 |
| Русская линия | Виктор Корн | 14.11.2009 |
«Правда твоя — Правда вовеки»
Эпитафия на могиле Н.А.Соколова
В средневековой космографии существовала такая сказочная картина: плоская, как блин, земля покоится на спинах трех китов, плавающих в мировом Океане. Именно этот образ возник в моей памяти, когда я суммировал многочисленные высказывания В.Н.Соловьева на форуме моей статьи «Сон разума… следователя». Во время обсуждения там вопроса — Виновны ли были Ленин и Свердлов в убийстве Царской Семьи? — из рассуждений следователя В.Н.Соловьёва определились три основных положения, которые позволили ему дать отрицательный ответ на этот вопрос. Это своеобразные три кита, на которых покоится его система доказательств.
Однако пошаговый разбор аргументации следователя даёт противоположный вывод: известно, что многовариантность, а она присутствует в системе всех доказательств В.Н.Соловьёва, доказывает отсутствие существенного, действительно убедительного доказательства его правоты. Неубедительность доводов подтверждается также постоянными изменениями его точки зрения по конкретным разделам обсуждаемой темы на протяжении достаточно длительного по времени форума. Ниже привожу детальный разбор основных положений обсуждаемого вопроса.
1. По телеграмме из Петрограда
«Сообщите Москву, что условленного с Филипповым суда, по военным обстоятельствам не терпит отлагательства, ждать не можем, если ваши мнения противоположны сейчас же вне всякой очереди сообщите Голощёкин Сафаров. Снеситесь по этому поводу сами с Екатеринбургом Зиновьев».
1.1. На форуме в первом письме В.Н.Соловьёва от 07.08.2009 10:58 о телеграмме сказано следующее:
«Если Вы можете прочитать телеграмму о том, что с царём можно расправиться без суда, то можете убедиться, что инициатива исходила от Уралсовета, а не от Ленина и Свердлова»
«Мы не можем не подтвердить, ни опровергнуть того, содержался ли в телеграмме (телефонограмме) приказ об уничтожении Романовых или известие о том, что телеграмма получена в Кремле. Текст телеграммы был таким, что не требовал ответа».
Комментарий: а) Если слово «суда» понимать буквально, то речь идёт о том, что его проведение «не терпит отлагательства«; но если он был условлен с Филипповым ещё в Москве, то не надо было терпеть «отлагательства», а проводить суд немедленно, не ожидая «ваши мнения».
б) Если слово «суда» является кодовым, за которым стоит слово «расстрел» и его исполнение «не терпит отлагательства», то от Москвы требуют сообщить «ваши мнения… вне всякой очереди», при этом говорить об инициативе Уралсовета определённо нельзя т. к. «суд» — расстрел был уже условлен Москвой с Филипповым.
в) «Приказ об уничтожении Романовых» сообщался в телеграмме «из Перми на условном языке», как говорится в «Записке» Юровского — одном из основных, базовых документов следствия. Обращает на себя внимание: «приказ… на условном языке» и «условленного… суда». Слово «условный» означает: «заранее условленный и понятный только тем, кто условился» (см. С.И.Ожегов).
г) Телеграмма получена в Москве в 21 час 22 мин., о чём есть отметка на ней.
д) Текст телеграммы был таким, что требовал ответа, о чём и сказано в ней: «ждать не можем».
1.2. На том же форуме в письме В.Н.Соловьёва от 10.08.2009 12:28 о телеграмме сказано следующее:
«Текст телеграммы от 16 июля 1918 года говорит о том, что условленный суд не может состояться. То есть, когда Голощёкин уезжал из Москвы, то договоренность была не о казни, а о суде».
Комментарий: Текст телеграммы, как раз, говорит о том, что «условленный суд… не терпит отлагательства, ждать не можем…». Так, как трактует теперь, в отличие от своего первого письма телеграмму В.Н.Соловьёв, не соответствует её содержанию и является натяжкой, вызванной стремлением подтвердить тезис о том, что «договорённость была не о казни, а о суде», что подтверждает тот факт, что договорённость была о «суде» — расстреле, т. е. «об организации такого узкого суда — революционного», как точно определил само понятие «расстрел», Г. П.Никулин, один из убийц, помощник коменданта Юровского.
1.3. В письме от 11.08.2009 14:08 В.Н.Соловьёв, отвечая на трактовку В. Корна слова «суда» как кодового, под которым подразумевается «расстрел», замечает, что «автор, ничем не мотивируя выводы, совершенно спокойно заменяет слово «суд» словом «расстрел», переворачивая смысл документа с ног на голову».
Комментарий: Мотивировка этой замены объясняется построением предложения в телеграмме таким образом, что при буквальном прочтении получается бессмыслица. При подстановке недостающих слов предложение в телеграмме приобретает смысл: «Сообщите Москву, что исполнение условленного с Филипповым расстрела не терпит отлагательства, ждать не можем…». Т.к. это означает, что Москва дала санкцию на расстрел, скрытый за словами «условленного с Филипповым суда«, то такая трактовка, противоречившая версии следователя, естественно, не могла быть им принята.
1.4. В письме В.Н.Соловьева от 14.08.2009 14:16 неожиданный поворот по «злополучной телеграмме», как теперь её называет раздосадованный В.Н.Соловьёв: «Проводить её текстологический анализ весьма сложно, поскольку мы сегодня даже не знаем, существовала ли такая телеграмма, подготовленная в Екатеринбурге для направления в Москву. В телеграмме Зиновьева сказано о том, что он получил сообщение из Екатеринбурга. Какое это было сообщение, телеграфное или по телефону, мы не знаем».
«Из телеграммы Зиновьева… видно, что он был в курсе переговоров Кремля и Урала по поводу судьбы Царской Семьи, что речь идёт об изменении договоренности между Кремлём и Уралом о суде над Николаем II. Зиновьев, как видно из его сообщения, пересказывает или телеграмму или содержание телефонных переговоров с Пермью или Екатеринбургом».
Комментарий: Следователь ставит под сомнение факт получения Зиновьевым телеграммы из Екатеринбурга, что является немотивированным по той причине, что в телеграмме сказано: «Из Екатеринбурга по прямому проводу передают следующее». Т.о. сообщение пришло по телеграфу, а не по телефону и, не из Перми, а из Екатеринбурга.
«Злополучная» телеграмма противоречит версии следователя, и он вновь трактует её по-своему, подгоняя под необходимый ему результат. Из телеграммы никак не следует «изменение договорённости… о суде над Николаем II».
Дальнейшие слова Соловьёва свидетельствуют о признании им того, что под словом «суда» подразумевался «расстрел», но ему очень важно доказать, что изначально была «договорённость о суде»: «Есть только единственный способ трактовать текст телеграммы — в ней говорится о том, что уральцы договорились с Кремлём о суде над Николаем Вторым, но из-за осложнившейся военной обстановки приняли решение расстрелять бывшего Царя. В контексте длительных переговоров Урала и Кремля на эту тему, по-другому телеграмму прочитать нельзя».
Комментарий: Документов — постановлений ВЦИК или СНК по этим длительным переговорам нет; есть воспоминания чекистов, рассказавших об этом сорок пять лет спустя со слов Голощёкина, передавшего слова Ленина и Свердлова. Но, даже среди них, выделяются слова Г. П.Никулина: «Я не думаю, чтобы уральцы сами на себя ответственность взяли хотя бы потому, что Голощёкин был предупреждён».
1.5. В письме В.Н.Соловьева от 23.08.2009 19:40 ещё одна трактовка «злополучной» телеграммы: «…сообщение о решении расстрелять Царя направили в Москву 16 июля 1918 года, когда там была уже ночь, по-видимому, в расчёте на то, что телеграмма попадёт к Ленину и Свердлову тогда, когда сама казнь уже состоится.
Комментарий: Телеграмма была получена в Москве в 21 час 22 мин. — это не ночь, а вечер; к тому же заседания проводились и до полуночи. Из Екатеринбурга в Петроград телеграмма ушла ещё раньше и таким образом расчет на то, что ответ придёт после казни не делался: это следует из самого её текста («сейчас же вне всякой очереди сообщите»), а также из того обстоятельства, что машина «для отвоза трупов» выехала к Ипатьевскому дому только после получения ответа из Москвы. Ничем иным такое позднее прибытие машины не объяснить: расстрел намечался на 12 часов ночи, а завершился около 3 часов ночи, почти перед рассветом, что ставило под угрозу срыва всю «акцию».
В статье «Сон разума… следователя», обсуждаемой на форуме, телеграмма из Екатеринбурга, через Петроград, полученная в Москве вечером 16 июля 1918 года накануне убийства Царской Семьи, по мнению автора статьи, доказывала, что вопрос о расстреле Царя был согласован с Лениным и Свердловым. Никакого «условленного с Филипповым суда», в буквальном значении этого слова, не предполагалось проводить. Слова: «условленного суда» были понятны тем, с кем условились о том, что они подразумевают.
Логическая связь этой телеграммы с ответом из Перми, также на «условном языке — приказом «об истреблении Романовых», не принимается следователем: «Мы не можем не подтвердить, ни опровергнуть того, содержался ли в телеграмме (телефонограмме) приказ об уничтожении Романовых». Совпадение по времени получения телеграммы в Москве и, как следствие ответа отъезд машины к Ипатьевскому дому, также не рассматривается в качестве доказательства, как и свидетельство часового Акимова.
Следователем В.Н.Соловьёвым, неоднократно, были предприняты попытки, вообще, поставить под сомнение факт получения телеграммы Зиновьевым из Екатеринбурга (?), а затем и в Москве (?), что её текст не требовал ответа (?), что «условленный суд» не может состояться (?), что в телеграмме «речь идёт об изменении договорённости между Кремлём и Уралом о суде над Николаем II (?). Наконец, он вынужден был признать, что «уральцы договорились с Кремлём о суде над Николаем Вторым, но из-за осложнившейся военной обстановки приняли решение расстрелять бывшего Царя». Значит, в телеграмме, под словами «условленного суда, подразумевалось всё-таки исполнение расстрела, как это и следовало из её подтекста. Но, это означает также и то, что на расстрел была получена санкция — ответ Ленина и Свердлова.
Таким образом, в результате обсуждения вопроса об истинном смысле этой «злополучной» телеграммы, выяснилось, что «уральцы» запрашивали «ваши мнения» (Ленина и Свердлова) о том, что «не терпит отлагательства» исполнение «условленного с Филипповым суда», что «ждать не можем».
К такому же выводу, ещё раньше, пришла группа экспертов-историков: «Решение о казни бывшего царя было предварительно согласовано, а затем и одобрено в Москве. Никаких подтверждений того, что ВЦИК или Совнарком санкционировали расстрел всей семьи и близких к ней лиц в архивах не обнаружено»[1]. Заметим, что не обнаружено и подтверждений того, что эти, высшие органы власти, пытались предотвратить убийство Царской Семьи: при обсуждении вопроса о «казни бывшего Царя», не могла не обсуждаться и судьба Царской Семьи.
2. По вопросу принятия решения о расстреле
2.1. В письме от 10.08.2009 08:43 В.Н.Соловьёв пишет: «Действительно Голощёкин в Кремле пытался убедить Ленина и Свердлова в необходимости казни Романовых, но не получил согласия на казнь». В качестве доказательства Соловьёв привёл донесение агента Талашманова, слышавшего разговор большевиков на вечеринке с девицами в лесу о том «казнить или не казнить, а если казнить, то кого».
Комментарий: Н.А.Соколов был знаком с этим донесением, не изменившим его вывод, что «Судьба царской семьи была решена не в Екатеринбурге, а в Москве»[2]. Мог ли он принять всерьёз разговор большевиков «с девицами… в весёлом настроении»? Да и Голощёкин не мог сказать им о своей договорённости со Свердловым.
Следующим доказательством, по мнению Соловьёва, является эпизод, рассказанный главным редактором газеты «Уральский рабочий» Воробьёвым, с отправкой телеграммы в Москву, «что погибла вся Царская Семья… и опасения Белобородова за самоуправство».
Комментарий: Соловьёв повторил дезинформацию В. Воробьёва, который телеграмму, отправленную в 12 часов дня 17 июля, где сообщалось, что «…расстрелян Николай Романов. Семья эвакуирована в надёжное место…», выдал за вечернюю шифрованную телеграмму: «Передайте Свердлову, что всё семейство постигла та же участь, что и главу». Ответа на дневную телеграмму ждали сутки: «…18 июля, удалось добиться к прямому проводу Я.М.Свердлова. На телеграф для разговора с ним поехали Белобородов и ещё кто-то…». Известен ответ Свердлова: «Сегодня же я доложу о вашем решении президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено. Извещение о расстреле должно последовать от центральной власти. До получения его от опубликования сообщения воздержитесь». «Нет сомнения», Свердлов знал о предстоящем убийстве: отметим его спокойную реакцию и уверенность в «одобрении».
Следующее доказательство Соловьёва, о невиновности Свердлова в убийстве Царской Семьи, основано на возмущённой реакции Свердлова при получении им известия об этом, о чём рассказала в своих воспоминаниях П.С.Виноградская.
Комментарий: Без умения скрывать свои чувства или демонстрировать ложное их проявление не может состояться политик, тем более такой, как Свердлов и, тем более, в тех условиях борьбы за власть. Без понимания этого, источниковедческий анализ неизбежно приведёт к ошибочным выводам. Критически следует подойти и к свидетельствам Виноградской, о чём будет сказано ниже.
2.2. В письме от 10.08.2009 10:31 В.Н.Соловьёв пишет: «…расстрел Царской Семьи произошёл по инициативе большевиков, эсеров и анархистов Урала и в конкретный исторический момент был крайне невыгоден для руководства Кремля».
Комментарий: После восстания левых эсеров и анархистов 6 июля 1918 года у власти остались одни большевики. Об этом Соловьёв пишет в письме от 10.08.2009 12:28: «Решение о расстреле принимала большевистская часть президиума без участия левых эсеров».
Именно потому, что официальное решение Кремля о расстреле дискредитировало большевистскую власть, она тщательно скрывала факт расстрела Царской Семьи и свою роль в этом, не принимая никаких решений ни ВЦИКом, ни Совнаркомом. По этой же причине, во всех воспоминаниях чекистов-участников того события, кроме однажды сказанной фразы Г. П.Никулиным, подчёркивается, что решение принималось в Екатеринбурге: желание «исправить» историю слишком очевидно.
2.3. В письме от 11.08.2009 14:08 В.Н.Соловьёв, отвечая на замечание, что он неоднократно указывает на то, что решение о расстреле принимал Уралоблсовет, пишет: «Что касается президиума Уралоблсовета, то он представлял… Уралоблсовет и, как ни странно мог выносить решения от его имени».
Комментарий: Вопрос очень важен, потому что в постановлении президиума ВЦИК от 18 июля 1918 года, заслушавшего «сообщение о расстреле Николая Романова», сказано: «президиум признаёт решение Уралоблсовета правильным». Свердлов придаёт весомость решению, заменив «президиум» на Уралоблсовет, а Ленин, политик более изощрённый, заменяет президиум на «Екатеринбургский Совдеп». Вопрос тем более важен, что такая, по сути подтасовка, скрывает тот факт, что решение о расстреле принимал даже не президиум, а узкий круг — большевистская головка президиума Уралоблсовета и УралоблЧК.
2.4. В письме на форум от 14.08.2009 14:16 В.Н.Соловьёв пишет: «Что касается текста решения президиума областного совета, то его подлинник не сохранился… Не исключено, что он мог погибнуть во время захвата белогвардейцами в г. Невьянске вагона с архивами Урала в июле 1918 года. Текст постановления о расстреле Николая II можно восстановить по официальным сообщениям ВЦИК и СНК, листовкам, публикациям в уральской прессе. Такая работа сделана».
Комментарий: История с «пропажей» несуществующего постановления президиума Уралоблсовета труднообъяснима: это постановление должно было «прикрыть» самоуправство местных органов власти и доставлено в Москву вместе с документами «заговора… срочно курьером», как сообщалось, в первой после расстрела, телеграмме из Екатеринбурга, полученной в Москве 17 июля в 12 часов дня. Постановление было единственным официальным документом, доказывающим непричастность Москвы к прямому принятию решения о расстреле; к тому же Юровский был не только комендантом Дома Особого Назначения и руководителем расстрела, но и заместителем областного комиссара юстиции. Так почему оно отсутствует в материалах ВЦИК и в архивах?
Причина в том, что накануне расстрела такое постановление не могло быть принято, так как оно могло касаться только Царя, а не всех узников Ипатьевского дома и должно было быть вручено председателю УралоблЧКа для исполнения. В отсутствие Ф. Лукоянова, его обязанности исполнял Юровский, который, как заместитель областного комиссара юстиции, обязан был создать хотя бы видимость соблюдения законности. Выход был найден в том, чтобы текст постановления изложить в телеграмме в Москву под видом сообщения, что и было реализовано. Несомненно, что текст этого сообщения был заготовлен ещё во время пребывания Голощёкина в Москве, о чём свидетельствует обнаруженный 5 сентября 1918 года на Екатеринбургском телеграфе черновик телеграммы, в который от руки были вписаны цифры в предложении: «В ночь с 16 на 17 июля приговор приведен в исполнение». В отправленной же телеграмме в Москву указана дата расстрела 16 июля, как это и было договорено с Голощёкиным и в ней же «Президиум Уралоблсовета» просит «санкций редакции данного [документа]». Официальное сообщение о расстреле было опубликовано сначала в Москве, а затем только Екатеринбург получил «санкций редакции» своего сообщения.
Приложение: тексты телеграмм.
а) Черновик телеграммы[3] на листке белой бумаги в виде узкого прямоугольника с угловым штемпелем Президиума Уралоблсовета:
«Всем Советам. Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала [Екатеринбургу], ввиду [возможности] того, что коронованному палачу удастся избежать народного суда [cкобка] (раскрыт заговор белогвардейцев с целью похищения бывшего царя и его семьи) точка Президиум Ур. Обл, Совета Раб. Кр. Кр. Арм. депутатов Урала (вместо подчёркнутого вписано: Облсовета.) исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых насилиях над русским народом. В ночь с 16 (цифра вписана от руки) на 17 (цифра вписана от руки) июля приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова, содержащаяся вместе с ним под стражей, эвакуирована из города (выделенное курсивом зачёркнуто) Екатеринбурга в интересах обеспечения общественного спокойствия. Президиум Обласовета областного Совета Раб. Кр. и Краснар. Деп. Урала» (выделенное курсивом вписано от руки, остальное зачёркнуто).
б) Телеграмма[4], отправленная в Москву и полученная в 12 часов дня 17 июля:
Председателю Совнаркома тов. Ленину. Председателю ВЦИК тов. Свердлову. У аппарата Президиум Областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищения бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. [По] постановлению президиума Областного Совета в ночь на 16 июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надёжное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: «Ввиду приближения контрреволюционных банд [к] красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его [cемью] и его самого, и найдены компрометирующие документы), [которые] будут опубликованы), Президиум Областного Совета постановил: расстрелять бывшего царя Н. Романова, виновного в бесчисленных кровавых насилиях против русского народа. В ночь на 16 июля 1918 г. приговор приведён в исполнение. Семья Романовых, содержащаяся с ним под стражей, [в] интересах общественной безопасности, эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум Областного Совета».
Просим ваших санкций [по] редакции данного. Документы заговора высылаются срочно курьером Совнаркому, ЦИК. Извещения ожидаем у аппарата. Просим дать ответ экстренно, ждём у аппарата.
2.5. В письме от 14.08.2009 14:16 В.Н.Соловьёв пишет:
«Учитывая события 1905 года, казни революционеров и т. п., большевики могли найти огромное число материалов для предъявления обвинения. Кремль прекрасно понимал, что казнь Николая II, а тем более, членов его Семьи без предъявления обвинения мгновенно создадут Царю ореол мученика, вызовет сочувствие судьбе опального монарха и его детей».
Комментарий: Ленин в статье 1919 года «Как буржуазия использует ренегатов», отвечает на книгу Каутского «Терроризм и коммунизм», в которой тот «показывает подробно, как большевики всегда приходят в конце концов к противоположности того, что было их целью; они были противниками смертной казни и работают массовыми расстрелами».
Ленин, отвечая на критику Каутского, пишет: «Во-первых, это прямая ложь, что большевики были противниками смертной казни для эпохи революции. На II съезде нашей партии, в 1903 году, когда возник большевизм, составлялась программа партии, и в протоколах съезда значится, что мысль вставить в программу отмену смертной казни вызвала только насмешливые возгласы: „и для Николая II?“. Даже меньшевики в 1903 году не посмели поставить на голоса предложения об отмене смертной казни для царя. А в 1917 году, во время керенщины, я писал в „Правде“, что ни одно революционное правительство без смертной казни не обойдётся и что весь вопрос в том, против какого класса направляется данным правительством оружие смертной казни»[5].
Таким образом, ещё до революции 1905 года, когда по решению военно-полевых судов «казнили революционеров», что могло, по мнению В.Н.Соловьёва, стать основанием для предъявления обвинения Царю, большевики в подготовке программы своей партии уже в 1903 году ставили вопрос о применении смертной казни «для Николая II».
3. По вопросу организации суда
3.1. В письме от 10.08.2009 10:31 В.Н.Соловьёв пишет: «Нет никаких сомнений, что Кремль готовил суд над Николаем II, чтобы окончательно „вбить кол“ в идею монархии в России».
В письме от 12.08.2009 10:15 он дополняет: «Анализируя события того времени мы из разных источников получаем информацию о том, что Кремль готовил суд над Николаем II… Готовился политический процесс. Вся мощь ораторского дара Л.Д.Троцкого должна была проявиться на этом процессе».
Комментарий: Идея суда принадлежала Временному правительству, для чего была создана Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК), пришедшая к выводу, что «невиновность государя и императрицы была вполне точно установлена», по словам председателя правительства князя Г. Е.Львова следователю Н.А.Соколову. Государя обвиняли в том, что он «под влиянием своей супруги, немки по происхождению, был готов подписать сепаратный мир», именно то, что ровно через год после отречения Николая II, сделал Ленин.
Через два дня после подписания Брестского мирного договора с Германией — 5 марта 1918 года, Совнарком постановил: «Поручить Комиссариату юстиции… подготовить следственный материал по делу Николая Романова. Вопрос о переводе Николая Романова отложить до пересмотра этого вопроса в Совете Народных Комиссаров. Место суда Николая Романова не предуказывать пока«[6].
Таким образом, Ленин взял под свой контроль вопросы суда и место его проведения. Он поручил начать сбор материала, но более ничего практически не было сделано, если не считать путаных объяснений председателя Главной следственной комиссии Н.В.Крыленко, в чём именно обвиняется Николай II и разговоров о том, что главным обвинителем на предстоящем процессе будет Троцкий. Так, за разговорами о суде и месте пребывания Царской Семьи, прошёл перевод её на Урал — «вотчину» Свердлова, где фактическим главой уральских большевиков был его «личный друг» Филипп — Голощёкин.
3.2. В письме на форум от 23.08.2009 22:07 В.Н.Соловьёв пишет: «Кремлём не было дано прямого запрещения проведения на Урале суда над Царём, поэтому «суд», проведенный уполномоченным на это государственным органом власти — президиумом Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (полный титул для большей убедительности при отсутствии других аргументов — В.К.) не мог рассматриваться как «вызов» Кремлю».
Комментарий: По поводу суда (без кавычек): На заседании Совнаркома 2 мая 1918 года, под председательством Ленина, было принято постановление (задним числом, т.к. 30 апреля 1918 г. Ипатьевский дом принял первых узников) о том, что распоряжение ВЦИК о «переводе бывшего царя Николая Романова в более надёжный пункт… выполнено… надзор за ним поручен областному Совдепу Урала»[7]. Таким образом, «бывший царь Николай Романов» продолжал находиться под юрисдикцией Совнаркома и ВЦИК, который финансировал содержание и охрану Царской Семьи и остальных узников. Уже 3 мая 1918 г. Свердлов в телефонограмме Белобородову сообщает: «Предлагаю содержать Николая самым строгим порядком… Предлагаю прислать смету всех расходов, считая караул. Сообщите подробности условий нового содержания».
Прямого запрещения проведения на Урале суда над Царём Кремлём не было дано, это действительно так, как и то, что не было дано и разрешения, потому что Урал по этому вопросу не обращался ни во ВЦИК, ни в Совнарком. Почему, ведь судя по той «злополучной» телеграмме, так, как её трактует следователь Соловьёв, с Филиппом было условлено проведение суда? И почему, в таком случае, Москве не ответить, что она санкционирует проведение именно такого суда, в его прямом смысле.
По вопросу «суда», то есть расстрела, как подчёркнуто это, не без некоторого самоудовлетворения игрой «в кавычки» (потом можно сказать, что в первом случае их забыли поставить), то он уже рассматривался при анализе «злополучной» телеграммы.
По поводу использования слова «вызов» Кремлю, следует заметить, что запрашивающие, через Зиновьева, санкцию на исполнение «условленного с Филипповым суда» Голощёкин и Сафаров, были ставленниками Кремля, большевиками, вождём которых был Ленин. С ним, как и с Зиновьевым, в эмиграции близко сошёлся Сафаров, а Филиппу и в страшном сне не могло присниться, что он мог бросить «вызов» Свердлову — «личному другу». Голощёкин был членом РВК при Петроградском Совете, а после октябрьского переворота, выполняя поручения Ленина, не раз оказывал ему помощь, в том числе, «собирая» его сторонников в большевистской фракции ВЦИК, когда шла борьба за власть.
По вопросу расхождений с Лениным местных, с левым уклоном, большевиков, то надо отметить, что после того, как победила позиция Ленина по заключению с Германией Брестского мира, после мятежа левых эсеров и, в особенности, после восстания чехословацкого корпуса и провала руководства «Красного Урала» по его обороне, их амбиций заметно поубавилось, а позже пришлось и держать ответ.
3.3. В письме от 12.08.2009 09:53 В.Н.Соловьёв, приводит выдержки из воспоминаний П.С.Виноградской, которые подтверждают версию следствия о политическом процессе — суде над «бывшем царём»:
«…Яков Михайлович отчитывал товарищей, приехавших из Екатеринбурга после расстрела Николая II. Свердлов доказывал, что это их большая ошибка, Ленин намеривался устроить гласный суд над бывшим царём. Владимир Ильич считал, что Романовых, угнетавших 300 лет русский народ, должен был судить весь народ. «И суд надо было устроить в центре, открытый и доступный для всех!».
Комментарий: Следователь В.Н.Соловьёв поясняет: «По-видимому, П.С.Виноградская описывает встречу Я.М.Свердлова с Я.М.Юровским, сразу после расстрела приехавшего в Москву с частью драгоценностей и документами».
Известно, что Юровский выехал из Екатеринбурга в ночь на 20 июля и мог быть в Москве (поезд шёл через Казань) во второй половине дня 21 июля, это действительно было воскресенье, о чём пишет Виноградская. Но, в таком случае, он был встречен на вокзале и привезен на квартиру Свердлова в Кремле, где некоторая часть Романовских драгоценностей была оставлена Свердловым у себя, а остальное, в том числе архив Романовых, Юровский сдал коменданту Кремля Малькову, предусмотрительно не указав дату сдачи на документах. По «золотому списку», первому из всех, значилось большое количество золотых изделий, многие из которых были с драгоценными камнями. Отдельно бриллианты, а их было большое количество, должен был привезти в Москву кто-то другой.
Среди обнаруженных в сейфе Свердлова в 1935 г. «золотых изделий, многие из которых с драгоценными камнями — семьсот пять предметов», отдельно бриллиантов не было.
На квартиру Свердлова комендантом Ипатьевского дома Юровским, руководителем и участником убийства, были доставлены ценности, принадлежавшие Царской Семье. Это ли не лучшее доказательство того, кто был заказчиком злодеяния, о котором верно было сказано при первом осмотре Ипатьевского дома после бегства большевиков: «Здесь произошло убийство и ограбление».
3.4. В «сенсационном интервью» В.Н.Соловьёв говорит: «Абсолютно точно можно сказать, что к 16 июля 1918 года, то есть накануне расстрела, в Москве всё ещё готовится суд над Николаем II. Есть документы»[8].
Далее, в этом интервью, следователь приводит «выдержку из воспоминаний активного деятеля УралЧК и участника расстрела царской семьи Михаила Медведева-Кудрина», в которой приводятся слова Голощёкина, после его приезда из Москвы, где он просил санкции ВЦИК «на расстрел семьи Романовых». «Свердлов советовался с В.И.Лениным, который высказался за привоз царской семьи в Москву и открытый суд над Николаем II и его женой Александрой Фёдоровной».
Комментарий: Во всех воспоминаниях участников того события настойчиво проводится линия на то, что Ленин хотел устроить «им суд на весь мир» (Медведев-Кудрин), «носился с мыслью поставить процесс всероссийский над царизмом» (И.И.Родзинский). На их воспоминаниях лежит отпечаток прочитанного и услышанного значительно позже и желания сказать именно то, что от них ожидают. Без серьёзной исторической экспертизы эти «воспоминания» не могут фигурировать в качестве источников, подтверждающих или опровергающих те или иные версии развития событий.
Это, в полной мере, относится и к книгам — воспоминаниям П.С.Виноградской и К.Т.Свердловой, тщательно отредактированных и подчищенных Идеологическим отделом ЦК. Пример этого наглядно виден в беседе Г. П.Никулина в Радиокомитете в мае 1964 года, когда ведущий беседу Д.П.Морозов зачитал «отрывок одного из вариантов воспоминаний П.С.Виноградской» о том, как Свердлов «нещадно ругал И.П.Смирнова, приехавшего из Екатеринбурга, после суда над Николаем Вторым, так как Свердлов считал большой ошибкой, что свергнутого царя судил местный суд». О фразе Свердлова: «Суд нужно было устроить в центре, открытый и доступный для всех» Никулин сказал: «Это он так, для красного словца»; не знал Никулин и Смирнов, сказал и о том, что «суда никакого не было». В книге Виноградской, вышедшей в 1968 году (к 50-летию убийства Царской Семьи?!), всё это было исправлено. Вот, такова цена этим «историческим документам», привлечённым В.Н.Соловьёвым в качестве доказательства того, как желали суда Ленин и Свердлов, не принявшие ни одного конкретного постановления о его проведении, об эвакуации Царской Семьи в Москву.
Выводы:
1. Телеграмма Голощёкина и Сафарова из Екатеринбурга, через Петроград — Зиновьева, Ленину и Свердлову, полученная в Москве в 21 ч. 22 мин., за три часа до начала расстрела, с требованием немедленно сообщить «ваши мнения» по исполнению «условленного с Филипповым суда», доказывает, что решение о расстреле Царской Семьи было принято в Москве во время приезда туда Голощёкина — фактического руководителя красного Урала.
2. Решение президиума Уралоблсовета ВЦИК признал правильным, что свидетельствует о том факте, что не было запрета Кремля на проведение «условленного (условного) суда»: отсутствуют какие-либо постановления ВЦИК и Совнаркома об эвакуации Царской Семьи в Москву в период времени начала появления угрозы падения Екатеринбурга. Отсутствует постановление Совнаркома о подготовке суда и месте его проведения, не осуществлялись по нему и следственные мероприятия.
3. ВЦИК поручил «областному Совдепу Урала» осуществлять только «надзор за ним», то есть за Царём и, следовательно за всей Царской Семьёй; ВЦИК оплачивал все расходы, «считая караул» и контролировал все действия местных властей по содержанию и охране узников Ипатьевского дома.
Таким образом, Царская Семья не находилась под юрисдикцией местных органов власти, которые не имели права принимать решения по Её участи, что и подтверждает приезд Голощёкина, а также отправленная им и Сафаровым телеграмма вечером 16 июля накануне убийства в Екатеринбурге.
«Сенсационное интервью» следователя В.Н.Соловьёва: «Ленин в расстреле царской семьи не виновен!» сделано им вопреки выводам экспертной группы: «Решение о казни бывшего царя было предварительно согласовано, а затем и одобрено в Москве». Мотивы такого неправомерного заявления по вопросу, который, по мнению следователя, «непринципиальный», следует искать в попытках отвлечь внимание общественности от неудач следствия, а так же в поисках поддержки со стороны той части общества, которая ещё не избавилась от наслоений лжи в нашем прошлом. На поверку следственные три кита оказываются даже не сказочными, а просто надувными — из отдела игрушек… Но в расследование убийства Царской Семьи подобные игры недопустимы! Такая «реабилитация» Свердлова и Ленина чревата страшными духовными последствиями для России.
Примечания и сноски
1. Лыкова Л.А. Следствие по делу об убийстве российской императорской семьи. М., 2007. С. 224.
2. Соколов Н.А. Убийство Царской Семьи. М., 1990. С. 305.
3. ГАРФ. Ф. 1837. Оп. 1. Д. 49. Л. 1.
4. ГАРФ. Ф. 601. Оп. 2. Д. 27. Л. 8−9. Телеграфный бланк.
5. Ленин В.И. ПСС. Т.39. М., 1981. С. 182.
6. ГАРФ. Ф. 130. Оп. 23. Д. 8. Л. 204. Заверенная копия. Обращает на себя внимание отсутствие оригинала постановления. Или же его недостаточно хорошо искали? — В.К.
7. Скорбный путь Романовых 1917−1918 гг. Гибель Царской Семьи. // Архив новейшей истории России. Том III. М., 2001. C. 199−200.
8. «Правда»: Ленин в расстреле царской семьи не виновен! Сенсационное интервью старшего следователя по особо важным делам ГСУ СК при Прокуратуре Российской Федерации В.Н.Соловьева. http://www.rusk.ru/st.php?idar=155 685 и КПРФ.Ru http://kprf.ru/rus_soc/67 453.html
http://rusk.ru/st.php?idar=114783
Страницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | Следующая >> |
