Павел Дмитриев: Помилование в нашей стране редкость

Православный адвокат отмечает, что роль религиозных организаций в уголовном процессе никак не прописана

«Роль религиозных организаций в уголовном процессе никак не прописана, поэтому нужна какая-то новация в законодательстве. Прописана только роль общественных организаций, правда, их роль прописана усеченно и не в рамках института помилования, а в других частях уголовного процесса. Это касается и процесса исполнения наказаний. Эта проблема вообще нуждается в профессиональном осмыслении, так как помилование — редко применяемый институт, не имеющий широкого распространения», — заявил в интервью «Русской линии» православный адвокат Павел Дмитриев, комментируя заявление министра юстиции Александра Коновалова о необходимости реформировать институт помилования в России.

«Я практикующий адвокат с тридцатилетним стажем. Так вот, я не помню ни одного случая ни из своей практики, ни из практики известных мне коллег, чтобы была удовлетворена просьба о помиловании. Но такие случаи все-таки бывают, в масштабах страны это ничтожная величина: несколько десятков помилований на примерно миллион осужденных. Это даже не капля в море, это ничто. В России пока не сложилась устойчивая практика помилования, и какого-то внятного отношения адвокатского сообщества к институту помилования не существует. Необходимо мотивировать хотя бы к теоретическому осмыслению института помилования», — полагает юрист.

«Напротив, об условно-досрочном освобождении можно говорить много и достаточно информативно, потому что это ежедневно действующий институт. К нему есть понятное отношение, он регламентирован. Это поточный процесс, который идет ежедневно во многих судах. Правда, процессуальные нормы, регулирующие условно-досрочное освобождение, достаточно жесткие, они также нередко не совпадают с реальностью. Хотя, конечно, есть люди, недостойные условно-досрочного освобождения и вообще освобождения от наказания», — отмечает эксперт.

По мнению Павла Дмитриева, «сложно говорить о соотношении института условно-досрочного освобождения и института помилования, поскольку не существует систематизированного опыта применения института помилования, это штучный опыт. Институт помилования необходимо теоретически осмыслить. Что такое помилование? Помилование — это освобождение от наказания без всяких условий. Министр юстиции говорил об институте помилования очевидно в контексте того, чтобы таковой дополнял институт условно-досрочного освобождения. Недавно была условно-досрочно освобождена юрист ЮКОСа Светлана Бахмина. Формально она была освобождена из-за того, что у нее двое детей, на самом же деле она была освобождена потому, что за нее бились люди, проводились демонстрации. А сколько осужденных людей, имеющих двух и более детей, — никому не известно. Их может быть сотни и тысячи. Никто за них не ходатайствует. Когда институт помилования используется на уровне Светланы Бахминой, тогда требуется вложение средств, систематическое лоббирование, работа с общественным мнением, а, значит, затраты на средства массовой информации. Что же касается сотен Ивановых, Петровых и Сидоровых, которые отбывают наказания, которых никто не знает и которые не работали в ЮКОСе, то о них никто не говорит. Необходима теоретическая проработка этого вопроса, чтобы это ввести как норму права».

«Институт помилования развивать нужно, потому что на примере Светланы Бахминой видно, что этот институт бывает эффективен только в случаях исключительной поддержки лица, предлагаемого к помилованию. Если у такого лица есть потенциал влияния на СМИ, возможности давления на власть и общественные организации, тогда институт срабатывает. А человек, который не имеет такого потенциала, но находится в аналогичном положении, фактически лишен процедуры. Он, конечно, может написать письмо Президенту, но ему формально откажут, так как у него нет ходатая. Адвокат мог бы стать ходатаем для этого человека, но не может, поскольку является лицом, живущим на гонорары. Тамара Ивановна, которая отбывает наказание, у которой есть дети, не имеет средств для оплаты услуг адвоката. Даже если найдется адвокат из какого-нибудь захудалого места, то он не сможет ее дело вести, потому что ему не хватит тех денег, которые предоставляет государство на ее защиту. Государство выделяет 200 рублей в день. Это смешная сумма, которой хватит только на то, чтобы отправить два письма из Иркутска. А адвокату понадобится посещать подзащитную, ездить к ней, собирать документы, на все это требуются деньги. 200 рублей не хватит для полноценной защиты. Любое действие нуждается в материальном обеспечении», — отмечает адвокат.

«В Петербурге есть закон о бесплатной юридической помощи инвалидам. Закон действует, адвокаты работают, но с декабря государство не заплатило им ни копейки, а им надо семьи кормить. Они и так получают не по рыночным ценам, исковое заявление стоит в 3−4 раза дешевле, чем обычное. И даже эти деньги государство не платит, а инвалиды идут. Бесплатная юридическая помощь при ведении уголовных дел сопряжена со многими проблемами, прежде всего со скудной оплатой, 200 рублей судодень. Нужно учитывать то, что процесс помилования не обойдется без участия квалифицированных юристов, а лица, содержащиеся в местах лишения свободы, зачастую не могут сами оплатить их услуги, тогда должен вставать вопрос о компенсации услуг юристов со стороны государства», — заключил Павел Дмитриев.
Русская линия