С Россией или с революцией

Приволжские власти сделали свой выбор не в пользу «Марша несогласных»

«Скругление» смыслового пространства нынешней весны вокруг воспоминания Февральской революции девяностолетней давности каким-то непостижимым образом вызывает к жизни те же самые разрушительные силы радикал-либерализма. Скандальные события 3 марта в Санкт-Петербурге вызывали в памяти именно 1917-й или 1905 гг., но не в смысле остроты накала событий — никакой войны мы сейчас не ведем — а в смысле ситуации необходимости выбора.

Только вот есть ли он в действительности этот выбор? А если есть, то между чем и чем?

Нижний Новгород, в котором 24 марта, в отличие от Питера, произошел короткий, но техничный разгон несанкционированного оранжевого «Марша несогласных», в политическом смысле город особый. У него своя собственная традиция строительства «гражданского общества» — в духе Минина и Пожарского. И именно в мининской оптике мы бы и хотели посмотреть на то явление, которое в настоящее время начинает свое шествие по всей России — «Марш несогласных», проводимый касьяновско-каспаровско-лимоновской «Другой Россией». Явления, которое, по-видимому, является последним и решительным боем тех либерально-радикальных сил, которые были выброшены на обочину нынешней российской политики в последний период правления Президента Путина и которые сегодня пытаются объединиться против Путина вместе с нацболами, анпиловцами и АКМ.

Сейчас, когда приволжские власти уже не дали оранжевой перхоти ни шанса, имеет смысл порассуждать вокруг события разгона жалкой кучки демонстрантов, наблюдать за которым приехали европейские и американские СМИ, ради чего собственно все и затевалось.

Кто такие «несогласные»?

Первая реакция нижегородцев — несогласные с отменой в Москве гей-парадов.

Действительно, местным радикал-либералам нельзя было придумать более умную для себя антирекламу, как ту, чтобы в таком консервативном городе, как Нижний Новгород, на своем плакате, призывающем прийти на «Марш несогласных», написать, чтобы приходили, «если вы не согласны с отменой в Москве гей-парадов…».

Таковых в Нижнем Новгороде оказалось не более трехсот вместе с журналистами. И мне вспомнился эпизод нижегородских выборов 1998 г., когда одного кандидата именно таким методом черного пиара исключили из гонки — написали якобы от его имени плакат, что он за свободу самовыражения для представителей нетрадиционной ориентации.

Но там был черный пиар, здесь же самореклама, в которой оранжевые переплюнули самих себя и вызвали наши аплодисменты.

Второе, что сразу становится ясно, что, как я уже сказал, рассчитана акция была лишь на СМИ, причем иностранные. Число участников было в принципе не важно, а вот место важно. Ведь на центральной площади Горького, даже в будний день найдется тысяча-другая народа.

В интернете же еще задолго до самого реального события стоял виртуальный гвалт.

Но он был относительно тихий. Времена изменились. И совершенно очевидно, что если в интернете информацию о событии еще дают, то даже всегда оппозиционные газеты не отличаются большой щедростью в предоставлении своих страниц апельсиновым заговорщикам. Не говоря уже об отечественных телеканалах.

Весьма показательна позиция одного из представителей четвертой власти, руководителя холдинга «Биржа», который собственно и устроил презентацию Марша для журналистов.

Выступление заезжего варяга, московского политтехнолога и идеолога российских оранжевых Станислава Белковского — пожалуйста (под его приезд и круглый стол политологов был быстренько подготовлен). А вот что касается выступлений местных организаторов акции — это уже «на улице». Редактору солидного респектабельного издания ни к чему телевизионная картинка с физиономиями заговорщиков на фоне логотипов его газеты. Да, впрочем, они и сами все это прекрасно понимают. Времена не те, благодарны и за то, что вообще пригласили.

Наконец, третье, что также бросается в глаза — власти, как могли, к бою тоже подготовились. Выводы из петербургских беспорядков сделаны были отменные, и все мероприятие прошло как по часам.

На день марша в Нижнем Новгороде во избежание провокаций было стянуто до 5000 сотрудников милиции, патрулей МВД и ОМОНа со всего Приволжского округа. Сам же митинг был запрещен, поскольку предложение провести марш на площади Ленина, где не считают за оскорбление собираться, например, коммунисты, принято не было.

И тот факт, что оранжевая оппозиция обзывается в адрес власти, дескать, она прикрылась детьми — в городе проходил в этот день праздник народных ремесел и детского творчества «Город мастеров» — весьма и весьма показателен.

На одном полюсе оказались наши дети, наши традиционные российские ремесла, наше русское народное творчество, а на другой — несогласные. Между ними кордон милиции, защищающий одних от других.

Как же оправдывал это противостояние идеолог оранжевых Станислав Белковский на пресс-конференции, которая состоялась за два дня?

Конечно, с самых заумных высокотеоретических политологических позиций. Вкусно, с причмокиваниями, делился столичный мэтр перед нижегородскими аборигенами своими секретами политической кухни, растолковывал как ими, великими политтехнологами, готовятся такие изысканные блюда как оранжевая революция. Разжевывал азы методологии.

Нижегородцы кивали, но не поддакивали.

Великие потрясения и Россия

«Вам нужны великие потрясения, а нам — великая Россия». Вот, что, по сути, ответили 22 марта нижегородцы прославленному политтехнологу на все его глубокомысленные рассуждения о пользе и необходимости для России такой же оранжевой революции, что и на на киевском Майдане.

«Кстати, как Вы оцениваете Майдан?» — полюбопытствовали нижегородцы, которые ну никак не ожидали, что геополитическое поражение России Белковский, учредитель Института национальной стратегии, вдруг назовет победой. «Положительно оцениваю», — был ответ.

Кстати, в прошлом Белковский, по официальной справке созданного им Агентства политических новостей, — разведчик, агент Германии. В 1992—2000 гг. Станислав Александрович вербовал на территории России леворадикальные политические движения, но потом в 2000 г. якобы «сдался российским властям». Хотя теперь продолжает, по сути, заниматься тем же — формирует объединенную оппозицию — но уже видимо под флагом нынешней власти. Только вот парадокс — почему же он с нею борется?

Да потому, что накануне выборов 2008 г. в России теперь складывается много центров политической силы, много будет административных ресурсов, развяжется драк между ними, откровенничает Белковский. «Лично я контактирую с огромным количеством чиновников. Некоторые из них являются моими единомышленниками, а с некоторыми у нас совпадают интересы, чтобы обеспечить транзит власти в направлении фигур типа Геращенко».

Вообще это его стиль — он ничего не скрывает и сознательно всех эпатирует с тихой, добродушной, заставляющей его любить улыбкой.
— Вы провокатор? — задают ему вопрос невинные нижегородцы.

— Да, — отвечает политолог, — и считаю, что хороший политик должен быть игроком и провокатором, а не скучной рожей.
— Вы не боитесь, что улица выйдет из-под Вашего контроля?

— Она и так не под моим контролем. Она под контролем лидеров, которые выращиваются в этой борьбе.

— То есть на «улице» как в колбе вы выращиваете гомункула?

— Конечно, нет, — отвечал улыбчивый мэтр, — этим занимаются люди другой специальности. А на лице — милое кошачье выражение, с подтекстом, что мы-то с вами люди умные, друг друга поняли: конечно, выращиваю, приезжайте ко мне в Институт национальной стратегии учиться — и вас научу, как делать оранжевые политтехнологические салаты.

— А какие требования у несогласных?
— В каждом городе свои (подразумевается — я в эти мелочи не вникаю — С.Ч.) вам лучше расскажет об этом местный лидер.

— Но это не спекуляция ли на существующих проблемах в СПБ или в Нижнем?

— Конечно, спекуляция, — ничтоже сумняшеся, отвечает Сатанислав (извиняюсь за опечатку) Александрович, — проблемы-то надо как-то решать. Если мы этим не будем заниматься, то никто ими заниматься не будет, как показывает опыт.

Дешевые полемические приемы, дешевая политическая риторика.

А за ними стоит очень простая логика. Точнее две логики.

С одной стороны, логика начинающей возрождаться страны. Та логика, которую, несмотря на свои все еще либеральные взгляды, с трудом пыталась озвучить своему кумиру, но, прежде всего, самой себе нижегородская политическая журналистика.

С другой стороны, логика «Другой России». Не нашей, исторической России, в которой мы все живем, а тех либералов, которым, чтобы с комфортом жить в «этой стране» нужно во чтобы то ни стало насадить здесь западную политическую культуру. А поскольку наскоком этого сделать не получилось, то либералы нового поколения, такие как Белковский и занимаются проблемой адаптации либерализма с учетом местной специфики. Отсюда и локализация дискуссионной площадки… на улице. Отсюда и идеалы в виде конституционной монархии.

Нижегородцы пытались объяснить заезжему гастролеру, который даже и на рекламируемый им митинг обещал не приехать — наверное, по причине осведомленности о количестве ОМОНа, — что в принципе у нас только-только начинают набирать положительные тенденции. Что люди начинают вкладывать в отечественную экономику, в модернизацию, в ВПК. Зачем же Вы все это хотите обрушить?

В ответ «сын итальянского коммуниста» с удивительно ласковой снисходительностью объяснял, что искренне ненавидит Путина и хочет сменить всю его систему. «Мы продали душу дьяволу (Путину), пошли на коррупционную сделку», — каялся он перед коллегами в порыве интеллигентского самобичевания.

Нет, конечно, к великим потрясениям этот воспитанный милый человек не призывал. Он просто пророчил, что когда народ поймет, что Президент взаправду решил «уходить», то тем самым вызовет долго копившийся взрыв недовольства: «Главный недостаток монархов в России, это когда они уходят».

После этого «мягкий человек» погрозил кулачком в сторону сидящих в зале бизнесменов, о которых ведущий сказал, что они вкладывают в Россию, и уже в гипнотическом трансе продолжил: «Транзит власти осуществить будет очень сложно. Чтобы не произошло — нужно договариваться с Касьяновым, Каспаровым и другими оранжевыми…» Читай — с Западом.

Все очень деликатно и мило. Одной рукой этот «мягкий человек» делает бархатную революцию, раскачивает лодку, в которой мы все плывем, кидает молодежь на баррикады, организовывает приезд провокационных молодчиков. Другой же рукой, которая искренне не ведает, что творит соседка — залазит в узкие коридоры власти и карманы бизнеса, чтобы склонить их на альянс с оппозицией: «Это и есть классический оранжевый сценарий. Так это должно произойти и в России. Только без потрясений, ибо на волне революций приходят, сами знаете — коммунисты».

Как говорится, без комментариев.

Эстетика баррикад

Вот некоторые подробности этой эстетики. Вечером 22 марта вскоре после пресс-конференции Белковского двое организаторов марша были арестованы в кафе с весьма символическим названием «Английское посольство».

Чуть ранее эти симпатичные молодые люди, уже разгоряченные «эстетикой баррикад» («за нами постоянно следят») и воодушевленные прошедшей пресс-конференцией, говорили перед диктофонами журналистов следующее: «Будет 10 тысяч… Хотя мы пессимисты — придет не более трех тысяч… Мы продали свою аудио и видео технику для того, чтобы провести марш. Предприниматели осторожничают… Ждут результатов. После марша пусть теперь строятся к нам в очередь, а мы будем рассматривать их кандидатуры».

Заметим, что «Английское посольство» это вовсе не самое дешевое заведение. В общем, не для маргиналов.

Вот и другие душещипательные подробности «задержания», которые сайтом Каспарова даже и не скрываются: «Руководитель ОГФ в Нижнем Новгороде Светлана Сумина рассказала, что непосредственно перед задержанием Лукин поехал на встречу с неизвестным человеком, который интересовался нижегородской оппозицией. В телефонных разговорах с Лукиным он заявлял, что собирается создавать в Новгороде местное представительство американской организации „Национальный демократический институт“».

Наверное, вдохновило название западного фонда, надежда на гранты, так необходимые, чтобы отдать долги? Отдадим должное нашему доблестному ФСБ, которое нашло те ниточки, за которые можно дернуть.

Вообще силовики сработали, как по часам. Никаких заминок, проколов и беспорядка.

Неужели власти прислушались к словам Александра Исаевича Солженицына и начали реально бороться с оппозицией? Это вызывает уважение вне зависимости от того, насколько совершенными методами ведется эта борьба.

Любое сопротивление лучше, чем ничего. Ибо оно дает силы развивать это сопротивление далее.

К тому же все это в лучших традициях нижегородчины — ведь именно в Нижнем Новгороде властями и черносотенцами было оказано наибольшее сопротивление революции 1905−1907 гг.

Но есть ли идеология у этого сопротивления? Неужели достаточно одного лишь Солженицына?

Права человека и Русская история

Сегодня в России формируется, а точнее проявляются два принципиально противоположных полюса. Полюс власти и полюс деструкции.

Вертикаль власти выстраивается вне зависимости от того, кто сегодня у руля. И, возвращаясь к нижегородской оптике, отношение ко всевозможным революция видится следующим образом.

Пока в России хоть сколько-нибудь национально ориентированная власть — все ополчения не то что преждевременны — преступно вредны. И только когда налицо окончательное безвластие — поляки в Кремле, по всей стране анархия, то революция в высшем смысле оправдана — ибо это уже революция консервативная — всенародное ополчение. К тому же все наши ополчения — и 1612, и 1812, и 1917 годов — все они носили характер борьбы со внешней интервенцией.

И в этом смысле показательно умно повели себя воспитанные известным политиком профессором Н.А.Бенедиктовым нижегородские коммунисты, призвавшие своих сторонников не ходить на марш. При этом коммунисты особо отметили, что они солидарны со многими лозунгами «несогласных», однако, «…как показал опыт подобных „маршей“ в Москве и Ленинграде, главная цель их в том, чтобы доставить политические очки Касьянову, Хакамаде и Сатарову, сомнительная репутация коих известна».

Пусть для начала хотя бы так. Ведь сегодня твердо сказав «А», коммунистам придется рано или поздно сказать и «Б». Придется признать, что любая деструктивная работа сегодня на руку мировой деструкции, мировому растворению, из которого как мыши из грязного белья и готов народиться новый мировой порядок подлинной «оси зла».

Но одновременно выбор этот стоит и перед властью. С кем она — с народом или с «международным общественным мнением»? Куда будет вкладывать свои личные сбережения? В Россию или в западные банки.

И нужно отдать должное мужеству нижегородского мэра Вадима Булавинова, который сумел выдержать давление либеральных СМИ и правозащитников, накануне, 23 марта получив от них ультиматум следующего содержания: «Вероятно, господа, вы очень любите совершать деловые и частные поездки за рубеж, в том числе в страны Свободного мира. Думается, что у вас никогда не возникало проблем с получением въездных виз. Ответственно заявляем, что если завтра сотрудниками органов правопорядка будет предпринята попытка разгона мирного шествия граждан, то мы приложим все усилия, чтобы у вас эти проблемы возникли» (www.apn-nn.ru).

Не многие дореволюционные чиновники выдерживали подобное давление. Хотя там речь шла о защите Помазанника Божия.

В защиту Булавинова от правозащитников уже по итогам событий в субботу 24 марта выступил приволжский полпред Александр Коновалов, юрист по образованию, в релизе которого, распространенном НТА-Приволжье, в частности говорилось: «Пресечение любых политических акций, соединенных с нарушением общественного порядка, угрозой безопасности окружающих, сопротивлением представителям власти — это вполне адекватная политика любого демократического государства».

Только вот юридических аргументов вряд ли окажется достаточно. Признаемся честно, все-таки они на стороне правозащитников. На нашей же — великая русская история. Та неумолимая логика русской истории, согласно которой, как выразился Александр Пушкин, в России должен быть один человек, который выше даже закона.