Протоиерей Всеволод Чаплин: «Это уход в интеллигентскую интерпретацию наших святых»

По мнению известного священника, пацифизм, приписанный митрополиту Филиппу Павлом Лунгиным, неубедителен

«Пожалуй, наиболее глубоко обсуждается фильм „Царь“ — фильм, по поводу которого было много разных оценок и в светской прессе, и в церковной прессе, и в Интернете, в светском и церковном Интернете. Оценки самые полярные. Одни говорят, что фильм глупый и никчемный, другие говорят, что фильм очень серьезный. Одни очень сильно за этот фильм, другие сильно против. Мне кажется, что фильм действительно все-таки серьезный. Он мало того, что поднимает те проблемы, которые лежат на поверхности, — это отношение Церкви и власти, это отношение высшего церковного иерарха и первого лица в государстве, которые в России были разными, в том числе были и сложными, но есть еще одна проблема, которую этот фильм ставит, по-моему, очень серьезно, не отвечая, между прочим, на нее: можно ли ради блага государства жертвовать человеческими жизнями», — заявил председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин в совместной программе «Голоса России» и Радио «Радонеж» «О главном». Распечатка программы опубликована на сайте «Голоса России».

Отец Всеволод отметил, что в фильме «Царь» «есть несколько эпизодов, в которых явно идет спор между интерпретацией царя Ивана Грозного и интерпретацией митрополита Филиппа по сценарию господина Лунгина (я совершенно не уверен, что царь и митрополит Филипп полностью соответствует этим интерпретациям), но интерпретации спорят друг с другом. Царь через Малюту Скуратова просит благословения на новгородский поход… Митрополит отказывает в этом благословении, то есть отказывает в том, чтобы благословить людей на битву, на пролитие крови ради того, чтобы укрепилось государство. Я не уверен, что реальный митрополит Филипп так бы поступил».

«Ну, не будем говорить об исторических персонажах в их чистом виде, а об этих интерпретациях, — продолжил он. — Митрополит Филипп представлен как настоящий пацифист. Он не одобряет любую кровь, он выступает против того, чтобы как-либо жертвовалась человеческая жизнь и свобода ради процветания государства, которое, между прочим, воспринималось тогда в России и отчасти воспринимается сегодня как достойное жертвы, хотя бы потому, что оно хранит истинную веру, а те, кто воюет с ним, естественно, речь идет не об агрессии, речь не идет о том, что кто-то по своей прихоти убивает людей, а вот, отвечая на агрессию, он идет на жертвы людьми из своего народа и из чужих народов, именно потому, что в случае победы неприятеля есть опасность изменения веры. Там поляки участвуют, участвуют мусульмане в сражениях. Вот вопрос, оставленный в фильме без ответа, но вопрос очень серьезный: что выше — в любом случае выше человеческая жизнь или выше интересы защиты государства, расширение его влияния, возможность сохранения его свободы внутренней, духовной свободы, возможность сохранения веры перед лицом тех, кто хочет ее силой изменить».

«Любой царь в это время был вынужден проявлять жестокость, потому что время было такое», — считает священник. «Если власть не может отнять жизнь у человека, как правило, все-таки к ней относятся немножко с меньшим уважением, чем к той, которая может отнять жизнь у человека. Я не говорю, что это очень хорошо. Это на самом деле плохо», — добавил он.

«Если есть угроза для безопасности государства, для его целостности, государство говорит своим гражданам: пойди умри и пойди убей. Это все так. Но вот как раз в фильме „Царь“ о реальности власти, любой власти, которая стоит очень часто перед этим выбором, почти ничего не говорится. Вот есть митрополит Филипп, действительно святой человек, его Церковь канонизировала, и Церковь признала в житии этого святого рассказ о том, что он был убит Малютой Скуратовым по приказу Ивана Грозного, и государство это признало, потому что Алексей Михайлович от имени государства, от имени царского престола каялся перед мощами Филиппа в том, что совершил его предшественник. Но святость, признанная Церковью, и святость в интерпретации господина Лунгина и нашего великого актера Олега Янковского чуть-чуть, по-моему, различаются. Все-таки, действительно, митрополит Филипп в этом фильме не говорит ничего по сложнейшему вопросу: как быть государю, который, с одной стороны, хочет быть православным христианином, почитает Евангелие, хочет исполнять Евангелие, а с другой стороны, понимает, что в его положении для сохранения народа и для сохранения истинной веры в народе нельзя обрекать кого-то на смерть. В данном случае речь идет и о врагах, и о тех, кто в битве с врагом должен проявлять определенную жестокость», — подчеркнул протоиерей Всеволод Чаплин.

«Да, действительно фильм поставил очень серьезные вопросы, — продолжил он, — и вот мне не кажется, что он нашел на них ответы, этот фильм. Действительно Филипп, конечно, своими страданиями стяжал святость, так было и в реальной его жизни, так нам это подается и в фильме. Но вопрос о том, имеет ли право царь ради блага всего народа призывать своих граждан к тому, чтобы идти на войну и применять жесткие меры в момент войны, этот вопрос, по-моему, остался без ответа. Ответ пацифистский, который был приписан митрополиту Филиппу, это не убедительный, и мы знаем, что в истории он никогда не сработал бы. Я очень часто говорю, что нужно всем пацифистам предложить взять какой-то участок земли где-нибудь в Европе, создать там государство без армии и без полиции, и мы понимаем, что будет дальше. Вот неужели авторы фильма, автор сценария и режиссер считают, что критиковать государство можно с позиций отказа от любого применения силы?»

По мнению отца Всеволода, «ответа на вопрос, а может ли православный христианин, будучи царем, обрекать определенное количество людей на смерть ради того, чтобы была сохранена истина и вера в твоем народе и сам этот народ, этот вопрос как-то все-таки не получил нормального ответа. И на самом деле ответ, который дают в фильме — это не ответ, это скорее уход от проблемы, это скорее уход в такую интеллигентскую интерпретацию Христианства, в интеллигентскую интерпретацию наших святых. И посмотрите, Филипп, в интерпретации Лунгина, — это кто-то, кто уходит от государства, отряхая прах со своих ног, и противопоставляет себя ему как чему-то бесконечно плохому».

«Я думаю, что фильм „Царь“ еще будет обсуждаться, а вместе с ним будут обсуждаться и вечные вопросы, и Грозный в интерпретации Лунгина и Мамонова задает вопросы, которые остаются в фильме без ответа, я в этом совершенно убежден», — заключил протоиерей Всеволод Чаплин.
Русская линия