Сейчас меня могут арестовать

Его Высокопреосвященство Иоанн, архиепископ Охридский

— Прежде всего позвольте с радостью поблагодарить вас за вашу достохвальную инициативу — рассказать верующим Русской Православной Церкви о церковных проблемах в Республике Македония.

По моему впечатлению, у вас очень мало информации о подлинном положении вещей, из-за чего позволю себе несколько слов о сути церковного спора в Македонии. Раскол македонских верующих со всем православным миром произошёл в 1967 г. В тот год по приказу коммунистической власти Народной Республики Македония, местная Автономная Церковь (которая была в единстве с Сербской Православной Церковью) своевольно провозгласила автокефалию, без согласия Матери-Церкви, и не была признана ни одной другой из Поместных Церквей. Этот акт представлял коммунистическую попытку разрушения Церкви.

В Советском Союзе оно совершалось другим способом, но в бывшей Югославии коммунисты хотели ослабить Церковь через разделение и схизму.

Кроме того, посредством этого шага они хотели поставить контроль над диаспорой в Америке, Австралии и Западной Европе, потому как другим госслужбам это не удалось. Диаспора была настроена антикоммунистически, но Церковь уважала.

Пока существовала Югославия, не предпринималось никаких серьезных попыток преодоления раскола. Первые такие шаги появились лишь в 1998 г., что совпало с моей хиротонией в епископский чин, совершившейся в тот же год.

После долгих переговоров в мае 2002 г. пришли к решению, которое стало известно под именем «Нишского Соглашения», подписанного обеими делегациями. Подписи поставили четыре епископа Сербской Православной Церкви, и три епископа Македонской Православной Церкви, однако Архиерейский Синод МПЦ, под давление государственной власти отвергнул этот документ, хотя в нём было наиболее приличное решение. Статус Церкви был бы «автономия», даже с более широкой свободой по сравнению с автономией, которую сегодня имеет Украинская Церковь Московского Патриархата, а Церковь называлась бы своим древним именем Охридской Архиепископии.

Когда стало ясно, что и этот шанс упущен, два епископа МПЦ, подписчики Нишского Соглашения, отправили меня к Патриарху Сербскому Павлу, просить, чтобы он предложил возможность отдельного вступления епископов МПЦ в литургическое и каноническое единство с СПЦ.

Условием было временно не поминать Патриарха на возгласе: «В первых помяни Господи…», но поминать в этом месте Священный Архиерейский Синод. И первое время никто бы не знал, какой именно синод мы поминаем. Его Святейшество Патриарх Сербский согласился даже на столь большую церковную икономию, лишь бы раскола больше не было. Уже один этот факт свидетельствует о великом желании Патриарха и иерархии Сербской Православной Церкви о прекращении раскола.

Но на приглашение Патриарха ответил только я, вместе со священством и верным народом Велесской епархии. С этого момента начались наши проблемы.

Через несколько дней в здание Митрополии в Велесе, где я жил и работал, пришли полицейские, вооруженые до зубов, и выгнали меня на улицу. Потом я пошёл в один монастырь, но через несколько дней полиция и оттуда меня выгнала.

Единственная возможность, которая оставалась — вернуться в родной город, в дом моих родителей по плоти. Там собрались и те монахи, которые пошли со мной еще в Велесе. Через год после этих событий к Православной Охридской Архиепископии присоединились монахи из других епархий, и тогда власти в Македонии очень испугалась. Они поняли, что это процесс, который не остановить, и увидели, что многие священики, пребывавшие в расколе, присоединились к канонической Церкви.

В тот же день, когда пришло множество монахов, сразу после литургии меня арестовали и держали в заключении около тридцати дней.

После этого меня осудили на два года тюрьмы по ложному обвинению в разжигании национальной и религиозной ненависти и нетерпимости. Ко всем моим объяснениям, что я служу Церкви, двадцать веков несущей мир и любовь, а никак не ненависть и нетерпимость, суд остался глух.

— Как лично вы и Церковь перенесли это нелёгкое испытание?

— Откровенно говоря, в XXI веке очень странно видеть, что арестовывают епископа за то, как он верит, и за то, с кем пребывает в каноническом единстве. Но наше страдание и близко не может сравниться со страданиями некоторых епископов в России во времена коммунизма. Их пример для нас является источником веры и силы.

Сейчас меня могут арестовать, или устроить какие-либо препоны, но вряд ли станут убивать, что нередко случалось во время коммунизма. Поэтому я считаю, что наше испытание не содержит даже малую часть того, что вытерпели некоторые наши старшие современники в ХХ веке, не говоря уже о первых веках христианства. И это наше испытание стало известным только благодаря тому, что не типично для эпохи, в которую мы живем.

Когда многие считают, что с падением коммунизма окончились и гонения на Церковь, в такой части Балкан, как Республика Македония можно увидеть, что ни коммунизм как форма тоталитаризма не свергнут, ни гонения на Церковь не прекратились.

— Перед какими трудностями сейчас стоит община канонической Церкви в Македонии?

— Тяжелее всего то, что государственная власть не дает нам правовой статус, не желает официально признать нас, хотя признала почти все движения, устроенные заезжими протестантскими проповедниками. Как только это изменится, появится шанс для дальнейшего улучшения нашего положения.

А сейчас без каких-либо законных оснований власть Республики Македония запрещает даже входить в храмы, захваченные раскольниками. Можно вспомнить, что меня осудили на один год тюрьмы только за то, что я вошёл в один храм, которым владеет раскольническая организация.

Вообще я не знаю, есть ли хоть в самом теократическом режиме какая-нибудь религиозная организация, столь защищённая, как раскольники из МПЦ властями Республики Македонии?

Особенно если вспомнить, что эта организация и была создана государственной властью. В тот самый момент, как только власть перестанет защищать эту организацию, ситуация в корне переломится.

— Мы слышали, что в 2004 г. большинство македонских монахов и монахинь вернулись из раскола в лоно истинной Церкви. Чем объясняется такой миссионерский успех Православия?

— Монашество всегда являлось совестью Церкви. Это показывает ясно видимая сила монашества в ее исторически самые сложные времена.

Св. Григорий Палама был бы лишь одним из многих афонских монахов, если бы не случился спор с варлаамитами, и если бы не услышал от Бога призыв стать на защиту Церкви. Не говоря уже о роли монахов во время иконоборчества, а у народов находившихся под турецким игом — о роли монашества при туркократии.

В конце концов, вполне естественно, что монахи всегда представляют первую оборонительную линию Церкви, ибо они отреклись от мирского и научились жить свободно, не только от страстей, но и от страха, который есть следствие страсти.
Человека, освободившегося от страсти, ничего не может испугать, — ни гонение, ни страдание, а если подумаем о крайности, — даже и смерть. Истинным монахом является тот монах, который уже в этот смертном мире живёт воскресением. Тогда он достоин призвания, которое выбрал.

В Царстве Божием нет ничего более славного, чем подвиг страдания за истинную веру. Только ради неё и полезно страдать в этом мире. Любое другое страдание недостойно, и даже бессмысленно. Но терпение страданий ради Царствия Божия имеет смысл и награду, каковая есть жизнь вечная в богатстве даров Божиих. Считаю, что такая же правая вера привлекла монахов придти в каноническую Церковь, пусть даже и ценой страдания.

— Как вы оцениваете дальнейшие перспективы православной общины в Македонии? Есть ли предпосылки для улучшения ситуации?

— Под давлением Европейского Союза, власть в Республики Македонии вынуждена отступить. Они хотят присоединится к Евросоюзу и поэтому должны согласовать свое законодательство с европейским. Широко известно, что в Европе право религиозной свободы находится среди основных человеческих прав.

Власть в Македонии уже получила очень много критики за свое отношение к религиозным правам. ОБСЕ второй раз не принимает тот закон, который предлагает македонское правительство.

Предложенный второй вариант закона тоже является тоталитарным и опять защищает лишь раскольническую организацию «МПЦ» и мусульманский Союз Македонии, тогда как Православная Охридская Архиепископия по этому закону не может быть даже зарегистрирована.

Но мы надеемся, что это окажется для них невозможно, особенно после неправедного ареста, когда весь мир узнал, что в Македонии не уважаются основные человеческие права, гарантированные международними договорами.

Во всяком случае мы молимся Господу дать нам силу выдержать в катакомбных условиях, в которых мы сейчас служим.

— Святейший патриарх Московский и всея Руси Алексий II неоднократно выражал поддержку канонической Охридской архиепископии. Как, на ваш взгляд, могли бы помочь Православию в Македонии рядовые русские верующие? В чём Архиепископия ощущает нужду именно сейчас?

— Хочу воспользоваться здесь возможностью выразить огромную благодарность Его Святейшеству патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. Он был первым, кто через несколько дней после воссоединения письменно поддержал наш шаг, и обещал, что на литургии будет поминать имя нашей смиренности.

С этого времени и до сего дня он не перестает выражать готовность сделать все, что в его силах для возвращения к единству и тех братьев, которые еще пребывают в расколе. Все знают о его роли в преодолении раскола в Республике Македония в целом, но, к большому сожалению, раскольники не хотят послушать даже его.

Они желают воспользоваться ситуацией и добрыми намерениями Русского Патриарха для как бы консервации нынешней ситуации вместо скорейшего решения. Что касается помощи, то хочу поблагодарить вас, господин Максимов, за материальную и духовную поддержку, которую вы оказали Православной Охридской Архиепископии. В этих катакомбных условиях было бы нескромно сказать, что мы в ней не нуждаемся.

Наша Церковь сейчас не имеет ни одного храма. Служим в домах и квартирах, а на большие праздники из-за того, что такие помещения не могут вместить всех прихожан, служим под открытым небом. Летом это легко, но зимой доставляет немало трудностей.

Так что помощь всегда приятна нам, но наиболее благодарны мы были бы, если бы наши братья иерархи, священнослужители, и Божий народ в России молитвенно вспоминали о нас.

Другие нужды, которые мы сейчас имеем, Господь наш Иисус Христос восполнит с такой братской любовью, которую вы щедро показываете.

— В последние годы русские паломники и туристы всё больше заезжают в Македонию. Но при этом они, как правило, не знают, что все главные храмы, монастыри и святыни захвачены раскольниками из самозванной «Македонской Православной церкви». Как русский паломник, оказавшийся в вашей стране, может найти общины канонической Церкви?

— Сегодня мы имеем приходы в пяти городах Македонии: в Скопье, Охриде, Прилепе, Штипе и Куманово. Так мы покрываем почти всю территорию страны, но всё же ещё далеко до того, что мы хотели бы — совершать службу и в каждом, даже самом маленьком селе. Но в наших условиях и то, что сделано, является удивительным благословением Божиим, если иметь в виду, что мы каждодневно бываем терроризируемы от государственной власти.

Что же касается паломников, было бы лучше, если перед выездом они посетят наш вебсайт и посмотрят на информацию, которая им нужна, а если имеют какие-нибудь неясности, могут задать вопрос по интернету в рубрике «контакты».

С Его Высокопреосвященством Иоанном, архиепископом Охридским беседовал Юрий Максимов

P. S.: 10 августа православного Охридского архиепископа Иоанна (Вранишковского) раскольничьи власти вновь заключили в тюрьму. Первый раз его посадили за то, что он служил литургию и читал проповедь, второй — за то, что зашёл в храм раскольничей МПц, но под давлением европейской общественности вынуждены были отпустить, теперь «пришили» утаивание церковных средств в бытность его иерархом МПц, хотя те деньги давно уже возвращены тому, кто их давал.

К моменту осуждения владыка находился на лечении в другом государстве, и мог бы… но, добровольно повинуясь решению суда, вернулся в страну и сам прибыл в тюрьму Идризово, откуда вышел в марте этого года. Пять месяцев владыка побыл на свободе, половину времени из чего заняли судебные разбирательства и апелляции — новое дело на него власти завели почти сразу после того, как выпустили из тюрьмы.

http://www.pravmir.ru/article_1270.html