Тема уврачевания трагического разделения нашего народа, явившегося следствием печальной памяти церковной реформы 17 века, постоянно занимает внимание. Удивительно, что это происходит даже. помимо моей воли. Казалось бы, занимайся текущими делами (а их выше головы), и потом — ведь никто же тебе не поручал, не уполномочивал касаться этих проблем. Но не получается — эти вопросы не исчезают из поля зрения, не «растворяются в дымке», вновь и вновь стучатся в сознание. Последнее посещение Духовного Центра Русской Православной Старообрядческой Церкви, общение с её предстоятелем (именно так, владыка Корнилий меня поправил, когда я его назвал главой Старообрядческой Церкви), чтение сборника, посвящённого архиепископу Иоанну (Картушину), возглавлявшему Старообрядческую Церковь с 1898 г. по 1915 г., дало мощный импульс к размышлениям на эту тему. Как известно, архиепископ Иоанн получил осторожное, «зондирующее» послание архиепископа (впоследствии митрополита) Антония (Храповицкого). В этом небольшом послании владыка Антоний высказывал свою личную точку зрения о возможности признания старообрядческой белокриницкой иерархии. При этом он намекал на желательность неких шагов и со стороны старообрядцев. Архиепископ Иоанн ответил сдержанно: «Пока, отказавшись от всех новин, не вернётесь к исходной точке, говорить, мол, не о чем».
Потом Антоний приглашал Иоанна в Петербург «побеседовать». Судя по всему, никакого ответа на это приглашение не последовало. Думается, что ничего другого и быть не могло. 250 лет шельмований и гонений и вдруг: «Приезжай, поговорим». Так не бывает. «Вариант» архиепископа Андрея (Ухтомского) также представляется малореальным и даже фантастическим: старообрядцам и новообрядцам крестными ходами придти на Красную площадь и, поклонившись друг другу в ноги, испросить взаимное прощение. На встрече в Старообрядческой Митрополии кто-то из сотрудников остроумно заметил: «А потом каждый пойдёт своей дорогой — старообрядцы ««посолонь», а новообрядцы — в обратную сторону». Мне кажется, что выражению со стороны Патриархии сожаления и даже покаяния за кровавые гонения должна предшествовать серьёзная подготовка. Она должна выражаться в объективном и основательном анализе всего периода наших взаимоотношений. От первых волюнтаристских шагов патриарха Никона до самых свежих ран и обид ревнителям древнего благочестия (торможение с передачей им Тихвинского храма на Хавской улице в Москве, Преображенского храма в Иваново, колоколов с Рогожского, находящихся в Казанском храме на Красной площади и т. д.). Должны быть собраны воедино все факты казней, пыток, тюремных заключений, дискриминаций и всякой неправды по отношению к старообрядцам. Во всех церковных СМИ (хотелось, чтобы и не только в них) тема преодоления негативных последствия реформы патриарха Никона, всех неправедных поступков, которые имели место быть за эти 350 с лишним лет, должна была быть одной из самых приоритетных. Все пострадавшие за древнее благочестие, в том числе те, кто, будучи загнан в угол, предпочёл угрозе под пытками отступить от древнего благочестия самосожжение, должны быть реабилитированы и молитвенно помянуты. Покаяние за гонения должно начаться с низового уровня: приходов и монастырей. Прощёное воскресение, прежде всего. Рано или поздно своё слово должны сказать Патриарх, Синод и Собор.
Возникает вопрос: а перед кем каяться? Старообрядцы на последних встречах в их Митрополии смиренно отвечали так: «Не перед нами, а перед святыми Древней Руси, перед теми, кто пролил свою кровь во время этих гонений». Я думаю, что каяться надо и перед живыми потомками ревнителей древнего благочестия, являющихся наследниками своих гонимых предшественников. Скоро ли настанет это время — Бог весть. Лет может быть через 20 — к 350-летию казни протопопа Аввакума и других пустоозерских сидельцев.
Возможно ли всё то, о чём я тут написал? При соприкосновении с реальностью вероятность мала, может быть даже ничтожно мала. Трудно себе представить, чтобы что-то шевельнулось в ответ в толще церковной жизни Украины и Белоруссии, например. Наверняка будут стараться преуменьшать масштаб кровавых гонений, количество жертв, будут «переводить стрелки» на гражданские власти (вопреки конкретным фактам участия представителей духовенства «господствующего исповедания» в этих гонениях). Будут стараться идти по пути наименьшего сопротивления — мол, забудем что было в прошлом, друг друга «радостию обымем». Сами существенно меняться мы не будем, вашу иерархию признаем, только Вы не критикуйте нас и вообще извольте под общий омофор на правах автономии (для начала?). Уверен, что не должно быть фигур умолчания, должны быть расставлены все точки над «и». Ну и что в итоге? Да практически ничего — как доминировал пессимизм по отношению к перспективам разрешения этой проблемы так, к сожалению, и остался.
