Снова разговоры о войне. Не то Абхазии с Грузией, не то Грузии с Россией или всех вместе с участием НАТО. В откровенно оскорбительном тоне общаются между собой через прессу дипломаты России и Грузии. Наша разведка в очередной раз опубликовала планы грузинских военных по проведению маленькой молниеносной войны в Абхазии. Число российских миротворцев в зоне грузино-абхазского конфликта пришлось удвоить. Возможно, конфликт ещё удастся отсрочить, но «отменить» его, кажется, уже никто не в силах. Даже сознавая, что «горячая» война с Грузией открывает дорогу другой, «холодной» войне с Западом (зачем это нам?), мы сползаем к ней. Год назад Грузинский Патриарх Илия говорил об отношениях между Москвой и Тбилиси, что, «кажется, хуже просто уже быть не может». Оказывается, может.
Есть такое понятие — точка невозврата. То есть создаются такие обстоятельства, которые уже мало зависят от воли людей. Они до последнего думают, что в силах в любой момент отыграть обратно, что можно вооружаться, врать, делать воинственные заявления, но потом как-то всё образуется. Так самоубийца, который с камнем на шее стоит на берегу, где-то в глубине души надеется на что-то. Но камню нет до этого никакого дела.
На днях разговорился о ситуации с Грузией с простым водилой, рассудительным таким мужиком. «Война так война», — сказал он. «Но ведь тебя могут призвать! Можешь и погибнуть!» — напомнил ему я. «Да я уже старый на передовую. А так — что ж, буду снаряды подвозить, а трупы отвозить. Может, и меня отвезут. Значит, судьба». Меня поразили даже не слова, сказанные безо всякого энтузиазма, а отношение к возможности воевать с православными грузинами — спокойное: чему быть, того не миновать. То есть уже не только в среде политиканов и националистов, но и в обычных трудягах готовность к войне вызрела. В этом смысле можно посочувствовать не только властям грузинским, но и российским. Теперь всякое отступление от поддержки той же Абхазии, использование её в качестве разменной монеты в геополитических играх будут восприниматься не как внешнеполитическая слабость, а как предательство самой России.
Но просто представьте: православный грузин, пусть и под предводительством американского инструктора, стремится убить православного абхаза (или неправославного, какая разница), гражданина России. Какую позицию занять Церкви, как соблюсти правду? Где она, эта правда? — скажут. Не знаю, но её нужно искать на путях Божиих, и уж во всяком случае не на широких путях стяжания благосклонности правителя и завоевания сердец соотечественников через участие в воинственной риторике, борьбе за «национальный интерес».
В этом отношении Грузинская Церковь, к сожалению, примером нам служить не может. Вот уже полтора десятилетия Абхазия живёт без епископа, управляемая епархиальным советом. В своё время в военном конфликте митрополит Грузинской Церкви Даниил (Датуашвили) поддержал войска Грузии и тем самым навсегда вычеркнул себя из жизни православной Абхазии. Четыре года назад в своём послании Цхум-Абхазской епархии на Пасху он заявил, что «воссоединение Абхазии с Грузией — это единственный, установленный Богом путь к развитию Абхазии и спасению абхазов». Спрашивается, зачем иерарху было поминать имя Божие всуе, в угоду толпе и политическим авантюристам вроде Саакашвили? Не лучше ли было найти другие слова для паствы, обращённые к сердцу, не затрагивающие больную тему? А в прошлом году Патриарх Илия в своём письме к Президенту США потребовал обеспечить территориальную целостность Грузии — это вообще ерунда какая-то.
Понятно, что огромное искушение для национальной Церкви «дружить» со «своими» националистами. Но нельзя забывать, что на другой чаше весов — миссия Церкви в современном мире: нести Слово Божие народам, в том числе малым. При этом донося его до каждого. Любой, кто бывал в Сухуми (а мне доводилось бывать), знает, что добровольно с грузинами апсны никогда жить не будут, а сегодняшней вражде между народами минимум сотня лет. И виноват в этом не сепаратизм абхазов, как об этом любят повторять в Тбилиси духовные власти вслед за светскими, а узконационалистически понимаемые задачи в самой Грузии, когда национальный интерес ставится выше интереса Церкви, а задача церковного единства подменяет собой задачу приведения человека ко Христу. Когда Церковь перестаёт обращаться напрямую к человеку, это говорит о глубоком её кризисе.
Год назад бучу в Грузии вызвал тот факт, что на абхазский наконец-то было переведено всё Евангелие. Поскольку перевод был осуществлён в России, Патриархия Грузии немедленно расценила это как поддержку «религиозного сепаратизма». Это при том, что уже практически тысячу лет народ Абхазии окормляется Грузинской Церковью. Результат «окормления» таков, что в прошлом веке мы едва не потеряли абхазов из семьи христианских народов под зазывное пение турецких пропагандистов Магомета. Несколько лет назад Патриарх Алексий предложил Патриарху Илие направлять в командировки в Абхазию русских священников (ведь умирают без причащения!), но вот ответ Патриарха Илии: «Я отказался от этого: это обострило бы отношения не только между Грузией и Абхазией, но и между нашими Церквями». Заметьте — опять ни слова о нуждах реального православного человека, а оперируются понятия государства, Церкви.
На всю эту грузинско-абхазско-российскую ситуацию я пытаюсь смотреть, разумеется, как чадо Русской Церкви. И потому вынужден сопоставить воинственные слова некоторых грузинских иерархов о нерушимости канонических границ с упоминаниями «канонических территорий» нашими архипастырями, в связи с ситуацией на Украине хотя бы. Созвучно, хотя суть различна. В Грузии и светские и духовные власти от абхазов только требуют, ничего не давая взамен, а те, в свою очередь, ничего не готовы ни принять, ни дать. У нас и с украинцами, и с русскими на Украине много общего, а главное — есть желание жить в единой Церкви, хотя светские власти на Украине этому и противостоят. Если мы восприимчивы к урокам истории, то должны вспомнить, что никакие каноны в своё время не смогли удержать Москву в Греческой Церкви. Значит, главное не потрясать каноническими правилами, а хранить живое общение внутри Церкви между прихожанами и духовенством.
И ещё: отчётливо ли мы понимаем, что государственная внешнеполитическая машина всегда прагматична и даже цинична и почти никогда не учитывает православные интересы? Даже если Президент вызывает доверие. И не дай Бог, когда к этому невольно оказывается причастна Церковь. Вот скажем, наше государство пытается сохранить «стратегические» отношения с Назарбаевым и практически перестало замечать проблемы русских в Казахстане. Должна ли и Церковь вослед за соответствующими министерствами молчать? Это ли признак «симфонии» между государством и Церковью?
Уроки прошлого, отсутствие «дружбы» с миром и памятование о миссии Церкви, обращённой к каждому конкретному христианину, — верю, что всё это поможет нам в дни, когда (конечно, не дай Бог) разгорится война, — дабы нам остаться христианами и на ней.
http://www.rusvera.mrezha.ru/563/2.htm
