Межэтнические конфликты в современной России и судьба империи

Попытка системного анализа. Статья вторая

Главной лабораторией «национально-модернизационного» проекта стало 5-е управление КГБ СССР (начальник — Ф.Д.Бобков), курируемое лично Ю.В.Андроповым. Печально, но факт: пресловутая «русская партия» в КПСС — его прямой продукт. (В отличие от людей, реально преданных русской идее (как Осипов, Бородин, Огурцов и др.), заплативших за свои убеждения реальными страданиями, жизненными лишениями, длительными сроками заключения и т. д.). Данный специальный сюжет не является сейчас главным предметом нашего рассмотрения (вопрос в том, насколько вообще такие специальные темы могут служить предметом публичного обсуждения), но вкратце стоит указать на факт, который сейчас у всех на слуху — нашумевшую статью А.Байгушева «ХАЗАРСКИЕ СТРАСТИ К русско-еврейскому диалогу» («Завтра», N34 (666) от 23 авг. 2006 г.). Основная идея этой статьи (надеюсь, хорошо известная нашим читателям) заключается в том, что русские и евреи — «два мессианских народа», они обречены на то, чтобы быть вместе, противостоя бездуховности, охватившей мир, и строить общее государство, моделью, образцом для которого является Хазарский каганат. Главный вопрос о принятии или непринятии иудеями христианства здесь как-то ловко «замыливается». При этом автор проявляет полнейшее невежество в вопросах, которые русскому патриоту знать вообще-то необходимо, например, утверждает, что исихазм — это какая-то тайная доктрина, да еще и затрагивающая историософскую проблематику. Обсуждать эту «новаторскую» идею мы сейчас не будем, из известных нам ответов по существу наиболее адекватным представляется ответ Израэля Шамира («Завтра», N36 (668) от 06 сент. 2006 г)., отметим лишь то, что крайне важно для нашей сегодняшней темы: это пишет не еврейский публицист, а один из старейших и наиболее заслуженных деятелей «русской партии» в КПСС, бывший в числе зачинателей нового (в позднесоветскую эпоху) «русского движения», движения за «возвращение к национальным истокам», за этническую чистоту etc. Позволительно спросить: это что — итог «русского движения», вершина «русской идеи» в понимании «тамплиеров пролетариата» от «ЦКГБ»: этнически чистая «русская республика», освободившаяся, наконец, от «имперского балласта» окраин, а в ядре… - «хазары»??! Как говорится, чтоб я так жил… Как вариант — «привет кураторам». Поневоле вспомнишь мою «Анатомию провокации», так, к сожалению, и не понятую большинством «патриотов» (и, наверно, понятую людьми более компетентными), где я вынужденно приписал полковнику Лоуренсу ключевые слова насчет агентов и оперативников…[1]

Идея национальной модернизации, до сих пор реализуемая пришедшими в российскую власть питомцами «Вышки» и ПГУ (если поверить в их искренность), к настоящему моменту очевидным образом провалилась. Упорные разговоры о модернизации и «удвоении ВВП» в условиях обрушения основных фондов (Чубайс заявляет, что предстоящей зимой уже 15 регионов РФ будут испытывать недостаток в электроэнергии) и усиления финансовых потоков, текущих в направлении западных банков, могут служить лишь поводом для черного юмора. Причины этого также достаточно очевидны.

Во-первых, сама идея ускоренного построения капитализма в отдельно взятой стране (а без этого ускоренная модернизация «не вытанцовывалась»), была очередной утопией (если, повторяю, рассматривать ее всерьез), предусматривая очередную в XX в. ломку экономики. Никакая приватизация основных фондов, даже по предельно заниженным ценам, была невозможна без капитала, а более-менее значительный частный капитал в условиях позднего «застоя» обращался лишь в криминальном секторе. Отсюда вполне сознательная ставка на криминалитет в эпоху ранней приватизации. Какой-либо вменяемый разговор о ценностях, в духе либерально-вестернизированного подхода позднесоветской и постсоветской «элиты», был принципиально исключен. Результат известен: все большая зависимость от Запада, нарастание криминальности, негативные мегатренды практически во всех сферах современной российской жизни. Путинская генерация российских политиков, в отличие от деятелей ельцинского призыва, которые практически вообще не занимались проблемами страны, проявляет высокую эффективность в решении легких, поверхностных проблем и фундаментальную беспомощность в решении проблем глубинных, глобальных.

Во-вторых, что более непосредственно относится к нашей теме, в России, с ее многовековой имперской традицией, светская нация в традиционно-европейском виде естественным образом не складывается. Модернизация и национальное государство, формируемое путем механического копирования европейских образцов двухвековой давности, в условиях нынешней России, на протяжении всей своей славной истории реализовывавшей имперский архетип, являются утопической и вредной идеей, рожденной в отвлеченных умах «политтехнологов», чуждых органической связи с традициями своей страны. Русский народ, лишенный имперской цели, имперского вектора, начинает стремительно деградировать. Вне «большого смысла» имперского созидания он вырождается и гибнет, как растение, которое выкопали из родной почвы.

Наконец, следует иметь в виду и те глобализационные процессы, о которых мы упоминали в начале настоящей работы. Проект «национальное государство для России» запоздал по меньшей мере лет на двести. Ныне национальные государства, которые в свое время противопоставлялись традиционным империям, постепенно демонтируются глобалистами ради построения новой, всемирной антиимперии, основанной на антихристианских началах. Прозападная «элита» России принципиально ничего не в состоянии этому противопоставить, прежде всего в силу того отказа от самостоятельного проекта для России, который является платой за вхождение самой этой «элиты» в «земной рай» «золотого миллиарда».

Несмотря на бодрый вид и оптимистичные заявления, которые мы часто слышим от определенных групп «писквичей"[2], провал модернизации и связанной с ней попытки сформировать в России светскую нацию по европейскому образцу, на наш взгляд, вполне очевиден для наиболее продвинутой части Лубянки и Старой площади. Возвращение к традиционному для России имперскому вектору развития невозможно для «элиты», поскольку это означает конфронтацию с Западом и отказ от главного «элитного» проекта современной России, то есть от встраивания в «цивилизованный мир» за счет сдачи страны («за счет всего»). И хотя в самое последнее время устами подконтрольных СМИ транслируются «патриотические», «государственнические» высказывания о «великой русской истории» и даже что-то о Российской империи, никакого реального возвращения к имперской модели не наблюдается. Как раз напротив: виртуальный патриотизм власти, относящийся к сфере «пиара», не имеет ничего общего с теми реальными технологиями, при помощи которых они пытаются продолжать то, что считают управлением страной.

На наш взгляд, беспристрастное рассмотрение последних событий, связанных с межэтническими конфликтами, а также анализ некоторых публикаций в тех печатных и электронных СМИ, которые известны своей «экспертно-аналитической» ангажированностью, вполне ясно свидетельствует: перед лицом очевидной неудачи проекта «светская нация и национальная модернизация» (имеющего, как мы указали, в целом вполне специальные корни) в России начинается новая революция: болезненная ломка народа по этническим швам, и революция эта управляется сверху! Данные намерения определенных элитных кланов, реально осуществляемые подконтрольными спецслужбами, вступают в явное противоречие с по-прежнему официально декларируемой приверженностью «элит» европейским идеалам светскости и национальной модернизации, усиливая путаницу и эклектику в «проектных» усилиях власти. Ясно, что обострение межэтнических конфликтов, всегда основанных на усилении самоидентификации людей по признаку этноса, а не светской нации, ставит крест на модернизации и является прямой дорогой в обратном направлении — в сторону архаики и раздробления некогда единой имперской нации России на архаизированные этнические анклавы. Очевидно также, что болезненный процесс дробления народа по этническому признаку, мыслимый некоторыми в терминах теории «управляемого конфликта», рано или поздно приведет «всего лишь» к многократному (и неуправляемому!) усилению конфликтности в обществе и является прямой дорогой к гражданской войне.

Какие же признаки указывают на правильность представленного выше «диагноза»? Во-первых, существует ряд загадочных черт в поведении «новых» мигрантов, поведении, которое, собственно, и провоцирует усиление конфликтности на качественно новом уровне. Что такое типичный (мы говорим: «традиционный») мигрант? Это человек, заинтересованный в чем угодно, но только не в прямом столкновении с коренным населением. Его цель (если он не сезонный рабочий, который вообще-то также в конфликте не заинтересован) — внедриться, интегрироваться в местное общество, как можно скорее стать «своим», желательно как можно более полезным его членом, простроить связи с местными, добиться того, чтобы его невозможно было впоследствии отделить от местного общества, «выковырять» из социума того региона, где он решил обосноваться, руководствуясь, как правило, экономическими мотивами. Нормальный, традиционный мигрант стремится пустить вокруг себя как можно меньше «дыма», не любит «светиться», привлекать к себе внимание. Самоидентификация по признаку этноса, национальной культуры и религии, если она не затрагивает интересов местных и страны в целом, является вообще-то его личным делом и вообще никакой проблемы представлять не должна.

Однако новые мигранты ведут себя (кстати говоря, как правило, в мононациональных регионах, населенных преимущественно русскими) как настоящие завоеватели, постоянно задирают и унижают местное население. У наблюдателей создается стойкое впечатление, что они намеренно провоцируют конфликт. Спрашивается, какова цель? Ведь вполне понятно, что какая бы социальная депрессия и апатия не распространялась в русском народе, местные, доведенные до определенного градуса «кипения», рано или поздно просто задавят этих новых мигрантов своей массой, и, как бы ни были подкуплены правоохранительные органы, никакой ОМОН не сможет выдавить из региона коренное население. Неужели эти «новые», «отвязанные» диаспоры всерьез рассчитывают на «крышу» криминальных группировок? Разве кому-то неясно, что криминалитет всегда, так или иначе (в конечном счете), подконтролен власти и не может рассчитывать на роль абсолютно самостоятельного «игрока», независимого от «специальных» кураторов? Если исключить версию об управлении процессом с качественно более высокого социального уровня, каков практический смысл и, главное, какова же причина такого поведения «новых» мигрантов?

Далее, возникает масса недоумений в связи с нашумевшим заявлением Рамзана Кадырова по поводу событий в Кондопоге. Р. Кадыров, ни много ни мало, вознамерился явиться в Карелию (с батальонами или без — это, видимо, судя «по обстоятельствам») и навести там порядок, защитить чеченцев, несправедливо обижаемых нехорошими русскими (хотя в действительности, и это сквозь зубы признают даже либеральные СМИ, дело обстоит ровно наоборот). Чечня — испытательный полигон для национальной политики новой российской власти ельцинского призыва. В итоге многочисленных экспериментов, связанных с огромными жертвами и массовым сгоном с обжитых земель нескольких сот тысяч русских жителей республики, здесь был создан практически однородный в этническом плане регион. По ходу дела происходило немало конфликтов между чеченскими «элитами» и московско-российскими. Жертвами этих конфликтов стали всем хорошо известные фигуранты, в частности, бывший советский генерал и бывший же советский полковник, а также ряд других. В итоге на «княжение» и «кормление» (в исконно-древнем феодальном смысле) в Чечню был посажен Р.Кадыров. И каков же результат?

Есть два возможных варианта: а) заявление Кадырова — импровизация, оно было спонтанным и ни с кем в Федеральном центре не согласованным и б) это заявление было согласовано с кураторами Лубянки и Старой площади. В первом случае возникает вполне резонный и естественный вопрос к тем, кто все эти годы вел упорные разговоры о «восстановлении конституционного порядка в Чечне»: где искомый порядок? Или порядком считается ситуация, когда ставленник Кремля Р. Кадыров делает все, что хочет, вопреки мнению центра? Может быть, тогда стоит признать, что Масхадов, призывавший к переговорам, был все же лучше? Во втором случае возникает не менее резонный вопрос: зачем вы, г-да офицеры, дали такую отмашку? Или вам еще мало крови? И что общего это имеет со столь желаемым всеми миром? Словом, здесь куда ни кинь, всюду клин. И это на самом деле никакой вовсе не клин, а осиновый кол, забитый «технологами» в могилу путинизма.

Возвращаясь специально к Карелии, следует напомнить, что Карелия — отнюдь не простой регион. Это давняя «чекистская» вотчина, в которой начинал свою карьеру человек, сыгравший знаковую роль в истории КГБ, да и Советского Союза в целом, то есть все тот же Ю.В.Андропов. Как говорится, «вопрос на засыпку»: какой из нынешних кремлевских кланов, с каким ведомством связанный, контролирует Карелию в настоящий момент? Дальше на ум приходит уже только Шекспир: «Дальнейшее — молчанье"…

Наконец, явным признаком того, что проект «русская республика» продолжает реализовываться «технологами», только уже не в национально-модернизационном, а в этническо-архаическом варианте, являются, как мы сказали, многочисленные публикации в знаковых СМИ, непосредственно руководимых «технологами». В качестве показательного примера приведем несколько публикаций. Две из них прошли на сайте www.nazlobu.ru, который, как хорошо известно, является ресурсом С. Белковского. Это статья М.Пожарского с провокационным названием «Отделяйтесь!» (11.09.2006) и созвучная с ней статья известного политтехнолога В.Штепы «Определяйтесь!» (15.09.2006). Основные положения работы М. Пожарского заключаются в следующем. Историческая Россия — потомок орды (привет от А. Янова — В.С.), чужое для русских государство; Москва — главный враг русских; Россия — главный враг Руси. Основное зло для русского народа — монархическая логика, империя — главный враг этого народа. Альтернатива имперству, говорит автор, — нация, национализм, самоопределение снизу. «Все имперские разглагольствования, все россказни про… православную империю — сейчас это первейший и самый действенный способ национального самоубийства. Следует, наконец, понять, что те проблемы, которые мы нынче имеем, с мигрантами и антинародной властью — они именно оттого, что русские до сих пор имперцы, подданные мертвой империи». (То есть прямо противоположное реальности, достаточно подробно проанализированной выше). Далее следует уже полная апология разинщины, республиканского Новгорода и украинского сепаратизма (!). Вторит этим идеям и П.Святенков в ст. «Империя и ее имперцы» (www.apn.ru. 19.09.2006). Имперцы считают русский народ скотом, утверждает автор, бездушным материалом для своего государственного строительства. Империя — идеология полукровок (!). «Православность становится маркером, позволяющим уклониться от русскости». И т.д.

Так грубо, цинично и холодно-расчетливо ломается историческая русская идентичность, позволившая нашему народу создать величайшую державу мира, с ее высокой духовностью, тончайшей культурой, развитым хозяйством, всю эту уникальную цивилизацию, которую ныне «технологи», выполняющие политзаказ, стремятся загнать в архаическое, националистически-языческое гетто, выбросить на свалку истории. Если «русскость» противопоставляется «православности» (то есть христианской религиозной самоидентификации народа), это означает, что «русскость» будет связана с язычеством. Если язычество — значит отказ не просто от христианства (о конфессиональной принадлежности здесь речь уже не идет, не до нее), а вообще от монотеизма. Здесь-то и вылезают на свет Божий русофобские ушки «технологов», поскольку отказ от монотеизма, то есть сбрасывание русского народа на несколько порядков вниз по принадлежности к религиозному типу означает, что русским готовят явно подчиненную роль, роль прислужников (говоря мягко) у мусульманских народов, которые ведь отнюдь не намерены отказываться от своей исламской (то есть монотеистической) самоидентификации! Если сейчас мы для мусульман (по крайней мере, традиционных) отчасти свои, «люди Писания» (в Коране есть айат, запрещающий прозелитизм среди христиан), то тогда (в случае, если русские последуют этому провокационному призыву) мы станем для них уже прямо «неверными», многобожниками, каковых радикальный политический ислам приговаривает либо к обращению в свою веру, либо к уничтожению. И как же пресловутая этнически чистая, основанная на язычестве «русская республика» сможет сопротивляться напору пассионарного политического ислама? Впрочем, может, «технологи» уповают на то, что ее спасут «хазары», воспетые ветераном «русской партии» А. Байгушевым? А, г-н Белковский?

Каковы же пути позитивной, созидательной работы в условиях вышеописанного, управляемого сверху и все нарастающего межэтнического конфликта в России? Прежде всего каждому, кто хочет, чтобы Россия (историческая Россия, а не искусственная политтехнологическая конструкция) все-таки была, придется понять: как бы тяжела ни была в ней сегодняшняя жизнь, в каком бы кризисе не пребывал ныне государствообразующий русский народ и другие народы РФ, в государственном и культурном строительстве вреднее всего — насилие над реальностью, насильственная ломка сложившихся социокультурных стереотипов, традиций, попытка стереть или переписать историческую память народа. Имперская память неистребима, пока существует страна, она жива в сознании как русского народа, так и иноэтнических «мигрантов». Империя для России не имеет альтернативы, точнее имеет, но сугубо негативную, то есть уничтожение страны, потерю ею всяких следов исторической преемственности. Сравнительно недавно, помнится, один политический аналитик выражал благоговейное удивление общеизвестным фактом, называя его «главной тайной современной русской истории»: несмотря на титанические усилия «технологов», русские до сих пор не начали этническую «зачистку» на своей земле, хотя на окраинах бывшей империи их «зачищают» все, кому не лень. Если не брать бывшие союзные республики СССР, то на территории нынешней «эрэфии» самый яркий пример — уже упоминавшаяся Чечня. Это и есть проявление удивительной живучести, неистребимости имперской памяти нашего народа. Но ведь и представители иных этносов, упорно мигрирующие в Россию и, несмотря на все унижения, которым подверглась и продолжает подвергаться Россия, главным образом из-за предательства своих «элит», воспринимающие ее как «старшего брата», который просто обязан о них позаботиться, тоже проявляют свою имперскую память, пусть и часто в суррогатно-искаженном виде! Поэтому защита русской культуры (неотделимой от Православия), защита прав государствообразующего русского народа, народа-держателя, необходимость которой очевидна для всех «россиян», кто не потерял элементарного здравого смысла, предполагает решительное сопротивление безумной ломке великой имперской нации по этническим швам, осуществляемой ныне ненавидящими Россию корыстными людьми с сожженной совестью.

Если мы признаем вполне очевидную для разумных и честных людей истину, а именно, что потеря империи, имперского вектора в политике и культурно-государственном строительстве — потеря русской идентичности, то следующий (и главный) вопрос — как формировать «новую» (новую старую) «рамочную идентичность», как вызвать к жизни те дремлющие социокультурные коды, пробуждение которых позволит вновь запустить машину имперского строительства? И насколько правы те, кто, ничтоже сумняшеся, утверждает, что принципиальная имперскость навеки закрывает для нас какую-либо возможность конструктивного диалога с Европой и апелляцию к европейскому опыту в национально-миграционной политике?

Думается, что в нынешних условиях, когда либертаристы (по-народному, «либероиды, или, еще жестче, «либерасты») пытаются устроить в России царство победившего либерализма и заставить русских вообще забыть о своей исторической идентичности, европейский опыт защиты своих национальных ценностей вполне может быть в России и востребован. Но этот опыт, опыт проигравшего в истории секулярного модерна, должен быть, так сказать, освящен и одухотворен имперской, русско-православной Традицией. Вполне можно позаимствовать у европейцев (у современных европейцев!) позитивный опыт, связанный с правовой фиксацией (в конституциях и законах) особой роли культурообразующей религии, прежде всего в сфере СМИ и образования. А кто владеет СМИ и образованием, тот реально управляет культурной политикой! Если нам удастся в этой области, в области защиты культурообразующей религии, встать вровень с современной Европой, это будет уже огромный прогресс по сравнению и с советским временем и с нынешней «эрэфией»!

На наш взгляд, вполне очевидно и другое: позитивное решение проблем с мигрантами возможно только с учетом имперского опыта России, модернизированного в соответствии с требованиями сегодняшнего дня. Практически это означает, что мигрантов следует не секуляризировать, а достаточно тонко и ненавязчиво втягивать, вовлекать в традиционное для страны культурное поле. Святейший Патриарх Алексий недавно высказал, на наш взгляд, ключевую мысль, которая может и должна служить основой культурной политики: «Если в нашей стране живут люди, исповедующие другие религии, то они, конечно, должны изучать свою культуру, но также должны они знать историю и культуру той страны, в которой живут» (www.mospat.ru. 30.08 2006). Я никогда не пойму, почему этот процесс невозможно сочетать с конструктивно понятой модернизацией, предполагающей для людей принципиальную возможность хорошего современного образования. Из всего этого следует достаточно очевидный вывод: решающая роль в сохранении страны («спасении России») принадлежит сохранению и упрочению единого информационного, культурного и образовательного пространства, причем, основу для этого единства должна составлять именно традиция, а не «инновационные» эксперименты нынешнего «Минобраза» — руководимого извне учреждения по ликвидации науки и образования в России.

Ясно, что позитивная политика в отношении мигрантов выглядит диаметрально противоположным образом в сравнении с нынешней политикой российских властей: «зеленая улица» при переселении в страну должна быть открыта для тех, кто хочет жить и работать в ней (что невозможно без признания ее ценностей), а отнюдь не для тех, кто воспринимает Россию в лучшем случае в качестве «дойной коровы» для себя и для своих родственников. Без этого изложенные выше позитивные принципы абсолютно невозможны.

Сохранение и возрождение имперского фактора в государственном строительстве немыслимо без сохранения и возрождения государствообразующего народа. Поэтому, думается, что при всей нашей лояльности и уважении к «традиционным», нормальным мигрантам из числа представителей иных этносов, все же главный миграционный и демографический резерв для нынешней России — это те двадцать миллионов русских, которые после распада СССР, никуда не уезжая, в одночасье оказались в положении изгоев-иностранцев у себя на Родине и хотели бы приехать в Россию, чтобы в ней жить и работать. Именно они, в которых имперская память усиленно поддерживается внешними обстоятельствами их очень нелегкой жизни — наша главная надежда в ключевом вопросе — «сбережении народа», и именно против них направлена предательская, антироссийская миграционная политика нынешних властей.

СНОСКИ:
1. Понимая чисто специальный (и вполне реальный) характер многих сюжетов, затронутых в статье Байгушева, мы, скорее всего, посвятим ее подробному разбору отдельную работу (возможно, такая работа станет коллективной), поскольку здесь необходим подробный и тщательный анализ, выходящий за пределы сегодняшней темы.
2. «Писквичи» — «питерские москвичи» — современный жаргонизм, распространенный в экспертно-политтехнологических кругах.