Таврическая епархия в годы гражданской войны

1918−1921 годы

Таврическая епархия в период между двух революций

1918 год в истории Таврической епархии стал временем больших потрясений. Именно тогда были трагически оборваны жизни многих церковнослужителей и мирян. Помимо православных священников, жертвами разгула насилия стали представители имущих слоев населения — интеллигенция, чиновники, предприниматели и военные.

Репрессиям подверглось и крымскотатарское население. В одном Гурзуфе было убито более 60 человек, преимущественно немощных стариков. При этом трупы казненных палачи запрещали хоронить под угрозой расстрела.
Кровавая вакханалия прекратилась лишь после занятия полуострова германскими войсками.
С приходом немцев в общественно-политической жизни Крыма установилось шаткое равновесие.
Что же касается церковной жизни, то в ней настало время подведения горьких итогов.

За месяцы большевистского владычества Таврической епархии был нанесен значительный материальный ущерб. Многие храмы были осквернены и разграблены.
В частности, эта горькая участь постигла Инкерманскую Свято-Климентовскую и Херсонесскую Свято-Владимирскую обители. В Днепровском уезде полному разорению подвергся старообрядческий Корсунский монастырь.

В июне 1918 г. в Симферополе, Севастополе, Ялте и других городах Крыма прошли заупокойные службы по жертвам большевистских репрессий.

По инициативе архиепископа Димитрия в Ялте на месте одного из таких массовых захоронений планировалось установить памятник-часовню, в которой бы совершалось поминовение убиенных.

Казалось, духовная жизнь епархии начала возвращаться в прежнее русло. Но это только казалось.

После поражения Германии и ее союзников в Первой мировой войне Крым заняли войска Антанты и части Добровольческой армии.

Приход добровольцев жителями полуострова был встречен неоднозначно. Так, если православное духовенство благожелательно отнеслось к появлению белых, то совсем иную реакцию выразило сельское население, непрестанно подвергавшееся реквизициям продовольствия, лошадей и подвод.

Недовольные таким отношением, крестьяне уходили в горы, пополняя собою ряды многочисленных «зеленых» отрядов, совершавших налеты на помещичьи имения и занимавшихся грабежами.

14 января 1919 г. «зеленые» ограбили Топловскую обитель. Ворвавшись в игуменские покои, бандиты учинили в них обыск. Угрожая оружием, потребовали от казначеи — сестры Сергии отдать им монастырскую кассу. Ценности искали повсюду: у послушниц, в больничной церкви, в других помещениях.

У стариков-священников отняли два настольных распятия, у проживавшей во флигеле престарелой графини Татищевой похитили четыре золотых кольца.

Также грабителями были похищены монастырские святыни — Казанская икона Богородицы и серебряный ларец с частицами мощей.
В апреле-мае 1919 г. Крым снова захватили большевики.

Краткий период пребывания коммунистов у власти ознаменовался новыми гонениями на православную Церковь.

Одним из своих первых декретов правительство провозглашенной Крымской Советской Социалистической республики национализировало монастырские земли.
Снова начались убийства священнослужителей.

Так, в апреле 1919 года, за несколько дней до наступления Пасхи, красноармейцами был зверски убит настоятель храма великомученика Георгия Победоносца в Армянске, протоиерей Владимир Иванович Веселицкий. Священника отвели на пустырь, веревками привязали к столбу, и стали подвергать мучительным пыткам. После многочасовых истязаний обезображенное тело священника бросили городской площади и запретили хоронить. Но православные жители Армянска нарушили этот запрет и на следующий день, перед заходом солнца погрузили останки о. Владимира на телегу, укрыли от посторонних глаз травой и соломой, и похоронили на городском кладбище.

Летом 1919 г. под натиском деникинских войск большевики вновь оставили Крым.

23 июня части Добровольческой армии вошли в Севастополь. На следующий день деникинцы заняли Симферополь.

По случаю освобождения города от большевиков жители Симферополя устроили всенародное шествие, завершившееся большим крестным ходом.

В сложной обстановке гражданской войны стало невозможным нормальное сообщение между уездами. Связь епархий с Патриархом и Священным Синодом также была затруднена, поэтому по благословению Святейшего Тихона, на территориях, занятых антибольшевистскими силами, стали организовываться Временные Высшие Церковные Управления (ВВЦУ).

19 мая 1919 г. в Ставрополе начал работу Юго-Восточный русский поместный церковный Собор, учредивший Временное Высшее Церковное Управление «до установления правильных сношений со Святейшим Патриархом».

Деятельность ВВЦУ протекала в непростой обстановке: помимо упорядочения церковной жизни на освобожденных от большевиков территориях, священникам приходилось вести борьбу с безверием и унынием, а также ужасным падением нравов.

Но, как отмечал в своих воспоминаниях командующий Вооруженными Силами Юга России, генерал Антон Иванович Деникин, «к сожалению, невзирая на усилия многих достойных пастырей, церковная проповедь оказывала мало влияния на массы: сеятели были неискусны, или нива чрезмерно густо заросла плевелами…»

Провал осеннего наступления белых имел для них катастрофические последствия. Преследуемые многократно превосходящими силами красных, деморализованные и разбитые части деникинской армии откатывались все дальше на юг, к черноморскому побережью. Дороги были заполнены толпами беженцев, спасавшихся от ужасов большевизма. Увязая в грязи и снежных заносах, люди во множестве замерзали и погибали от тифа.
Спастись удавалось немногим.

Весной 1920 г. Крым оказался единственным местом на Юге России, где продолжало развиваться знамя белой идеи.

Сменивший Деникина на посту главнокомандующего генерал Петр Николаевич Врангель решительно приступил к наведению порядка в войсках и организации тыла. Работа предстояла воистину трудная: дезорганизованная, утратившая боевой дух армия представляла собой крайне взрывоопасную массу. Обыденными явлениями в ней стали издевательства над мирным населением, убийства и грабежи. Благодаря своей решимости Врангель сумел осуществить невозможное: под его руководством расхристанные, голодные орды снова обрели дисциплину и боеспособность.

Будучи глубоко верующим человеком, Врангель уделял православию в своей политике особое место. Церкви были возвращены все ее владения. Для осуществления религиозной работы в войсках было создано Церковное военное управление во главе с епископом Севастопольским Вениамином (Федченковым).

17 мая 1920 г. Временное Высшее Церковное Управление выпустило воззвание к «благородному русскому юношеству», в котором призвало молодое поколение к самовоспитанию и самоорганизации в духе христианских начал.
«Не озирайтесь вокруг себя, — гласило воззвание, — почти ни в ком не видя доброго примера. Дайте вы сами пример будущим поколениям и покажите себя достойными нашей великой Родины, которая с любовью и упованием смотрит на вас в эти тяжкие дни испытаний».

12,13 и 14 сентября в Крыму прошли «дни покаяния». В течение трех суток в храмах и церквях Таврической епархии денно и нощно служились литургии по убиенным и в смуте погибшим, панихиды, молебны. 14 сентября на пароходе «Цесаревич Георгий» в Севастополь из Сербии была доставлена чудотворная икона Знаменской (Курской) Божьей Матери. Для встречи чудотворного образа на пароходную пристань прибыли крестные ходы со всех городских церквей. После краткого молебствования на площади крестный ход, возглавляемый епископом Феофаном (Курским), направился к собору Св. Владимира, откуда, после совершения торжественного всенощного бдения, икону доставили в воинский госпиталь, где епископы Феофан и Вениамин обходили палаты, а раненые прикладывались к образу.
Накануне занятия Крыма большевиками икона была вывезена за пределы России.

14 ноября, после прорыва красными перекопских позиций, врангелевцы оставили полуостров.

Вместе с остатками Белой армии из Крыма эвакуировались и многие церковные деятели: митрополит Антоний (Храповицкий), архиепископ Евлогий (Георгиевский), епископ Вениамин (Федченков) и другие.

Оставшимся священнослужителям сполна предстояло испить горькую чашу страданий.

После прихода большевиков в Крыму начался красный террор, весь ужас которого довелось пережить в полной мере и православному духовенству.

16 декабря 1920 г. за «произнесение в храме проповедей, направленных на дискредитацию советской власти» феодосийской ЧК был расстрелян священник Екатерининской церкви села Сарыгол, протоиерей Андрей Косовский.

Аналогичная участь постигла последнего директора алупкинской климатической колонии для учителей церковно-приходских школ, протоиерея Константина Аггеева. 2 января 1921 г. священника приговорили к расстрелу.

В марте 1921 г. по обвинению в связи с «зелеными» чекистами была арестована и увезена в неизвестном направлении монахиня Евстафия Топловского монастыря. Дальнейшая ее судьба остается невыясненной. По всей вероятности, ее расстреляли.

Расправы едва избежал настоятель Алуштинской церкви, протоиерей Петр Иванович Сербинов. Арестованный в марте 1921 г., благодаря заступничеству многих алуштинцев (среди которых были не только православные, но также иудеи и мусульмане) священник был отпущен на волю.

Массовые убийства продолжались в Крыму до мая 1921 г., после чего их волна медленно пошла на убыль.

Впереди был чудовищный голод, сменившийся временем относительного благополучия и затишья. Но именно эти «спокойные» годы стали для Православной Церкви периодом масштабных и жестоких гонений.