Андрей Кобяков: «То ли ещё будет впереди»

Экономист скептически отнесся к заявлению Алексея Кудрина о выходе России из рецессии

«Рецессия — это слово, которое означает спад производства. Конечно, рецессия в России была, поскольку у нас в некоторых отраслях, например, в транспортном машиностроении падение производства составляло 40% в месяц. Что это, если не рецессия? В СЩА рецессией именуется устойчивый спад ВВП, который наблюдается не менее двух кварталов подряд. Если считать, что в России спад ВВП начался в прошлом году с третьего квартала, а в четвертом это был уже резкий спад, то даже по американским стандартным формулировкам в России происходит рецессия, которая продолжается уже около года. Заявление о выходе из рецессии сомнительно, потому что показатели роста третьего квартала вышли на 0,6%, а эта цифра находится в пределах статистической погрешности. Поэтому выхода из рецессии в России пока ещё нет, но другое дело, что определенные тенденции по сравнению с предыдущими кварталами говорят о том, что экономическая ситуация улучшается», — заявил в интервью «Русской линии» известный экономист, кандидат экономических наук Андрей Кобяков, комментируя заявление министра финансов России Алексея Кудрина о выходе России из рецессии.

Как сообщает РБК, об этом Алексей Кудрин заявил в эфире телеканала «Вести». «Сегодня мы видим, что экономика России начинает расти, это, прежде всего, фундаментальное изменение, которое произошло, в III квартале этого года. Россия растет. Она вышла из рецессии», — сказал А.Кудрин. Как отметил вице-премьер, «в IV квартале мы ждем экономический рост более 2%, что и определяет силу рубля. Цена на нефть также влияет на силу национальной валюты». «Пока цена будет по 70−80 долларов за баррель, экономика будет расти», — отметил министр финансов, признав, что сейчас цена на нефть спекулятивная, но возможно уже в следующем году она скорректируется.

Правительство основывается на консервативном прогнозе цен на нефть — около 58−60 долл. за баррель. Месяц назад А. Кудрин говорил, что сентябрь станет определяющим месяцем для российской экономики, после которого можно будет сказать, что экономика России вышла из рецессии.

Со своей стороны, Андрей Кобяков отметил, что «некоторое улучшение фиксировать можно, но можно ли фиксировать выход из рецессии — это виднее тем людям, которые располагают более оперативной информацией или, по крайней мере, информацией менее искаженной, нежели та, которой обладает простой обыватель, и даже эксперт». «Поэтому я бы не торопился делать вывод о том, что мы уже вышли из рецессии, но, видимо, возможность выхода из этого состояния имеется. Я бы сказал, что, возможно, это будет зафиксировано к концу года. Только вот радоваться этому или нет — это вопрос неочевидный, потому что нынешний выход из рецессии не означает выхода из фундаментального кризиса, в котором находится вся мировая экономика, в том числе, и российская. Я думаю, что это лишь короткая пауза, отдохновение, после которого мы столкнемся с новыми спадами, возможно, даже с депрессией. Это то, что нас может ждать впереди. А на данном этапе можно фиксировать некоторое улучшение, оживление ситуации, причем не только в России, но и во всем мире», — отметил экономист.

«Главное основание для такого прогноза заключается в том, что по большому счету не устранена ни одна из причин, которые вызвали к реальности нынешний кризис. В России он был наведенным, потому что Россия полностью зависит от мировой конъюнктуры, определяемой, прежде всего, спроса в США. Этот спрос все предыдущие годы, последние 15−20 лет, был основан на долговом потреблении, на бесконечном наращивании кредита, наращивании задолженности, как потребительского, так и государственного секторов экономики США. Эта задолженность выросла до таких масштабов, что по большому счету эту систему нужно банкротить, поскольку только возвращение её в некое равновесное состояние может позволить получить стимулы для нового витка серьезного фундаментального роста», — считает эксперт.

«Пожар кризиса тушили керосином. На самом деле наблюдаемый выход из кризиса является результатом впрыскивания многих триллионов долларов ничем не обеспеченной ликвидности на мировые рынки, прежде всего, конечно, в финансовый сектор. С помощью этого удалось предотвратить ещё более массовое банкротство финансовых институтов. В краткосрочном плане это дало положительный результат. Вряд ли нам следовало бы требовать подобно буревестнику „Дайте нам бури!“, но в долгосрочном плане это только ухудшает параметры мировой системы, потому что практически были узаконены все те эксцессы, которые должны были бы рассосаться, лопнуть в результате этого кризиса. Только тогда бы ситуация фундаментально оздоровилась. А сейчас, мы, поправив временное положение, фундаментально его только ухудшили. Поэтому я думаю, что не за горами следующий кризис, который, вероятно, будет ещё более резким и фундаментальным по сравнению с тем, что мы наблюдали в прошлом году, когда один за другим уходили из жизни крупнейшие инвестиционные банки, сверхкрупные страховые компании. То ли ещё будет впереди. Я считаю, что фундаментальные перекосы в мировой экономической системе только ухудшились, оздоровление ситуации не произошло», — заключил Андрей Кобяков.
Русская линия