Таврическая епархия в период между двух революций

Март — октябрь 1917 года

1917 год стал годом крушения российской монархии. 2 марта 1917 года Император Николай II подписал отречение от престола в пользу своего брата, Великого Князя Михаила Александровича, но тот отказался встать во главе государства. 3 марта 1917 года российская монархия прекратила свое существование.

По всей стране проходили шумные демонстрации, участники которых скандировали напыщенные и громкие лозунги.

Крым не составил здесь исключения:5 марта 1917 года в Севастополе власти провели совместный парад войск гарнизона, морских частей и учащихся. Перед парадом епископ Сильвестр отслужил молебен во здравие Российской державы, Временного правительства, Верховного главнокомандующего и всего российского воинства.

В целом отречение Николая II и смена формы правления были встречены большинством крымчан с безразличием. Занятые повседневными заботами, люди не понимали и не хотели понимать глубинного смысла случившегося.

Не выразило протеста по случаю крушения самодержавия и священноначалие Таврической епархии.

5 марта 1917 г. архиепископ Таврический и Симферопольский Димитрий (князь Абашидзе) обратился с посланием к своей пастве, в котором призвал «забыть все распри, раздоры, ссоры, споры и недоразумения», и «не щадя своей жизни и во всем усердно и добросовестно, не за страх, а за совесть, без ропота и лицемерия» повиноваться Временному Правительству.

8 марта 1917 г. главный священник Черноморского флота Георгий Спасский направил председателю Государственной думы Родзянко телеграмму, в которой от имени духовенства Черноморского флота и гарнизона Севастополя просил «принять наш привет и поздравление с завершением великого государственного переворота».

19 апреля 1917 г. симферопольское духовенство привело к присяге Временному правительству гражданское население и городской гарнизон. Аналогичные мероприятия прошли и в других городах.

На протяжении нескольких месяцев на полуострове сохранялась относительно спокойная обстановка. В городах проходили шумные Праздники Свободы, в которых принимали участие тысячи крымчан. Только в одной Ялте в торжествах по случаю падения самодержавия приняло участие более 10 тыс. человек.

Как вспоминал один из участников этих событий, «начались бесконечные митинги и споры, которые стали затягивать трудящихся в сферы партийности».

Попав под влияние революционной демагогии, люди начинали совершать воистину нелепые выходки. Так, в Симферополе, спустя всего несколько дней после приведения гарнизона и жителей города к присяге Временному Правительству, разгоряченная толпа попыталась опрокинуть с пьедестала памятник Екатерине II, но это разрушение удалось вовремя предотвратить.

Падение российской монархии сказалось самым отрицательным образом на положении Русской Православной Церкви. После отречения Николая II, бывшего хранителем и верховным защитником догматов господствующей веры, она оказалась лишенной государственного покровительства и дезориентирована.

Несмотря на признание Церковью власти Временного Правительства, последнее показало себя противником официальной религии, распустив старый состав Священного Синода, отменив обязательное преподавание Закона Божия в школах, национализировав и передав в ведение Министерства народного просвещения более 37 тысяч церковно-приходских, второклассных и церковно-учительских школ.

Чтобы сохранить за собой право работать с подрастающим поколением, некоторые священнослужители вступали с революционерами в подлинное идейное противоборство.

Так, благочинный Бердянского уезда, протоиерей Александр Лукин, объединив вокруг себя группу единомышленников, в августе 1917 г. обратился к общественности с требованием сохранить преподавание Закона Божия в школах, и это пожелание было удовлетворено.

Разумеется, подобного рода настойчивость со стороны служителей Церкви крайне не нравилась новым «хозяевам жизни». В «демократической» прессе в то время появилось немало язвительных публикаций, высмеивающих православное духовенство. Общее содержание этих многочисленных фельетонов, статей и заметок сводилось к тому, что религия отныне «интимное дело каждого гражданина», а потому «никто не смеет грязными руками рыться в душе: «како веруеши?».

Несмотря на столь серьезные притеснения со стороны новой власти, церковнослужителям удалось получить разрешение от Временного Правительства на созыв Всероссийского Поместного Собора.

29 апреля 1917 г. при Святейшем Синоде был образован Предсоборный Совет, в котором помимо представителей духовенства участвовали общественно-церковные деятели из мирян и ученые-богословы.

Совет определил порядок выборов делегатов Собора: согласно разработанным «Правилам», этот процесс проходил в три этапа: вначале в приходах избирались выборщики, затем на собраниях в благочиннических округах эти выборщики выбирали членов епархиальных избирательных собраний, которые затем избирали делегатов на Поместный Собор.

Всего на Собор было избрано 564 церковных деятеля: 80 архиереев, 129 пресвитеров, 10 диаконов, 26 псаломщиков, 20 монахов и 299 мирян.

Поместный Собор Православной Всероссийской Церкви открылся 15 августа 1917 года в Москве в Успенском соборе Кремля и продолжался до 20 сентября 1918 года.

Таврическую епархию на Поместном Соборе представляли шесть делегатов — священнослужителей и мирян. Возглавлял делегацию архиепископ Таврический и Симферопольский Димитрий. Помимо него, в Соборе принимали участие настоятель Феодоро-Стратилатовской церкви г. Алушты, протоиерей П.И.Сербинов, а также священник Успенской церкви г. Ялты, протоиерей С.Н.Щукин. Делегатами от мирян были профессор Московского Коммерческого Института и Университета, доктор политической экономии Сергей Николаевич Булгаков, член Московского окружного Суда, присяжный поверенный А.А.Салов, землевладелец Г. И.Титов.

Итогом деятельности Собора стало восстановление Патриаршества и принятие нового устава Православной Российской Церкви. Наряду с этим, был принят ряд важных документов, регламентирующих церковную жизнь. Деятельное участие в их подготовке принял профессор С.Н.Булгаков (впоследствии ставший священником). В частности, по поручению Собора им была разработана Декларация об отношениях Церкви и государства, в которой требование о полном отделении Церкви от государства сравнивалось с пожеланием, «чтобы солнце не светило, а огонь не согревал», поскольку по внутреннему закону своего бытия Церковь «не может отказаться от призвания просветлять, преображать всю жизнь человечества, пронизывать ее своими лучами».

Тем временем политический климат в стране с каждым днем становился все хуже. Нескончаемые демонстрации, митинги все чаще оборачивались кровавыми потасовками; стремительными темпами падал жизненный уровень; города захлестывали волны уголовной преступности; углублялась разруха.

В сельской местности крестьяне самовольно захватывали и распахивали помещичьи земли. Дезертирство в армии и на флоте приняло повальный характер. Разлагаясь в условиях тыла, солдатская и матросская масса переставала подчиняться кому бы то ни было (даже собственным советам), и становилась совершенно неуправляемой.

Так, в июне 1917 г. в Бахчисарае отправленные на поимку дезертиров воинские подразделения севастопольского и симферопольского гарнизонов устроили настоящий погром: разрушили памятник 300-летию Дома Романовых, разграбили ханский дворец, убили белобилетника Э.Бели. Под предлогом обыска заходили в дома и выносили оттуда все ценное, не обращая никакого внимания на протестующие крики хозяев.

В это тревожное время пастырское слово не находило отклика в людях; одурманенные революционной демагогией массы предпочитали внимать многочисленным агитаторам, чьи призывы, несомненно, были весьма далеки от христианских идеалов милосердия и добра.

Известный проповедник начала XX века, протоиерей Иоанн Восторгов так говорил о том времени: «вера тает, храмы пусты, над христианством издеваются, церкви грозят обратить в театры. Надо плакать и молиться. Может быть, не нынче — завтра у нас начнется гражданская война. Слышите: где-то уже точат ножи».
В результате оскудения веры люди совершали чудовищные кощунства.

Так, в ночь с 4 на 5 октября 1917 г. в Симферополе был осквернен и ограблен Александро-Невский кафедральный собор. Нечестивцы сбросили с престола стоящую на нем церковную утварь, разбросали по полу Святые Дары. Попытавшийся воспрепятствовать святотатцам сторож собора был ими зверски убит.

Подобные вещи творились практически повсеместно.
20 октября 1917 г. Поместный Собор обратился к чадам Православной Российской Церкви с призывом опомниться:
«Печальные вести доходят до Церковного собора с разных мест земли Русской. То и дело слышим об ограблениях церквей, монастырей, землевладельцев, а нередко и об убийствах служителей Божиих…
Опомнитесь, православные христиане!.. Неужели же самый благочестивый во всем мире народ, православный, русский народ, окажется лютым врагом своей Церкви, своих священников и прочих сограждан?
Откуда это печальное превращение? От лукавых учителей, которые натравливают людей друг против друга и против духовных отцов».

К сожалению, «революционными массами» этот призыв не был услышан. Глумление над святынями, грабежи монастырей и церквей, избиение и убийства священнослужителей продолжали совершаться и далее.
И это было только начало…