Вчера, 15 октября, в Санкт-Петербурге в здании Главного штаба в рамках программы «Эрмитажная среда» прошла творческая встреча с режиссером
фильма «Адмиралъ» Андреем Кравчуком. В мероприятии также приняли участие авторы книги «Адмиралъ. Энциклопедия фильма», основанной на исторических документах. «Режиссер отказался от всех творческих встреч по фильму, сделав исключение только для Государственного Эрмитажа», — отметили в пресс-службе музея.
Андрей Кравчук рассказал историю создания фильма, о том, как ему предложили сделать этот фильм, о своем сотрудничестве с Эрмитажем и петербургскими историками и о неожиданно возникших трудностях. «Нам было радостно сотрудничать с Эрмитажем. Сотрудничать с историками, которые работают в Петербурге. Проект, который мы делали, был очень долгий и сложный для нас. Начался он около четырех лет назад, тогда я заканчивал фильм „Итальянец“, мне позвонили из дирекции Первого канала и сказали, что хотят предложить мне стать режиссером фильма об Александре Васильевиче Колчаке. Я сразу же согласился, потому что это было интересно по очень многим причинам. Интересно, потому что это касалось нашей истории. Интересно, потому что это касалось очень противоречивой фигуры, в которой аккумулировалось очень много противоречий — и жизненных, и человеческих, — свойственных тому времени. Помимо всего этого было какое-то количество тем, которыми хотелось поделиться. Прежде всего, когда я приехал знакомиться, сценарий был еще не написан, он был в процессе написания, мы привлекли какое-то количество консультантов, читали огромное количество исторической литературы, и в какой-то момент мы поняли, что мы не хотим делать в чистом виде биографическое кино, что мы не хотим делать историческое кино в классическом смысле. Мы хотели рассказать историю двух очень ярких, необычных людей. Их история очень сложная, потому что эта история касается адюльтера. Речь идет об очень сложных человеческих отношениях. Судьбы этих людей проходят на фоне, как сказал бы Путин, геополитической катастрофы. Катастрофы глобальной, которая коснулась, в отличие от нынешнего экономического кризиса, когда все беспокоятся за свои деньги, вклады и за то, что будет завтра, всего: устоев, человеческих отношений, мировоззрения, традиций и т. д. То есть прервалась связь времен, и страна из одного состояния вошла в другое. Для всех нас, кто работал на этом проекте, было очень интересно, как в такой критической ситуации им удалось сохранить в себе человеческое достоинство, пронести любовь, остаться честным и т. д.», — отметил режиссер.
Еще одной важной задачей создателей фильма, по словам Андрея Кравчука, было намерение «эту историю рассказать не как костюмное кино, отдаленное от нас, которое можно смотреть через стекло, и которое нас не касается, а рассказать ее так, чтобы люди волновались, переживали, плакали, думали и какое-то время жили с этим фильмом». «Мы хотели его сделать на уровне документа. Сейчас уже фильм живет на экранах какое-то количество времени, уже известны данные о первых сборах за первый уикенд, и нас эти данные очень воодушевляют, больше, чем два миллиона человек сходили и посмотрели это кино. Мы проводили социологические опросы, специальные группы были не только в Москве и в Петербурге, но и в Сибири, Киеве и т. д. Подавляющему большинству зрителей фильм нравится, заставляет их думать, и многие даже идут второй раз. Это значит, что нам что-то удалось», — полагает режиссер фильма «Адмиралъ».
В этой ситуации, заметил Андрей Кравчук, для него стало неприятной неожиданностью, что критики обратили свой гнев главным образом не на сам фильм, а на политические перипетии, связанные с фильмом. «Сейчас появилось большое количество критических статей, но они не относятся к фильму. В основном возникла политическая полемика вокруг того, герой Колчак или враг, правы были красные или белые. Мы подозревали, что будет подобная критика, но не думали, что она будет такой острой. Но для нас важнее не амбиции идеологически ангажированных людей, которые боятся пересмотра истории, боятся потери каких-то своих позиций, убеждений. Для нас важнее зрители, которые волнуются, переживают, плачут, начинают вдруг думать о себе. Значит труд огромного количества людей, которые искренне во всем этом участвовали, был не напрасным. А съемки были очень тяжелыми, мы снимали около полутора лет, обычно фильм снимается в течение года целиком от написания сценария до выхода на экран. Мы делали его четыре года, полтора года мы только снимали, а обычно фильм снимается месяца два-три. Это было связано с технологическими сложностями, с погодными условиями, со сложностями самих съемок», — рассказывает режиссер.
«Мы собрали очень хороший актерский состав. Но актерский состав мы выбирали не из соображений медийности, популярности, все артисты проходили пробы», — отметил он. По словам режиссера, с подбором артистов возникли сложности: поиск актеров, которые могли бы убедительно сыграть белых офицеров, оказался почти невыполнимой задачей. «Костя Хабенский пробовался в течение двух месяцев, мы делали пробы, сомневались, сможет он или не сможет. Опять возвращались к нему, опять делали пробы, и даже, когда начали снимать, до конца не были уверены, что у него получится, потому что он никогда не играл подобные роли. Нам кажется, что у него получилось. Лиза Боярская пробовалась около полугода. Мы провели первые пробы, почти все известные молодые актрисы, которые являются актрисами, а не просто симпатичными девушками, пробовались у нас, мы делали пробы очень серьезные. Мы построили павильон, пробы проходили в гриме, в костюме, при декорациях. Мы снимали на видео, монтировали, смотрели, что из этого получается, и очень долго обсуждали, насколько это возможно. И оказалось, что очень трудно найти и актрис, и самое главное актеров, которые могут играть белых офицеров. Я думаю, что все вы видели фотографии начала века. Всегда поражаешься разным глазам, то есть ярким индивидуальностям. Это самодостаточные люди со своим мировоззрением. Кто-то из них может быть смешной и нелепый, кто-то грустный, кто-то блестящий, но они все разные. Напротив, когда смотришь фотографии в большинстве современных журналов или даже людей на улице, то замечаешь, что сейчас как-то все больше смазано, то есть лица не то, что одинаковы, но скажем, на женских лицах скорее увидишь косметику, чем глаза и лицо. Мужчины-бизнесмены тоже почти все между собой похожи, потому что они подражают определенным стереотипам. Мы живем в обществе потребления, и основной стереотип, который мы воспитываем и воспринимаем, это, конечно же, реклама. Реклама, которая обещает, что если ты купишь такую пенку или такой одеколон, то сделаешься счастливым, благополучным, улыбчивым. И люди, которые это рекламируют, одинаково улыбаются, у них определенная степень небритости, определенное выражение глаз и т. д. По детям замечаешь, насколько это действенно. Потому, что люди, которые занимаются рекламой, формируют образ жизни. Это делают профессионалы с привлечением психологов, аналитиков, экспертов, и у них это получается. Я думаю, что в каждом веке жили люди и сетовали на то время, в которое они живут, вспоминая, что в предыдущее столетие наверное было лучше. Сейчас это просто примета нашего времени времени, особенность этого времени, потому найти артистов, которые, промелькнув на экране даже минуты две, остались бы как личность, как запоминающийся человек, а особенно как военно-морской офицер, способный носить форму и нести себя и быть категоричным в выражении своих взглядов и эмоций, было очень трудно. У нас около года происходил, есть такое модное английское слово, кастинг», — рассказал режиссер, добавив, что о фильме он может говорить «очень долго, весь вечер, потому что это четыре года моей жизни. У всех, кто работал на этом проекте, на самом деле прошла почти целая жизнь, со своими открытиями, радостями, бедами».
Андрей Кравчук заявил, что создателей фильма часто обвиняют в приукрашивании белого движения и очернении красных. «Может быть, мы что-то приукрашиваем, но каждый раз, когда сталкиваешься с историческим материалом, ты понимаешь, что ситуация, когда тебе начинают говорить, это правда или неправда, всегда относительна. Всегда хочется спросить людей на каком документе они, собственно говоря, основывают свои утверждения, какое право они имеют интерпретировать историю в определенном ключе и утверждать, что только это является правдой. Мы создавали свой образ истории, свой образ этих людей, и пытались рассказать то, как мы чувствуем и понимаем, и, наверное, пытались рассказать о том, что нам самим не хватает и по чему мы тоскуем, по тем вещам, по тем чувствам, по тем отношениям, о которых, мне кажется, сейчас имеет смысл говорить. То, что сейчас зрители все-таки пошли, и уже так много народу посмотрели фильм, и люди сопереживают, значит эта тема актуальна. Значит актуальны те чувства, то отношение к Родине и слово „патриотизм“, которое хочется все-таки употреблять с положительным оценкой, а ни как что-то такое, что можно выразить фразой: „ты что с ума сошел, что еще за патриотизм, о чем ты говоришь, ты хочешь, чтобы твой сын в армию пошел“. На самом деле мне кажется, что об этих понятиях сейчас надо говорить, потому что общество начинает приобретать инерцию в хорошем смысле. (…) Хочется, чтобы наше общество приобретало свое дворянство, свою историю, свои традиции, в которые включаются такие категории, как нравственность, любовь, долг, чести, служение Родине и еще многие категории. Мы постарались о них говорить искренне, не прячась ни за иронию, ни за жанр», — подчеркнул он.
Когда подошло время задавать вопросы, я сообщил Андрею Кравчуку о том, что руководитель проекта «Русская Линия» Александр Алекаев является инициатором и организатором переноса праха генерала Владимира Каппеля из Харбина в Россию и издателем книги «Каппель и каппелевцы», и спросил его, какие материалы авторы проекта использовали для создания образа Каппеля. Оказалось, что основной книгой при создании образа Каппеля была именно работа «Каппель и каппелевцы». «Более того Сергей Безруков ее прочитал от корки до корки, и иногда приезжал на съемочную площадку и просил меня: „Андрей, а можно еще вот эти слова включить“. И постоянно говорил мне о том, что жалко, что в фильме не хватает еще эпизодов, которые есть в этой книге, цитировал эти эпизоды, говорил, что в фильм непременно надо еще эпизоды добавить. И когда в Донском монастыре в Москве захоронили останки Каппеля, у нас тогда недалеко проходили съемки, Сергей подошел ко мне, и говорит: „Андрей давай съездим на его могилу. Я сейчас в гриме, в костюме, поедем“. Я говорю: „Сереж, хочешь поезжай, я тебе дам машину, я не могу у меня график производственный, мне просто не вырваться“. Он говорит: „Хорошо, у нас как раз сейчас перерыв?“. Я говорю: „У тебя есть час“. Он уехал, вернулся совершенно расстроенный. Я спрашиваю: „Что случилось?“ Он говорит: „Закрыто“, и продолжает: „Знаешь, Андрей, это правильно, что закрыто, ну потому что я такой ряженый, туда приду. Надо придти туда в нормальной цивильной одежде с цветами, подготовленным. А так зачем это надо“. Каппель был для нас очень важен, потому что когда я прочитал о нем все, что мог, я был на самом деле потрясен его судьбой. Потрясен тем, какие люди жили в то время, с какой верой, неистовством они относились к своему служению Родине. Это потрясло меня», — заключил режиссер фильма «Адмиралъ» Андрей Кравчук.
Александр Тимофеев, Русская линия
