Памяти В. О. Каппеля

От редакции. 14 декабря 2006 года, 16 лет назад, поисковая группа в составе протоиерея Димитрия Смирнова, Андрея Кирисенко, Дмитрия Напары, Сергея Никитина и Александра Алекаева обнаружила останки Генерального штаба генерал-лейтенанта В.О. Каппеля. Тело доблестного генерала было захоронено сначала в Чите, а затем при исходе белых войск за пределы России перезахоронено в Харбине (Китай) у северной стены Свято-Иверской («офицерской») церкви.

Позже по благословлению Святейшего Патриарха Алексея II тело Георгиевского кавалера было торжественно перезахоронено в Донском монастыре Москвы рядом с могилой генерала А.И. Деникина.

В 2007 году на месте перезахоронения был сооружён памятник, точная копия которого была установлена каппелевцами в ограде Иверской церкви в 1927 году. Сейчас этот памятник стал составной частью общего мемориала Белому движению, созданному в Донском монастыре по инициативе В.В. Путина.

Предлагаем читателям РЛ воспоминания Генерального штаба генерал-майора П.П. Петрова о своём соратнике и товарище. Отметим, что оба генерала в 1913 году в одно время успешно закончили Академию Генерального штаба.

В первые опубликовано «От Волги до Тихого океана в рядах белых» П.П. Петров, Рига 1930 г.

+ + +

Владимир Оскарович Каппель, офицер Генерального штаба, выпуска 1913 г. из Императорской Николаевской Военной Академии; ранее — кавалерийский офицер.

В мае 1918 года я встретил его в Самаре; в штатском платье он пробирался к семье с Украины. В это время в Самару только что прибыл с бывшего Северного фронта штаб 1-й армии, который переформировывался в штаб Поволжского военного округа и начинал работу по выработанному в Москве плану создания армии. Штаб прибыл почти в том составе, который был на войне, согласился начать работу с условием, что будет ведать только частями, создаваемыми для внешней борьбы. В. О. Каппель нашел в штабе, кроме меня, еще нескольких своих товарищей по Академии и решил присоединиться к нам.

Все мы тогда плохо знали или закрывали глаза на то, что делалось на юге, и считали, что в интересах русского дела надо держать в своих руках хотя бы и в стеснительных условиях военный аппарат. Вспышки гражданской войны нас непосредственно не касались.

В конце мая месяца на Волге заговорили о чехах. В Оренбургской губернии действовал неуловимый Дутов. Уральское войско вступило в борьбу с большевиками и имело несколько успешных дел.

В Самару прибыл Подвойский и сразу же показал нам цену тех условий, на которых мы собирались работать. Начались требования на специалистов и офицеров Генерального штаба для руководства революционными красными отрядами всевозможных наименований. Кого посылали против Уральцев, кого против чехов.

Мы отказались, наше право на отказ защищал даже один из окружных комиссаров. Нам пригрозили расправой, мы решили воспользоваться первым случаем, чтобы скрыться. Тогда еще не было общих регистраций, не было призыва всех офицеров.

Нам помог приход чехов. Перед приходом часть штаба была отправлена в Симбирск, а часть осталась. 8 июня 1918 г., когда чехи вошли в Самару, а большевики бежали, когда появились воззвания новой власти — Комитета Учредительного Собрания — было решено присоединиться к выступившим.

В. О. Каппель смотрел на положение так:

Новая власть эсеровская, узкопартийная; силы выступивших слабенькие, людей мало, чехи могут уйти, а путь всё же один — надо определенно выступить против большевиков.

«Удастся — хорошо, не удастся — пойдем к Уральским казакам. Зрителями оставаться нельзя». Так же смотрели и другие. Всего один день В. О. проработал в штабе как начальник Оперативного отдела. Обстановка требовала немедленной боевой работы, чтобы обезопасить Самару от большевистских шаек, сначала разбежавшихся, а теперь начавших оправляться.

Прежде всего потребовалось помочь Сызрани. Там железнодорожные служащие, воспользовавшись паникой у большевиков, прогнали их, но не могли справиться в дальнейшем.

Мы собрали в Самаре 2 роты, эскадрон, конную батарею, устроили 2 бронепоезда. Нужен был начальник; подходящего не было — все зеленая молодежь. Вызвался сам В.О.: «Я поеду и попробую воевать». Меня просил остаться за него и вообще в штабе, «чтобы легче было работать».

В два дня маленький отряд в руках В.О. получил законченную организацию. Ничего не было забыто. Этот маленький отряд явился под Сызрань, атаковал в несколько раз превосходящего противника и обратил его в паническое бегство. Броневики далеко преследовали бежавших; одно время шел вопрос, не занять ли Инзу и Пензу. Успех достигнут широким маневром с небольшими силами. Этот широким маневр был излюбленным способом действий В.О. впоследствии. Это было началом боевой работы В. О. Каплеля против большевиков.

Затем с головокружительной быстротой следуют одна за другой ряд мелких операций, направленных к закреплению положения — все под непосредственным руководством Каппеля.

Взят при содействии речного флота Ставрополь, очищен против него правый берег Волги с боем у с. Новодевичья. В.О. рассказы­ вал мне, что перед этим боем он пережил несколько напряженных часов — от удачи зависела вера в него или потеря авторитета. «Отряд высадился далеко у с. Новодевичья и ночью по незнакомой, очень пересеченной местности должен был подойти к расположению красных, чтобы на рассвете атаковать. Долго шли, наконец по расчетам подошли; хороших карт не было. Остановились в лесу, люди начали нервничать, так как не были уверены, где Новодевичье, куда их завели и да­ же правильно ли их поставили по отношению к красным.

Начинаются вопросы, просьба ориентировать. Даю разъяснения, отдаю приказания, а сам не уверен точно, где мы. Только на рассвете увидел, что не ошибся. Всё стало хорошо и легко. Через несколько часов красные бежали, хотя во время боя один раз положение было критическим и спасла его находчивость Фортунатова" (члена Ком[итета] Учред[ительного] Соб[рания]).

Выигран тяжелый бой у Ставрополя с красными, перешедшими в наступление от Мелекеса. В этом бою наша артиллерия расстреляла все снаряды, а красные упорно держались на опушке леса. Тогда В.О. развернул на широком фронте в лаву свою конницу и часть артиллеристов и атаковал, угрожая их отходу. Те не выдержали.

В первых числах июля Каппель снова переброшен к Сызрани и вмести с чехами, успевших занять город. Применен широкий маневр, красные отброшены на юг, следствием чего было занятие Хвалынска.

После закрепления у Сызрани начинается подготовка к походу на Симбирск. Сколотив небольшой, но отличный отряд, с сильной артиллерией и выждав приближения к Симбирску с востока чехов, Каппель в 4 перехода делает 140 верст и атакует красных, невзирая на угрозу своему тылу со стороны Сенгилея, где был сильный отряд Гая. Красные бежали на север.

Через две недели Каппель в Казани, еще через неделю снова у Симбирска, где впервые чувствует начало серьезной борьбы с красными. Сюда под Симбирск собрано всё, что в это время могла собрать Советская власть, заметно некоторая организованность; разыгрывается небольшое, но длительное упорное сражение. Как всегда Каплель прибег к широкому маневру, но и красные пытались делать то же. Красные отброшены, но не разбиты, а обстановка у Казани снова требует боевой работы Каппеля.

В.О. собирает в Симбирске всё, что можно, и отправляется под Казань. Организует широкий маневр, выходит с отрядом далеко в тыл, но решительного результата не имеет. Между тем ослабление у Симбирска учтено отброшенными красными, и они начинают снова давить на не­ го. Казань обречена, а Каппель спешит снова к Симбирску.

Изменить положение он уже не может и принимает на себя задачу — прикрывать направление Симбирск-Уфа. Задача затрудняется тем, что надо дать время выйти на линию железной дороги казанцам, и наступает скверная осенняя погода. На этом направлении Каппель остается один (чехи скоро были выведены) и целым рядом боев держится до последних чисел декабря, хотя красные здесь имели значительные силы, действовавшие уже в дивизионных соединениях. Особенно тяжелы были ноябрь и декабрь. В ноябре Каппель вместе с Войцеховским основательно побили красных и отбросили их к Бугульме. В декабре ушли с Самарского направления чехи, и Каппелю приходилось уделять внимание и этому направлению. В суровые морозы он оставляет на своем направлении заслон и бьет красных у Белебея, а затем возвращается.

Непрерывные бои истощают группу, и, когда выяснилось запоздание прибытия к Уфе Уральских частей, а также безнадежность ожидания помощи союзников, Каппель с отрядом отводится в тыл для переформирований.

Весной, в мае 1919 года Каппель снова на фронте с Волжском корпусом. Скверно и поздно укомплектован, попадает на фронт в неблагополучное время, но все же пытается вырвать из рук красных инициативу действий. Не раз бьет их на р. Белой и Уральских проходах, будучи вынужден общей обстановкой к отходу вместе с другими частями армии.

Летом и осенью 1919 г. прошли для Каппеля в тяжелых боях и тяжелых переживаниях. Он безотлучно с войсками, участвует с корпусом в Челябинской операции, в наступлении от Петропаловска к Тоболу, в боях на Тоболе, в отходе к Омску.

После назначения ген. Сахарова Главнокомандующим Каппель назначается Командующим армией, а затем, после ареста Сахарова братьями Пепеляевыми, — Главнокомандующим.

Обстановка скоро осложняется тем, что тыл восстает. Правительства нет, а Каппель с остатками армии принужден искать выхода один. Тяжелое бремя свалилось на плечи В.О. Я видел его в Ачинске после взрыва его поезда, присутствовал при переговорах с Красноярском, требовавшим подчинения. В.О. оставался неизменно внешне спокойным и тревожился только за судьбу людей. Его особенно удручало тогда положение 3-й армии, еще не вышедших к линии железной дороги с юга. С Красноярском он надеялся справиться; у него не было никаких колебаний — если будут мешать, остатки армии расчистят дорогу к Иркутску.

Первая попытка захвата Красноярска не удалось, от второй отказались, так как подошли красные. Часть армии была уже за Красноярском, а другая спускается вниз по Енисею и рекой входит к железной дороге.

На реке Кан В.О., легко вообще одетый, отморозил ноги и простудился.

После Красноярска я видел его раза три. В последний раз уже поправлявшимся и бодрым. Ничего угрожающего не было видно.

28 января в Тулуне мы узнали, что Каппель скончался 26 числа, будучи перенесен перед смертью в Румынский эшелон. Ему не было и 40 лет. Его заменил Войцеховский; в войсках же как-то само собой привилось название «мы — каппелевцы». Так это название и сохранилось затем за пришедшими с запада в Забайкалье и Приморье. Тело Каппеля было похоронено в Чите, а затем перевезено в Харбин.

Вот вкратце об участии покойного В.О. Каппеля в борьбе с большевиками; я отметил только то, что хорошо знаю. Другие, может быть, сделают больше.

Часто приходилось потом слышать вопрос: кто он был, монархист? Он не особенно любил говорить об убеждениях. Кажется, не ошибусь, если скажу, что его симпатии были на стороне монархического образа правления, но он, безусловно, готов был честно служить и при другом; лишь бы преследовались национальные цели. Как воспитанный в принципах вреда в армии всякой политики, он всегда чуждался ее, был противником партийности в армии. В рядах его частей охотно служили люди разных направлений; в 1918 г. он защищал от нападок тыла Б. К. Фортунатова (члена Ком. Учр. Собр.) и его людей. Всегда с горечью говорил о тех, кто не хотел служить в Народной армии в Самаре и пробирался в тыл, выставляя причиной нежелания служить — состав местной власти. Не вмешиваясь в политику, он принужден был раз заявить этой власти, что она должна быть бережнее к составу Народной армии, который отнюдь не подданные эсеров; это было после взятия Казани, когда в органе Комитета Учредительного Собрания началась особенно резкая травля буржуазии.

Как военный, это был человек широкой инициативы в действиях, сторонник широкого маневра в гражданской войне. Он был бы отличным начальником больших кавалерийских сил. Это дело он любил больше всего; в его руках даже два-три эскадрона с пулеметами превращались в грозную силу.

Как человек он оставил память о себе прежде всего как о рыцаре. Рыцарски вежливый, простой, доступный, иногда даже застенчивый, выносливый, не требовательный для себя.

Личному примеру в бою он придавал большое значение и в тяжелые минуты был всегда с войсками в наиболее опасных местах. Большое гражданское мужество, при большой скромности и забвении своих интересов ради дела — были у него как бы врожденными.

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ.

Соратники сохранят в своих сердцах твой образ навсегда.