Нашумевший доклад Госдепа США о религиозной ситуации в России, о котором подробно писала Правая.Ру (см. материал «Свобода без совести»), получил адекватный ответ Председателя ОВЦС Русской Православной Церкви митрополита Кирилла. Как известно, в своем докладе госсекретарь США Кондолиза Райс обвинила Православную Церковь и российское государство сразу в нескольких «антидемократических грехах»:
— в сращивании с государством; — в использовании государственных ресурсов (в том числе ФСБ) для борьбы с «религиозным меньшинством» и католической церковью; — в упоминании имени Патриарха сразу же после имени президента в ежегодном президентском послании; — в нарушении религиозной свободы граждан Церковью в больницах, школах, армии и т. д. — в отсутствии «межрелигиозного диалога».
По всем позициям Владыка дал госпоже Райс четкие ответы. Несмотря на то, что ответ выдержан в дипломатическом стиле, основные его тезисы достаточно жестко выражают несогласие с позицией Госдепа.
В самом начале послания митрополит Кирилл дает понять, что обращается исключительно к «госпоже Райс», а также воздает должное «кропотливой аналитической работе по сбору и обработке информации», проведенную американским ведомством. К сожалению, отмечает Владыка, в России нет такого интереса к США. Что произошло бы в обратном случае, в послании не говорится, но позволяет надеяться, что, будь такой интерес, российские открытия дали бы фору американскому докладу.
Далее митрополит опровергает обвинение «в сращивании Церкви и государства». Он пишет, что Церковь по закону отделена от государства, что «наряду с отсутствием государственного финансирования религиозной деятельности, является красноречивым свидетельством независимости Церкви от государства».
Также под сомнение ставится политическая значимость упоминания имени Патриарха после имени президента. По мнению Владыки, это дань уважения лицу, пользующемуся всенародным авторитетом. В качестве контраргумента приводятся молитвенные завтраки в США, где подобное не является ущемлением равноправия. В конце концов, по мнению православного иерарха, автоматическое применение принципов равноправия здесь неуместно. Это замечание довольно прозрачно показывает специфику американского подхода к разного рода событиям, оценки которых могут варьироваться в зависимости от желания самих аналитиков.
После этого Владыка переходит к разбору церковно-государственных соглашений. Он сокрушается об отсутствии таковых у других, представленных в России, религиозных организаций. По его мнению, заключение соглашений — это правовое закрепление именно партнерских отношений, а не огосударствление Церкви. Для примера упоминаются другие страны, где подобные соглашения заключаются во благо всего общества.
Далее Владыка сожалеет о том, что отношения с государством все еще недостаточно глубоки. Он сокрушается, что в армии все еще нет капелланов, заключенных опекает малое количество священников, а уж ситуация с российскими дипломатами никуда не годится — слишком мало православных миссий при русских зарубежных посольствах. Этим самым нарушается религиозная свобода, ибо и военнослужащие, и заключенные, и дипломаты лишены поддержки, которая им нужна, по их же словам и просьбам. Но, увы, Церковь в отношении с государством пока еще не дошла до такой — всеобъемлющей — реализации религиозной свободы. Тогда, как в США, капелланы вовсю осуществляют свою деятельность в рядах действующей армии, — замечает Владыка.
Далее митрополит Кирилл описывает проблемы нашего времени, упоминая, например, выставку «Осторожно: религия!». По его мнению, такие выставки как раз противоречат религиозной свободе, поэтому наказание организаторов действа — это результат борьбы Православной Церкви против угрозы «общественному порядку и правам граждан».
Стараясь соответствовать закону о свободе совести, Церковь продолжает настаивать на том, что каждый гражданин вправе быть религиозным. Никто не может препятствовать человеку знать больше о религии или посещать места культового назначения. Реализуя эти заложенные в Конституции демократические права, Церковь идет в школы, бывшие 70 лет под властью атеизма, чтобы «стимулировать уважение к религиозным взглядам, вернуть людям нравственную основу жизни».
Потому Владыка считает, что «преподавание школьных предметов с позиций материализма является нарушением права родителей на обучение детей в соответствии с их мировоззренческими взглядами». Эта очевидная истина для любого американского гражданина пока не всем понятна в России. Но как только ее осознают, и «Основы православной культуры» будут введены, конечно, «с согласия большинства родителей», то дети получат возможность бесконфликтно жить в современном поликультурном обществе". Эта картина идеального будущего совершенно неожиданно смазывается именно госдепом, специалисты которого, по мнению Владыки, не могут разобраться — «хорошо будет или плохо», ведь в докладе прошлого года возможное введение данного предмета в школе было названо «достижением в области религиозной свободы».
Далее Владыка недоумевает, почему в докладе «говорится об отсутствии „движения по продвижению межрелигиозного диалога“». Наоборот, стараниями Православной Церкви он был установлен путем учреждения Межрелигиозного совета. Там обсуждаются самые разные проблемы, в том числе — проблема международного терроризма.
Заканчивая свое послание, митрополит Кирилл просит госпожу Райс обратить внимание на то, что авторы доклада (не она сама) пользовались непроверенной или ангажированной информацией. Мало того, некоторые организации, передавшие информацию госдепу США, «представляют интересы узких групп, а не формирующегося гражданского общества в целом». Этого можно было бы избежать в случае обращения авторов доклада к Православной Церкви, которая также является неправительственной организацией. Неужели Церковь, «обладающая значительным авторитетом в российском обществе», не помогла бы американским специалистам и не снабдила бы их наиболее полной и достоверной информацией о религиозной свободе в России. Потому Владыка считает, «что ознакомление с проводимой нашей Церковью работой и привлечение более широких информационных и общественных ресурсов могло бы придать большую информативность и точность Докладам о религиозной свободе Государственного департамента США».
Увы, этого не произошло. Доклад получился неубедительным и односторонним, что для настоящих спецов недопустимо. Однако, ироничные нотки в послании митрополита Кирилла не оставляют сомнения — данные может и неточны, зато выводы слишком очевидны и предсказуемы. Они настолько же противоречивы, насколько и ангажированы. Ответ Владыки — это и сигнал российскому обществу. Вместо исследования под госдеповским докладом следует понимать пропаганду, направленную понятно против чего и против кого. Если кто-то продолжает считать, что госпожа Райс и ее ведомство создало настоящий аналитический продукт — прочтите послание митрополита еще раз. Если сомнения останутся, то тут уже ничего не поделаешь. Правая.Ru
