Молдавия готова гарантировать своё невступление в НАТО и скептически оценивает перспективы ГУАМ

По словам президента В. Воронина, республика готова подписать декларацию о постоянном нейтралитете

Президент Молдавии Владимир Воронин в интервью российскому еженедельнику «Коммерсант» высказал убеждение, что «отсчёт времени пошёл в обратную сторону» и «скоро настанет день, когда приднестровская проблема будет окончательно решена». Главным основанием для оптимизма, «который уже невозможно скрывать», по мнению молдавского президента, являются отношения, которые сложились между Молдавией и Россией за последнее время.

Молдавский руководитель вновь подтвердил отсутствие каких-либо секретных переговоров между Кишинёвом и Москвой: «Проблема будет решаться только на основе разработанного закона о статусе Приднестровья от июля 2005 года. Мы тогда приняли закон об основных принципах статуса приднестровского региона. Причем парламент принял его единогласно, причём, что удивительно, вся оппозиция без исключения проголосовала за этот закон. На основе закона о принципах был разработан проект закона о самом статусе, где расписано всё: какие права, какие обязанности, какая форма правления будет введена в Приднестровье после объединения Молдавии в единое государство. В развитие этого закона принят механизм гарантий того, что обе стороны — Кишинёв и Тирасполь — обязуются выполнять и этот закон, и „дорожную карту“ к нему, то есть график того, когда и какие меры следует реализовать. Там прописано, когда произойдет объединение денежных систем, установление единых таможенных органов по всему периметру Республики Молдова и многие другие вещи. Вот три документа, которые мы вкладываем в пакет урегулирования».

По словам Воронина, в последнее время появилась необходимость принятия ещё и декларации о признании постоянного нейтралитета Молдавии и невступления её в НАТО: «В соответствии с конституцией наша страна и так нейтральна. Но теперь желательно, чтобы этот статус был зафиксирован ещё и в декларации о том, что все признают наш нейтралитет. Этот документ должны подписать все стороны, которые участвуют в переговорном процессе в формате „5+2“, за исключением Тирасполя. То есть Молдавия, как суверенное государство, а также Россия, Украина, США, ЕС и ОБСЕ». Президент отметил, что проект такой декларации готовится в настоящее время.

Молдавский лидер считает, что США и Евросоюз не смогут воспрепятствовать военному нейтралитету Молдавии: «Вообще-то каждая страна сама решает, быть ей нейтральной или нет. Это наше внутреннее дело, и речь здесь идет о суверенитете государства. Мы не испрашиваем их согласия, а просим международного признания нейтрального статуса. Если кто-то из них переживает, что Молдова с такой формулировкой может иметь проблемы в плане дальнейшей европейской интеграции, то это не так. Никто не ставит вопрос о том, что евроинтеграция обязательно должна пройти через НАТО. Мы работаем с альянсом в рамках программ, не предусматривающих вступления в эту структуру».

Молдавский лидер отметил, что декларация о нейтралитете Молдавии станет одним из элементов общего соглашения о приднестровском урегулировании: «Мы предлагаем именно пакетный подход. Более того, все эти документы, кроме текста декларации, который еще в работе, уже готовы. На последней встрече с Владимиром Путиным перед саммитом СНГ мы обсудили вопрос о том, что пора начать переговоры в формате „5+2“ с единственной повесткой — рассмотрение этого пакета. Более того, эти переговоры по нашему предложению должны пройти в режиме сессионной деятельности, а не так, что встретились, посмотрели достопримечательности того или иного города и разошлись. Представители сторон должны сесть и работать столько, сколько нужно, чтобы пройти весь пакет. Есть шанс, что они согласятся с тем, что эти документы содержат не только механизм урегулирования, но и механизм функционирования Приднестровья в составе Молдавии в качестве автономной республики. Если это происходит, мы собираемся на уровне глав государств и все вместе подписываем эти документы. А потом начинается реализация „дорожной карты“. Если к парламентским выборам 2009 года мы решим приднестровский вопрос, будет очень хорошо. В парламент в таком случае попадут депутаты от Приднестровья, и он, таким образом, будет учитывать интересы всей страны. Я бы очень хотел, чтобы в новый парламент Молдовы попали приднестровцы».

По словам Владимира Воронина, он готов сесть с приднестровским лидером Игорем Смирновым за один стол переговоров и пожать ему руку: «Если на карту будет поставлен вопрос объединения страны в соответствии с международными нормами, я сяду за один стол с кем угодно. Мои личные амбиции не должны преобладать над национальными интересами, и они не будут преобладать. Я проведу переговоры и подпишу соответствующие документы. Но это должно быть окончательное решение. Я не могу опять начинать ту волынку, которая тянулась до сих пор».

Молдавский президент назвал необоснованной критику закона 2005 года о статусе Приднестровья: «Этот проект закона просто нужно внимательно почитать. Там Приднестровью дается столько полномочий и прав, сколько нет у многих продвинутых республик в составе Российской Федерации и других стран с федеративным устройством. Приднестровье, согласно этому закону, обладает статусом автономии с широкими полномочиями республики».

По словам Воронина, Молдавия останется унитарным государством с двумя автономными образованиями — Приднестровьем и Гагаузией: «У Приднестровья останется всё: герб, флаг, государственные языки, которые они считают нужными. Конечно, молдавский язык будет государственным на основе конституции, но все остальные языки могут функционировать на их территории, как и раньше. Кстати, по нашим законам русский язык имеет в Молдове статус языка межнационального общения. Приднестровцы хотят, чтобы у них был еще и украинский. Ну так пожалуйста!».

Президент Молдавии подробно остановился на миссии заместителя секретаря Совбеза России Юрия Зубакова: «Миссия Зубакова значительно шире, чем просто проблема Приднестровья. Чтобы серьезно заняться решением этого вопроса, нам для начала надо было выйти из тупика, в котором мы оказались после 2003 года, когда не был подписан документ, получивший название „меморандум Козака“. Это было очень непросто и удалось благодаря миссии Юрия Зубакова и лично Владимиру Путину. Преодолеть то, что произошло тогда, мог только Владимир Владимирович. Заслуга Зубакова в том, что мы теперь имеем пакет документов и подошли к решению проблемы. Но на этом точку ставить нельзя. Если бы консультации велись только с Зубаковым, то мы бы сидели в зоне секретомании и нас все подозревали в ведении сепаратных переговоров за спинами остальных участников процесса. Мы же информируем наших партнеров о всех вопросах, которые хотим решить вместе с Россией. Когда западная пресса писала, что всё, дескать, засекречено, я лично собирал у себя послов стран ЕС и детально информировал их о том, что мы решаем и о чем договариваемся. Эти темы обсуждались и с представителями Госдепа США. Небольшая конфиденциальность, безусловно, есть. Но скоро в ней не будет никакого смысла. Больше нечего секретничать».

По словам Воронина, Молдавия гарантирует права собственности нынешних владельцев на территории Приднестровья, включая и российских собственников: «Если эта собственность приватизирована законно, пусть даже по приднестровским законам, то вопросов никаких не будет. А если нарушили закон, то будут проверки, хотя проверять, конечно, будут соответствующие органы Приднестровья». Президент подчеркнул, что закон, запрещающий приватизацию в Приднестровье без согласия Кишинёва, уже отменён: «Мы не заставим нынешних владельцев реприватизировать объекты и не станем их национализировать. У нас в Молдове сейчас приватизировано больше 90% собственности. У нас идет бурная доприватизация долей государства в каких-то предприятиях. Пусть никто не думает, что мы всё отберём».

Молдавский президент отметил, что после урегулирования в зоне конфликта не будет военных миротворцев с чьей-либо стороны: «Здесь мы снова возвращаемся к нейтралитету, согласно которому полностью исключается присутствие на нашей территории любых войск. Миротворческие задачи добросовестно выполнены еще несколько лет назад. Поэтому сегодня мы ставим вопрос о гражданских гарантийных силах. Мы допускаем наличие гражданских наблюдателей, но не военных миротворцев. Ведь, как ни крути, все еще есть две армии — молдавская и приднестровская. Должны пройти процессы реабилитации. Хотя в перспективе я вижу Молдавии не только нейтральной, но и демилитаризованной».

Владимир Воронин скептически оценил место Молдавии в антироссийском блоке ГУАМ: «Когда создавался ГУАМ, он ставил перед собой иные цели. Говорилось о строительстве нефтепровода Одесса-Броды. Но когда я глянул на карту маршрута этой трубы, то увидел, что Молдову он обходит очень далеко. А в прошлом году вообще что-то странное началось. Заговорили о создании собственных миротворческих сил. Я спросил зачем. А мне говорят: у нас у всех, мол, конфликты. Ну и что? У нас же есть международно-признанные миротворческие силы — зачем еще одни создавать? Я сказал им: кончайте с этими играми. Слава Богу, решения в ГУАМ консенсусом принимаются, и когда мы отказались подписать документ, эта идея в итоге лопнула».

На вопрос о возможности Молдавии «последовать примеру Узбекистана и выйти из ГУАМ», Владимир Воронин отметил: «Но вообще-то от присутствия в любой организации должна быть эффективная польза. Если ее нет, то нет и интереса. А если нет интереса, то присутствие становится обременительным. С нашим ГУАМ перспектива туманная. Если не будет экономического интереса, то сидеть в нем в качестве противовеса кому-то нам не нужно. Молдавия не такая страна, чтобы выступать кому-то противовесом».

Молдавия не намерена отказываться от долга Приднестровья перед «Газпромом», составляющего 1,5 миллиардов долларов США: «Долг останется нам в наследство. А там уже будем решать. Мы знаем, кто в этом виноват, ведь население платило за газ, но платежи „Газпрому“ не перечислялись. Но от этого знания деньги не появятся. Будем решать проблему вместе с Россией и ЕС. Может, и Россия нам поможет ради процесса объединения, в котором ей принадлежит решающая роль».
Владимир Букарский, специально для Русской линии