 |
| Независимая газета | Станислав Минин | 16.05.2006 |
Ожидание Церквей сложно назвать бездеятельным, пассивным или «смиренным». Элладская Православная Церковь уже обратилась с призывом к верующим бойкотировать фильм, подчеркнув, что отказ от просмотра — «форма защиты христианской веры». Вновь, как и после выхода самой книги, на Дэна Брауна и создателей экранизации набросился с резкой критикой Ватикан. Кардинал Поль Пупар, глава Папского Совета по культуре, обвинил Брауна в «искажении истории Церкви и злоупотреблении незнанием многими католиками основ своей веры».
Ажиотаж, возникший вокруг фильма «Код да Винчи», в чем-то напоминает ту волну возмущения, которую вызвала в мусульманском мире публикация карикатур на пророка Мухаммеда в европейских газетах в начале нынешнего года. При этом в случае с романом «Код да Винчи» и его экранизацией речь идет о настоящем поединке, который ведут на ристалище современной западной культуры религия и секулярный мир. Условно говоря, на этом ристалище сошлись Священник и Художник.
Для Художника мир религии — мир символов и фигур, с которыми он, автор, может поступать, как ему заблагорассудится. Хочет сделать фильм о Христе и не поступиться при этом буквой Священного Писания — поступает как Мел Гибсон с его «Страстями Христовыми». Желает прибегнуть к средневековым легендам и христианским апокрифам — поступает как Дэн Браун, в книге которого Христос женится на Марии Магдалине, а их потомки продолжают родословную Иисуса в Западной Европе.
У Священника иной подход. Положим, он вполне современный и даже в чем-то конформистски настроенный Священник, готовый признать за Художником его право на самовыражение. Но для Священника религия с ее символикой и историей — это то, что нужно поместить в ковчег Завета и закрыть на замок. И ключ от ковчега выдавать Художнику, лишь убедившись в том, что тот не намерен своим произведением «дезориентировать католиков (православных, протестантов и прочих христиан)». Для Художника нет закрытых тем: можно делать мультфильм про Папу Римского, писать книгу о каком-нибудь святом или снимать фильм о Иисусе Христе. Для Священника запретные темы есть!
Но существует следующая проблема: современное общество не обнаруживает четкого разделения надвое. Если человек читает Дэна Брауна, то это совершенно не означает, что он не может пойти в церковь. И напротив, если человек молится, исповедуется и причащается, то это абсолютно не значит, что он должен осенять себя крестным знамением при виде любого продукта секулярной культуры, как если бы на этом продукте лежала печать дьявола. Почему бы католику не пойти в кино? Почему бы не прочитать книгу? Почему бы, наконец, просто не узнать, что существуют разные взгляды на природу религии и на личность Христа?
Когда разразился «карикатурный скандал», представители христианских Церквей поспешили перевести его содержание в столь близкую им плоскость. Не «вызов Запада», а вызов «секулярной культуры», для которой «нет ничего святого». Не противостояние «Восток-Запад», а наглая попытка безбожного Художника украсть сокровище из священного ковчега, не спросив разрешения у Священника. И это «культурное воровство» должно быть наказано.
Пока в странах Ближнего Востока сжигали датские флаги, а в Европе журналисты говорили о «солидарности» с коллегами, во многих странах, в том числе и в России, был поднят вопрос: а может ли закон, государство карать за такого рода «присвоение» религиозных символов? Однозначного ответа на этот вопрос пока нет. Но что произойдет, если ответ будет утвердительным? Если за религией будет признан особый статус сферы, свободной от несанкционированных посягательств со стороны Художника?
Тогда у Священника будет много работы и он станет Инквизитором. К нему выстроится целая очередь «ходоков»: писатели, художники, скульпторы, поэты, режиссеры, сценаристы, мультипликаторы и, неизбежно, журналисты. Все придут с просьбой «прикоснуться» к ковчегу. А если среди прочих к нему, как в романе Достоевского, придет Христос, то не скажет ли ему Великий Инквизитор: «Зачем же ты пришел нам мешать?»
