 |
| Русская неделя | Священник Вадим Булатов | 17.07.2008 |
Весьма показателен в этом контексте известный спор 16 века между Нилом Сорским и Иосифом Волоцким о церковных имениях. Позиция Нила Сорского была проста — нужно привлекать людей к Церкви не пышностью богослужений и храмового убранства, не земным богатством, а горением христианского духа и нестяжательством. Иосифу Волоцкому пришлось отвечать на эти, в общем-то, справедливые слова использую максимум изощренности. Ведь ему предстояло цитатами из Священного Писания и святых Отцов доказать необходимость для Церкви собирания земных богатств, а это очень нелегко, но он справился. Время показало, что, безусловно, прав был св. Иосиф, более того, он представлял собой прогрессивную часть Церкви и с блеском ввел ее в 17 век.
Ресурсы церковных земель направлялись на строительство больших каменных храмов во всех уголках страны. Храмы и монастыри как влиятельные хозяйствующие субъекты стали движущей силой русской экспансии на север, восток и юг. Во время смуты и польско-шведского нашествия именно монастыри, которые строились как крепости с запасами продуктов и оружием, стали центрами сопротивления (вспомним двухлетнюю безуспешную осаду Троице-Сергиевой Лавры). И именно Церковь оказалась достаточно влиятельной чтобы остановить смуту и заложить основы новой государственности, когда Патриарх поставил Царем своего сына — Михаила Романова. Если бы Церковь в свое время выбрала голубиную простоту Нила Сорского, то я сильно сомневаюсь в дальнейшем существовании русского государства.
Время шло, и мир очень сильно изменился. Появилось множество вопросов, на которые ни богослужение, ни богатство храмов уже не могло дать всеобъемлющего ответа. Философия, нарождающаяся социологи и психология выработали свой понятийный аппарат, и церкви необходимо было раскрывать себя для образованных людей именно через эти слова, то есть создать христианскую философию.
Такая философия и была создана православием в начале и середине 20 века. Эта философия, опирающаяся на учение святых отцов и разработанная лучшими русскими религиозными философами от В. Соловьева до В. Лосского, обладает достаточной глубиной, чтобы увлечь любого мыслящего человека, оставляет широкий простор для творчества и служит надежным проводником от святотеческой традиции ко всем запросам современного интеллектуала. Однако до 1917 года создателей и зачинателей православной философии официальная Церковь считала, чуть ли не еретиками, и понадобились огромные потрясения и, в частности полный отъем всех церковных богатств и храмов большевиками, чтобы стало понятно, что настоящее сокровище состоит не во владении материальными вещами, а во владении умами. Отдельный вопрос состоит в чаяниях простых людей, которые хотели, чтобы Церковь заняла ясную позицию по острейшему социальному вопросу. И здесь Церковь предпочла голубиную простоту и полностью проигнорировала его.
Как бы то ни было, мы живем в уникальное время, когда Православная Церковь обладает развитым и совершенным дискурсом, способным ответить на все мыслимые вопросы человека любой степени образованности. Когда построено и восстановлено благолепие храмов, в которых каждый может помолиться, а также насладиться красотой богослужебной и художественной традиции. Когда социальные вопросы потеряли свою новизну и, в общем-то, люди сами могут на них ответить. Что же им еще надо, спрашиваем мы, почему, допустим, молодежь не идет в храмы?
Здесь очень показателен случай произошедший полтора года назад в Кубанском Государственном Университете, где лекция одного из лучших миссионеров церкви — диакона Андрея Кураева закончилась скандалом. Он начал свою лекцию, но слова, которые совсем недавно пригвоздили бы к месту любую аудиторию, не произвели на обычных молодых студентов никакого впечатления, они баловались с сотовыми телефонами, откровенно скучали, и явно воспринимали слова проповедника как назойливый шум, не затрагивающий никаких мозговых центров. Как я уже сказал дело закончилось скандалом, в котором дьякон Андрей крепко приложил, студентов и КГУ и гордо покинул здание. Думается в Москве можно набрать несколько сотен желающих слушать и понимающих красоту мысли. В провинциальных университетах ловить уже нечего. Желающих добровольно прийти нет, а если приходить на пары как это было в КГУ, то все закончится именно так. И произошло это с лучшим, а что же будет с менее одаренными людьми?
Добро пожаловать, на сцену выходит новое молодое поколение: «дети Ельцина», «маугли, воспитанные интернетом», «калчер барбариан». Им не нужна ни святая простота евангельского учения, на них не производит впечатления богатство богословской традиции. Как перебросить мостик в их новый мир, пусть маленький и неказистый, с точки зрения вершин духа, но существующий, какие хитрумные приемы применить, для того чтобы православная проповедь (но ни в коей мере не внутренняя жизнь Церкви) соответствовала духу времени.
Сначала разберем несколько вариантов, лежащих на поверхности. Один молодой человек из тысячи может понять красоту богослужения, и будет приходить в Храм по внутреннему убеждению. Десять человек из тысячи (это довольно оптимистично) способны слушать, понимать и готовы тратить на православные лекции и беседы свое личное время. Можно работать только с ними, тем более что из примерно 10.000 студентов крупного ВУЗа можно набрать вполне приличную аудиторию в 100 человек, и суть молодежной работы существующей сегодня в лучших из лучших молодежных отделах епархий сводится к их оповещению, занитересовыванию и обеспечению нужного контента: приглашенный лектор, дискуссионный клуб и так далее. Что же делать с остальными? Наверное, ждать до тех пор, пока они не повзрослеют и не придут в Церковь сами.
И все же, наверное, есть способы работы с современными молодыми людьми, которые будут охватывать не малую их часть, а всецело. Об этих способах и пойдет речь дальше. Их придумал, конечно, не я, они просто носятся в воздухе. Однако, приходится констатировать, что время довольно сильно упущено, сегодняшние старшеклассники это дети тех, кто в начале 90-х были молодыми, то есть мы уже пожинаем результаты недеяния. Поэтому теперешняя задача лежит далеко за компетенцией усилий нескольких человек там и сям, а требует серьезной долгосрочной программы и финансирования сопоставимого, например, со средствами, выделяемыми на строительство и ремонт храмов. Дело того стоит. Как уже было сказано, настоящее богатство Церкви лежит не во владении материальным, а во владении умами. А умы тех самых молодых людей, о которых идет речь, будут формировать Россию будущего.
Итак, перенесемся в начало 90-х годов. Именно тогда я, как и многие другие, наблюдал этот поразительный феномен. Целые массы молодых людей были всерьез заинтересованы христианством, они приходили на собрания, кружки, участвовали в христианских съездах, концертах и конференциях. Целые стадионы были заполнены молодыми людьми, пришедшими послушать о Христе. К огромному сожалению, вся эта феерия контролировалась и направлялась неправославными конфессиями и даже сектами. В 1993 году в моей группе: два свидетеля иеговы, три евангелиста, один баптист, каждый из них стремится обратить своего соседа, и им это удается! Итого треть группы ходит на различные собрания и изучения Библии. И вот, Православная Церковь употребляет героические усилия, чтобы восстановить полуразрушенные храмы, скинутые на них заботливым правительством, ведет настоящую войну с очагами культуры (музеями и библиотеками), которые не желают покидать немногие оставшиеся целыми храмы. А в это время протестантские проповедники на американские деньги за гроши снимают ДК и стадионы, ставят на большую зарплату в у.е. талантливых проповедников и пожинают плоды.
В любом ДК того времени — привычная картина — огромная масса людей, среди них 60−70, а то и 90 процентов молодежи, ведь вся проповедь рассчитана именно на них. Если в зал заходит новичок — юноша, то к нему подходит красивая девушка (соответственно, если новичок — девушка, то ей занимается парень), улыбается, знакомит его со всеми и приглашает его придти в четверг на молодежное изучение Библии на квартире, и почти всегда человек приходил. На квартире чай, угощение, легкая, непринужденная обстановка с шутками и песнями. В те нестабильные времена остро ощущался недостаток нормального социального общения, и все это имело огромный успех. Если мы скажем что количество молодежи в различных протестантских сектах в крупных городах в сотни раз превосходило количество молодежи в православных храмах то мы нисколько не ошибемся.
Естественно, такие увлечения длились недолго. Процесс взросления и включения во взрослую жизнь был обычно несовместим с посещением собраний, надоедало постоянное повторение одного и того же, хотелось, может глубины, а ее не было, и человек уходил. Сейчас можно констатировать, что количество молодежи у протестантов и православных примерно одинаковые. Однако несколько лет, проведенных в самом нежном и восприимчивом молодом возрасте среди протестантов, не проходят зря. Сейчас им далеко за тридцать и они потихоньку возвращаются. И хотелось бы мне вслед за диаконом Андреем Кураевым воскликнуть, что приходят они в Православие, но нет, они возвращаются к протестантам.
И все же приходится констатировать, что сейчас протестантская проповедь среди молодежи натыкается на тот же непреодолимый барьер, что и православная и молодежи на их собраниях сейчас сравнительно мало. Тогда было поколение, воспитанное в моральной чистоте еще в советском государстве, но ищущая и готовая к восприятию нового, здоровая и социально активная. Сейчас мы имеем дело с «детьми Ельцина» морально развращенными еще в школе, с забитой пустой информацией головой, социально апатичными и аутичными (немыслимо сложно заманить современного молодого человека в поход или на христианский концерт). Поэтому бессмысленным занятием будет копирование форм тогдашнего протестантского молодежного движения, в частности, социальный аспект. Просто не получится.
Однако может получиться уловить и воспроизвести в формах молодежного служения пресловутый дух времени.
