 |
| Русская неделя | Мирослав Бакулин | 04.12.2006 |
— Нового года? Какого?
— 2007 года!
— 2007 года от чего?
— От Рождества Христова.
— Так почему же Новый год празднуется за неделю до Рождества?
А потому что в России со времен большевиков действуют два календаря — католический (григорианский) и православный (юлианский). По юлианскому Русь Православная жила тысячу лет, а вот последние восемьдесят лет заплутала в коридорах времени. Да, да, календарь, по которому празднуют современный Новый год — не светский, а вполне религиозный, и принят он был Римо-католической Церковью в 1582 году. Разница между календарями в 13 дней. И все бы ничего, если бы узаконенная пьянка по случаю празднования католического Нового года не приходилась на святые дни Рождественского поста. Одни православные постятся, а другие православные (крещеные безбожники) веселятся. В эти дни с Россией можно делать что угодно: день не пей, месяц не пей, а в Новый год уж будь любезен. И вот теперь уже и Государственная Дума признала, что дни эти — критические для нашей Родины: слишком, видите ли, велик травматизм на производстве в первых числах января, когда рабочие увечатся с похмелья, падает производительность труда. Но вместо того, чтобы вернуться к исконным русским традициям и праздновать Новый год после Рождества, наши сенаторы решили продлить всероссийский запой еще на четыре дня — с 1 по 5 января.
Эти поправки в статью 112 Трудового кодекса РФ, вносящие изменения в систему нерабочих праздничных дней, по словам зампреда комитета по труду и социальной политике Олега Еремеева, «направлены на приведение трудового законодательства в соответствие с современными реалиями и на более рациональное использование выходных и праздничных дней».
Интересно, что же сенаторы понимают под современными реалиями? Узаконенный запой большей части страны? Празднование непонятно чего, непонятно когда, лишь бы праздновать?
Русских приучают поклоняться китайскому язычеству: «год барана», «год козла», «год обезьяны» и тому подобное. Но китайский календарь начинается в феврале, и если кто-то поклоняется примитивным животным, не ведая Иисуса Христа, Сына Божия, 2005 лет назад пришедшего спасти все человечество, то пусть они празднуют свой новый год на месяц позже.
Эти новые поправки к трудовому законодательству еще более раскалывают наш народ по календарному принципу: одни уготавливают себя постом, покаянием и молитвой к Рождеству Христову, а другим государство вменяет пьянство и неделю безделия в дни, когда и пост должен быть построже, и молитва поусерднее. В результате на Рождество в храмы придут захожане, бывающие в церкви два раза в году, и храм наполнится не благоуханием, но перегаром и запахом табака.
Пора бы уже властителям задуматься о будущем нашего народа, очнуться от застойных привычек с традиционным набором мандаринов, елки, шампанского, салата оливье и «голубого огонька» с бессмертными Аллой Пугачевой и Иосифом Кобзоном, (которые бы лучше подошли в персонажи фильма «Смерть ей к лицу»), радующих нас ежегодным балом восставших мертвецов, поющих одни и те же песни уже лет тридцать. Но усиление всероссийского запоя, кроме всего прочего, еще влияет на упразднение других нерабочих праздничных дней, которые, по выражению того же Олега Еремеева, «дублируют другие праздники либо имеют устаревшую идеологическую основу». Ага, так значит, сенаторы все-таки понимают, что праздники — это узловые моменты развития общества, сохраняющие традиции, имеющие самое глубокое воспитательное значение для самоидентификации нации!
Отменили день Конституции — 12 декабря. О, многострадальная российская Конституция! Сколько было правителей, столько было и ее редакций. Американцы 250 лет назад написали свою Конституцию и почти не трогают ее, так, разве что несколько поправок. У нас же переписывают Конституцию каждый раз под каждое новое изменение власти — закон в России все же — дышло, «куда повернул, туда и вышло». Отменяют день Конституции, чтобы не вспоминали об основном Законе — он в стадии перманентной реконструкции. Ладно.
Отменили и день 7 ноября, красный день календаря, который почему-то в последнее время стали юродиво величать — День согласия и примирения. Понятно, что День этот принес нашей Родине только страдания. Не стоит, конечно, огульно ругать советские времена, и тогда многое было по-настоящему замечательно: стоит только вспомнить, что сейчас страна вырабатывает всего 4% от того национального валового продукта, который производил СССР в часто проклинаемые сегодня времена «застоя». Но дата эта — 7 ноября стала рубиконом падения страны в безбожие, тоталитаризм и развал великой Державы. Нужно ли нам примиряться, нужно ли соглашаться с этим? Нужно ли радоваться возможности второй раз наступить на грабли? Думаю, не стоит. Лучше обратиться к истории. Что и сделали наши сенаторы, они выяснили, что «сегодня в стране не отмечается ни одного праздника, который бы отражал славные и героические подвиги российского народа в дореволюционный период».
Действительно, вихри враждебные в нашем календаре весь мир великого Русского Дома, казалось бы, до основания разрушили. Пасха, Рождество, двунадесятые праздники, победы русских в великих битвах — стали подпольной радостью православных на многие десятилетия. Поэтому в качестве нового праздника — Дня народного единства был выбран день 4 ноября.
«Ура! — скажет православный и добавит: — Ура! Вся Россия будет праздновать день памяти Казанской иконы Божией Матери!» Но, погоди, братец, не спеши. Никто ЭТОГО праздновать и не собирается. Закамуфлировать этот смысл призвано свидетельство этой даты — «объединение и сплочение всех народных сил против врага в освобождении Москвы от польских захватчиков и фактического окончания Смутного времени». «А, так вы не о Казанской иконе нам толкуете, — замечают думские историки, — тогда нечего тут и праздновать, в этот день 1612 года в Москве только Китай-город был освобожден, так что если про Смутное время что-то праздновать, то нужно другую дату искать».
Бедный российский чиновник! По закону на рабочем месте он не имеет права исповедовать какую бы то ни было религию, тем более православную, так как в некотором царстве и некотором государстве живут еще люди, у которых печень отделена от сердца, а Церковь — от государства. Не может чиновник, не имеет права в государстве, где большая часть населения (хотя бы!) позиционирует себя как православные, сказать: «Сей удел земной Русский есть удел Владычицы нашей Пресвятой Богородицы. Давайте же хотя бы один день всем государством преклоним свои колени пред Ее святым образом и помолимся о будущем нашей многострадальной Родины! Пусть и деточки с нами станут рядом и приобщатся к тысячелетней традиции наших предков».
Но нет. Не скажут так чиновники. Помолчат, смекая, что в результате очередного передела нашего праздничного календаря, православные окажутся в новом «календарном гетто». Помолчат, посчитают и предупредят, что на введение дополнительного нерабочего праздничного дня прямые затраты федерального бюджета составят примерно 15 миллионов рублей, а совокупная величина выпадающего дохода в части подоходного налога с зарплаты и единого социального налога составит около 8 миллиардов рублей. Столько стоит один нерабочий праздничный день. Стоит ли он таких казенных жертв?
А сколько стоит нашей Родине не жить по-православному, не праздновать всей страной святых Рождества и Пасхи, Троицы и Вознесения? Сколько принесет казне народ, соблюдающий четыре больших поста, помнящий о среде и пятнице? Сколько принесет процветанию страны народ верующий, не пьющий, трудолюбивый, патриотичный, воспитанный на примерах великих христианских подвижников? Кто может это подсчитать?
Зачем сегодняшним политологам искать новую национальную идею, могущую сплотить наш народ, она есть, и многие столетия она поддерживала нашу державу, эта идея — святость. Сегодня в календаре — 12 праздничных нерабочих дней, именно столько в христианском календаре главных праздников — тоже двенадцать. Они так и называются — «двунадесятые». Взять бы да всей страной их и праздновать.
Вместо того чтобы размышлять сенаторам: «они все равно пьянствуют, пусть пьянствуют подольше, хоть на производстве не изувечатся», стоило бы подумать: «вера в Бога, любовь к Родине — вот что может изменить наш народ». Тогда и праздники христианские вышли бы из государственного подполья, тогда бы мы встали во весь рост и сказали: мы — русские, мы — православные, мы великий народ с тысячелетней историей!
