 |
| Православие и Мир | Владимир Илларионов | 19.04.2006 |
Собираются, притаиваются,
наблюдают за моими пятами,
чтобы уловить душу мою…
Приготовили сеть ногам моим,
выкопали передо мною яму…
Псалтырь 55, 7; 56, 7
Немецкий исследователь К. Мельхер в известной работе «История полиции» справедливо отмечает, что «у государств, возникших на заре истории, забота о безопасности и порядке стояли на переднем плане государственной деятельности. Она составляла не только особую отрасль управления, но становилась центром и одновременно наибольшей и наиважнейшей частью государственной работы, вокруг которой только постепенно стала намечаться остальная управленческая деятельность».
В современном понимании «безопасность»:
«Одна из качественных характеристик того конкретного исторического комплекса (социума), существующего в определенных пространственных, временных, географических условиях, составными элементами которого являются личность, общество и государство. Основными параметрами выступают: защищенность жизненно важных интересов личности, общества, государства и самого их существования, устойчивость основ устройства страны, обеспеченность исторически поступательного развития, наличие необходимого потенциала защиты страны от внутренних и внешних угроз» (Белая книга российских спецслужб. М.: Обозреватель, 1996.)
Эти функции и выполняют специальные службы, под которыми «….принято понимать государственные органы, созданные и действующие в интересах защиты национальных интересов и безопасности как внутри страны, так и на международной арене. Они всегда являлись наиболее острым инструментом борьбы, обеспечивая политическое руководство достоверной объективной информацией о реальном состоянии дел в той или иной сфере социально-политической и экономической жизни, требующих решения на высшем уровне.
Деятельность специальных служб регламентируется законом и контролируется правительственными и законодательными органами. Они имеют свою структуру, которая соответствует специфике решаемых задач. Используют в своей практической деятельности специальные формы и методы, которые не применяются другими государственными органами власти и управления. Речь идет об использовании агентуры, то есть лиц, которые конспиративно (тайно), добровольно либо вынужденно, на постоянной или временной основе выполняют поручения спецслужб, не являясь их кадровыми сотрудниками. Именно вербовка и использование агентуры позволяют спецслужбам проникнуть к важнейшим секретам другой стороны.
Эта деятельность называется агентурно-оперативной специальная служба использует в своей деятельности специальные конспиративные агентурные и технические методы добывания, использования информации и воздействия на противоборствующую сторону. Практическая реализация обеспечивается системой известных способов:…поиск источников угроз; обнаружение источников угроз; слежение за источниками угроз; оперативная проверка источников угроз; локализация и нейтрализация возможного ущерба безопасности, подавление (пресечение) источников угроз» (Белая книга российских спецслужб. М.: Обозреватель, 1996. С. 76, 77, 188.)
Известный ученый-юрист А. И. Алексеев так описал происхождение спецслужб: «Уже давно, много веков, даже тысячелетий назад человечество пришло к такой элементарной истине: тайным действиям преступников надо, помимо всего прочего, противопоставить тайный сыск. Иначе и быть не может: раз есть люди, которые тайно, негласно действуют против себе подобных, против общества, против государства, должны быть и другие люди, которые их изобличают, как говорится, выводят на чистую воду и передают в руки правосудия. Таков принципиальный момент истины. Все остальное дело техники. А она, наряду с гласными следственными действиями, судопроизводством, включает тайную слежку, скрытое наблюдение, конспиративное выведывание, оперативное легендирование и т. д.
Нетрудно заметить, что по существу весь круг задач, форм и методов деятельности спецслужб присущ роду человеческому с первых тысячелетий его жизни в условиях государства. Шумерские и другие источники сведений о древнем мире свидетельствуют об этом. Поэтому мы назвали константными (от лат. соnstans) — неизменными, постоянными — основные черты и направления работы специальных служб, что позволяет использовать некоторые современные понятия теории и практики оперативно-розыскной деятельности в отношении событий, происшедших в I веке н.э. в Палестине. (При изложении профессиональных вопросов деятельности спецслужб не используются материалы, имеющие грифы «секретно» или «для служебного пользования». Действующий в настоящее время в Российской Федерации «Закон об оперативно-розыскной деятельности» (ред. 1995) содержит следующий перечень оперативно-розыскных мероприятий (ст. 6), который может изменить только законодатель:
1) опрос граждан;
2) наведение справок;
3) сбор образцов для сравнительного исследования;
4) проверочная закупка;
5) исследование предметов и документов;
6) наблюдение;
7) отождествление личности;
8) обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств;
9) контроль почтовых, телеграфных и иных сообщений;
10) прослушивание телефонных переговоров;
11) снятие информации с технических каналов связи;
12) оперативное внедрение;
13) контролируемая поставка;
14) оперативный эксперимент.
Если из этого списка исключить слова «телефон», «телеграф», «технические каналы связи», все перечисленные действия применялись за несколько тысяч лет до рождения Христа и уже две тысячи лет после него. Впрочем, в Римской империи существовала «срочная связь», которая при помощи зеркал буквально в считанные часы передавала информацию из провинции в Рим. Опрос людей, его называют еще «разведывательный», наблюдение, контроль за почтовыми и иными сообщениями, подслушивание, вербовка и внедрение агентуры, наведение справок о личности (так называемая установка) и другие приемы оперативной работы остаются неизменными. Обобщенно эту деятельность спецслужб именуют по-разному: оперативно-розыскная деятельность, оперативная или агентурно-оперативная работа, тайный (негласный) сыск, негласное расследование или дознание. Острейшим оружием в руках спецслужб была и остается «оперативная разработка», то есть целенаправленная, осуществляемая на плановой основе, система задействования сил, средств и методов, направленная на изобличение лица или группы лиц, документирование и подавление деятельности этих лиц. Проведение оперативной разработки имеет свою стратегию и тактику. Именно в ней проявляется профессиональное искусство сотрудников спецcлужб.
В те давние времена спецслужбы не имели многоэтажных комплексов и многотысячных коллективов сотрудников, нескончаемых коридоров с вереницей кабинетов. У массивных дверей не висели таблички с наименованиями «ведомств». Не было следственных изоляторов, похожих на замки, академий и научно-исследовательских институтов. Но в распоряжении спецслужб находились мастерские по подделке документов, изготовлению орудия и ядов, специалисты по шифровке и дешифровке текстов, Маги и гипнотизеры, хранители оперативных учетов и архивов. Имелись также застенки и пыточные камеры, конспиративные места встреч и явок, налаженная система связи и оповещения.
Штатных сотрудников спецслужб не было. Оперативные работники, руководители и рядовые, выполняли свои функции будучи по должности придворными, священнослужителями, правоведами, «учителями законов», членами правительственных советов, чиновниками при суде. Их добровольными, но чаще всего вынужденными негласными помощниками были агенты и резиденты, секретные осведомители, доносчики, связные. Такие помощники вербовались из числа высокопоставленных особ, жрецов, деятелей искусств, ученых и дипломатов, купцов и банкиров, капитанов кораблей и караванбаши, путешественников, военачальников, мелких торговцев, прислуги, уличной черни, вольноотпущенников и рабов, содержателей притонов, постоялых дворов и харчевен, ночной стражи. Как и сейчас, под видом малоприметных людей, а иногда и известных в обществе личностей, скрывались матерые разведчики, передававшие сведения, от которых история порой приобретала иное направление, срывались стратегические планы и тактические ходы, менялись судьбы людей.
Особое внимание уделялось представителям преступного мира, разбойникам и душегубам, которым поручались наиболее грязные и кровавые задания. Всегда под рукой были женщины и женоподобные юноши, готовые выполнить любые указания, выполнявшие роль приманки, «залекателей» в сети спецслужб. Корыстолюбие, алчность, цинизм, презрение к чести и совести, жестокость и лживость — этот чудовищный клубок человеческих страстей и пороков — цементировали, объединяли высокими понятиями патриотизма, государственной безопасности. Исторический опыт показывает, что специальные службы государства во все времена и у всех народов, используя присущие им формы и методы работы в области внешней и внутренней безопасности, наделенные достаточными финансовыми, техническими и кадровыми ресурсами, возможностью манипулировать общественным сознанием, сами нередко становились «заложниками» властителей, которым они подчинялись. Между тем, по непонятной еще закономерности, среди «сильных мира сего», чаще всего встречаются люди с маниакально-садистской психикой, видящие вокруг себя врагов и соперников.
Как и многие изобретения людей, спецслужбы, задуманные для добра, нередко обращали и обращают во зло. И порой при анализе деятельности специальных служб трудно отличить, где кончаются полезные для общества и государства акции и начинается произвол и беззаконие. Наряду с врагами, в «сети и ямы» спецслужб попадают невиновные люди, по тем или иным причинам неугодные властям, под руководством которых находятся спецслужбы. В дальнейшем эти мученики, прошедшие аресты, ссылки, тюрьмы и лагеря, обычно реабилитируются, часто посмертно. А сотрудники спецслужб, верившие в государственную важность и правильность своего дела, превращаются в глазах людей в палачей и гонителей, но уже без права на реабилитацию, в том числе и посмертную.
«Соглядатай дорог на час, а там — не знай нас» — говорит пословица. Очередной властитель, порой еще более деспотичный, чем предыдущий, «убирает» сотрудников спецслужб, заменяя их на новые кадры. Такой «кругооборот спецслужб в природе», как страшный рефрен, повторяется с каждым витком мировой истории, умножая особенно в XX веке многомиллионные списки жертв. Спецслужбы всегда использовались как острейшее средство внутрипартийной борьбы, становясь тайным безжалостным орудием расправы в руках лидеров, находящихся у власти. Насильственная гибель людей путем организации «несчастных случаев», «самоубийств», смерти от «естественных причин», компрометация, подкуп, подсылка провокаторов, в том числе из числа друзей и близких, дезинформация, отравление, разорение, поджоги, пытки, бичевания, издевательства — все, что может придумать мозг злодея, пускается в оборот при проведении так называемых «специальных операций», «оперативного реагирования», «оперативных комбинаций и игр». Так было в истории. Дай Бог, чтобы в XXI веке все это не повторилось. Исторические судьбы еврейского народа уже на ранней стадии его государственного становления, при переселении из Египта в землю обетованную, столкнулись с необходимостью создания мощных спецслужб, выполняющих функции внешней и внутренней разведок. Когда под водительством Моисея еврейские племена, миновав безводные пустыни, подошли к плодородным полям и нивам Ханаана, прежде всего потребовалось проведение разведывательной акции, которая подробно изложена в Библии. В книге Чисел поименно названы двенадцать разведчиков из каждого колена сынов Израилевых, переправившихся за Иордан, для осуществления своей секретной миссии. Перед этим они получили, как водится, инструктаж:
«И послал их Моисей высмотреть землю Ханаанскую, и сказал им: пойдите в эту южную страну, и взойдите на гору; И осмотрите землю, какова она, и народ живущий на ней, силен ли он или слаб, малочислен ли он или многочислен? И какова земля, на которой он живет, хороша ли она или худа? и каковы города, в которых он живет, в шатрах ли он живет или в укреплениях? И какова земля, тучна ли она или тоща? есть ли на ней дерева или нет? Будьте смелы, и возьмите от плодов земли. Было же это ко времени созревания винограда. И высмотрев землю, возвратились они через сорок дней. И пошли и пришли к Моисею и Аарону и ко всему обществу сынов Израилевых в пустыню Фаран, в Кадес, и принесли им и всему обществу ответ, и показали им плоды земли. И рассказывали ему и говорили: мы ходили в землю, в которую ты посылал нас; в ней подлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее». (Числа 13) Однако доклад разведчиков был воспринят неоднозначно. Появились сомневающиеся. Вопрос о форсировании Иордана был поставлен под сомнение. И руководителям внешней разведки израильтян Иисусу Навину и Халеву пришлось долго доказывать, что полученные данные подтверждают возможность захвата земли ханаанской. Десять их товарищей, ходившие в разведку за Иордан, погибли от рук соплеменников, «от своих», поскольку «распускали худую молву о земле». И в последующие века трагическая участь разведчиков стала, в известной степени, печальной традицией.
После смерти Моисея Иисус Навин возглавил вторжение израильских племен. Зная особенности ханаанской земли, расположение ее крепостей и вооруженность местного населения, он осуществил захват центрального укрепленного пункта Иерихона. И здесь дело не обошлось без операции спецслужбы внешней разведки.
Читаем у Иосифа Флавия:
«Не успел он расположиться тут лагерем, как уже явились и лазутчики, которым удалось высмотреть все нужное у хананеев. Сначала они совершенно спокойно обошли и осмотрели весь город, где окружавшие последний стены были особенно крепки и где находились наиболее слабые пункты, а также какие ворота были менее укреплены и потому могли послужить первым пунктом нападения со стороны еврейского войска. Все, кто случайно встречался с ними, не обращали на них никакого внимания, думая, что они по примеру прочих иностранцев хотят все хорошенько осмотреть, и отнюдь не предполагали в них врагов. Под вечер они отправились ни постоялый двор вблизи городской стены, на который им раньше уже указали, как на место, где можно было пообедать. Когда они затем стали помышлять о том, что им теперь остается вернуться только восвояси, царю за ужином было сделано донесение, что явились какие-то соглядатаи из еврейского стана для осмотра города, теперь находятся на постоялом дворе некой Рахавы и очень стараются о том, чтобы их присутствие осталось незамеченным. Царь распорядился немедленно захватить и привести их, чтобы при помощи пытки выведать от них о цели их прибытия. Когда Рахава увидала приближение посланных царя (она как раз в это время сушила на крыше лен), то она тотчас спрятала соглядатаев под кучами льняных связок, а посланцам царским сказала, что какие-то неизвестные чужеземцы действительно закусили у нее, но затем удалились незадолго до заката солнца; если же посланные опасаются, что эти иностранцы представляют опасность для города или для царя, то и нетрудно будет догнать и схватить. Обманутые хитростью этой женщины, посланцы царя поверили ей, даже не подумали сделать на постоялом дворе обыск и отправились к тем улицам, которые вели к реке и по которым, казалось им, могли уйти соглядатаи. Не найдя, однако, никакого следа их, они прекратили свои поиски. Когда все стихло, Рахава повела евреев вниз и рассказала им, какой она подвергла себя опасности ради их спасения, причем указала на то, что, если обнаружится ее проделка, ей не избежать мести царя и придется погибнуть со всем домом. При этом она просила вспомнить о ней впоследствии, когда евреям удастся овладеть Хананеею, и уплатить ей добром за добро; затем она взяла с них клятву в том, что они пощадят ее и всех родных ее, когда, по взятии города, станут избивать всех его жителей сообразно постановлению (Моисея); а что они овладеют городом, это ей, безусловно, известно на основании некоторых данных, полученных от Господа Бога. Лазутчики не только охотно поблагодарили ее за оказанную услугу, но обещали на деле воздать ей добром за добро. При этом они дали ей совет, когда она заметит, что город будет взят, собрать все свои пожитки и всех родных на свой постоялый двор, запереться в нем и повесить у входа красные платки, чтобы полководец узнал дом и охранил бы его от насилия. «Мы уж укажем ему, сказали они, что обязаны своим спасением тебе. Если же кто-нибудь из родных твоих падетв битве, то не приписывай нам этой вины, а сами мы будем умолять Господа Бога, именем Которого мы поклялись, не взыскивать с нас за это, как если бы мы нарушили данную клятву». С этим обещанием соглядатаи отправились в обратный путь, спустившись на канатах со стены, вернулись домой невредимыми и рассказали о своих приключениях в городе. Затем Иисус сообщил первосвященнику Елеазару и совету старейшин о клятве, данной лазутчиками Рахаве, и они признали эту клятву обязательною.
Есть данные, опирающиеся на иудейскую традицию, что Рахава (Раава), завербованная разведчиками и оказавшая такую услугу израильтянам, стала женой Иисуса Навина. По другой версии, она была женой царевича Салмона, одного из двух разведчиков, которые обратились к ней за помощью. (Дин Э. Знаменитые женщины Библии. М.: Крон-Пресс, 1995. С. 68.) Использование возможностей спецслужб в области внешней разведки просматривается на протяжении всех библейских времен. Широко применялось внедрение агентов спецслужб в стан врага, выведывание его секретов, а при необходимости проводились и такие острые мероприятия, как «подстава» под главаря враждебной стороны, советчиков, консультантов и других лиц, оказывающих на них влияние. Как видно из Ветхого Завета, в тяжелейшие времена персидского нашествия, когда над израильтянами повис дамоклов меч национальной катастрофы, спецслужбам удалось провести одну из самых блестящих своих операций. Каждый год 14 и 15 марта во всех еврейских синагогах отмечается праздник Пурим. Это праздник памяти Эсфири, ставшей женой персидского царя Артаксеркса I (404−358 до Р.Х.). После превращения царем Навуходоносором Иерусалима «в пустыню» и пленения еврейского народа, Эсфирь, жившая в доме своего двоюродного брата Мардохея — влиятельного персидского чиновника, завоевала любовь и уважение персидского владыки. Ей удалось скомпрометировать в глазах царя его приближенного Амана и предотвратить гонение на евреев, которое он задумал. Артаксеркс казнил этого приближенного. Эсфирь убедила царя издать закон, разрешающий евреям не только защищаться от врагов, но и убивать своих обидчиков. В Библии имя Эсфири упоминается 55 раз как героини, спасшей свой народ (Есфирь 7, 6).
Что касается деятельности спецслужб по линии внутренней безопасности, то трудно отыскать на страницах Ветхого Завета положительные ее стороны. Запутанность государственной и общественной жизни, кровавые конфликты между политическими партиями, царями и первосвященниками приводили к многочисленным жертвам невиновных людей. Если взять время, приближенное к годам земной жизни Иисуса Христа, то период царствования Ирода Великого, одного из самых отвратительных злодеев истории, остается наиболее мрачным. Это относится и к работе спецслужб той поры. Находясь на службе сатрапа, они после рождения Иисуса Христа осуществили избиение младенцев, в которых Ирод видел претендентов на его трон. Кровавые разборки в царской семье, сопровождавшиеся убийством детей и жен, друзей и близких, массовые репрессии осуществлялись руками тех, кто верно ему служил. Доносчики и агенты внедрялись спецслужбами Ирода во все слои общества. Иногда и сам царь путем личного сыска искал изменников и предателей, выявляя недовольных, заговорщиков, мстителей:
«В это время он освободил подданных своих от взноса третьей части податей, под предлогом, чтобы люди оправились от неурожая, а на самом деле с целью вернуть себе утраченное расположение сограждан. Дело в том, что последние были недовольны всеми этими новыми сооружениями, в которых усматривали залог гибели прежнего благочестия и падение нравов, причем на это постоянно глухо раздавался ропот недовольного народа. Впрочем, Ирод зорко следил за всем этим, лишая подданных удобного случая для выражения неудовольствия и постоянно принуждая их к работам. Сходки были запрещены гражданам, равно как совместные прогулки и собрания, причем везде был установлен строжайший надзор. Ослушников постигали жестокие наказания. Много людей открыто и тайно были уводимы в крепость Гирканию и там предаваемы казни. Как в городе, так и по большим дорогам имелись смотревшие за этим шпионы. Рассказывают, что сам Ирод не брезговал этим средством, но часто, облекшись в одежду простолюдина, ночью смешивался с толпой простонародья, чтобы узнать настроение его относительно правительства. Тех, кто всячески и решительно противился нововведениям, он преследовал многоразличным образом, прочий же народ он принуждал присягать на соблюдение ему верности и повиновения всем правительственным предначертаниям. Большинство уступало этим требованиям отчасти из расположения, отчасти из страха, всех же недовольных и озлобленных этими насилиями он всяческим образом губил». (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996)
Иосиф Флавий рассказывает о том, как агенты спецслужб Ирода сорвали один из заговоров отчаявшихся, но смелых людей:
«Спрятав под плащами кинжалы, заговорщики немедленно отправились в театр в надежде, что Ирод не уйдет от них, так как они нападут на него внезапно, и что в крайнем случае, даже если им не удастся убить его самого, они перебьют многих из его приверженцев; они готовы были удовольствоваться хотя тем, что смерть их заставит, по крайней мере царя, образумиться и подумать, насколько он поглумился над народом. Заговорщики были вполне приготовлены ко всему и отличались большой отвагой. Но один из шпионов Ирода разузнал все дело и сообщил о сем плане царю, когда последний собирался войти в театр. Так как Ирод знал, что большинство его реформ вызывало лишь возбуждение и ненависть, то счел это сообщение довольно вероятным и потому вернулся во дворец и велел поодиночке позвать к себе обвиняемых. Ввиду того, что заговорщики были схвачены слугами царя с поличным, они стали думать не о том, как бы избегнуть наказания, но решили встретить неизбежную теперь смерть с возможно большим мужеством. Поэтому они не выказали раскаяния и не пытались отрицать свою вину, но тотчас после ареста отдали свои кинжалы и храбро сознались, что составили заговор с благой и честной целью, причем не было и речи о какой-нибудь личной для себя выгоде или о личной мести, но преследовалось лишь общее благо народа, которое оберегать и за которое умирать должен быть готов всякий. После того как они так смело рассказали весь ход своего заговора, они были арестованы царскими телохранителями и умерщвлены под пыткой. Немного, впрочем, спустя некоторые лица схватили и навлекшего на себя всеобщую ненависть доносчика и не только убили его, но разорвали на части и бросили псам. Хотя многие из граждан присутствовали при этом, но никто не донес о том. Наконец Ирод распорядился нарядить строжайшее следствие, и тогда несколько женщин во время пытки показали то, чему они были свидетельницами. После этого всех виновных вместе с их семействами постигла кара, причем пощады не было никому. Но народное волнение и привязанность иудеев к своим законам поставили Ирода в затруднительное положение, и ему пришлось изыскивать меры обезопасить свое правление. Поэтому он решил всячески удерживать в повиновении народ и поставить его в такие условия, чтобы он при таком стремлении к перевороту не мог перейти в открытое восстание» (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996).
Методы и формы работы спецслужб, сложившиеся во времена Ирода Великого, продолжали широко использовать его наследник — тетрарх Ирод Антипа (Антипас) и первосвященники в Иерусалиме Анна (Аннан, Ганнан) и Каиафа, гонители и преследователи Иисуса Христа. В их распоряжении находились сотрудники спецслужб, которые начали свою деятельность еще при Ироде Великом. На смену им пришли новые кадры последователей. Эстафета злодейств оказалась продолженной. Какова была структура спецслужб Палестины во времена Иисуса из Назарета? Такие службы имелись у тетрарха Ирода Антипы и его брата Филиппа, владевших территориями на севере страны, а также у первосвященников в Иерусалиме. В сложных условиях социального, политического и религиозного противостояния партий фарисеев, саддукеев, иродиан каждая из них имела в своих рядах лиц, выполнявших функции разведки и контрразведки. Негласные формы работы, которые использовались государственными и общественными формированиями, создавали крайне сложную и запутанную оперативную обстановку. В этих условиях агенты, доносчики и шпионы нередко обслуживали двух, а то и трех, «хозяев». Дезинформация, клевета, создание ложных обвинений, убийства неугодных, внесудебные процедуры, казни по суду стали привычной приметой общественной жизни Палестины тех кровавых лет. Невозможно было до конца разобраться, кто кого «подставляет», чья «карта разыгрывается», «кто льет воду на чью мельницу».
Весь этот клубок спецслужб функционировал под пристальным наблюдением римских оккупационных властей, зорко следивших за соблюдением своих имперских интересов, за безопасностью войсковых подразделений и должностных лиц, работавших в Палестине. Исповедовалась следующая стратегия действий, повторенная в одном из трактатов наследницы Рима Византийской империи:
««.Если ты находишься в неприятельской стране, то держи при себе многих верных и ловких лазутчиков… От них ведь должен ты узнавать о силе врага и его хитрости. Нести службу без лазутчиков невозможно. Если кто и станет действовать без них, то действия его будут недостаточны и неподготовлены. Лазутчики твои пусть будут незнакомы друг с другом. Ведь кого-нибудь из них могут схватить, и он может выдать остальных» (Кекавмен. Стратикон. Памятники византийской литературы IX—XIV вв.еков. М.: Наука. 1969. С. 159).
Схематично структуру спецслужб римских властей можно обрисовать следующим образом. Все директивные указания шли из Рима от администрации императора и Сената. Оперативная обстановка по «палестинскому направлению» анализировалась через систему донесений, которые поступали от сирийского наместника, руководителя этой провинции. Последний через свой аппарат контролировал положение дел с помощью сотрудников спецслужб римского наместника в Иудее. И центральный аппарат в Риме, и спецслужбы в сирийской провинции, и подразделения спецслужб в Иудее имели своих тайных агентов, которые выполняли возложенные на них функции. Вся эта деятельность строилась на основе письменных предписаний, анализа поступающей оперативной информации, планов работы по осуществлению конкретных мероприятий. В свою очередь, спецслужбы первосвященников в Иерусалиме, а также тетрархов Ирода Антипы и Филиппа имели своих информаторов на всех уровнях римской имперской администрации. Группы «негласного влияния» имелись при дворе императора, в Сенате, во всех подразделениях римской системы управления, в том числе на уровне провинций (Сирия) и наместника в Иудее. По свидетельству историков, еврейское лобби в Риме той поры было весьма влиятельно и авторитетно. Оно имело большие возможности влиять на все аспекты государственной политики римской державы, в том числе и через императора и Сенат.
В I веке н.э. известный историк и географ Страбон писал:
«Еврейское племя сумело уже проникнуть во все государства, и не легко найти такое место во всей Вселенной, которое это племя не заняло бы и не подчинило своей власти» (Лурье С. Антисемитизм в древнем мире, попытки объяснения его в науке и его причины // Библиотека Флавиана. Вып. 3. М., 1994. С. 151).
События земной жизни и страдания Иисуса Христа не могут быть поняты вне глубокого и всестороннего рассмотрения деятельности спецслужб Римской империи и Палестины, целей, которые они преследовали, обслуживая интересы своих властителей, развязавших массовый террор в подвластных им регионах. Или, как в настоящее время говорят, на «обслуживаемой территории». Только разобравшись в этом вопросе, можно судить о достоверности сведений, изложенных в Евангелии. До настоящего времени эта проблема остается недостаточно разработанной. История Иисуса Христа как бы «выхватывается» из контекста сложившейся практики преследования тех, кого спецслужбы Иудеи и Римской империи считали своими врагами, подрывающими устои тогдашней государственной и общественной жизни. Иисусу Христу было четыре года, когда умер Ирод Великий. Злодей уходил из жизни в страшных страданиях:
«То был медленный огонь, который был не столь заметен наружно, сколько свирепствовал у него внутри тела; к этому присоединилось еще страстное, непреодолимое желание оторвать у себя какой-нибудь член тела. Его мучили внутренние нарывы, особенно страшные боли в желудке, ноги его были исполнены водяной прозрачной жидкостью, на гниющих частях (тела) появились черви… Богобоязненные люди говорили, что Предвечный наказывает царя за его великие беззакония» (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 19).
Перед смертью по приказу Ирода со всей Иудеи согнали «страшную массу» знатных людей и заперли их на иерихонском ипподроме. Царь пожелал их всех уничтожить, чтобы горе народа по погибшим «слилось» с личным горем его смерти. Перед своим концом Ирод послал копьеносцев убить своего наследника, сына Антипатра. После этого он переписал завещание, которым своими наследниками назвал трех других своих сыновей: Архелая, Антипу, Филиппа. Причем Архелаю предлагался титул «Царь Иудейский». Императору Августу, который должен был утвердить завещание, оставил десять миллионов серебренников и много драгоценностей, его жене Юлии — 500 тысяч серебренников. Процарствовав 37 лет после утверждения его Римом царем Иудеи в качестве «Rex socius» — «союзного царя», он наконец-то покинул измученную им землю. Это спасло жизнь многим тысячам людей, в том числе заключенным на иерихонском ипподроме.
Как повелось в истории, после смерти Ирода Великого началась смута. Наследники — сыновья Архелай и Антипа — поехали со своими свитами в Рим выпрашивать у императора титул «Царь Иудейский». Император Август устроил публичное обсуждение этого вопроса, выслушал стороны, которые поливали друг друга грязью. Но поскольку из Иудеи стали поступать сообщения о злодеяниях, которые уже успели натворить наследники в своем отечестве, поостерегся объявить одного из них царем. Архелай был объявлен этнархом, во владение которого входила большая часть Иудеи, включая Иерусалим. Антипе и Филиппу были присвоены титулы тетрархов — владетелей территорий на Севере страны. Таким образом, в Иудее начался длительный период «безцарствия», который завершился лишь четыре года спустя, после казни Иисуса Христа, в 37 году н.э., когда римский император Калигула, восшедший на престол после смерти Тиберия, сделал царем Иудеи правнука Ирода Великого Агриппу I. В смутное время, как видно из исторических сведений, воспользовавшись «безцарствием», появилось немало претендентов на титул «Царь Иудейский», не упомянутых в завещании Ирода Великого.
Одним из таких претендентов был объявившийся на острове Мелосе якобы внук Ирода Великого: «В это самое время один юноша, еврей по рождению, но воспитанный в Сидоне римским вольноотпущенником, стал выдавать себя за казненного Иродом Александра, воспользовавшись физическим сходством между ними. Считая, что разоблачить его невозможно, он прибыл в Рим. Его сопровождал один соотечественник, хорошо осведомленный обо всем, что происходило в царском окружении; он-то и подучил его говорить, будто люди, которым было поручено казнить его и Аристобула, сжалились и дали им ускользнуть, подменив их двумя похожими на них трупами. Своими притязаниями он ввел в обман евреев на Крите, снабдивших его средствами для роскошного путешествия на Мелос. Здесь он благодаря удивительной способности внушать доверие собрал еще более крупную сумму и склонил сторонников отплыть вместе с ним в Рим. Он высадился в Путеолах и собрал обильные приношения от тамошних евреев. Друзья «отца» сопровождали его, словно царя, на протяжении всего пути. Физическое сходство между ним и Александром было столь разительно, что те, кто видел и помнил Александра, присягали, что это именно он. Вся еврейская община Рима высыпала ему навстречу, и в узких улицах, которыми он проезжал, собралась огромная толпа (ибо мелосцы до такой степени потеряли голову, что несли его на носилках и за свой собственный счет снабдили царственной роскошью)».
Но они ошиблись:
«Цезарь, который помнил, как выглядел Александр еще с тех пор, когда Ирод обвинял его перед ним, еще не видя этого человека, понял, что тот лишь выдает себя за Александра. Однако на cлучай, если эти радужные надежды все-таки имеют под собой какое-либо основание, он послал некоего Целада, который хорошо знал Александра, с приказом привести юношу к нему. Целад едва взглянув, сразу же заметил различие и в чертах лица, и в сложении, которое было гораздо плотнее, чем у Александра, и скорее походило на сложение раба. Итак, он сразу же проник в суть заговора и пришел в величайшее негодование от бесстыдства рассказов этого парня. Ведь будучи спрошен об Аристобуле, тот стал настаивать, что и Аристобул жив, но остался на Кипре из страха перед изменой: они якобы находились в большей безопасности, когда не были вместе. Целад отвел его в сторону и сказал:
«Цезарь пощадит твою жизнь взамен на имя человека, который подучил тебя рассказывать такую чудовищную ложь». Юноша ответил, что даст требуемые сведения, и сопроводил Целада к Цезарю, в присутствии которого указал на еврея, воспользовавшегося его сходством с Александром для собственной наживы: сам он получал в каждом городе больше даров, чем Александр за всю свою жизнь. Цезаря все это очень позабавило и, видя его великолепное сложение, он отправил лже-Александра в общество своих галерных рабов, но человека, сбившего его с пути, приказал казнить. Мелосцы же были достаточно наказаны за безрассудство потерей своих денег» (Флавий И. Иудейская война. М., 1996. С. 120−121). Значит, разоблаченный императором Августом юноша, испугавшись, заявил, что не претендует на титул «Царь Иудейский». Цезарь, казнив подстрекателя, сохранил лже-Александру жизнь, но отправил его на галеры, что было в те времена одним из суровых видов наказания. «Царь Иудейский». По свидетельству Иосифа Флавия, на этот титул претендовали некий Иуда, сын атамана разбойников, Симон, один из служителей царя Ирода Великого, а также простой пастух Афронг.
Приведем выдержки из Иосифа Флавия (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 202−203):
Про Иуду: «Был там также некий Иуда, сын могущественного атамана разбойников, Езекии, которого Ирод с большими трудностями держал в повиновении. Этот Иуда собрал около галилейского города Сепфориса огромную толпу отчаянных людей, сделал набег на царский дворец, захватил все находившееся там оружие, вооружил им всех своих приверженцев и похитил все находившиеся там деньги. Так как он грабил и брал в плен всех, кто ему попадался на пути, то он всюду вселял ужас. При этом им руководило желание добиться высшего положения и даже царского достоинства, впрочем, он рассчитывал достигнуть этого не столько доблестью, сколько дерзким захватом».
Галилейский город Сепфорис, в строительстве которого принимал участие отчим Иисуса Христа Иосиф Обручник, находился в нескольких километрах от Назарета. Возможно, Иосиф Обручник рассказывал своему воспитаннику об этих происшествиях.
О Симоне:
«Существовал тогда также один из служителей царя Ирода, некий Симон, человек красивый, огромного роста и крайне сильный, пользовавшийся доверием царя. Основываясь на беспорядочном состоянии дел, этот человек осмелился возложить на себя царский венец. Собрав себе толпу приверженцев, которые в своем безумии провозгласили его царем, и считая себя вполне достойным этого высокого сана, Симон разграбил и сжег царский дворец в Иерихоне. Равным образом он предал пожару целый ряд других дворцов в стране, причем предоставлял толпе своих приверженцев грабить их сколько угодно. Он, наверное, совершил бы еще более значительные беззакония, если бы против него не были приняты меры: Грат присоединил царские войска к римским и во главе этой рати выступил против Симона. Когда затем произошла продолжительная и ожесточенная битва, большинство приверженцев Симона, происходивших из Переи и представлявших из себя беспорядочную толпу, сражавшуюся скорее храбро, чем умело, погибло, а сам Симон, искавший спасения в бегстве по узкому ущелью, попался в руки Грата и был им обезглавлен.
Около Иордана, в Амафе, дворец был также сожжен толпой бродяг, похожей на приверженцев Симона. Таким образом, полная разнузданность овладела народом, так как у него не было своего царя, который мог бы доблестным правлением сдерживать народную массу, а прибывшие для успокоения возмутившихся иноземцы лишь подливали масла в огонь своим наглым отношением и своим корыстолюбием».
Назвавший себя «Царь Иудейский», Симон силой римского оружия был казнен.
Про Афронга:
«Вместе с тем даже некий Афронг, человек, не блиставший ни знатностью рода, ни личной доблестью, ни обилием денежных средств, всего-навсего простой пастух, отличавшийся, впрочем, огромным ростом и недюжинной физической силой, решился домогаться царской власти. Удовольствие пользоваться выдающимся положением заставляло его не дорожить даже личной жизнью и подвергнуться гибели. У него было четверо братьев, таких же рослых и сильных, как он сам. В них он рассчитывал иметь хорошую поддержку при овладении царским престолом. Так как около них собралась огромная толпа приверженцев, то каждый из братьев взял на себя командование одним отрядом. Таковы-то были его военачальники. Они помогали ему, вступая постоянно, по собственному усмотрению, в стычки.
Сам же Афронг надел на себя царский венец и держал совет относительно дальнейшего образа действий. При этом он всюду руководился лишь своим собственным мнением. В руках такого человека власть была долгое время; он назывался царем и мог невозбранно делать все, что ему было угодно. Как он сам, так и его братья сильно вредили своей жестокостью римлянам и царским войскам, питая как к тем, так и к другим сильную ненависть: последних они ненавидели за надменность при жизни Ирода, римлян же за те обиды, которые они, по их мнению, наносили им. С течением времени озлобленность их росла все более и более. Никому, кто попадался им в руки, уже не было спасения либо вследствие их корыстолюбия, либо вследствие их любви к убийствам. Однажды они напали близ Еммауса на когорту римлян, которая везла войску хлеб и оружие. Окружив римский отряд, они закидали дротиками начальника его, Ария, и сорок лучших его пехотинцев. Испугавшись этого поражения, остальные римляне спаслись бегством, бросив трупы товарищей; им на выручку, впрочем, пришел Грат во главе царских войск, бывших в его распоряжении.
Такие стычки устраивали они в течение долгого времени, нанося римлянам немало вреда и сильно притесняя свой собственный народ».
Надевший на себя венец царя Иудеи Афронг был пленен и предан смерти. Все это произошло «значительно позже», как свидетельствует Иосиф Флавий, то есть во времена детства и отрочества Иисуса Христа.
В это же время происходили массовые волнения по всей территории Иудеи. В ходе их был разрушен и сожжен город Сепфорис, а его жители проданы в рабство. Волнения были жестоко подавлены римлянами:
«Потом Вар разослал по стране часть своего войска и стал ловить виновников возмущения. Когда ему указывали на таковых, он их наказывал как зачинщиков; многих, впрочем, он отпустил без наказания. Таким образом, было казнено (через пригвождение к кресту) две тысячи человек. Видя затем, что войска ему более не нужны, он распустил их, потому что они, вопреки повелениям и желаниям Вара, совершили много насилий и грабежей из любостяжания. Когда же он узнал, что вновь собралось десять тысяч иудеев, он поспешил захватить их. Впрочем, они не вступили с ним в бой, но, по совету Ахиава, сдались Вару. Последний простил толпе ее провинность, руководителей же ее отправил к императору. Большинство из них Цезарь отпустил безнаказанными, подвергнув казни лишь тех из участников бунта, которые принадлежали к числу родственников Ирода, потому что они вопреки всякой справедливости выступили против своих сородичей» (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 204).
Две тысячи иудеев были казнены сирийским наместником Публием Квинтилием Варом через распятие на кресте. Эти кресты мучеников можно было видеть на всем протяжении от Севера до Юга Иудеи. Можно ли после этого, как делают некоторые исследователи, утверждать, что римляне во времена Иисуса Христа не пользовались распятием на кресте как мучительным видом смертной казни. Римский император не останавливался перед казнью представителей царской фамилии, если считал это необходимым в интересах Римской империи.
Приведенные факты убедительно доказывают, что в условиях появления «царей иудейских», отражавших возмущение населения Палестины бесчинствами римских оккупантов и произволом со стороны пособников династии Ирода Великого, спецслужбы Римской империи и иерусалимской власти, а также тетрархов, получили задание постоянно отслеживать тех, кто будет претендовать на звание «Царь Иудейский», называть себя таким титулом, обосновывать свое право на него.
Такое направление деятельности спецслужб мотивировалось необходимостью обеспечить государственную безопасность Римской империи и иудейских властей во всех регионах этой страны. В случае выявления «источника угрозы», то есть лица, называющего себя «Царем Иудейским», конечно же, предписывалось принимать исчерпывающие меры для пресечения деятельности таких лиц, в том числе с применением возможности судебной и внесудебной репрессии.
Поскольку присвоение титула «Царь Иудейский» входило в прерогативу римского «самовольное использование нарушение закона «о величии», действовавшего в Римской империи со времен Юлия Цезаря.
Нет сомнения, что по всей негласной сети внешней и внутренней разведки спецслужб были направлены ориентировки с целью выявления лиц, заявляющих о своем праве называться «Царь Иудейский». Поступавшие от доносчиков и агентуры сигналы тщательно проверялись. Полученные данные анализировались, делались необходимые выводы и прогнозы, с тем, чтобы в нужном случае провести комплекс оперативных мероприятий в рамках тайного сыска. Приведенные фактические данные убедительно свидетельствуют о достоверности сведений, изложенных в Евангелии. Указанное направление деятельности спецслужб и привело к тому, что их сотрудники «вышли» на Иисуса из Назарета. Проследим, как это произошло. В последующие годы события в Палестине разворачивались таким образом. Архелай как истинный сын Ирода Великого в отведенном ему владении, включающем Иерусалим, несмотря на советы императора Августа «быть помягче с населением» проявил свою природную жестокость и необузданность. Это привело к тому, что на него посыпались жалобы в Рим:
«На десятом году правления Архелая наиболее выдающиеся иудеи и самаряне, не будучи в состоянии переносить его жестокость и тиранию, обвинили его перед императором, особенно ввиду того, что Архелай, как они узнали, нарушил предписание Цезаря обращаться мягко с подданными. Когда это услышал император, то разгневался и послал за поверенным Архелая в Риме (его также звали Архелаем), так как не считал нужным писать этнарху Архелаю. Поверенному этому он сказал: «Поезжай немедленно и привези к нам Архелая». Последний тотчас же отправился в путь и, прибыв в Иудею, застал Архелая за пиром в обществе друзей. Тут он сообщил ему о желании Цезаря и стал торопить его с отплытием. Когда же он прибыл (в Рим) и Цезарь выслушал некоторых обвинителей и его самого, то он приговорил его к изгнанию, назначил ему для жительства галльский город Виенну и конфисковал его имущество». (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 208) Насколько велика историческая точность Евангелия: «Когда Иосиф узнал, что в Иудее вместо Ирода царствует Архелай, он побоялся возвращаться». (Матфей 2, 22)
После «снятия» Архелая его земли перешли под прямое управление Рима. В Иудею Август стал направлять прокураторов (наместников), которым было предоставлено право выносить смертные приговоры. Тетрархи Ирод Антипа и его брат Филипп остались на закрепленных за ними землях. Владения Филиппа находились рядом по соседству с тетрархией брата. Возглавляя свой удел, он проявил себя добрым и рассудительным правителем:
«Тогда же, на двадцатом году правления Тиверия, умер и брат тетрарха Ирода, Филипп, после того как в течение тридцати семи лет правил Трахоном, Гауланитидой и Батанеей. Его правление отличалось мягкостью и спокойствием. Он провел всю жизнь в пределах подчиненной ему области. Когда ему случалось выезжать, он делал это в обществе нескольких избранных. При этом за ним всегда возили его кресло, сидя на котором он творил суд. Если по пути к нему являлся кто-либо с жалобой, то он, недолго думая, тут же ставил кресло, садился на него и выслушивал обвинителя. Виновных он тут же подвергал наказанию и немедленно отпускал тех, кого обвинили несправедливо. Филипп умер в Юлиаде. Труп его был доставлен в мавзолей, который он сам заранее воздвиг для себя, и торжественно похоронен там» (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 222).
Галилея, где прошла вся жизнь Иисуса, входила во владения Ирода Антипы, а не Филиппа. Христос, Богородица и Иосиф Обручник были подданными этого сына Ирода Великого, который как бы получил в наследство все страшные черты своего родителя: безмерную жажду власти, корыстолюбие, беспредельную жестокость, глубокий аморализм в личной жизни, тягу к кровосмесительным связям, столь присущую всем членам этого семейства. Пресмыкательство перед императором Тиберием позволило ему продержаться «на плаву» до смерти своего патрона и воцарения императора Калигулы, который направил его в ссылку в Испанию, где он и умер. После ссылки Архелая в Иерусалиме резко возросла роль первосвященников при храме. В их череде особое место занял Анна и члены его семейства. Секвестировав имущество Архелая, римский наместник сместил первосвященника Иоазара за то, что он «не поладил с народом», и назначил на его место Анну, сына Сефа. Его зять Каиафа, шестьдесят девятый первосвященник, выполнял эту должность в течение 18 лет. У Анны было пять сыновей, которые также в разное время были первосвященниками. «Такое счастье не выпадало на долю ни одного из наших первосвященников», — писал Иосиф Флавий. (Анну звали «первосвященником» во все годы его жизни.)
Исторические данные свидетельствуют о том, что первосвященник Анна отличался исключительной хитростью и изворотливостью. Под «колпаком» Анны и его соглядатаев — агентов и шпионов находилась вся Иудея, все отрасли государственной власти в Иерусалиме. Он оказывал огромное влияние на внешнюю политику страны, используя возможности уже огромной к тому времени диаспоры евреев во всех странах Средиземноморья, особенно в Риме — центре тогдашнего мира. Он контролировал назначения на все мало-мальски значительные должности, расставляя чиновников исходя из личной преданности себе. Клан Анны буквально заполонил правящую верхушку Иудеи, оттеснив представителей многих знатных родов. Анна, его зятья и другие родичи бесконтрольно пользовались огромными средствами, поступающими в страну из-за рубежа, безжалостно репрессировали тех, кто пытался выступить против. В Талмуде говорится:
«Чума на дом Анны, чума на их соглядатаев… сыновья их-в сокровищнице, зятья их — среди правящих и слуги их побивают людей кольями» (Цит. по кн.: Келлер В. Библия как история. М.; Крон-Пресс, 1998. С. 408).
Именно Анна руководил спецслужбами в годы, когда первосвященником был Каиафа. Его дом, расположенный недалеко от Гефсиманского сада вне стен Иерусалима, был главной резиденцией спецслужб первосвященника. Вдали от тесноты городской жизни можно было, не привлекая внимания, встречаться с агентами и резидентами, проводить допросы, пытать задержанных. В Иудее случилось то, что обычно происходит в авторитарных государствах: спецслужбы, предназначенные обеспечивать безопасность страны, перешли на «обслуживание» властителей. Семейство первосвященника Анны, состоящее из главы, его сыновей и дочерей, зятьев, двоюродных и троюродных родственников, стало не только опираться на спецслужбы государства, но «подмяло» их под себя. Оно заставило спецслужбы охранять частные интересы фамилии, не совпадающие с национальными. Главное, за чем зорко следил Анна, — как бы не потерять власть, не просмотреть неожиданного конкурента, упредить его появление, не стесняясь в выборе средств.
Как отмечалось, после ссылки Архелая его земли, включая Иерусалим, перешли под прямое управление Рима. В 14 году н.э. на смену первым наместникам прибыл ставленник Тиберия Понтий Пилат. Вот как его характеризует Филон Александрийский:
«Одним из людей Тиберия был Пилат, ставший наместником Иудеи, и вот, не столько ради чести Тиберия, сколько ради огорчения народа, он поставил во дворец Ирода в Иерусалиме позолоченные щиты; на них не было никаких изображений, ни чего-либо другого кощунственного, за исключением краткой надписи: мол, посвятил такой-то в честь такого-то. Когда народ все понял, стал просить исправить дело со щитами и не касаться древних обычаев, которые веками хранились и были неприкосновенны и для царей, и для самодержцев. Тот стал упорствовать, ибо был от природы жесток, самоуверен и неумолим; тогда поднялся крик: «Не поднимай мятеж, не затевай войну, не погуби мира! Бесчестить древние законы — не значит воздавать почести самодержцу! Да не будет Тиберий предлогом для нападок на целый народ, не хочет он разрушить ни один из наших законов. А если хочет — так скажи об этом прямо приказом, письмом или как-то иначе, чтобы мы более не докучали тебе, избрали бы послов и сами спросили владыку».
Последнее особенно смутило Пилата, он испугался, как бы евреи в самом деле не отправили посольство и не обнаружили других сторон его правленья, поведав о взятках, оскорбленьях, лихоимстве, бесчинствах, злобе, беспрерывных казнях без суда, ужасной и бессмысленной жестокости. И этот человек, чье раздраженье усугубило природную гневливость, оказался в затруднении: снять уже посвященное он не отваживался; к тому же он не хотел сделать хоть что-нибудь на радость подданным; но вместе с тем ему были отлично известны последовательность и постоянство Тиберия в этих Делах. Собравшиеся поняли, что Пилат сожалеет о содеянном, но показать не хочет, и направили Тиберию самое слезное письмо. Тот, прочитав, как только ни называл Пилата, как только ни грозил ему! Степень его гнева, разжечь который, впрочем, было непросто, описывать не буду — события скажут сами за себя: Тиберий тотчас, не дожидаясь утра, пишет Пилату ответ, где на все корки бранит и порицает за дерзкое нововведенье и велит безотлагательно убрать щиты и отправить их в Цезарею» (Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. М., 1994. С. 97−98).
Итак: «взятки», «оскорбления», «злоба», «казни"… Работа спецслужб во все времена и у всех народов характеризуется как бы зеркальным отражением в сотрудниках личных и деловых качеств руководителей. Умный волевой шеф на основе этой «обратной связи» достигает спокойной квалифицированной и слаженной работы подчиненных. Вспыльчивый, трусливый, ограниченный в своих интеллектуальных ресурсах руководитель через некоторое время превращает дельных и смелых сотрудников в некое подобие себя. Эта способность спецслужб к «мимикрии», видимо, определяется спецификой агентурно-оперативной деятельности, связанной с секретностью и значительной долей бесконтрольности. Отсутствует возможность идти против воли начальства, в распоряжении которого находятся многочисленные способы сделать все по своему усмотрению.
В Евангелии на перечисленных трех исторических личностей возлагается вина за преследование и распятие Иисуса Христа. Все они: Ирод Антипа, Анна и Понтий Пилат «замыкали на себя» спецслужбы, претворявшие в жизнь их указания, отличавшиеся жестокостью и несправедливостью. Коварство, садистские наклонности, лихоимство, моральная нечистоплотность руководителей римских и иудейских спецслужб, как неумолчное эхо, отзывались в помыслах и делах их подчиненных.
В эти годы, речь идет о конце 20-х годов I века н.э., произошли события, вызвавшие возмущение во всей Иудее. Ирод Антипа влюбился в Иродиаду, жену своего брата Филиппа, и женился на ней. Для того чтобы вступить в законный брак с родственницей (Иродиада была дочерью его дяди), Ироду Антипе пришлось развестись с дочерью царя Аравии, что повлекло за собой кровопролитную войну.
«Около этого времени царь каменистой Аравии Арет и тетрарх поссорились между собой по следующей причине: Ирод был давно уже женат на дочери Арета. Во время одного путешествия в Рим он заехал к своему сводному брату Ироду, который родился от дочери первосвященника Симона. Влюбившись в жену брата, Иродиаду (она была дочерью их общего брата Аристовула и сестрой Атриппы Великого), он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась и сговорилась с ним войти в его дом когда он возвратится из Рима. При этом было условлено, что Ирод прогонит дочь Арета. После этого тетрарх отплыл в Рим, заключив вышеуказанный договор. Когда же он по исполнении в Риме всего нужного собирался вернуться домой, жена его, без его ведома успевшая разузнать все об его условии с Иродиадой, просила разрешения уехать в Махерон, находящийся как раз на границе владений Арета и Ирода, причем никому не сказала о цели этой своей поездки. Ирод согласился, не предполагая, что жене его что-либо известно. Последняя между тем заранее послала в Махерон к начальнику, поставленному там ее отцом, просьбу приготовить все к дальнейшему путешествию. Затем она явилась сама и поехала тотчас же в Аравию, причем арабские князья последовательно сопровождали ее, пока она (довольно скоро) не приехала к отцу своему. Ему она рассказала о намерении Ирода. Арет на основании этого решил начать войну со своим зятем». (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 222−223)
Кровосмесительный брак Ирода Антипы, нарушивший все религиозные и исторические традиции народа, обсуждался во всех слоях иудейского общества. Естественно, что в адрес Ирода Антипы высказывались весьма нелицеприятные суждения. В этой сложной оперативной обстановке спецслужбы стали «отслеживать» тех, кто особенно резко обвинял тетрарха. Поиск «источника угроз», который осуществлялся по всей стране, вывел на необычную личность, проповедовавшую людям добродетель и строгое соблюдение требований Священного Писания. Агентура донесла Ироду Антипе, что на берегах Иордана появился новый пророк, который собирает вокруг себя тысячи людей, желающих исповедоваться у него. Он окропляет их водой, очищая от скверны злых помыслов и деяний. Этого пророка мы зрительно представляем себе по картине А. Иванова «Явление Христа народу». Физически мощный, с одухотворенным лицом вождя народа, одетый в шкуры зверей, опоясанный кожаным поясом, он вдохновенно произносит свои пророчества, обвиняет Ирода Антипу в нарушении закона Моисея: «Если кто возьмет жену брата своего: это гнусно; он открыл наготу брата своего», (Левит 20, 21)
Иоанн Креститель, Иоанн Предтеча…
Спецслужбы прежде всего установили, кто он такой, откуда, каковы его родственные и иные связи. Отец нового пророка — священник Захария при иерусалимском храме, уважаемый и законопослушный человек. Мать — Елизавета, из семьи священнослужителей, потомок первосвященника Аарона. Проследили всех родственников Иоанна Крестителя со стороны отца и матери. Все порядочные и глубоко верующие иудеи. Небогатые, но знатные по своему происхождению люди. Двоюродная сестра Елизаветы — Мария из Назарета. Ее Сын Иисус, около тридцати лет, также живущий в Назарете, работал вместе с Иосифом Обручником по строительной части.
Возможно, так впервые в документах спецслужб появилось имя: Иисус из Назарета. По традиции древнего иудейского общества, которая чтится среди евреев и в наши дни, родственные связи поддерживались, а родство ценилось, в том числе в форме постоянных контактов, оказания необходимой помощи и поддержки. Не может быть, как нам кажется, что Богородица не сообщила сыну о своей двоюродной сестре, у которой она нередко гостила. Святых женщин сближало то, что они почти одновременно носили в чреве своем будущих детей — Иисуса Христа и Иоанна Крестителя. Мария, конечно же, рассказывала сыну о том, как Захария «служил перед Богом», как его двоюродная тетушка готовила облачения священника, как в ее доме собирались благочестивые люди. Не исключено, и двоюродные братья знали друг друга, хотя жили в разных регионах Иудеи. Позднее Иисус скажет: «Говорю вам, нет человека более великого, чем Иоанн». (Лука 7, 28)
Их встреча должна была состояться. Земля слухом полнится. Однажды Иисус узнал о проповеди своего родича, о крещении людей водой в Иордане и пошел через всю страну, через горы и долины, навстречу своей Судьбе.
В это время спецслужбы, встревоженные появлением на берегах Иордана нового пророка, повторяющего слова учителей еврейского народа — ветхозаветных пророков, позаботились о том, чтобы в толпе слушающих были и их осведомители, которые фиксировали бы, а затем доносили по начальству каждое слышанное ими слово. Они не забыли и о том, чтобы внедрить в ряды учеников нового пророка своих тайных агентов. Так, возможно, среди учеников появился житель иудейского города Искариота по имени Иуда. Чтобы убедиться в соответствии высказываний Иоанна Крестителя требованиям закона, к нему была направлена комиссия из опытных специалистов.
Читаем в Евангелии от Матфея:
«В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской. И говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: «глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих; а пищею его были акриды и дикий мед.
Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему. И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои.
Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев, идущих к нему креститься, сказал им: порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния. И не думайте говорить о себе «отец у нас Авраам»; ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму; Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, ее приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь». (Матфей 3, 7−10)
О пророчествах Иоанна Крестителя повествуют все евангелисты. В Евангелии от Луки указано, что Иоанн Креститель «обличал» четверовластника Ирода (тетрарха Ирода Антипу) за женитьбу на Иродиаде, жене его брата, и «за все другое зло, которое тот совершил» (Лука 2, 19). Выдвинутые против Ирода Антипы обвинения заставили спецслужбы продумать вопрос, как пресечь деятельность Иоанна Крестителя. Несомненно, правоведы, учителя закона дали заключение, что никаких высказываний, противоречащих требованиям религии и права, пророк не допустил. Каждое его слово соответствует Священному Писанию.
На сленге юристов есть такое выражение: «судебная перспектива». Ясно, что никакое публичное разбирательство по делу Иоанна Крестителя в рамках судопроизводства не имело шансов на успех. К тому же это вызвало бы сильное недовольство среди народа. Никто не взялся бы поддерживать обвинение в суде, в том числе и от имени первосвященника. Ирод Антипа и его приближенные боялись, что процесс против Иоанна Крестителя может обернуться против них. Вскроются многочисленные злоупотребления и факты морального разложения тетрарха и его близких. Поэтому спецслужбам был дан приказ арестовать Иоанна Крестителя и казнить его, не прибегая к судебным процедурам. Не возможность проведения процесса против Иоанна Крестителя объясняется и тем, что Ирод Антипа понес сокрушительное поражение от своего тестя, аравийского царя Арета. Войско тетрарха позорно бежало, и лишь помощь римлян стабилизировала ситуацию.
Читаем у Иосифа Флавия:
«Такой приказ отдал Тиверий сирийскому наместнику. Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание со стороны Господа Бога за убиение Иоанна. Ирод умертвил этого праведного человека, который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения. При таких условиях (учил Иоанн) омовение будет угодно Господу Богу, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более что души их заранее уже успеют очиститься. Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души, Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу (вполне подчинившуюся ему) не повело к каким-либо осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода Иоанн был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там казнен. Иудеи же были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за эту казнь, так как Предвечный желал проучить Ирода» (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 223).
Свидетельство Иосифа Флавия объективно подтверждает сведения Евангелия относительно деятельности Иоанна Крестителя. По своей психологической насыщенности точно указание евангелиста Марка на те колебания, которые происходили в сознании Ирода Антипы. В душе он понимал справедливость обвинений, выдвинутых против него Иоанном Крестителем, но стремился погубить его при подстрекательстве Иродиады и одновременно боялся гнева народа. В Евангелии от Марка:
«Ибо сей Ирод, послав, взял Иоанна и заключил его в темницу за Иродиаду, жену Филиппа, брата своего, потому что женился на ней.
Ибо Иоанн говорил Ироду:
— Не должно тебе иметь жену брата твоего.
Иродиада же, злобясь на него, желала убить его; но не могла. Ибо Ирод боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святый, и берёг его; многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его.
Настал удобный день, когда Ирод, по случаю дня рождения своего, делал пир вельможам своим, тысяченачальникам и старейшинам Галилейским.
Дочь Иродиады вошла, плясала и угодила Ироду и возлежавшим с ним. Царь сказал девице: проси у меня чего хочешь, и дам тебе.
И клялся ей: чего ни попросишь у меня, дам тебе, даже до половины моего царства. Она вышла и спросила у матери своей: чего просить? Та отвечала: головы Иоанна Крестителя.
И она тотчас пошла с поспешностью к царю и просила, говоря: хочу, чтобы ты дал мне теперь же на блюде голову Иоанна Крестителя.
Царь опечалился, но ради клятвы и возлежавших с ним, не захотел отказать ей. И тотчас послав оруженосца, царь повелел принести голову его. Он пошел, отсек ему голову в темнице, и принес голову его на блюде, и отдал ее девице, а девица отдала ее матери своей». (Марк 6, 17−28)
Тягостное впечатление оставляет эта сцена, излюбленная живописцами, писателями, поэтами. Издевкой выглядит то, что Ирод высказал свою «печаль» по поводу убийства, которое совершилось в тюрьме.
Дело Иоанна Крестителя было «закрыто». Спецслужбы тетрарха могли верноподданно поздравить его с «успешно» проведенным днем рождения. Однако их покой вскоре был нарушен. Из Галилеи пришла весть, что Сын Человеческий стал совершать там одно чудо за другим. О них узнал и Ирод Антипа. Охваченный страхом, он сказал: «Это Иоанн, которого я обезглавил. Он воскрес из мертвых». (Марк 6, 16)
Дело Иоанна Крестителя получило продолжение. В поле зрения спецслужб появился Иисус из Назарета, которого вскоре стали называть Мессией или по-гречески Христос. Если в расследовании дела Иоанна Крестителя первосвященники в Иерусалиме стремились не проявлять своего участия, опасаясь беспорядков в народе, то проповеди Иисуса Христа заставили их, чувствуя угрозу своему единовластию, действовать открыто.
Первый вопрос, который решался в Иерусалиме в кругу близких к первосвященникам Анне и Каиафе, — насколько велика опасность для властей, исходящая от человека с весьма распространенным в стране именем Иисус, занимающего скромное общественное положение, из семьи галилейского строителя, не имеющего связей с высокопоставленными людьми и богатства. Искушенные политики не хотели отвлекающей от государственных дел стрельбы по ложным целям, тем более после ловко проведенной операции против пророка в рубище с берегов Иордана — Иоанна Крестителя. Но доклад агентов о том, что Иоанн перед многотысячной толпой восторженных людей показал на скромного жителя Назарета как на своего преемника, не мог не встревожить.
«Посланные фарисеи тоже допытывались: Если ты не Мессия, не Илия и не пророк, то почему ты крестишь?
Иоанн ответил: Я крещу вас водой, но среди вас стоит тот, кого вы не знаете. Он придет после меня, и я не достоин даже развязать ремни его сандалий… Я видел, как Дух Святой спускался на него с неба в виде голубя и как он остался над Ним… Я видел это и свидетельствую, что Он — Божий Сын». (Иоанн 1, 26, 32, 34)
Об этом поведали первосвященникам и их окружению не случайные свидетели, а специально посланные «священники, левиты, фарисеи», которым было поручено разобраться с деятельностью Иоанна Крестителя (Иоанн 1, 19, 24, 25).
Стало известно, что появление Иисуса из Галилеи среди людей, получивших крещение от Иоанна, не прошло незаметным. После заключения Иоанна в тюрьму власти в Иерусалиме увидели в Иисусе преемника проповеднической миссии Иоанна Крестителя, его все возрастающую известность среди народа.
«За Иисусом шли толпы людей из Галилеи, Десятиградия, Иерусалима, Иудеи и окрестностей за Иорданом». (Матфей 5, 25)
В дополнение ко всему разнесся слух, что Иисус из Назарета происходит из царского рода потомков Давида. Пройти мимо такой информации в Иерусалиме не могли. Поступившие сообщения были более чем серьезные…
