Восставший на средостение. Часть Вторая

К 89-й годовщине мученической кончины Григория Ефимовича Распутина-Нового в ночь с 16-го на 17-е Декабря 1916 года

Часть Вторая
СТРОИТЕЛЬСТВО НОВОГО СРЕДОСТЕНИЯ

Не хочу огульно в этом винить лично представителей нашего Высшего Священноначалия. Их личные грехи есть проблема их личных взаимоотношений с БОГОМ, без которых нет веры в НЕГО. Но не хочу и полностью оправдывать этих же лиц за сложившуюся ситуацию. Какова же она?

За пятнадцать с половиной лет Первосвятительского служения Его Святейшества Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II вокруг него, Священного Синода и ближайшего к Святейшему Патриарху Архиерейского окружения сложилось плотное корпоративное средостение, отделяющее Первосвятителя от простого верующего народа и рядового духовенства.

Если вспомнить первые три года Патриаршего служения, то неформальные, незапланированные контакты, скажем, с представителями приходов или с православно-патриотической общественностью были если не повседневным правилом, то, по крайней мере, чем-то обычным. Приведу несколько примеров.

Так, на Покров 1990 года совершалось едва ли не самое первое после закрытия церкви большевиками Патриаршее Богослужение в храме Блаженного Василия Московского (Покровский собор) на Красной площади. После Литургии к Святейшему Патриарху подошли наши братчики из Братства Святого Царя-Мученика Николая Вячеслав Дёмин и Борис Кондратьев (+ 1993). Они вручили Его Святейшеству букет белых роз[14], подборки первых номеров русской грамоты «Земщина» и журнала «Царь-Колоколъ». При этом наши братчики удостоились не только личного благословения, но и краткой, зато содержательной беседы.

Из неё Первосвятитель узнал, что перед ним православные монархисты, чающие возрождения Православной Самодержавной России, церковного прославления Царя-Мученика Николая в лике Святых и собирающие подписи у храмов и в общественных местах в поддержку этой канонизации. Надо сказать, что наши братчики не просто «выпалили» Святейшему монологом о целях и задачах нашего Братства, Союза «Христианское Возрождение» и Предсоборного Совещания по подготовке Всероссийского Земского Собора, как это обычно бывает у просителей перед лицом высокого начальства. Они излагали эти подробности в ходе расспросов Первосвятителя. В заключение же Святейший Патриарх высказал им слова общего благословения «бороться за благо России, во славу её трудиться». И вновь осенил наших соратников Крестным Знамением. Естественно, всех нас — и бывших очевидными свидетелями этой беседы, и узнавших о ней из рассказов соратников — это чрезвычайно обнадёжило и вдохновило.

И потом на протяжении 1991−1992 годов[15], когда у паперти Патриаршего Богоявленского собора стояла наша большая застава Предсоборного Совещания по сбору подписей под общественным Воззванием за канонизацию Царственных Мучеников, мы неоднократно удостаивались благословения и кратких слов ободрения Его Святейшества, когда Патриарх торжественно выходил из храма после Всенощной или Литургии через центральную паперть собора.

Другие известные мне православные общественные организации в то же время без особых проволочек со стороны тогда очень численно скромного личного Патриархийного аппарата, состоявшего из секретарей Святейшего Патриарха — Протопресвитера и Настоятеля Богоявленского Патриаршего собора в Елохово отца Матфея Стаднюка, Владыки Арсения, Епископа Истринского и их ближайших помощников, могли обратиться с прошением к Его Святейшеству Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси и договориться об аудиенции по важным общественным вопросам православной жизни.

Попасть же на прием к отцу Матфею или к Владыке Арсению без предварительной записи вовсе не составляло труда. Достаточно было того, чтобы они в данный момент находились в Чистом переулке. Свидетельствую об этом на личном опыте 1990−1993 годов, когда многократно по разным общественным нуждам, например, ради получения благословения на Крестный Ход или молитвенное стояние, мы с единомышленниками приходили в Чистый и без какой-либо настойчивости с нашей стороны получали вполне радушный и доброжелательный прием. А ведь наши заставы у Елоховского собора доставляли известное безпокойство отцу Матфею со стороны гражданской администрации, и потому он нас хорошо знал в лицо. Но при этом он никогда не отказывал нам в беседе. Аналогичное отношение мы видели и со стороны Владыки Арсения, которому к тому же мы регулярно приносили наши монархические издания, и у него было совершенно ясное представление о наших умонастроениях.

Неоднократно мне с единомышленниками доводилось бывать на приемах и у Владыки Кирилла, Митрополита Смоленского и Калининградского, который поныне возглавляет Отдел внешних церковных связей[16]. Это случалось чаще по нуждам Братства Святителя Филарета (Дроздова), к которому я имею честь относиться. Но особенно мне памятен случай в Июне 1993 года, когда мы с В.И.Большаковым и В.В.Архиповым принесли расшифрованные и отпечатанные материалы первой Научно-практической и Богословской конференции «Государственная Легитимность» по проблемам дорасследования убийства Царской Семьи в свете криминалистики, государственного права, исторической истины и Евангельского вероучения, проходившей в Марте 1993 года.

Тогда Владыка Кирилл был по отношению к нам предельно доброжелателен и внимателен. Более того, в ходе довольно продолжительной беседы он с большим интересом расспрашивал о подробностях существа дела, поблагодарил нас за предоставление материалов и тут же направил к отцу Всеволоду Чаплину. У отца Всеволода в тот момент находился текст проекта Воззвания Святейшего Патриарха и Священного Синода к 75-й годовщине убийства Царской Семьи. И Владыка предложил нам изложить отцу Всеволоду наши соображения и возможные дополнения к проекту Воззвания.

Мы тут же воспользовались этим предложением. По тексту было внесено несколько уточнений, а также добавлен тезис о необходимости возобновления дорасследования убийства Царской Семьи на высшем государственном уровне с привлечением Священноначалия Русской Православной Церкви, представителей научного мiра и общественности, «чтобы государственная власть законодательно осудила совершенное злодеяние, восстановив тем самым преемство своей верности закону и нравственности"[17].

Доводилось мне бывать на приемах по общественным нуждам, связанных с подготовкой канонизации Царской Семьи и у Председателя Синодальной комиссии по канонизации Святых Владыки Ювеналия, Митрополита Крутицкого и Коломенского.

Именно поэтому у меня нет никаких личных оснований напрямую упрекать Его Святейшество или названных постоянных членов Священного Синода в образовании неодолимой пропасти между Высшим Священноначалием Русской Православной Церкви и простым верующим народом, представителями православной общественности.

Но на рубеже 1993−1994 годов такая доступность Православных Высших Иерархов практически сводится на нет. Думаю, это в значительной степени связано с изменением политического строя Российской Федерации и кардинальным изменением самого стиля светского администрирования. Кровавый разрыв между президентом Б.Н.Ельциным и советским наследием в Сентябре-Октябре 1993 года породил и новый стиль взаимоотношений новой светской администрации с Церковными властями, которые этот новый режим решил использовать как существенный стабилизирующий и консервирующий фактор в осуществлении своей политики.

Период временной свободы от внешнего целенаправленного давления светских политических сил на Церковные власти, который приходился как раз на 1990−1993 годы, завершился. Если в названный период перед лицом существовавшей тогда государственной «власти» институты Церкви, Церковных властей как бы уравнивались с общественными, общественно-политическими движениями или другими массовыми спонтанными народными инициативами, то с начала 1994 года, когда новая Государственная Дума решительно пресекла возможность легитимного разбирательства конфликта между Президентом и Верховным Советом, ситуация кардинально изменилась.

Формально статус Церковных Властей в системе иерархических ценностей новой Федеральной администрации стал несоизмерим с какими-то общественными, общественно-политическими инициативами. Но под возрастающей опекой со стороны новой административной системы, в новых условиях стала формироваться и новая административная прослойка в аппарате Московской Патриархии, прослойка, которая и на идеологическом уровне стала себя отождествлять с чиновничеством Федеральных административных сил.

Этот идеологический аспект не сразу стал очевиден. Но очень скоро и настоятели рядовых приходов, и кандидаты на вакансии в Правящие Архиереи, а также инициаторы каких-либо коммерческих инициатив в лоне Церкви заметили, что значительно возросли положенные размеры так называемых «конвертов», то есть денежных подношений в определенные инстанции для решения тех или иных жизненных вопросов. С бешеным ростом коррупции среди российского чиновничества, неимоверно возросли и аппетиты нового чиновничества церковного.

Теперь полная идеологическая лояльность по отношению к существующему политическому режиму и финансовая состоятельность стали главнейшими факторами в оценке просителя, обращающегося по духовной линии. Мне, православному монархисту, трудно об этом говорить, хотя для громадного числа соотечественников из публикаций российских светских изданий вроде «Совершенно секретно», «Московского комсомольца», «Новых известий» и тому подобных уже давно стала очевидна эта нравственно унизительная для миллионов простых православных людей ситуация в подножии высших эшелонов Церковной Власти. Можно было бы отмахнуться от этих публикаций, если бы не свидетельства подлинных документов, на которых они основаны.

Конечно, до сих пор некоторые представители православной общественности удостаиваются аудиенций и у Святейшего Патриарха, и у других крупнейших Иерархов. Но круг этих общественных организаций четко ограничен, они образуют собой своеобразный «пул» по образу и подобию, например, «пула» кремлёвских журналистов, которые допускаются к президентским мероприятиям. Естественно, эти тщательно проверенные «общественники» ни при каких условиях не будут поднимать перед Святейшим ни вопроса об отношении к ИНН и новой паспортизации граждан РФ, связанной с обязательным сбором электронной информации о каждом, ни проблемы засилия экуменизма, ни темы коммерциализации и даже криминализации многих приходов…

В лучшем случае эти «общественники» предложат свои усилия по борьбе с экспансией католицизма на территории России. Ведь для «православных» коммерсантов католики начинают проявлять себя как самые банальные конкуренты. Во всем цивилизованном мiре «религиозный» бизнес считается одним из самых доходных и свободных благодаря различным налоговым льготам. Отчего же не повоевать против католиков? Ведь на экуменическом фронте у «нас» с ними «полный ажур», а что касается табачка — то тут денежки врозь.

В итоге эти избранные «общественники» становятся неотъемлемой частью названного средостения. Но и этих «общественников» новое церковное чиновничество старается держать в «черном теле» и не допускать возникновения у них уверенной привычки доступа в Чистый. А как же иначе? Чтоб знали, чья там «власть»!

Сложившаяся за почти два тысячелетия исключительная особенность Высших Церковных Властей заключается в том, что персональная ротация там происходит исключительно естественным путем. В большинстве случаев никакие избирательные кампании им ничем не грозят. Персональные перемены в этих сферах порой разделены десятилетиями. И, на мой взгляд, это великое достоинство Архипастырской Власти по сравнению со всеми светскими, так называемыми «демократическими», учреждениями и институтами.

Но и это же достоинство — устойчивость персональной церковной власти — оборачивается тем, что она становится очень удобным условием для развития и укрепления корпоративного средостения. И вот тут многое зависит уже от личного отношения Архипастыря к такому средостению, а перед БОГОМ он уже вынужден отвечать, что его связь с пасомыми решительно нарушена.

СНОВА МИСТИЧЕСКАЯ МЕРЗОСТЬ

Меня, к сожалению, до сих пор мало волновали финансовые и коммерческие проблемы церковной жизни, хотя вполне могу оценивать духовный и морально-нравственный ущерб, которые наносятся неканоническими взаимоотношениями. Но симония — грех древний, и рядовые православные с ним как-то стерпелись, он не подрывает напрямую догматическое основание Православия, хотя разгул симонии очень часто соседствует с апостасией, догматическим отступничеством.

И все же, на мой профессиональный взгляд журналиста, основной функцией этого средостения является максимально полный, тотальный контроль над информационными потоками к вершинам Церковной Власти.

Несколько лет назад Архиепископ Тихон с должности Председателя Издательского Совета при Священном Синоде был возвращен в свою Новосибирскую епархию. Вскоре после этого произошли новые назначения среди сотрудников Совета. Так, например, на должность ответственного редактора[18] «Московского Церковного Вестника» был приглашен бывший активный автор и, кажется, одно время даже штатный сотрудник приложения к «Независимой газете» — «НГ-религии». В предыдущие годы он особенно прославился тем, что активно и последовательно поддерживал позицию гробокопателей, которые пытались выдавать так называемые «екатеринбургские останки» за Святые Мощи Царственных Мучеников, он резко критиковал позицию Священного Синода, решительно отказывавшегося принять этот мистический подлог.

Комизм этого персонажа заключается в том, что он поразительно похож на несколько уменьшенную копию и без того мелковатого Эдварда Радзинского в молодости. А ведь именно Э. Радзинский является, как это становится ясным только теперь, пожалуй, ключевым организатором екатеринбургского подлога.

Что касается журналистских качеств нашего персонажа в сочетании с человеческими достоинствами, то в публичной очной полемике он относится к категории типов, о которых говорят: «Плюй в глаза, он скажет…» и так далее. Никогда никаких аргументов он не слушает и не слышит, просто четко отрабатывает перед своими подлинными хозяевами раз и навсегда занятую позицию.

Если же обратиться к его вероисповедным достоинствам, то он по всем статьям относится к тому типу библейских, мистических мерзавцев, о которых я писал здесь выше. Давая ему такое определение, я не преследую целью банально оскорбить его расхожим словечком. Обращаюсь к этому слову не в бытовом его значении, которое мне просто неизвестно (я и не интересовался до сих пор его семантикой, этимологией в светском контексте). Использую же этот термин исключительно в богословском значении, для наиболее точного определения самого явления. Правда, и тут я затрудняюсь точно определить, к какой именно мерзости — Аммонитской, Сидонской или Моавитской (4 Цар. 16, 3; 23, 13) — данный мерзавец имеет прямое отношение.

Православная общественность после такого назначения попыталась возмущаться. Многочисленные протесты и разъяснения достоинств этого персонажа направлялись как напрямую к Святейшему Патриарху и в Священный Синод, так и публиковались в православных изданиях. В том числе и в тех, которые издаются по официальному благословению Его Святейшества. Но, вероятно, те силы, которые могущественно вдвинули этого мерзавца на новую должность, совершенно скрытым образом, без общественных, публичных разъяснений сумели его отстоять в новом качестве официального церковного газетчика.

Явные и сокровенные плоды этого необдуманного решения Церковных Властей стали себя последовательно являть на протяжении последних четырех лет. Забегая вперед, скажу, что в результате этого решения Церковные Власти стали жертвами многоходовой информационной спецоперации.

СРЕДОСТЕНИЕ В ДЕЙСТВИИ

Первым делом этот «фрукт» сменил большой газетный формат «Московского Церковного Вестника» на таблоидный и сразу вывел издание из круга больших политических газет, но сблизил его с бульварной прессой, которую читают в метро: таблоид легче листать в людской толчее. Правда, и вполне приличные издания, особенно неофициального характера, бывают таблоидного формата, но по самому типу таблоид — это ниша для частного чтива.

И тогда же «фрукт» стал добиваться изменения названия этого главного церковного газетного издания с «Московского Церковного Вестника» на просто «Церковный Вестник». Практически уверен в том, что доводы для этого были «убедительные»: дескать, определение «Московский» суживает статус издания до границ Москвы. Вероятно, в аргументации приводились и «наглядные» примеры вроде «Правды» и «Московской правды». Хотя при этом, естественно, умалчивались контраргументы вроде «Вашингтон Пост», «Нью-Йорк таймс», «Пари мач», которые являются глобалистскими изданиями и отнюдь не страдают от своей «местечковости».

Главная же проблема заключается в том, что периодические листок или брошюру «Церковный Вестник» в принципе может издавать любой церковный приход. «Московский Церковный Вестник» никто, кроме Патриарха Московского и всея Руси. Титульное именование Патриарха «Московский» имеет в рамках Православия вселенское значение, особенно памятуя о том, что Москва — Третий Рим. Да и не только для православных, а и для Рима Первого, и для Берлина, и для Вашингтона, и для Стамбула, и для Пекина или Дели — Москва в политическом смысле отнюдь «не пустой для сердца звук». Ну хотя бы этот мерзавец предложил на худой конец замену на «Российский Церковный Вестник»! Нет, и в таком виде его подлинным хозяевам это не нужно. Кастрированное заглавие главной церковной газеты обрекает это таблоидное издание на унылое прозябание в редакции на Погодинской улице и в нераспечатанных пыльных вязанках по епархиальным управлениям.

Пройдитесь по церквям Москвы, и вы найдете «Церковный Вестник» только в церковных лавках храмов, где настоятельствуют благочинные или другие должностные лица из аппарата Московской Патриархии, из Синодальных отделов. Рядового настоятеля храма можно заставить разве что лично подписаться на один экземпляр. На церковных же прилавках лежат таблоидные — «Православная Москва», «Мир всем» и форматно большие газеты — «Десятина», «Русь Державная», «Победа"… Так издание, которое по своему первоначальному назначению должно быть голосом, рупором, иерихонской трубой Святейшего Патриарха, низведено до уровня допотопного клаксона с резиновой грушей.

Но для неискушенных в тонкостях информационно-издательской политики Московских Иерархов достаточен факт самого регулярного появления «Церковного Вестника» на их письменных столах, и они считают, что просветительская и пропагандистская работа в этом направлении ведётся. А материал для докладов на ежегодных Московских епархиальных собраниях или на Архиерейских Соборах, материал для разделов, посвященных общей информационно-издательской ситуации в Церкви опять-таки поступает из Издательского Совета. Но это не беда, то есть не большая беда, по сравнению с другими более содержательными и даже судьбоносными проблемами.

Пора бы назвать до того безымянного персонажа данной части наших заметок. Вдруг подумает, что я не решаюсь назвать его мистическим мерзавцем впрямую. Нет, это не обаятельный Хлестаков, и даже не обворожительный Чичиков, хотя у него определенно есть что-то общее с этими анчутками[19] русской литературы. Сергей Чапнин.

Одним из первых его деяний в должности ответственного редактора тогда ещё «Московского Церковного Вестника» была новая попытка вернуться к пересмотру церковной, Синодальной позиции по отношению к так называемым «екатеринбургским останкам». Но появились публичные выступления по данному вопросу таких «зубров» синодальной политики, как Владыка Ювеналий, Митрополит Крутицкий и Коломенский, или Протоиерей Всеволод Чаплин (выступавший явно по благословению своего патрона — Владыки Кирилла, Митрополита Смоленского и Калининградского). Их суть сводилась к тому, что позиция Церкви и Священного Синода по вопросу «екатеринбургских останков», сформулированная ещё в 1998 году, остается неизменной, и что новые якобы научные «доказательства подлинности» выводов гробокопателей опровергаются другими независимыми научными исследованиями. Это заставило заткнуться ретивого «крота».

Но факт канонизации Святого Царя-Мученика Николая, Святых Царственных Мучеников вызвал жажду реванша у тех сил, которые на протяжении 1990−2000 годов строили козни на пути всецерковного прославления. Именно поэтому те же самые Темные Силы, которые устраивали погибель России, пленяли и убивали Русского Царя, в лице своих прямых наследников решили попросту отомстить Русской Православной Церкви и её Священноначалию за эту духовную дерзость в условиях нового мiрового порядка. Одним из усилий этой мрачной корпорации и было внедрение «крота» в ключевой информационный сектор Московского Патриархата.

ЦАРЬ СЛАВЫ И СЛАВА ЦАРЯ

Исключительной особенностью прославления Святых Царственных Мучеников Дома Российского было то, что свидетельства о Святости Государя и Его Семьи перед лицом ЦАРЯ Царей исповедовались и собирались всем церковным народом. Более того, начиная с 1989 года на имя Его Святейшества Святейшего Патриарха Пимена Патриарха Московского и всея Руси и в адрес Священного Синода начали поступать коллективные обращения верующих даже не с прошениями, а фактически — с требованиями либо соборно канонизировать Святого Царя Мученика Николая и Его Семью, либо официально признать Их канонизацию Русской Православной Церковью Заграницею 1 Ноября 1981 года. Такого духовного дерзания среди простого церковного народа по отношению к своему Священноначалию ещё не бывало во всей тысячелетней истории нашей Православной Церкви.

Ко времени Архиерейского Собора в Августе 2000 года готовились материалы на канонизацию тысяч Новомучеников и Исповедников Российских. Но всецерковно были прославлены далеко не все из этого сонма. И все же канонизационная статистика поражает. Деяния и подвиги ХРИСТА ради более тысячи отечественных Святых Новомучеников и Исповедников были тщательно исследованы сначала в епархиях, а затем Синодальной Комиссией по канонизации Святых и признаны достойными всецерковного прославления на Соборе.

Никак не хочу умалять этот великий духовный труд, который также не имеет прецедентов в истории Русского Православия. Но считаю необходимым отметить очевидное противоречие между количеством веских оснований для прославления тех или иных Новомучеников, почитание Святости которых отнюдь не свидетельствовалось множеством чудес, и напротив — громадным множеством всероссийских свидетельств, подтверждающих Святость Государя, Святость Царской Семьи. Иные канонизированные Священномученики из числа Владык и священников глубоко чтились в местах их подвигов, которые практически были неизвестны остальному церковному народу. И все же эти свидетельства сугубо местного почитания не вызывали сомнений для всецерковной канонизации. Иначе дело обстояло с Царем и Его Семьей.

Но чудо с мироточением даже не иконописного подлинника, а типографской копии иконы Святого Царя-Мученика Николая на исходе девяностых годов стало известно всей Российской Федерации и верующим так называемых стран СНГ. И отнюдь не методами пропаганды, агитации это совершалось. Мvроточивая икона Государя Николая Александровича шествовала по сотням храмов нашего единого Православного Отечества и свидетельствовала о Святости Царя сонмам и сонмам православных — мvроточением, благоуханием, чудесами исцеления и другой потребной молящимся помощью.

И все же на уровне высших Церковных Властей уже накануне Архиерейского Собора звучали опасения, что канонизация Святости Царя Николая и Его Семьи может вызвать последующие внутрицерковные «разделения», политический ажиотаж. Определенные средства массовой информации (СМИ) старательно раздували значимость этих опасений, особенно в канун 82-й годовщины убийства Царской Семьи. Свою лепту в этот гевалт внёс и названный Сергей Чапнин. Среди православных бродили сомнения, что Собор совершит Царскую канонизацию. Вместе с тем ходили слухи, что со стороны президента РФ В.В.Путина было высказано решительное одобрение этой канонизации. Празднование персонального почитания Святых Царственных Страстотерпцев на Соборе было установлено 4/17 Июля — в день их мученической кончины. Правда, канонизационная формула, по представлениям части верующих, к которым я отношу и себя, была несколько «ущербной» по отношению к содержанию Их Духовного Подвига. Титульная формулировка «Страстотерпцы» как бы сводила Их Подвиг к страданиям в условиях заточения с Марта 1917 — по Июль 1918 годов и к мучениям самой кончины.

ГОСПОДЬ попустил омрачить Августовские Соборные торжества канонизации гибелью атомного подводного крейсера «Курск», и праздник промыслительно совершился «со слезами на глазах». Уже потом простым верующим стало известно, что два (или три) Архипастыря-Соборянина затруднялись признать Святость Государя Николая Александровича. А один Архиерей из этого числа — Его Высокопреосвященство Владыка Николай, Митрополит Нижегородский и Арзамасский — к своей подписи под канонизационным актом присовокупил своё личное свидетельство о не признании им Святости своего тёзки — Святого Царя-Мученика Николая.

Эта явно мистическая особенность соборного акта усугублялась тем, что именно в Нижегородской Епархии, находится Свято-Дивеевский монастырь, где с 1991 года почивают Святые Мощи Преподобного Серафима Саровского. А ведь Саровский Пророк предсказывал, что того Государя, Который его прославит, он сам прославит ещё больше. При всем благоговейном почтении к памяти Нижегородского Митрополита Николая, который так и не дожил до первого официального празднования в России Святых Царственных Мучеников — 17 Июля 2001 года, стоит все же отметить, что накануне своей смерти Владыка Николай в конце Мая или начале Июня 2001 года дал интервью упоминавшейся уже в этих заметках газете «НГ-религии». В том интервью он решительно подтвердил своё несогласие с соборной канонизацией Его Императорского Величества Государя Императора Всероссийского Николая II Александровича.

Вслед за Соборной канонизацией первое официальное церковное празднование дня памяти Святых Царственных Мучеников 17 Июля 2001 года было ознаменовано высочайшим внутренним подъемов среди верующего народа. В Москве, к примеру, об этом можно было судить «от противного"… В прежние годы ревнители Святости Царя Николая в этот день тысячами и тысячами собирались на молитвенные стояния и Крестные Ходы. До 1993 года они собирались у бассейна «Москва» — у закладной часовни «Державной» в честь возрождения Храма Христа Спасителя. А после — на Славянской площади у часовни памяти героев Плевны. Но в 2001 году на Славянскую площадь пришло всего несколько сот человек. Это свидетельствовало о том, что остальные, приезжавшие сюда с московских окраин, из Подмосковья, из других городов России и стран СНГ прежде, теперь посчитали более достойным отпраздновать этот день в своих храмах. Внешнее, общественное выражение своего благоговения пред Августейшими Святыми сменилось благоговением более углубленным, в сугубо церковном чинопоследовании. Многие из этих тысяч впервые причащались Таин Христовых с уже гласными молитвословиями Святому Царю Николаю и Его Семье.

Конечно, был очевиден некоторый урон относительно внешнего выражения активности православной общественности. Но чинная церковная служба для большинства верующих всегда предпочтительнее околоцерковных мероприятий. Сокровенная Слава Государя наконец явила себя в духе подлинно соборном и всецерковном. И это стало нестерпимой язвой для вынужденно смолкнувших противников канонизации как в церковной среде, так и вне церковных стен.

ЗАДАЧКИ ДЛЯ СПИЧРАЙТЕРОВ[20]

На всем протяжении девяностых годов среди почитателей безпримерного в истории Православной Государственности подвига самоотречения и самоотвержения Главы Государства, Который ради духовного спасения пожертвовал Своей Семьёй, было немало тех, кто чтил как Святого Мученика Друга Царской Семьи Григория Ефимовича Распутина-Нового.

Непредвзятому взгляду было совершенно очевидно, что клеветнически искаженная личина сибирского крестьянина была необходима врагам Православной Самодержавной России для глумления на Царем, Его близкими и над самой Царской Властью. Простые верующие, разобравшись с клеветой на Царя задолго до специалистов и Синодальной комиссии по канонизации Святых, стали резонно полагать, что и вся грязь, которая им навязывалась в связи с Григорием Распутиным, имеет ту же самую природу, что и клевета на Царя. А если этот человек оклеветан безвинно, да к тому же он терпел эту клевету на протяжении последнего десятилетия своей жизни, то считать его человеком в духовном смысле «рядовым» вряд ли справедливо. Ведь только постоянный молитвенный труд дает силы на подобное долготерпение.

Это тоже совершенно понятно каждому рядовому Христианину, которому доводилось одолевать гораздо меньшие духовные искушения со стороны ближних и дальних. Такой рядовой христианин невольно начинает сравнивать собственные способности к терпению и исторический пример Григория Распутина, чей жизненный путь завершился в условиях диких предсмертных истязаний. Как правило, клевета на Царя содержалась в тех же «исторических» источниках, которые живописали якобы распутный и авантюрный жизненный путь Григория Распутина. Почему же нужно подходить к этим «источникам» по двойному стандарту? Тому, что там содержится о Царе и Царице, мы уже не верим. А тому, что о крестьянине мы должны верить?!

Внешнее могущество злонамеренной клеветы на Императора Николая Александровича, на Императрицу Александру Феодоровну, даже на старших Царевен Ольгу и Татиану, клеветы, которая в первую очередь и препятствовала Их канонизации в России, окончательно рухнуло в сознании церковного народа. Конечно, миллионы российских обывателей и после канонизации находятся в плену злонамеренных легенд об Императоре. Их постоянно поддерживают СМИ и такие толкователи российской истории как Эдвард Радзинский. Но освобожденное от этой клеветы сознание церковного народа просто не может не задаваться вопросом: каким же все-таки человеком был Царский Друг Григорий Ефимович Распутин-Новый? И оно начинает искать ответ на этот вопрос не в привычных пропагандистских штампах. Верующий человек пытливо всматривается и в себя, и в прошлое России… Некоторые приходят к выводу — Григорий Распутин был Святым Мучеником, он пострадал как за свою православную верность ХРИСТУ, так и за своё служение не за страх, а за совесть — Царю.

Но обращение к истории России обнаруживает другой парадокс почитания Святого Царя Мученика Николая частью верующего народа. Русское Православное Царство разрушили, убив Царя и Его Семью. А кто создал это Царство, которое манит православных своим духовным величием, благочестием и могуществом? Кто был Первым Русским Царем? Оказывается, судя по историческим «источникам», Им был кровожадный злодей, распутник, враг Священноначалия и благочестия. Очень знакомый перечень эпитетов, не правда ли?

И еще один вопрос напрашивается у пытливого Христианина, чающего стать верным гражданином Царствия Небесного. Заметьте: не Республики Небесной, не Небесного Советского Союза, не Небесной Федерации, а прямо-таки Царства… А ради чего и во образ чего создавалось Русское Православное Царство? Его грядущее ещё Святитель Петр Московский характеризовал как Новый Израиль и Новый Иерусалим. Оказывается, что такие русские Святые, как названный Святитель Петр, как Московские Святители Алексий, Макарий, Филарет видели Русское Царство как икону Царствия Небесного. А Святой Праведный Иоанн Кронштадтский дерзал напоминать народу, что Русская Земля — подножие БОЖЬЕГО Престола!

Кому же более всего было ненавистно вдохновенное и рукотворное созидание иконы Царства Небесного на земле? Думаю, всякому ясно: сатане и его сподручным. Так кому же выгодно было первого строителя этой иконы выставить перед лицом потомков злодеем, развратником и борцом со Священноначалием?

Когда же верующие люди начинают выяснять, что первого Русского Царя — Государя Иоанна Васильевича Грозного ещё в конце XVI-го и в XVII веке почитали как Святого, что его изображали на иконах и фресках того времени с нимбом, а его имя было внесено в некоторые месяцесловы того времени, то вера в характеристики этого Государя, данные ему Н.М.Карамзиным, К.С.Аксаковым, С.М.Соловьевым, Н.И.Костомаровым и их последователями, резко падает в цене в глазах пытливого Христианина.

Что же тут удивляться, что такие люди разыскивают старинные церковные изображения Царя Иоанна, копируют их или в силу своих дарований пишут новые иконы этого Государя? Но самое главное не это. Такие люди начинают обращаться к Царю Иоанну как к некогда церковно признанному, например, в Москве или на Вологодчине местночтимому Святому. И в этом нет ничего канонически зазорного. Конечно, если молитвенно обращаться к пустому месту, по таким молитвам ничего, кроме пустоты, не приобретёшь. Но если обращаешься с молитвами к давно умершему человек, который по твоим сведениям был великим подвижником у БОГА, то результатом этих молитв становится совершенно определенный и конкретный духовный опыт.

Именно так было со множеством русских людей, которые задолго до официальной канонизации в России стали обращаться к заступничеству Святого Царя-Мученика Николая. Приобретая положительный духовный опыт, они начинали открыто исповедовать Святость этого Царя. Результат известен. И это притом, что в девяностые годы Священноначалие и в Москве, и в других епархиях резко ставило вопрос о недопустимости содержания в наших храмах икон ещё не канонизированного Святого.

Батюшки из числа ревнителей выслушивали эти указания, например, на Московских епархиальных собраниях и потом, те, кто поосторожнее, переносили образы Царя-Мученика в алтарь, и выносили их оттуда только по Царским Дням, а другие и вовсе всё оставляли в своих храмах, как и прежде.

И это бесило! Причем в первую очередь не то Высокое Начальство, которое вещало с кафедры эти требования благочиния и дисциплины. Бесило в первую очередь тех, кто уже пристроился возле этого Начальства и шептал, шептал, шептал, а заодно составлял очередные «правильные» тексты для речей своих патронов… Недошептались, недоспичрайтились. Царя Николая прославили.
Что же теперь этим спичрайтерам оставалось делать?

«НЕЛЬЗЯ ЖЕ ВМЕСТЕ ПОКЛОНЯТЬСЯ УБИЙЦАМ И ИХ ЖЕРТВАМ»

Если напрямую почитателей подвига Царской Семьи, которые в самом деле чают и ждут Всенародного Покаяния, уже невозможно обвинить в духовной недисциплинированности, необходимо на них наехать с другого конца. Ведь сколько среди них почитателей Царя Иоанна Грозного и Григория Распутина! Вот за это надо их и заклеймить на самом высшем церковном уровне.

15 Декабря 2001 года, в котором впервые праздновался день Святых Царственных Мучеников, на Московском епархиальном собрании Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II зачитывал большую речь, над содержанием которой трудились многие специалисты. Вообще Святейший Патриарх в силу своей глубокой образованности и личных дарований прекрасно говорит с кафедры, то есть он полностью владеет искусством ораторской импровизации. Это особенно наглядно по Рождественским и Пасхальным праздникам, когда накануне их рассылается текст его официального приветствия для чтения в храмах и для публикаций, а в самый день праздника Святейший выступает по телевидению и радио, когда свободно говорит о том, что чувствует и думает. Не беру на себя труд сравнивать эти официальные и живые тексты содержательно, но стилистически эти обращения весьма разнятся. Для любого мало-мальски специализирующего в этой области человека совершенно ясно, что письменные тексты Патриарх сам не составляет, поручая их своим помощникам — тем самым спичрайтерам.

В обращении к епархиальному собранию, зачитанном Святейшим Патриархом 15 Декабря 2001 года, содержался следующий пассаж, имеющий прямое отношение к нашей теме:

«В последнее время появилось довольно много цветных, прекрасно изданных, с позволения сказать, „икон“ Царя Ивана Грозного, печально известного Григория Распутина и других темных исторических личностей. Им составляются молитвы, тропари, величания, акафисты и службы. Какая-то группа псевдоревнителей Православия и Самодержавия пытается самочинно, „с черного хода“ канонизировать тиранов и авантюристов, приучить маловерующих людей к их почитанию.

Неизвестно, действуют ли эти люди осмысленно или несознательно. Если осмысленно, то это провокаторы и враги Церкви, которые пытаются скомпрометировать Церковь, подорвать ее моральный авторитет. Если признать Святыми Царя Ивана Грозного и Григория Распутина и быть последовательными и логичными, то надо деканонизировать Митрополита Московского Филиппа, Преподобного Корнилия, игумена Псково-Печерского, и многих других умученных Иваном Грозным. Нельзя же вместе поклоняться убийцам и их жертвам. Это безумие. Кто из нормальных верующих захочет оставаться в Церкви, которая одинаково почитает убийц и Мучеников, развратников и Святых? Если же эти люди действуют не вполне осознанно, а подчиняясь своим эмоциям, своей жажде сильной власти, олицетворяемой Иваном Грозным, своему стремлению увидеть в России, наконец, порядок вместо того морального и криминального беспорядка, в котором мы все еще находимся, то им бы следовало понять одну элементарную истину, много раз доказанную всей человеческой историей. Несправедливость и зло невозможно победить, искоренить внешним насилием и другим злом. Жестокостью и насилием, которые сами по себе есть зло, но которые иногда используются для достижения якобы добрых целей, можно на какое-то время ограничить проявления зла; страхом можно загнать зло в подполье, вглубь, но там оно будет продолжать расти и умножаться, будучи недоступным внешнему давлению. Корень зла не вовне, а внутри человеческой души, в отсутствии или искажении моральных ценностей, в греховной воле, в потемнении сознания. Победить зло, исправить жизнь можно только осознанным глубоким покаянием, изменением всего строя жизни, возвращением на путь добра и правды, то есть к БОГУ».

По сравнению с официальной публикацией я позволил себе внести минимальные орфографические изменения в титулатуре Святых. Например, вместо «прп. Корнилий» написал здесь «Преподобный» полностью, но в остальном никаких дополнений себе не позволил. Не хочу пытаться представить дело так, что Святейший не вникал в содержание составленного для него доклада, и потому полагаю, что он читал его с осознанием полной ответственности. И, к сожалению, не заметил богословского подвоха. Ведь речь составляли ему неверующие люди, точнее не Христиане. Почему я дерзаю так утверждать? Обратимся к ключевому тезису этого пассажа:

«Нельзя же вместе поклоняться убийцам и их жертвам. Это безумие. Кто из нормальных верующих захочет оставаться в Церкви, которая одинаково почитает убийц и Мучеников, развратников и Святых?»

Складывается совершенно определенное впечатление, что составитель этого текста не просто не принадлежит Христианской Церкви, но даже ради исполнения своих профессиональных спичрайтерских задач не посчитал нужным достаточно внимательно познакомиться с содержанием Нового Завета и Церковного Предания, относящегося к этому периоду. Иначе бы он знал, что Святой Мученик Сотник Лонгин не только сам руководил казнью ИИСУСА ХРИСТА от начала и до конца, но своим копьем он пронзил ребра СПАСИТЕЛЮ.

Но Христиане вот уже почти две тысячи лет в своем «безумии» чтут Святого Лонгина, который через покаяние уверовал в БОГА-ХРИСТА и сам был умучен за это. Инославные протестанты, не признающие Священного Предания, видимо, не признают и Житие Святого Воина Лонгина. Хотя знаменитое копье Лонгина чтится не только католическим, но и протестантским Западом. Что же касается Православной Церкви, то для Неё копьё Лонгина — Литургическая Святыня, с помощью которой в каждом храме совершается Проскомидия и подготавливается Таинство Евхаристии. Этот Богослужебный факт безусловно известен Его Святейшеству Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II.

Но даже протестанты, отвергающие Предание Церкви, чтут, как могут, Святого Первоверховного Апостола Павла, который, будучи знатным фарисеем Савлом, не только науськивал толпу ветхозаветных ревнителей убить Первомученика Архидьякона Стефана, но во время его убийства сторожил одежды убийц. Лично принять физическое участие в этом кровопролитии мешала его принадлежность к фарисейской касте. Но ни сам Апостол Павел, ни его почитатели-современники не отвергали этого факта соучастия в убийстве Ученика ХРИСТА, которое подробно описано в Деяниях Апостолов.

Тайные Ученики ИИСУСА Иосиф Аримафейский и Никодим были членами синедриона, который вынес смертный приговор ИИСУСУ ХРИСТУ. Церковное Предание относит Иосифа к числу 70 Апостолов, первыми проповедовавших Христианство в Англии (Память Святого Иосифа 31 Июля и в Неделю Святых Жен-Мvроносиц). Святой Никодим стал единомышленником Иосифа и участвовал в погребении СПАСИТЕЛЯ. Его память Церковь отмечает 28-го Августа. Как мне разъяснял авторитетный библейские историк Его Высокопреосвященство Владыка Вениамин, Архиепископ Владивостокский и Приморский, Святые Иосиф и Никодим не участвовали именно в том заседании синедриона, на котором было решено казнить ИИСУСА ХРИСТА. Они сознательно уклонились от этого совещания. Но вину соучастия в попущении Богоубийства, в непротивлении ему никто со Святых Иосифа и Никодима не снимает: ведь они могли участвовать в этом совете и до конца отстаивать невиновность ХРИСТА. Подобно этому вина в попущении цареубийства лежит на всем Русском Народе, хотя его организаторы и главные исполнители не были русскими людьми.

Если же обратиться к святцам первых веков Христианства, то случаи, когда мучители и убийцы Христиан обращались ко Христу, исчисляются десятками, если не сотнями. Таким образом, сам по себе тезис «Нельзя же вместе поклоняться убийцам и их жертвам. Это безумие», — справедлив только для нехристианского рационального мышления. ХРИСТОС же исповедовал именно это «суеверие» и «безумие». Вот и мы безумны ХРИСТА ради (1 Кор. 4, 10). И наоборот говорил бывший убийца Христианина — раскаявшийся Святой Апостол Павел: Мудрость мiра сего есть безумие пред БОГОМ (1 Кор. 3, 19).

ХРИСТОС приходил к блудникам и развратникам и обращал их в СЕБЯ. И в последующие времена многие из грешников становились Святыми, будучи прежде покаяния развратными. Хрестоматийны примеры Святой Марии Египетской и Мученика Вонифатия. Если в приведенном отрывке речи Его Святейшества разврат относится к Г. Е.Распутину, то Мученик Григорий сам неоднократно признавал, что в юности и молодости вел очень греховную жизнь, но в 27 лет ему было явление Святого Праведного Симеона Верхотурского, когда он коренным образом в глубоком покаянии изменил свою жизнь. Если же говорить о «разврате» петербургского периода жизни Г. Е.Распутина-Нового, то эти сведения большей частью того же разряда, как и клевета на Святого Царя-Мученика Николая или необдуманное повторение грязных слухов порядочными, но излишне доверчивыми людьми, которые сами лично не были очевидцами чего-либо развратного в поведение Распутина.

Здесь неуместно удаляться в доказательства причастности или непричастности Благоверного Царя Иоанна Грозного к смертям Святителя Филиппа Московского и Преподобного Корнилия Псково-Печерского. Самые ранние обвинения об этом исходят от князя Андрея Курбского, который в то время уже бежал из России и не мог быть самовидцем этих событий. Самый ранний список Жития Святителя Филиппа относится к 20-м годам XVII века. Желающие могут внимательнее рассмотреть историческое достоинство этого источника в специальной литературе. Но можно сказать совершенно определенно, что в такой литературе не содержится неопровержимых современных этим событиям свидетельств прямой или косвенной причастности Царя Иоанна к смерти этих Святых — Филиппа и Корнилия.

Более того, православная общественность неоднократно призывала своих единоверцев безпристрастно, детально и всесторонне разобраться именно в этих обвинениях против Царя Иоанна. Однако спорные моменты истории определенной стороной однозначно трактуются в обвинительную строну против Первого Русского Государя. Допустимо ли Первосвятителю в подобной спорной ситуации заведомо выбирать одну сторону?

Увы, этот вопрос вот уже несколько лет остается риторическим. Почему? Да он просто не доходит до ушей Святейшего. В нарисованной спичрайтерами специально для Патриарха картине современной православной общественной жизни почитатели Святости Григория Ефимовича Распутина-Нового и Царя Иоанна Васильевича Грозного представляют собой маленькие, но сплоченные маргинальные группки провокаторов, которые развили бешеную пропагандистскую деятельность, чтобы любыми способами и приемами подбить народ на новые требования о всецерковной канонизации. На этот раз о канонизации названных в докладе «одиозных» исторических фигур. Правда, в Декабре 2001 года еще никаких требований не было…

(Продолжение следует)

СНОСКИ И КОММЕНТАРИИ
14. Мы тогда уже знали, что это любимые цветы Святейшего Патриарха.

15. В середине Июля 1991 года накануне Царских дней МВД СССР запретил нашу большую заставу со знаменами, хоругвями и большим планшетом с текстом воззвания и фотографиями Святых Царственных мучеников, и мы мирно подчинились решению гражданской администрации, сохранив, однако, малое стояние из двух-трех братчиков по распространению монархической литературы, икон и фотографий Царской Семьи, русской грамоты «Земщина» и журнала «Царь-Колоколъ». После Августовских событий Сентября 1991 года большие заставы Предсоборного Совещания у Елоховского собора возобновились и продолжались до лета 1992 года. — Л.Б.

16. Аббревиатура ОВЦС в начале девяностых расшифровывалась как Отдел внешних церковных сношений. — Л.Б.

17. Государственная легитимность… Выпуск первый. СПб.-М., 1994. С. 166.

18. Номинальным главным редактором и «Московского Церковного Вестника» и «Журнала Московской Патриархии» является Председатель Издательского Совета Протоиерей Владимир Силовьев. Ситуация весьма распространенная в современной практике, когда человек, по своим профессиональным качествам и способностям совершенно далекий от практики СМИ, в силу должностных или финансовых возможностей становится главным редактором того или иного издания, а всю его работу выполняют профессионалы из редакционного штата, а он осуществляет только самое общее руководство, сводимое к непрофессиональной цензуре. Правда, наша смута породила и другой феномен, когда непрофессионалы становятся неплохо действующими главными редакторами. Но в данном случае налицо первый вариант. Председатель Издательского Совета взял на себя всю морально-нравственную ответственность за действия профессионала, работающего под прикрытием. — Л.Б.

19. Многие филологи и историки Русского Языка считают, что «анчутка» суть простонародное производное от «антихриста», с чем я совершенно согласен. Но В.И.Даль и такие современные исследователи, как В.В.Иванов, В. Топоров, М. Власова полагают, что это наименование духов, демонов, преимущественно водяных. «АНЧУТКИ — чертенята, Допился до анчутков». (Даль Владимир. Толковый словарь Живого Великорусского языка. Т. 1, А-З. М., 1978. С. 19). — Л.Б.

20. Спичрайтер, англ. — специалист для составления речей своим начальникам.