Каким быть преподавателю «Основ православной культуры»?

Православные священнослужители прокомментировали позицию протодиакона Андрея Кураева

Протодиакон Андрей Кураев, являющийся руководителем редакционной комиссии по подготовке учебника «Основы православной культуры», полагает, что за подготовку преподавателей будущего предмета должно отвечать Министерство образования, и у Церкви может быть лишь совещательный голос во всех вопросах, касающихся методики преподавания и личности учителя, сообщает Regions.ru.

«Как быть, если преподаватель демонстрирует прекрасное профессиональное владение материалом, в том числе и богословским, но по ходу дела выясняется, что для него это просто вопрос честного отношения к профессиональному долгу, и не более того? Он не воинствующий атеист и не сектант. Скажем так — ему нравятся культура и этика Православия, но он не может принять церковной догматики. Хотя и имеет о ней определенное представление. Итак, имеет ли право представитель Церкви в этой комиссии сказать ему: „Пока не принесете справку о том, что Вы были на Причастии и исповеди, мы не можем доверить Вам преподавание ОПК“? У нас в Церкви есть люди, которые считают, что только глубоко церковный человек может вести эти уроки. Я же считаю, что это декларация такой позиции ошибочна и с правовой точки зрения и с точки зрения интересов Церкви», — в частности заявил протодиакон Андрей Кураев.

Отметив, что «Основы православной культуры» — это светский предмет, отец Андрей заявил, что «если Церковь придет в школу в качестве цензора, решающего, кому из педагогов дать дополнительные подработку и заработок, а кому — нет, есть риск тихого бунта учителей против нас». «Поэтому Церковь должна пойти на серьезные уступки. Она не должна рассматривать этот проект, как свою собственность». «Мы должны научиться сами, а также позволить другим, говорить о нашей святыне светским языком. Мне хотелось бы, чтобы учебник у нас получился настолько „вкусным“, чтобы даже преподаватель, считающий себя атеистом, прочитав его, загорелся бы желанием вести уроки ОПК, увидев в этом как возможность для собственного профессионального роста, так и сюжеты, интересные и полезные для детей. Так что не столько школа получит импульс „клерикализации“, сколько церковной интеллигенции предстоит пройти путем „профанации“ — научиться говорить о своей святыне на отстраненном языке, как бы отчуждая ее от себя. Без такой жертвы мы не получаем ни этического, ни юридического права на вход в общеобразовательную школу», — считает руководитель редакционной комиссии по подготовке учебника по ОПК.

Свое несогласие со взглядом миссионера выказал ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиерей Владимир Воробьев. Он убежден, что готовить преподавателей ОПК для общеобразовательной школы должна Церковь. «Светские педагоги, если они имеют талант и надлежащую подготовку, могут преподавать не хуже, а лучше, чем неподготовленные и педагогически неспособные клирики, но кадры для преподавания Основ православной культуры должна готовить прежде всего Церковь».

Комментируя в интервью Regions.ru полемику по этому вопросу, клирик храма Косьмы и Дамиана в Шубине протоиерей Александр Кузин заметил: «Как человек, который следил за происходящим в области ОПК и религиозного образования, скажу, что многие занимающиеся проблемой сегодня почему-то забывают, что уже несколько лет этот предмет преподают, что люди над этим работают. Мало кому приходит в голову спросить, как она велась эти годы. Многие, в том числе и отец Андрей, считают, что работа и не велась, а был только закамуфлированный Закон Божий», — сказал он.

«Следует учитывать опыт преподавания ОПК которое осуществлялось практически во всех епархиях РПЦ в течение уже нескольких лет. Наработан большой потенциал и опыт. Перечеркивать его и начинать с нуля — значит опять все «разрушить до основанья, а затем…» — добавил священник. «Фактически все эти годы в основном преподавание вели педагоги, которые являлись прихожанами РПЦ, воцерковленные профессиональные педагоги. Этот опыт накоплен в епархиях, и они могут им поделиться. Но я не уверен, что к нему сейчас всерьез прислушаются», — заключил священник.

По мнению же протоиерея Александра Пелина, кандидата богословия, ректора Саранского духовного училища, «важно, что этот процесс начался». «А говорить, что у государства или Церкви нет кадров, чтобы вести данный предмет, конечно, можно, — и точно так же можно говорить, что нет кадров, чтобы вести основы информатики. Система информатизации обновляется каждый год не менее чем на 70 процентов, и те преподаватели, которые вели курс в 90-е, совершенно с других позиций преподавали, нежели сегодняшние», — отметил священник.

«Полагаю, ПСТГУ, один из лучших университетов соответствующего профиля, в свете концепции, предложенной Дмитрием Медведевым, может поучаствовать в тендере по подготовке таких учителей. Естественно, предложив соответствующие программы переподготовки. Если этого сделано не будет, вполне возможно придется обходиться существующими центрами переподготовки в регионах», — добавил он.

«Надо также понимать, что учитель, имеющий нагрузку, семью, вряд ли сможет достаточное время уделять переподготовке — разве что он молод и только что закончил педагогический ВУЗ. В таком случае, дополнительное образование в ПСТГУ действительно будет актуально. Но и здесь важнее все же личный фактор — педагогические наклонности, харизма, духовная составляющая и многое другое. Роль учителя в российской школе — ещё один вопрос, который здесь нельзя обойти. Важно, чтобы в учителя пошли мужчины, чтобы учителями становились искренние патриоты», — отметил пастырь.

«Я склоняюсь к тому, что преподаватель все же должен быть носителем православной культуры. Не оспаривая противоположного утверждения, позволю себе задуматься об эффективности такого преподавания. Если человек не горит или недостаточно глубоко относится к тому, чем он занимается, это сразу ощущается. Успех педагогического воздействия в таком случае ослабевает», — добавил священник.

«И при советской власти школа хранила основы гуманитарного знания, заложенного в царской России, сохраняла и передавала народу духовное наследие. Каждый урок литературы был возвращением к основам нормальной нравственности — и в человеческой жизни, и в государственной политике. Даже Жданов, идеолог партии, не посмел разрушить эту преемственность. Сегодняшние попытки внедрить нестандартные образовательные системы по западному образцу суть разрушение классической науки и школы. А введение «Духовно-нравственного воспитания» — позитивное усиление этой преемственности, возвращение современному человеку знания о себе самом», — заключил отец Александр.

Протоиерей Максим Козлов, настоятель домового храма МГУ, считает, что «разумнее всего в данной ситуации учесть опыт тех стран, где преподавание религиозных дисциплин в высшей или средней школе существует». «Как правило, там, где в европейской традиции есть теологический факультет, или где есть религиозное образование в школах, по отношению к ведущим эти предметы лицам применяется двойное лицензирование. Преподаватель должен, с одной стороны, удовлетворять требованиям образовательного органа (в нашей ситуации это Минобрнауки или департамент образования) с точки зрения профессионализма, наличия соответствующих дипломов и так далее. С другой стороны, человек должен отвечать требованиям той конфессии, которую он будет представлять», — сказал он. «Заострим ситуацию. Допустим, преподавать Основы православной или исламской культуры возьмется гомосексуалист: пусть даже прекрасный профессионал, но человек, нравственно совершенно не подходящий. Можно ли счесть это приемлемым? Поэтому, мне кажется, от ситуации двойного лицензирования нам не уйти», — сказал он.

«Что касается подготовки кадров, то на данный момент я не вижу в Церкви такого количества институций, которые во всероссийском масштабе могли бы решить эту проблему. При всем уважении к деятельности ПСТГУ, я не думаю, что его выпускников хватит на все российские школы. Поэтому, безусловно, нужно продумывать систему подготовки таких преподавателей в государственных учебных заведениях», — заключил он.

Игумен Лука (Степанов), зав. кафедрой теологии Рязанского государственного университета им. С. Есенина, считает, что будущее сегодня за кафедрами теологии светских университетов. «Сокровищницей православной культуры является Матерь-Церковь, а за образование у нас в стране отвечает соответствующее министерство. Разумеется, только взаимное уважение и учет сильных сторон друг друга дадут добрый результат. Разумеется, Церковь не вправе что-то диктовать», — сказал он.

В то же время он заметил, что «сложно приобщать культуре, если сам ты не приобщен». «При этом нужно знание педагогики, методики, современных средств коммуникации, чтобы на высоком педагогическом уровне преподавать эти важнейшие дисциплины. Поэтому мне кажется, что для подготовки учителей по этому предмету нужно развивать факультеты теологии в светских вузах. Это даст возможность сохраняя, приумножая, но никому не навязывая православную культуру, вооружаться всеми необходимыми технологиями современного образования, чтобы преподавать этот предмет, как и любой другой, на высоком духовном и педагогическом уровне», — заключил отец Лука.

Священник Димитрий Карпенко, преподаватель Белгородской Православной Духовной семинарии (с миссионерской направленностью), отметил, что главное в преподавании — уметь передать любовь к предмету. «Несомненно, что урокам православной культуры в школах быть. Столь же несомненно, что эти уроки должны вестись людьми образованными, профессионально знающими свое дело. Должен ли быть преподаватель ОПК верующим человеком или нет? Это вопрос сложный и здесь я скорее соглашусь с отцом Андреем Кураевым: главное в преподавателе — это его профессионализм и умение передать любовь к преподаваемому им предмету. Даже если учитель не является «практикующим» христианином, но любит и знает свой предмет, умеет передавать эти любовь и знания своим ученикам, то несомненно, что этот преподаватель должен цениться больше того, кто внешне, может, и похож на православного, однако необходимые профессиональные качества у него отсутствуют», — сказал он.

«Какую позицию должна занять Церковь? Конечно, мы не можем вмешиваться в образовательный процесс и менять в нем что бы то ни было: у нас нет таких полномочий. Однако это не означает, что мы никак не можем влиять на ситуацию. В тех регионах, где взаимоотношения с отделами образования складываются конструктивно, есть и положительный опыт сотрудничества, в котором преодолеваются многие трудности и проблемы. Там, где такого конструктивного опыта нет, гораздо сложнее и даже подчас невозможно что-либо изменить, выпуская какие-либо инструкции и разъяснительные письма. Если мы будем идти этим путем созидания и соработничества уважая друг друга, то будет и результат, если же мы вокруг себя не будем видеть никого кроме самих себя, то тогда, боюсь, это та ситуация, когда благие намерения в будущем обернутся нам чем-то противоположным», — заключил священник.
Русская линия