Протоиерей Андрей Ткачев: Смертная казнь нужна обществу

В отличие от генпрокурора России Юрия Чайки, известный пастырь считает необходимым сохранение высшей меры наказания для особо опасных преступников

«Этот вопрос требует широкого общественного обсуждения. Человечество всегда ограждало себя от ряда особо опасных людей путем применения смертной казни. Всегда в перечне преступлений находились такие, которые выходили за все возможные рамки; к этим преступлениям неприменимы помилование, обжалование и т. д. И человечество, осуществляя в отношении этих преступников смертную казнь, ограждает прежде всего общество от рецидивов страшных преступлений. Согласно каноническим представлениям, в разряд вопиющих беззаконий попадали богохульство и другие аналогичные преступления, которые, согласно Божественному закону, заразны для окружающих. При этом наказывают не человека, а общество ограждается от влияния зараженного члена этого общества», — заявил в интервью «Русской линии» сотрудник Синодального отдела религиозного образования, миссионерства и катехизации УПЦ МП, член редколлегии журнала «Отрок.ua», настоятель храма преподобного Агапита Печерского при медицинском университете г. Киева протоиерей Андрей Ткачев, рассуждая о проблеме смертной казни.

Как сообщает Интерфакс, выступая на передаче «Комната отдыха» телеканала НТВ, генеральный прокурор Российской Федерации Юрий Чайка рассказал о принципах работы Генпрокуратуры и о своем отношении к некоторым аспектам судебной системы, в том числе, к смертной казни и к судам присяжных. Генпрокурор остается последовательным противником смертной казни и одобряет идею пожизненного лишения свободы как высшей меры наказания за совершенные преступления. «Суровость наказания никогда не сказывалась на количестве совершенных преступлений, и как мы ни закручиваем гайки, количество убийств и других тяжких преступлений не уменьшается, — отметил Чайка. — На мой взгляд, если мы введем высшую меру наказания, это не остановит тех же (сексуальных) маньяков».

Чайка, по собственного признанию, занимает позицию, направленную на изменение карательной политики государства, однако «эти люди (преступники) должны испытать на себе всю тяжесть уголовно-исполнительной машины, отбывая наказание в местах лишения свободы, где в качестве меры наказания определено пожизненное заключение». В противном случае «(преступника) ожидает легкая смерть: он ушел из жизни, и все». Тем более, что всякий человек имеет право на жизнь, а основной функцией Генеральной прокуратуры, как отметил Чайка, является именно защита прав и интересов граждан. Ежегодно в органы прокуратуры обращаются около 3 млн граждан по вопросам защиты своих прав и интересов. При этом в судебные органы за защитой своих прав обращаются порядка 150−160 тысяч человек. «У нас только на приеме у прокуроров присутствует (ежегодно) около 1,5 млн человек», — заметил генпрокурор.

В то же время Ю. Чайка подчеркнул свое недовольство работой судов присяжных — его смущает чрезмерное количество оправдательных приговоров. «То, что сегодня по абсолютному большинству дел, рассматриваемых судами присяжных, выносят оправдательные приговоры, говорит о многом», — считает он. «Я был одним из немногих горячих противников суда присяжных, — заявил генпрокурор. — Мы не доросли до судов присяжных, поскольку уважение к закону, к сожалению, у нас сегодня находится на низком уровне».

По словам протоиерея Андрея Ткачева, «с точки зрения самого человека, это большой вопрос, что для него лучше. Может быть, с точки зрения гуманизма смерть даже является более легким исходом, чем пожизненное заключение. Тогда следует признать, что сторонники пожизненного заключения отнюдь не гуманисты; ведь пожизненное заключение доставляет человеку больше страданий. Они стремятся показать, что якобы сострадают человеку, но у них нет ни одного грамотного аргумента против смертной казни, кроме как теоретическая возможность судебной ошибки. Утверждение о том, что, мол, не мы жизнь давали, не мы ее можем отнимать, требует определенной корректировки с точки зрения Божественного откровения. Да, Бог сказал: „Не убий!“, но Он же перечислил ряд преступлений, за которые необходимо убивать, согласно Божественному установлению. Так что вопрос о смертной казни требует беспристрастного серьезного обсуждения», — отметил священник.

«Надо учитывать то обстоятельство, что есть такие преступления, которые не совместимы с дальнейшей жизнью преступника, и общество гнушается жить рядом с этим человеком дальше. Оно при этом не считает возможным кормить его до самой смерти. Об этом стоить смело говорить. С точки зрения неизбежности смерти для каждого человека все утверждения о необходимости применения гуманистических принципов и вовсе несостоятельны. Я повторю еще раз: в смертной казни нет компонента наказания. Цель смертной казни — не наказание преступника, а защита общества от растленного влияния», — подчеркнул отец Андрей.

«Подчеркну еще раз, что издревле наказывались смертью те виды грехов и преступлений, которые заразны для общества, например, гомосексуализм, богохульство, отцеубийство и т. п. В наших условиях такими грехами является, к примеру, наркоторговля. Люди, которые создают наркосети и организовывают подобного рода преступный бизнес, должны быть подвергнуты высшей мере наказания. Речь идет не о курьерах или продавцах, а о тех, кто налаживает сети распространения, производит и продает наркотики. Эти люди являются явными растлителями миллионов людей, и от них нужно ограждаться обществу. Люди, которые держат притоны, которые занимаются работорговлей, торговлей человеческими органами и так далее, должны рождать в сознании общества священное негодование. Я считаю, что общество имеет право казнить таких людей, как любой отец имеет право взять винтовку для защиты от людей, угрожающих жизни или чести его семейства. Общество может ограждаться от тех людей, которые ставят под вопрос само существование этого общества. Раньше такими преступлениями были фальшивомонетчество, махинации в валютах, измена Родине и так далее. Гуманизм гуманизмом, а выживание выживанием», — подытожил протоиерей Андрей Ткачев.
Русская линия