Мифология разочаровавшихся в вере

Некоторые публицисты не только либерально-маргинального, но и вроде бы, консервативного толка, пишут сегодня статьи о своем разочаровании в Православии, не оправдавшем, понимаешь, высокого доверия данных товарищей. Рассмотрим основные мифы разочарованных в вере людей.

Миф первый: епископы и священники не имеют совести и утопают в роскоши.

По поводу совести: подавляющее большинство епископов пришло в Церковь еще при советской власти. Тогда сан священника сулил одни проблемы. Несмотря на то, что в поздние времена существования атеистического режима массовых репрессий уже не было, духовенство подвергалось дискриминации во всех сферах жизни, да и репрессии могли и повторится. И это уж не говоря о том, что стать епископами они тогда, как правило, и не надеялись. Огромное большинство из них шло в Церковь по своей горячей вере, шли, как на Голгофу, ведь еще совсем недавними в то время были массовые гонения, и многие ожидали их повторения. Да и те, кто учился в семинарии в голодные 90-е, могли бы выбрать куда более выгодное учебное заведение. Ведь даже дипломы духовных заведений до сих пор не признаны государством. На Украине священники, особенно на Западной Украине, подвергались также и прямой угрозе физического насилия от раскольников и униатов, и немалому числу из них до сих пор приходится совершать пастырское служение в условиях остракизма и опасности.

Взять хотя бы нашего Святейшего Патриарха Алексия. Он, сын священника, он, без сомнения, с детства верил в Бога и искренне хотел служить Ему. И становясь на этот путь служения в годы атеистических гонений, разве мог он предвидеть, что станет Патриархом? Что наступит время освобождения Церкви от безбожного пленения? Кстати, в те времена даже и Патриархам приходилось находиться под тяжелым прессом вечной слежки КГБ и дамокловым мечом репрессий, а уж простым священникам — тем более. То, что он сейчас ездит не на трамвае и не на «Запорожце», это не потому, что он так жаждал роскоши (для этого он, весьма умный человек, легко мог бы избрать более спокойную деятельность и добиться в ней успеха), а потому, что это вопросы протокола. Патриарх должен вести такой образ жизни, который подобает человеку, общающемуся с первыми лицами России, дипломатами, главами других стран. Протокол этот соблюдали и предшественники Святейшего Патриарха Алексия, но были при этом истинно верующими людьми, управляли мудро и готовы были терпеть любые гонения за веру. Вполне возможно, что и к святителю Гермогену иные его современники относились скептически. Но пришла пора, и оказалось, что Патриарх готов к мученической смерти ради истины.

После краха атеизма многие священники все же стали таки уважаемыми в обществе людьми, доходы епархий значительно выросли. Но стали ли при этом епископы и священники олигархами? Да нет, конечно. Смакуемые в желтой прессе случаи крупных торговых операций со стороны епископата, как правило, носят заказной характер.

На Украине священники получают минимальную пенсию. Социальная защита для них неизмеримо уступает льготам чиновников, или депутатов, даже низкого уровня. Уровень доходов у сельских священников крайне низок, и они вынуждены перебиваться фермерством, другими заработками. Да и у городских священников он отнюдь не превышает доходы обычных банковских клерков, далеко уступая уровню даже средней руки бизнесменов. При этом большинство священников служат именно в селе.

Доходы епископов повыше, но они и тратить вынуждены больше. Они должны часто ездить по епархии, встречаться с «большими людьми», а, значит, и выглядеть достойно, содержать штат помощников. В Церкви все на виду. Главный капитал священника и епископа — это его моральный авторитет. Если он его потеряет, то потеряет и паству, и доходы, и поддержку властей, ибо даже продажные политики ждут от духовенства нравственной чистоты. И уж конечно, он потеряет поддержку священноначалия. Да, попадаются иногда и недостойные люди в этой среде. Но это — именно редкое исключение из правил.

А вообще св. Иоанн Златоуст по этому поводу говорил следующее: если бы все пастыри были безгрешными, то они слишком нетерпимо относились бы к грехам обычных людей. Бог иногда попускает наличие в Церкви грешных пастырей для того, чтобы простому человеку легче было получить отпущение грехов на исповеди. И ведь действительно, вряд ли нашим современникам, погрязшим во всевозможных прегрешениях, было бы легко исповедоваться, например, у печерских преподобных. Они были столь аскетичны и требовательны к себе, а значит — и к окружающим, что общение с ними, возможно, было бы просто невыносимым для нынешней падшей паствы. По грехам нашим все дается нам, по грехам. Однако повторимся: наше духовенство в моральном плане просто неизмеримо выше других групп населения. Посмотрите на спивающихся, за редким исключением, деревенских мужиков, на подобных им рабочих. И это не говоря уж о наших политиках и бизнесменах, в среде которых просто не «кидающие» своих близких партнеров люди уже слывут весьма порядочными.

Миф второй: все старое духовенство и иерархи — агенты КГБ.

На этот счет есть интересное признание в одной из ранних лекций о. Андрея Кураева, которое в устах столь либерального проповедника дорого стоит. У него тоже в юности, во время учебы в духовном учреждении возникли такие сомнения. А возникли они вот по какой причине: некий армейский отставник рассказал ему, что сразу после войны в их часть приехал особист, собрал молодых офицеров, и сказал им, что поскольку во время войны было открыто множество храмов, то партия желает заслать в них для контроля преданных ей людей в роли священников. И некоторые офицеры согласились стать агентами, пошли учиться в семинарию. Тут шокированный будущий дьякон бежит к одному из своих преподавателей, спрашивает: «Неужели это правда?». «Чистая правда, массовая засылка бывала, мы называли это «комсомольскими призывами» — говорит тот. «Но, — добавляет преподаватель — далее все происходило по незапланированному их кураторами сценарию». Визави Кураева объяснил ему, что молодой человек, как правило, происходивший из православной семьи (ведь тогда государственный атеизм существовал еще не очень долго), приходя в семинарию, получал полный доступ к богословским трудам, к трудам православных ученых, не оставлявшим от «научного» атеизма камня на камне. Постепенно в процессе учебы вместо агента НКВД в рясе священника появлялся священник, имеющий своей «крышей» НКВД. Ясно, что он никого потом не «закладывал». Наоборот, спасал с помощью своих контактов. Конечно же, такими были далеко не все. Некоторые пытались добросовестно исполнять задание «органов». Но дело в том, что далеко не каждый способен годами носить чужую личину, проповедовать то, во что совсем не веришь. А ведь это были вовсе не профессионально подготовленные разведчики, которых учат этому много лет, специально отбирают, а простые люди. И потому неудивительно, что большинство из таких людей быстро спивались, лишались сана и вылетали из партии.

Естественно, кое-какие агенты сумели избегнуть и этого соблазна, и свои глаза и уши у «органов» в Церкви имелись. Однако и на эту тему о. Андрей рассказал много интересного. Один его приятель сумел добыть в архиве интересную аналитическую записку, в которой некий кагебист сетовал на то, что среди православных и католиков его организации удается завербовать намного меньше агентов, чем среди иудеев, мусульман и протестантов. В чем же дело? Что общего между католиками и православными с одной стороны, и тремя вышеуказанными конфессиями с другой? А общее то, — отмечал кагэбист, — что у православных и католиков есть институт монашества, иерархия выходит из него, руководители назначаються сверху, а у протестантов, например, все решается выбором общины. Само собой, что при выборной системе спецслужбам легче повлиять на продвижение нужного им священника. С православным монахом, прошедшим суровую школу послушания, исполняющим тяжелую физическую работу, молитвенные правила, и за свое хорошее поведение продвигаемым — нет, не общиной, в которой есть и профаны, и не в меру ретивые неофиты, — а ревностными наставниками и опытным священноначалием — все совсем по-другому… У человека, прошедшего такой путь, в корне меняется мировоззрение, даже если он шел в Церковь как агент спецслужб.

Так что, — делает вывод дьякон Андрей Кураев, — слухи о повсеместном сотрудничестве духовенства с КГБ сильно преувеличены. И даже сейчас совсем мало представителей Церкви оказываются завербованными. Даже несмотря на то, что по сравнению с советским периодом количество работников силовых структур в странах СНГ выросло чуть ли не на порядок, а заниматься оперативной работой, включающей в себя и засылку и вербовку агентов, например, на Украине, имеет право уже 9 силовых структур, тогда как в советское время — лишь 2 — КГБ и МВД, Конечно, на 12 обычно найдется один иуда. Но не более. И Русская Церковь сохранила полную каноническую чистоту.

Миф третий, рационалистический. Чудес не может быть, потому что этого не может быть никогда. Жития святых, с их обычными чудесами, написаны лживо.

Интеллигент, воспитанный на советском рационализме, органически не приемлет чудес. В его мирке есть маленькие радости, в виде премии на работе, или маленькие же неприятности в виде, например, выговора от начальника. Маленькие радости премии могут перетекать в маленькие сабантуйчики. Жизнь «среднего класса», не подверженного лишениям бедности или опасностям богатства не очень предрасполагает к поиску истины. Там непонятны суровый аскетизм и напряжение горячей молитвы, великая жажда истины и великая ненависть ко греху. У маленьких людей, как справедливо отмечал Ф. Ницше, и добродетели и пороки маленькие. К тому же интеллигент боится сам себе, и тем более, окружающим, признаться в своем неверии, ведь и для ложной веры атеизма нужны сильная воля и характер. Даже для сентиментальных нелепостей толстовства нужна воля. Не каждый может прямо, без лицемерия, подобно Толстому, исчеркать карандашом Евангелие, и, вычеркнув оттуда чудеса, свести все к голой морали. И вот такой «православный интеллигент» начинает доказывать, что Благодатного Огня нет, что прп. Серафим Саровский не приручал медведя… Что все это придумало «экзальтированное окружение святых"… Забывая при этом, что святые не просто так выбирали свое окружение, и в их друзья и соратники попадали тоже не простые люди… Отрицаются все чудеса под «высокоучеными» предлогами. Чего стоят «доказательства» этих «высокоинтеллектуальных» лиц, давно доказали многие православные авторы.

Но на проблему стоит взглянуть шире. Почему «либерал-православные» так любят отрицать чудеса? Потому что, как уже говорилось, они просто не укладываются им в их маленькие головы. Но тем самым они погрешают против самой логики, против здравого смысла. Можно быть неверующим человеком, тогда не верить в чудеса вполне логично. Вообще-то настоящий христианин верит в безконечно могущественного Бога, который создал мир, потом воплотился в образе простого человека, воскрешал мертвых, исцелял неизлечимо больных. Он попустил негодяям убить себя страшной казнью и затем воскрес… Почему же иные, называющие себя христианами, не веруют в то, что Его святые — те, кто находятся в синергии с Ним, проявляют малую толику Его Божественной Силы, творят чудеса? Да ведь на самом деле не то, что святые, а даже просто сильные, волевые люди, вполне способны сотворить то, что будет выглядеть чудом в глазах простых обывателей. Возьмем укрощение хищников. Известен средневековый японский рассказ о самурае, на которого в горах напала стая волков. Увидев себя окруженным волками, этот сильный воин сначала достал меч. Но потом, передумав, засунул его обратно в ножны. Дело в том, что в его клане считалось нормальным купать клинок только в крови врага, но никак не презренного дикого зверя. Звериная кровь как бы оскверняла благородное оружие. И вот он встал в боевую стойку и пристально посмотрел в глаза вожаку. Волк испугался пронизывающего взгляда воина, который не боялся смерти, и предпочел убежать. За ним убежали и другие волки.

Интересный случай был и с одним матросом, который в советское время ходил в дальние рейсы. Однажды ночью, посреди океана он случайно выпал за борт. А теплоход уходил все дальше и дальше… Обычный человек запаниковал бы, и, естественно, утонул. Но этот матрос, собрав в себе мужество, поплыл за пароходом, ориентируясь по звездам. Однако опасность подстерегала его и с другой стороны. Он скоро увидел стаю акул, которые поплыли за ним, приближаясь все ближе и ближе. Но он не растерялся, и как только они приближались, он ругался и махал на них руками. И злобные океанские монстры отплывали обратно, а потом снова приближались. И история начиналась сначала. Так он плыл много часов подряд. В конце-концов, капитан обнаружил отсутствие матроса, развернул корабль, и его удалось спасти.

О том, что такие случаи возможны, знают все дрессировщики диких животных, и умеют в нужную минуту быть безстрашными. Но насколько же безстрашнее и сильнее самураев, матросов и дрессировщиков, был великий святой прп. Серафим! Ведь он сам годами жил в глухом лесу, не боялся ни разбойников, ни бесов, часто ничего не ел неделями, или питался одной просфоркой в день. Не говоря уж о том, что он своей верой стяжал великую благодать Божью. Уж ему-то приручить медведя было совсем несложно.

Смешно также и думать, что Патриархи Иерусалимские могли на протяжении по меньшей мере полутора тысяч лет фальсифицировать чудо Благодатного Огня. Ведь Святая Земля все время находится в руках мусульман или, в последние полсотни лет, иудеев. И первые, и вторые были бы рады доказать фальсификацию. И все время обыскивали Патриархов, чтобы выявить спрятанное огниво. Да вот не получалось как-то. И находящиеся рядом с ними армяне-монофизиты были бы рады «разоблачить» православных, но тоже не получалось. И католикам, во времена Крестовых Походов господствовавшим над Иерусалимом, тоже не удалось выявить «фокус».

При этом многие статьи неообновленцев, желающих переплюнуть еретиков, и доказать таки «жульничество» Патриархов Иерусалимских, из которых иные были причислены к лику святых, начинаются с елейных словес о том, что, якобы, неважно, есть ли Благодатный Огонь, или нет, главное, мол, Евангелие, Заповеди, и т. д. После одной только этой фразы всякую дискуссию можно прекращать. Потому что написать такое может либо антиправославный политтехнолог, либо сентиментальный дурак, не видящий дальше своего носа. А спорить что с первым, что со вторым, бессмысленно. Если бы Чудо Благодатного Огня оказалось бы фокусом, то от веры бы отпали миллионы людей, решивших, что и во всем остальном Православная Церковь тоже врет. Ведь тогда и наш Святейший Патриарх Алексий, посылающий за Огнем самолет, оказался бы или жуликом, или легковерным, введенным в заблуждение человеком. И все остальные иерархи всех Поместных Церквей, и все их духовенство, выглядело бы так же неприглядно. И множество других штормов ждало бы Вселенскую Церковь: например, отпали бы аргументы противников введения нового стиля в Церкви, утверждающих свою правоту и тем, что Огонь сходит именно по Юлианскому календарю. Полностью отпало бы уважение власть имущих к Православию: ведь даже сильно падших политиков все же сдерживает иногда страх Божий. Но жуликов не опасаются, их высмеивают и садят в тюрьму. И речь бы шла не об отдельном недобросовестном священнике, которые, как все понимают, изредка, но все же бывают, а о «всеправославном обмане». Естественно, к счастью, никакого обмана нет — чудо настоящее. Но если те, кто поднял этот вопрос, не поняли даже того, какого уровня проблемы они могут создать, сколько людей соблазнить и увести в ад, и совершенно спокойно пишут сентиментальную белиберду о важности Благой вести, якобы затмевающей все чудеса, то они просто глупцы. Просто рупоры антицерковных политтехнологов, которые, прекрасно понимая, что прямое обвинение Патриархов в жульничестве вызвало бы негативную реакцию даже среди церковных либералов, решили изобрести некие «промежуточные формы» для таких обвинений. Начать с того, что получение Огня — это простая церемония, продолжить намеками, что жульничество носит «благочестивый» характер (как ложь может быть благочестивой?), а закончить уже полным отвержением.

Но рассмотрим проблему и в более широком контексте. Ведь ясно видно, что «либерал-православные» не остановятся на отрицании чудес у святых. Если уж «процесс пошел», то дело явно дойдет и до отрицания чудес евангельских. И до толстовства, сводящего веру к голому морализаторству. Если веришь во всемогущего Бога, то вполне логично верить и в Его чудеса. Говорить что веришь, и отрицать их, это уже некое расщепление сознания.

Недаром в Писании говорится о страшной угрозе, которой подвергаются те, кто поверил Христу, а затем веру потерял. Хорошо известна и притча Спасителя о нечистом духе, вышедшем из человека. «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И пришел, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12, 45−45). Добавление Господа Иисуса Христа: «Так будет и с этим злым родом». Такие люди могут стать по-настоящему одержимыми антихристианскими по сути идеями. Нередко самые подлые революционеры-безбожники, самые страшные маги в юности были очень верующими людьми.

На самом деле мы должны твердо помнить, что благодать Господня, изливаемая на своих верных, так велика, что может быть доказана даже статистически. Сравним некоторые показатели жизни дореволюционной России, когда огромное большинство народа было воцерковлено, с состоянием в нынешней России, по которой катком пронесся сначала воинствующий атеизм, а затем воинствующий либеральный агностицизм. Напомним, что либеральный миф о якобы невоцерковленности русских людей в старой России — глупость, не имеющая под собой основания. Хотя при этом нужно признать печальный, но реальный факт — развращенность прогнившей верхушки. Тем не менее, даже спустя 20 лет после начала антиправославного террора, изгнания христианства из школ, армии, культурных учреждений, большинство населения не побоялось признаться в том, что они православные. Это было в приснопамятном 1937 году. Значит, они готовы были исповедовать веру до конца.

Итак: до революции на 100 000 населения приходилось всего 3 суицида в год. Сейчас — 38. Разводов фактически не было, сейчас же распадается половина семей. Двери домов в селах фактически никогда не запирались на замок. Случаи сельского бандитизма были редчайшим исключением из правил. Теперь, как мы видим, и замки не помогают. А жертвами преступников, как мы видим, становятся даже целые семьи священников, которых заживо сжигают неизвестные изуверы. А в старину такое представить было немыслимо; тогда наоборот, всем миром помогали погорельцам, обычно всем миром выстраивая им новый дом. Итак, люди, боящиеся Бога, могли жить намного более спокойно и счастливо.

Тем не менее, и сейчас Церковь остается, можно сказать, островком идеализма и самоотверженности в море порока. Только далекие от Церкви люди думают, что строительство новых храмов дается общине легко. Люди часто жертвуют последнее, главы строительных фирм нередко выполняют подобные заказы себе в убыток. Ясно видно, что в целом православные семьи крепче и многодетнее, что православные люди надежнее и порядочнее обычных агностиков, и это приносит им успех в самых разных областях. Да, есть досадные исключения, но в целом «имеющий глаза да увидит». Конечно, мы не знаем, какие пути нужны нам для спасения. Иногда нужны и горькие лекарства на этом свете, чтобы получить блаженство на том. Но все же сказано, что «христиане наследуют небо и землю». То есть наши молитвы с достаточно высокой долей вероятности будут вознаграждены еще здесь, на земле, хотя для нас, конечно, важнее Небо. Вера — слишком большое достояние, чтобы разменивать ее на лживую и глупую мифологию, обвиняющую во всех грехах священников, епископов, «экзальтированное окружение святых», но никак не себя любимого.