Преподобномученица Екатерина (Константинова)

Память 20 марта

Преподобномученица Екатерина родилась в 1887 году в деревне Саврасово Солнечногорской волости Клинского уезда Московской губернии в семье зажиточного крестьянина Григория Константинова, владельца столярной мастерской и чайной, при которой была мелочная лавка. В 1905 году Екатерина поступила послушницей в Скорбященский монастырь в Москве, находившийся на Долгоруковской улице недалеко от Бутырской заставы. Здесь она подвизалась до его закрытия в 1918 году, после чего вернулась на родину в деревню Саврасово. В 1919 году скончались её сестра с мужем, а их трое маленьких детей остались сиротами. Екатерина взяла их к себе и воспитала. Все это время она хотя и жила вне стен обители, но продолжала исполнять все монашеские правила и старалась как можно чаще бывать в храме. Зарабатывала она шитьём одеял и починкой мешков для колхоза.

В ходе массовых гонений на Русскую Православную Церковь в арестах принимали участие не только чекисты, но и милиционеры. Все сотрудники Солнечногорского районного отделения милиции тогда во главе с начальником занялись арестами необходимого числа «врагов народа», не останавливаясь ни перед чем.

23 февраля 1938 года начальник отделения милиции сочинил справку, будто бы составленную на основании показаний свидетелей, что Екатерина Константинова говорила: «Вот опять бегают, какие-то нужны выборы, на что они нужны, есть у власти — пусть руководят до времени или боятся войны. Пересажали, теперь новых выбирать, так нечего выбирать, они уже выбраны, и так жмут хорошо; вот вам плохо жилось при царской-то власти, вон ваши коммунистов-то как расстреливают, но и этим придёт конец».

Почти сразу после написания этой справки сотрудники милиции арестовали монахиню Екатерину и поместили в камеру предварительного заключения Солнечногорского отделения милиции.

Следователем для дачи свидетельских показаний был вызван на допрос односельчанин, который рассказал, что «Екатерина Константинова в настоящее время обряд свой монашеский не бросила, имеет связь с попом Нарвским, систематически ведёт среди населения и колхозников контрреволюционную агитацию. Имелся случай в последних числах октября 1937 года — она лично при мне подошла к парникам колхозным и говорит: „Вот сколько колхоз затратил денег на парники, а всё равно овощей мало дают, и так во всех колхозах безобразие такое. Сколько ни строит советская власть, а всё прахом идёт. Смотри, какие овощи дорогие против прежнего времени. У нас, бывало, в монастыре и то лучше были огороды без всяких парников, и овощи дешевле были, да и лучше мы жили в сто раз. Вот что значит — не почитают Господа Бога, Он за то вас и карает. И если будете работать, всё равно пользы нисколько в колхозе не будет. При мирной обстановке с голоду помирают… Когда я была в монастыре, и в военное время у нас всего было много и дёшево. Вот если бы руководство старое опять всё ожило бы, а то вот теперь мучаетесь, бросили бы всё и ушли, пусть бы сами коммунисты копались в огородах и строили парники“».

Заручившись им же составленными «показаниями свидетелей», следователь допросил арестованную.

— Следствие располагает данными, что вы систематически вели контрреволюционную агитацию против коммунистической партии и советской власти, — заявил он.

— Виновной себя в контрреволюционной агитации не признаю, а между собой мы с монахинями своими мнениями делились, что хорошо было при царской власти и плохо при советской. Что именно мы говорили, я сейчас припомнить не могу, — ответила матушка.

На вопрос следователя, с кем она имела связь из монашек и священников, она ответила:

«…Имею ещё ряд знакомых монахинь, вместе ходим молиться… Имею знакомых монашек на Сходне, встречалась я с ними только в церкви, в настоящее время они арестованы, на квартире у них я была один раз…» (Речь идёт о преподобномученице Наталии Баклановой и находившихся вместе с ней на Сходне сестрах Прошкиных). Виновной себя в контрреволюционной деятельности не признала.

На этом допросы были закончены, и 11 марта 1938 года тройка НКВД приговорила Екатерину к расстрелу. Послушница Екатерина Константинова была расстреляна 20 марта 1938 года и погребена в общей безвестной могиле на полигоне Бутово под Москвой.

В феврале 1940 года возникло расследование по поводу двух осужденных к десяти годам заключения людей. Стали вызываться свидетели, которые показали, что написанное в протоколах ими не говорилось, а если что и говорилось, то в протоколах записано искаженно. Были подняты другие дела, и из них выяснилось, что солнечногорские милиционеры почти во всех делах сфальсифицировали показания свидетелей, после чего им не нужно было уже добиваться, чтобы сами обвиняемые признали свою «вину». Выдуманы были показания свидетелей и по делу послушницы Екатерины. Когда это выяснилось, свидетели были передопрошены. Один из них показал, что послушница Екатерина «в период советской власти… занималась стежкой одеял… чинила мешки для колхоза. Она была верующая и каждый праздник ходила… в церковь. Никакой контрреволюционной деятельности, никаких антисоветских разговоров я никогда от Константиновой не слышал». Другая свидетельница показала, что Екатерина Константинова «была верующая, часто ходила в церковь, но никогда я от неё не слышала никаких разговоров против колхозов или недовольства какими-либо мероприятиями советской власти… хотя приходилось в колхозе работать вместе с ней».

Расследование полностью подтвердило факты, что в результате деятельности сотрудников милиции Солнечногорского района одни арестованные были неправо расстреляны, а другие получили по десять лет заключения. Начальнику отделения милиции был объявлен выговор, два сотрудника были арестованы на двадцать суток и уволены, еще один сотрудник был уволен, а четвертому объявлен выговор.

Через два месяца управление НКВД отменило это решение и признало приговор послушницы Екатерины Константиновой к расстрелу правильным.

Преподобномученица Екатерина прославлена в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г. Определение Священного Синода 12 марта 2002 г.

Игумен Дамаскин (Орловский). «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Март». Тверь. 2006. С. 69−72