«В самом деле, что для нас выставляется примером святости, образом её достижения? Упоминаемые уже мною тысяча дней стояния на камне. Чрезъестественные упражнения в неядении, неспании, немытии и тому подобное».
«Псевдоцерковное понимание святости менее всего чувствительно к нравственности и подлинной христианской духовности. Поэтому у нас почитаются внешние эффектные вещи, вроде тысящедневного камня преп. Серафима Саровского…».
(Из доклада игумена Петра (Мещеринова) «Образ святости: героизм или подвижничество?»)
А тут как раз и случись служба «Стояние Марии Египетской"… Кто-нибудь из нас видел, как человек поднимается над землей или ходит по воде? А видел кто-нибудь человека, несколько лет практически ничего не евшего? Зачем нам, детям ХХ-го и ХХI-го века предлагается такой «сказочный» образ для покаяния, эта «сказочность» усилит в нашем сознании необходимость покаяния? Зачем мне лично такой пример?
Человек отпал от Бога, выпал из Его мира, чем дальше уходила история от того рокового события, тем более реальным для человека становился его мир, до того, что становился единственным, человек забыл, что есть вечность. Христос сказал ученикам: «Мир Мой даю вам». «Царствие Божие внутрь вас есть». Вот Он входит в запертую горницу и говорит: «Мир вам». Что это значит? Заповеди Его, понимаемые как нравственные установления? Покаяние — перемена. Не «злой был — стал добрый, скупой был — стал щедрый», а был смертный — стал бессмертный, как результат покаяния. Как Он сам прошел сквозь стену, так и Его мир входит в человека и переменяет его — вот что нам показано в житии Марии Египетской. Нам кажутся немыслимыми ее подвиги, она говорила св. Зосиме о тех воспоминаниях, которые ее искушали, и это мы понимаем, но не понимаем — зачем такое самоистязание? И вот я думаю: она ведь видела, что при таких невероятных лишениях — она оставалась жива, понимала, что ходит по воде. Значит, она видела реальность выбора: отказавшись от греха и жизни по плоти ради Христа, человек вступает в Его мир. Если человек очищает сердце покаянием, если он исполняет заповеди Христа, то мир Христа подступает к его сердцу, входит, проницает его, и человек чувствует блаженство.
Не было у прп. Серафима «эффектной вещи, вроде тысящедневного камня», не было «чрезъестественных упражненияй в неядении, неспании», а было блаженство стояния пред лицом Божием в мире Его. Не хотел, не мог он сойти с камня — он не истязал себя, он был в Царствии Божием!
Никогда не постившемуся человеку как страшно вступать на этот путь, путь поста и молитвы — пустыня, безводная, безрадостная, мучительная! Но вот год за годом проходит, и мы уже ждем время Великого поста, самого трудного, длинного, ждем хоть и с робостью еще, но уже и с радостью, и поздравляем с ним друг друга. Как преподобная Мария, мы ощутили, что не хлебом единым жив человек, плотность мира сего уменьшается и становится проницаемой для горнего мира. Чувствует легкое сердце веяние его, как веяние от края ризы Спасителя, идущего рядом.
«Отвечая на вопрос о том, какие святые нам нужны сейчас, о. Георгий Митрофанов согласился с предыдущим докладчиком: «Уж, конечно, не те, которые занимаются ритуально-атрибутивной имитацией возрождения Святой Руси, а те, кто повседневным трудом и повседневной порядочностью напоминают нам об элементарных христианских ценностях, которые забыты нами"…» [1]
Мы не судьи святым и не выбираем их, как выбирают товар в супермаркете. Мы их любим, ощущаем их присутствие и помощь.
И мы в ХХI-м веке, вопреки «здравому» смыслу постигаем, что-то, что было с Марией Египетской, было ее подвигом, как солнце в крошечной капле росы, отражается в нашем неумелом покаянии, в крошечном подвиге. Впереди — Светлое Христово Воскресенье, и нас зовет преподобный Серафим: «Радость моя!»
Никто не отнимет у нас любви к нашим святым, и радости нашей никто не отнимет у нас!
Примечание:
1 — Семинар «Образ святости в ХХ веке: героизм или подвижничество»: газета «Кифа»
