 |
| Русская неделя | Священник Вадим Коржевский | 22.03.2007 |
Естество человеческое также состоит из двух стихий — небесной и земной. Одушевленное душою животною тело именуется землею (Быт. 3;19), не только потому что создано из земли, но и потому что заражено тлеющими похотями (Еф. 4;2), вошедшими в естество человеческое после отпадения его от Неба. С Небом его связывал дотоле живой дух человеческий, вдунутый Самим Богом при создании человека (Быт. 2;7). Через этот дух, как сродный небесному, Небо вдыхало в земную часть естества человеческого жизнь небесную, сообщавшую смертному бессмертие. С отпадением от Неба смерть возобладала над бессмертием, поработив дух человеческий земле, главным процессом которой является разложение. Древо растущее на земле, дотоле будет жить и развиваться, доколе будет получать жизненные компоненты от стихии небесной. Как только перестает оно получать свыше свет, тепло, воздух или воду, сразу же теряет свою жизнеспособность и, разложившись на составные части, становится вся землей.
Нечто подобное случилось и с Израильским народом, когда Моисей на некоторое время удалился от них на гору Синай для получения Закона Божия, по которому должно жить человеческой природе. В таинственном значении Моисеем именуется Дух Святый, выводящий естество человеческое, как из Египта, из плотского состояния. По пути к обетованному блаженству Он являет пред взорами человеческими различные чудеса, удостоверяющие в подлинности избранного пути. Но когда, испытывая человека, Дух Святый на долгое время скрывает от него Свое присутствие, все чувствования и помышления его, собравшись вкупе обращаются к уму человеческому — Аарону, этому родственнику Моисея, с мольбой о создании им бога (Исх. 32;1).
Естество человеческое не может жить без Бога. Оно создано с жаждой Божества, постоянно стремится к Нему и в Нем одном только находит успокоение. Зная это, Бог открывает себя людям через особое ведение о Себе, вложенное в естество при самом начале его создания (Рим. 1;19). Но так как это ведение способно помрачаться по причине грехопадений и забот о суетном Бог написал еще о Себе в книге природы, окружающей человека, так что невидимая бо по сути Его природа, от создания мира твореньми помышляема становится видима (Рим. 1;20). И нет оправдания у всех в совокупности сил человеческих в том, что разумевше Бога в действиях своих, не яко Бога прославиша или благодариша за поданные им блага, но осуетишася помышлении своими о Боге и Его природе и измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека и птиц и четвероног и гад (Рим. 1; 21−23). Особенно нет оправдания Аарону в том, что он, будучи лицом духовным, подменяет духовные понятия о Боге понятиями грубыми, плотскими и творит из этих понятий литого тельца, выставляя его как бога пред лице всех сил человеческих (Исх. 32;4).
Результатом таких ложных представлений о Сущем является развращение, выражающее себя через играние (Исх. 32;4). Погружение ума в чувственное и умопредставляемое непременно порождает игру чувств, воображения и других сил. Вся эта игра человеческих сил и способностей вытесняет из области духа с одной стороны, всякий вид молитвенной отрешенности от чувственных образов, а с другой всякий вид молитвенной концентрации на предметах небесных, Божественных. Такое нечистое состояние сознания становится неспособным видеть невидимого Бога, и потому создает в своем воображении не-сущие представления о Сущем. Подобная игра сознания развращает все ему соподчиненные силы души, как о том сказано в Евангелии: «Аще око твое лукаво будет, все тело твое темно будет» (Мф. 6;23). Человеческое сознание, именуемое в Евангелии оком, становится лукавым от усвоения себе ложных, придуманных им самим, представлений о Боге. Следствием такого усвоения является неправильная деятельность всех подчиненных ему сил человеческой природы. Только тогда все душевно-духовное тело со всеми своими силами и способностями будет светлым, когда око душевное восстановит в себе изначальную простоту (Мф. 6;22), именуемую еще в Евангелии чистотой (Мф. 5;8), которой Бог Сам являет знаки своего Божественного присутствия и своей Божественной природы.
А дотоле Моисею приходиться ходатайствовать пред Отцом Небесным, умоляя Его отвратить гнев Свой от развращенных сил человеческих. И когда удается Ему на время отложить действие Божественной справедливости (Исх. 32;14), тогда сходит Он на землю естества человеческого, пожигая в огне Божественной благодати сделанного силами человеческими тельца — образ греха (Исх. 32;20). От такого действия Божественной благодати является в душе осознание греха как нарушения Божественного закона и ощущение опасности, исходящей от допущенного нарушения. Вся прелесть греха в глазах грешника исчезает яко дым и видимой становится только отталкивающая его сущность. Но хотя по виду своему грех уничтожается, все же последствия от греха для естества человеческого продолжают оставаться весьма ощутимыми. Горький, мутный осадок осаждается в душе, пьющей беззаконие, яко воду (Исх. 32;20). И действие осевшего в душе греха производит различные болезненные раны на всех членах согрешающей души.[2] И если раскаяние вовремя не уничтожит грех и не прекратит действие греха, откроется праведный суд Божий и непременно следующее за ним воздаяние (Рим. 2;6). Этот день Господь назвал днем посещения Своего, в который обещал посетить грешников за грех их (Исх. 32;34) и днем гнева и откровения суда Своего (Рим. 2;5), который отлагается единственно по снисхождению и долготерпению Божию и которым Господь побуждает грешника освободиться от прежних грехов, не присовокупляя новых. Кто же по жестокости своей и непокаянному сердцу своему собирает себе гнев и праведное воздаяние Божие (Рим. 2;5), тот должен винить в этом только себя и принимать заслуженное наказание, являющееся лишь соответствующим вине воздаянием, хотя в чувстве грешника и выглядит как гнев, впрочем справедливый.
Чтобы избежать сего справедливого гнева Божия, необходимо суметь в естестве человеческом отыскать того, кто есть Господень, а именно сына Левиина, которым означается ревность по Бозе (Исх. 32;26). Отличительной чертой ее является самоотверженная решимость точного исполнения Божией воли, рождаемая в естестве человеческом действием Божией благодати. Посредством этой решимости Дух Божий способен становится умертвить живущие в естестве человеческом греховные движения. Увидя в человеке готовность к борьбе с грехом, Дух Божий, в лице Моисея и от лица Божия, повелевает всем рождающимся от усердной ревности движениям следующее: «Препояшите кийждо свой мечь при бедре и пройдите, и возвратитеся от врат до врат сквозе полк, и убийте кийждо брата своего и кийждо ближняго своего и кийждо соседа своего» (Исх. 32;27). Нет другого способа у Божией благодати очистить естество человеческое от греха. Хотя помыслы и чувства греховные очень часто представляются для помыслов и чувствований святых родными братьями, ибо источник их рождения один — ум и сердце человеческие, и ближними, так как грех часто имеет вид близкий к добру и не считается врагом истины, и соседями, живущие рядом с благими помыслами и чувствами, однако требуется решительное противодействие им со стороны колена Левина. Только умерщвлением их посредством меча — Слова Божия (Еф. 6;17) левиты — верные Богу движения могут получить свыше Божие благословение (Исх. 32;29), а вместе с ними сподобится благословения и весь народ израильский — все естество человеческое со всеми своими силами и способностями.
Блажен тот народ, который имеет в себе от рода Левина, потому что левит, будучи ревностью духовной в естестве человеческом, заботится обо всем богоугодном. Только левит — истинный служитель Господень (Иер. 33;21) способен молитвенно служить Богу в душеной скинии собрания всех помыслов и чувствований и, находясь при сынах Ароновых — этих мыслях о Божественном, совершать вместе с ними истинное богослужение и соблюдать чистоту самого святилища души — сердца (1Парал. 23;28), охраняя его и всю душевную скинию (1Парал. 23;32) от всего нечистого и скверного (Числ. 1;53). Совершать то, что совершает левит, никто не может и не имеет права. Того ради сице глаголет Адонаи Господь: всяк сын иноплеменничь, рожденный от прившедшей в естество и не принадлежащей ему от начала страстности, да не внидет во святая Моя для служения Мне, ибо необрезан сердцем и необрезан плотию, страстен душевно и телесно (Иез. 44;9).
Такого же свойства Богу неугодного можно найти и среди сынов дому Израилева (Иез. 44;9), среди всех сил и способностей падшей человеческой природы, и огонь, приносимый ими, так же не приемлется Богом как чуждый Ему (Числ. 16;37), как не приемлется он и от обычаев иноплеменичьих (Иер. 7;18). Так что всячески должно остерегаться приносящих сей огонь не по Божию благословению, но от высокоумя и гордости (Числ. 16;24), ибо конец их погибель (Числ. 16; 32,35). Приятен же Богу только тот огонь, который возжигается на жертвеннике сердца священниками, Божественными помыслами, для очищения от греха (Лев. 5;12). Этот огонь есть дух сокрушения, ибо, по слову Пророка, жертва Богу угодная дух сокрушен, а сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50;19). По закону Божественного всесожжения дело левита следить за тем, чтобы этот огонь непрестанно горел на жертвеннике сердца и никогда не угасал (Лев. 6;13).
Дело левита велико и важно. Без него нет благоволения Божия ко Израилю. Но чтобы Бог был со Израилем левиту нельзя иметь части и удела с братьями своими, ибо любы мира сего вражда Богу есть (Иак. 4;4), а посему для него только Господь часть его (Втор. 10;9) и Его воля для него закон, даже если она приносит смерть братьям и близким его.
Не убойся, левит, блаженной части своей! Не смущайся тем, что иногда тебе приходится поднимать меч на родных и близких своих. Ведь по закону духовному едва не все очищается кровью. Во всяком случае, без кровопролития не бывает оставления греха (Евр. 9;22) и кровь, с живущей в ней грехом, царствия Божия наследити не может (1Кор. 15;50). Так что не раздумывай и не трогайся сожалением к крови, убивающей вечной смертью снисходительных к ней. Проклят в очах Божиих всяк левит возбраняяй мечу своему от крове (Иер. 48;10)! Меч необходим в духовной жизни. Без него нет возможности избавиться от вредоносной крови, служащей пищею порокам, и получить средство умершим для пороков начать новую жизнь, жизнь для Бога.
Всякий умирающий от левитова меча плачет, сокрушаясь о грехе своем, но при этом получает великое упование и надежду на участие в будущих благах, потому что умирает не от болезни своей греховной, но от меча левита, который есть Слово Божие, дающее всякому земнородному спасение и жизнь вечную.
2. Ср.: Св. Ефрем Сирин. Творения. Т. 6. М.: «Отчий дом», 1994. С. 375.
