как именно в нём совершает службу Патриарх.

Есть у нас несколько групп хулиганов, известных давно своими выходками, именуемыми ими «акциями». Одна группа называется более-менее прилично — «Война», что, впрочем, не нисколько не делает приличными их «акции», известнейшая из которых — рисование полового органа на мосту в Санкт-Петербурге. Как и во всех подобных группах у них есть внутренние раздоры и споры, и в какой-то момент от них отделилась другая группа с названием, которое и произносить среди воспитанных людей неприлично, поскольку в переводе с английского оно означает «бунт женского полового органа».

«Акции» этого «органа» под стать их названию, впрочем, без особой фантазии, всё крутится, в основном, вокруг того же «органа». Заметим, это важно для дальнейшего рассуждения, что хотя последняя «группа» создана в октябре 2011-го года, но опыт «акций» у них имеется немалый — с 2008-го года в составе группы «Война».

Итак, это самая группа, основательно подготовившись, взяв с собой журналистов, фотографов и проинформировав заранее редакции СМИ либерального направления, отправилась в Храм Христа Спасителя. Церкви в нашей стране не охраняются, поэтому противостоять толпе из нескольких десятков человек (журналистов и членов «группы») было некому. Тем временем из этой толпы вышли четыре дамы в пошленьких нарядах, залезли на солею и «спели» довольно бредовое сочинение на политическую тему, обращённое как бы к Богородице. Впрочем, насчёт того, к кому обращались дамы, никаких сомнений нет. Во-первых, стояли они к алтарю спиной, во-вторых, говорили в видеокамеры и фотоаппараты журналистов. Из этого можно заключить, что если они и обращались к какому-то «богу», то явно не к христианскому и располагался этот «бог» в Интернете и средствах массовой информации.

Ну, дамы ускакали, опасаясь возмездия, журналисты пошли делать свою грязную работу — размазывать скверну по мозгам читателей, православные написали в полицию заявление. Через некоторое время двух дам задержали, предварительно возбудив уголовное дело по статье 213 Уголовного кодекса РФ (хулиганство). Они, впрочем, были готовы к такому повороту событий. Как и у участников «Войны» ранее, у них немедленно обнаружился инстинкт материнства, и они вспомнили о наличии у них малолетних детей. Потрясая свидетельствами о рождении, они требовали немедленно освободить их из-под стражи. Впрочем, суд к этому аргументу не прислушался и удовлетворил ходатайство прокуратуры, оставив хулиганок сидеть до конца апреля.

Тут уже к событиям подключился новый субъект — тот самый «божок», которому «молились» наши дамы. Допустим тут некоторое отступление.

У этого «божка» есть свой набор стандартных аргументов. К ним относится «жирный поп на мерседесе», «КГБ» с «табаком», «золотые часы» и прочие «доказательства несостоятельности» Русской Православной Церкви. Есть также некий свод заповедей этого существа. Заповеди эти внешне как будто напоминают Евангельские, только их слегка видоизменили. Во-первых, они обращены исключительно к иерархам Русской Православной Церкви, а также к неким анонимным «священникам». Во-вторых, они требуют не внутреннего, а внешнего соблюдения. От адресата эти «заповедей» требуется не просто быть нестяжательными, а публично нестяжательными, не просто праведными, а публично праведными. В-третьих, исполнение этих заповедей определяется тоже своеобразно, хотя в целом логично. Поскольку «божок» имеет жительство в Интернете, где и формирует своих сторонников, то и оценка каждого субъекта делается на основании отражения его действий в СМИ, причём относящихся к определённому — конечно, либеральному, кругу.

Надо также заметить, что набор заповедей очень гибок и может предъявляться в самой неожиданной комбинации. Например, от Церкви можно требовать полного отделения от государства (эта нелепая заповедь очень дорога «божку»), однако тут же можно требовать, чтобы в отношении неугодных этому «божку» государственных лиц Церковь обязательно высказала своё негодование.

Ещё несколько штрихов. A priori любой адепт «божка» становится образцовым христианином, как только укажет на это. Достаточно пометить себя как «православный христианин» и заручиться публикацией в Интернете, и вот — перед нами истинный праведник — пример для подражания этим «косным иерархам».

Итак, дам пошлого вида задержали, и «божок» немедленно активизировался и стал сыпать своими избитыми аргументами.

В ход пошли обычные заклинания: довольно потёртые жизнью тётки (очевидно, уже в разводе), имеющие детей 5−6-летнего возраста именуются исключительно «девчушками» и «девушками».

Их пошлое действие, по своей сути, — святотатство, именуется «акцией», «шутовством» или даже «панк-молебном». Особо сердобольные даже предположили, что речь идёт о чём-то, приуроченном к Масленице. Впрочем, «девчушки» последнее опровергли в своём интервью, в котором они довольно подробно пересказали всё тот же набор интернет-истин, который приводить тут не стоит, и сообщили, что по поводу Масленицы были даже не в курсе.

Церкви приписывается супер-толстовство. Делай, что хочешь, а на Церковь мы надавим, и она тебя простит. При этом те, в отношении которых истребуется прощение, не только не собираются его просить, но и не оценивают свои действия как что-то плохое. Они и дальше планируют заниматься тем же, и этого не скрывают.

От Церкви требуется не только всепрощение, но и готовится письмо с требованием оказать давление на государство, чтобы оное прекратило уголовное преследование дам.

Правовая ситуация

Имеет место действительно уголовное преступление, грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершённое организованной группой, часть 2 статьи 213 Уголовного кодекса РФ. Надо сказать, что ранее за такое действие государственными законодательствами всех стран мира была предусмотрена гораздо более серьёзная кара, нежели лишение свободы на срок до 7 лет, — святотатство наказывалось в разные годы четвертованием, сожжением и прочими наиболее мучительными видами смертной казни. Заметим, не церковными наказаниями, так как церковь никого в телесном смысле наказывать не может и не собирается. Это государство устанавливает наказания так, чтобы внутри общества был порядок, чтобы общество, да и само государство не развалились.

На данный момент уголовное дело находится в стадии предварительного расследования, суд принял решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Заключение под стражу, как одна из мер пресечения, в соответствии со статьёй 97 Уголовно-процессуального кодекса РФ, применяется при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый (подозреваемый): скроется от следствия или суда; может продолжать заниматься преступной деятельностью; может угрожать свидетелям, уничтожить доказательства либо иным образом препятствовать производству по делу. Что касается первых двух оснований, то они в данном случае налицо. Члены группы «Война» уже скрывались от следствия по другим делам, в том числе за рубежом (в настоящее время один из них скрывается в Чехии), так что этот ход вполне прогнозируемый. Поскольку в представлении участниц новой группы их деятельность не является не только безнравственной, но и незаконной, то и отказываться от её продолжения они не собираются.

Таким образом, у суда были все основания для избрания такой меры пресечения как арест.

Теперь некие люди организовывают шумную кампанию по сбору подписей в адрес Патриарха Русской Православной Церкви с требованием, чтобы он обратился к государственным органам (или договорился с кем-то?), чтобы те не преследовали дам за совершённое ими преступление. Иными словами, Церкви предлагается вмешаться в следственный процесс и добиться их освобождения непроцессуальным путём. При этом приводятся разного рода примеры, для общего фона, дескать, в отношении других людей такие наказания не применяются. Тут напоминают эпизод с отсрочкой исполнения приговора какой-то женщине, дочери высокопоставленного чиновника, сбившей на машине человека, который на самом деле не имеет отношения к данному преступлению, поскольку она совершила неумышленное преступление, и ответственность за него заведомо меньше, чем за сознательное деяние.

Автор сбора подписей — некая дама из Живого Журнала — именует себя православным человеком, притом в тексте послания притворно осуждает саму «акцию». Притворно, поскольку, как выяснено дотошными читателями, немедленно после её проведения она же поименовала эту хулиганскую акцию «шикарнейшим панк-молебном». Её подписанты, как ни странно, в основном относятся к представителям каких-то других конфессий, католиков, протестантов и прочих неправославных. Впрочем, я не анализировал специально их состав, может быть мне попалась такая страница с подписями.

Что же делать Церкви?

Ни в коем случае не хочу ставить себя на место советчика в этом деле, поскольку мне таких прав никто не предоставлял. И, тем не менее, хотелось бы обратить внимание на то, что дело богохульствующих дам весьма запутанное. В нём есть сами дамы, имеющие фамилии, имена и отчества. Есть некая «группа», частью которой они являются. Есть они же, но в зеркале средств массовой информации, есть их преступление и есть их отношение к нему. Всё это совершенно разные вещи.

Покаяние «группы» с таким названием, я полагаю, невозможно вообще. Её можно только ликвидировать и раскаяться в участии в ней.

Покаяние отдельных членов возможно всегда. Впрочем, покаяние никогда не исключало наказания, как церковного, так и государственного. Скажем, когда Емельян Пугачёв раскаялся перед смертью, он был примирён с Церковью по особому решению Синода, но от четвертования его это не спасло.

Прощение — это следующий шаг за покаянием. Конечно, прощение может быть даровано и тому, кто ещё не раскаялся, но это будет прощение личное. Скажем, напали разбойники на преподобного Серафима Саровского, а он их сразу простил. Но при этом они не осквернили церковь или алтарь, не оскорбляли других. Прощать можно и нужно за то, за что оскорбили тебя. Странно было бы прощать за то, что сделано в отношении другого. Я прощаю тебя за то, что ты украл у моего соседа кошелёк. Можешь у него ещё что-нибудь украсть. То же самое касается прощения за оскорбление чувств верующих. Патриарх, вероятно, тоже был оскорблён совершившимся, просто как человек, которому больно смотреть на то, что происходит в его главном храме. За эту обиду он лично может простить даже без обращения со стороны преступниц. Но когда речь идёт о прощении за всех верующих, тут уже слово Патриарха не может не быть более взвешенным.

Наконец, в самом деянии есть несколько разных аспектов. Есть чисто юридический. Отметим, что хулиганство — это деяние не в отношении конкретного лица, а в отношении всего общества. Поэтому, в отличие от дел частного или частно-публичного обвинения, примирение с обиженным никак не влияет на продолжение процессуального преследования. Уголовное дело в отношении наркоторговца не может быть прекращено за примирением с его покупателем. Поэтому никакого процессуального значения прощение Патриарха в отношении дам не имеет.

Есть аспект — моральный. Совершено деяние, которое просто оскорбляет людей, даже не имеющих отношения к Православию. Оставление такого деяния без наказания — это попустительство преступникам. Если это возможно в Храме Христа Спасителя, то это возможно в любой церкви, синагоге, мечети, дацане. Если это возможно во время перерыва в службе, то это возможно и во время службы. Поэтому для воспитания общества важно подчеркнуть, что такого рода деяния противозаконны. При этом у государства в наше время по сути дела только один способ такого «подчёркивания» — уголовное преследование. Не исключено, что освобождение от ответственности здесь будет делом более аморальным, чем само преступление.

Следующий аспект — религиозный. Здесь уже вопрос находится в чисто богословской сфере, за которую я и браться не хочу. Надо ли давать прощение богохульницам или нет и возможно ли это в принципе, это пусть разберутся наши иерархи.

Последний аспект — это публичный. Сейчас очень много появляется комментариев, общий смысл которых можно так определить: задержание вредит имиджу Церкви. Но как раз об этом мы, как члены Русской Православной Церкви, заботиться должны меньше всего.

Во-первых, не Церковь задержала этих дам.

Во-вторых, имидж — это не что-то материальное, а лишь отображение чего-то в чьих-то головах. Что там у кого отображается, — это дело владельцев этих голов. Если их интересует истина, они спросят у Церкви, если нет, — тогда какой имидж ни формируй, они всё равно не обратятся. И самое главное — Глава Церкви — Христос, и по одной этой причине имиджем нам заниматься не пристало.

Законы PR-жанра устанавливаются не Церковью, поэтому какое бы ни выбрал решение Патриарх, оно будет оценено «божком» так, как ему будет угодно. Сейчас у этого «божка» есть большое желание отделить руководство нашей страны от Церкви, поэтому любые действия Патриарха будут оценены именно с этой точки зрения.

А на настоящую судьбу дам, в том числе судьбу в духовном смысле, большинству адептов «Интернет-божка» наплевать. А стоило бы подумать, как вообще отпускать женщин с такими настроениями к их детям. Чему они научат своих детей? Воровать замороженных куриц в магазинах, засовывая их в половые органы? Ведь именно такой была их предыдущая «акция». Тут уж впору подумать не только о духовном, но и о душевном здоровье.