 |
| Православие и Мир | Священник Димитрий Карпенко | 13.02.2008 |
Что мешает этому? Что не дает возможность всем нам осознать себя единым народом Божиим? Почему мы сталкиваемся с ситуацией, когда православными себя называют 80% населения, а храмы постоянно посещают от силы процентов 10? Мы привыкли плыть по течению, для большинства, у которых «Бог в душе», христианство вовсе не является главным определяющим началом жизни. Возникает парадоксальная ситуация, большинство уже давно не отрицает существование Бога, но это же большинство вовсе не собирается менять свою жизнь, предпочитая ставить во главу угла свои собственные хотения-разумения, а не Божьи заповеди. Пускай Бог будет, но пускай он не мешает нам жить так, как мы сами этого хотим — вот главный принцип современного человечества.
Христианство хорошо только тогда, когда оно нам может что-то дать, но если оно начинает требовать от нас веры и верности, оно тут же становится неинтересным и заумным. Наша церковная жизнь вовсе не может ограничиваться эпизодическими походами в храм на Рождество и Пасху, за «водичкой» на Богоявление. Настоящая церковная жизнь требует от нас постоянных усилий над самими собой, постоянного труда и борьбы, со своими собственными грехами, прежде всего.
За этим ли приходит большинство в Церковь? Сегодня мы христиане, потому что мы русские, потому что «так принято», чтобы «ребеночек не болел» и чтобы все в жизни было «хорошо». Но наша причастность к Церкви вовсе не сулит нам никаких материальных и иных земных благ. Жизнь в Церкви всегда трудна и опасна, потому что «наша брань не против крови и плоти, но… против духов злобы поднебесной» (Еф. 6:12).
Но готово ли к этому большинство из тех, кто хочет себя называть христианами? Если мы вдруг поймем, что религия нужна человеку не просто как бесплатное приложение к национальности и гражданству, если мы захотим, чтобы наша вера определяла всю нашу жизнь, то мы должны готовиться к трудностям и запасаться терпением. Ничего вдруг никогда не случается, христианство дается человеку даром, но вся последующая жизнь это не почивание на лаврах, а постоянная работа над собой.
А работа над собой предполагает, прежде всего, работу над ошибками. Закон духовной жизни говорит нам о том, что менять в этом мире мы можем только самих себя, но это не означает, что мы не должны делать выводы из ошибок других людей. Признание за собой тех или иных заблуждений — это всегда признак жизни, упорство в своей самости — это всегда духовная смерть. Как только мы успокаиваемся, считая, что все уже достигнуто, и кругом тишь да гладь, христианство становится нам не нужным. Настоящая духовная жизнь — это уверенность в правильно выбранном пути и постоянные сомнения в каждом совершенном шаге.
Христианство не терпит формализма, хотя те, кто считают себя христианами, очень часто могут нам подавать пример обратного. Умение сосредотачиваться на внутреннем, а не внешнем всегда отличало истинное христианство от идеологии. И сегодня, когда мы прилагаем усилия по возрождению настоящей церковной жизни, мы должны научиться извлекать уроки из нашей церковной истории, дореволюционной и последующей, помня, что духовная катастрофа XX века стала возможной не в результате жидо-масонского заговора, а потому, что люди забыли, в чем заключается жизнь в Церкви.
Жизнь в Церкви — это всегда радость причастия. Быть вместе с Богом — в этом смысл нашей жизни. Возрождая сегодня церковную жизнь, мы должны помнить, что возрождаем мы не фольклор, не ту или иную церковно-историческую формацию, не идеологию, а нашу укорененность в истинном Предании Церкви. Христианство есть то, во что верили «все, всегда и повсюду» и для того, чтобы мир, еще далеко отстоящий от Церкви, смог увидеть красоту христианства, нужно вспомнить евангельский принцип (Ин. 13:35), по которому в нас будут распознавать учеников Христовых.
