Ленин: забытая анафема

Не в первый раз вопрос вращается вокруг традиции, в соответствии с которой Ленин должен быть похоронен. Однако традиция должна подразумевать и соответствующий, «традиционный» обряд. В связи с этим представляется вполне актуальным вопрос о возможности церковной молитвы за «вождя мирового пролетариата».
Вопрос этот не является праздным.

В марте 2004 г. протоиерей В. Чаплин в интервью радио «Эхо Москвы» заявил, что Церковь по просьбе родственников Ленина, в принципе, может рассмотреть вопрос о церковной молитве за него, поскольку он не был отлучен. [1]

В 2005 г. председатель Историко-правовой комиссии Русской Православной Церкви протоиерей Владислав Цыпин сказал, что анафеме Ленина персонально не предавали. По мнению о. Владислава, «атеизм Ленина был настолько явным, что и сегодня мало кто из священников взялся бы его отпевать» [2]. Из ответа протоиерея В. Цыпина видно, что: 1. Анафемы Ленину нет, 2. Отказ церковной молитвы Ленина связан лишь с психологическим неприятием данного действия у некоторых священников.
Строго говоря, отец В. Цыпин ушел от ответа на вопрос, хотя четкое и внятное решение Церкви нужно.

С одной стороны, доказывать безбожие Ленина — значит ломиться в открытую дверь. Но видно в этом есть необходимость, если вопрос о его отпевании предполагается рассматривать.

Отношение Ленина к Богу представляется очевидным. В возрасте пятнадцати лет он совершил сознательный акт отречения от Бога, выбросив свой крест в мусор. Об этом Ленин впоследствии сам рассказывал Н. Крупской и Г. Кржижановскому [3].

Дальнейший жизненный путь Ильича стал логическим продолжением этого акта. Во всех действиях, во всех статьях Ленина прослеживается нескрываемая, патологическая ненависть не только к православию, но и к любому представлению о Боге. «Всякий боженька, — писал он А. М. Горькому, — есть труположство <…> Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость <…> самая опасная мерзость, самая гнусная „зараза“» [4].

Хотя после прихода к власти большевиков официально была декларирована свобода совести, верующие в Бога оказывались людьми второго сорта. Действительно, на реальное продвижение по службе мог рассчитывать только член партии большевиков. А как раз в отношении их мировоззрения никаких послаблений ни Ленин, ни его преемники не делали. Заявляя, что религия частное дело по отношению к государству, Ленин настаивал, что к партии это не относится. Ленин приказывал гнать из партии коммунистов, которые участвуют «в религиозных обрядах» [5]. Атеизм, по его мнению, являлся основой коммунистической идеологии. «Партия наша, — писал он, — есть союз сознательных, передовых борцов за освобождение рабочего. Такой союз не должен безразлично относиться к бессознательности, темноте или мракобесничеству в виде религиозных верований» [6]. Или: «Мы должны бороться с религией. Это азбука всего материализма и, следовательно, марксизма» [7].

Что значит быть при тоталитарном режиме «человеком второго сорта» понятно. Однако притеснения и оскорбления еще бы не были бедой, если бы не сопровождались прямым террором в отношении Церкви. Если первоначально большевики полагали, что религия исчезнет после падения капитализма и священнослужители останутся без работы, то в скором времени начались заявления противоположного характера, что именно духовенство мешает окончательному падению прежнего строя. В «Катехизисе классово-сознательного пролетария», опубликованном в газете «Правда» 4 августа 1918 г. говорилось, что «власть капитала исчезнет только тогда, когда умрет последний капиталист, последний помещик, поп [выделено мною — А.К.], офицер» [8].

Самая оголтелая безбожная пропаганда сочеталась с массовыми расстрелами духовенства, часто даже без повода — в качестве заложников. Телеграмма Ленина в Пензу: «провести беспощадный массовый террор против попов, кулаков и белогвардейцев» [9] подразумевала, что на местах не будут разбираться в степени вины человека, главное — чтобы человек принадлежал к враждебному классу.

«Мы должны…, — писал Ленин 19 марта 1922 г. в связи с началом кампании по изъятию церковных ценностей, — дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий… Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше» [10].
По сравнению с вышеизложенным, лишение Церкви прав юридического лица, а священников — избирательных прав [11] выглядит невинной забавой.

Вполне естественно, что такое отношение к Церкви стало причиной по крайней мере двух анафем, одна из которых непосредственно связана с именем Ленина.

Что касается первой анафемы, принадлежащей Патриарху Тихону, и датированной 19 января (1 февраля) 1918 г., то ее толкуют по-разному и если одни называют ее анафемой большевикам, то другие предлагают более расплывчатое толкование, называя ее анафемой творящим беззакония и гонителям Церкви. И все же даже при поверхностном прочтении документа видно, что адресована анафема не хулиганствующим анархистам, а тем, кому в тот момент принадлежала власть.

Однако существует и личная анафема Ленину, провозглашенная Архиерейским Синодом Русской Православной Церкви заграницей в 1970 году.

«В воскресенье 16 / 29 марта, — говорится в указе Архиерейского Синода № 107 от 22 января 1970 г., — в Крестопоклонную неделю после Божественной литургии <…> возгласить анафему Ленину и всем гонителям Христовой Церкви, которые были анафематствованы еще Святейшим Патриархом Всероссийским Тихоном в 1918 году по следующей форме: Владимиру Ленину и прочим гонителям Христовой Церкве, нечестивым отступником, поднявшим руки на Помазанника Божия, убивающим священнослужителей, попирающим святыни, разрушающим храмы Божии, истязующим братию нашу и осквернившим Отчество наше — анафема» [12].

Согласно учению Церкви, цель анафемы — не отправить душу человека в ад, а официально объявить, что тот или иной человек, согласно его осознанному выбору, членом Церкви не является и отношения к ней не имеет. Безбожие Ленина — его осознанный выбор, отпевание же будет означать, что Церковь может считать спасенным и явного атеиста и богоборца. Наконец любая церковная молитва за Ленина будет означать, что теперь открыт путь для официальной молитвы и за Юлиана Отступника, и за Нестория, и за Константина Копронима, не говоря о Льве Толстом и ренегате Александре Осипове, чей вред Церкви неизмеримо меньше вреда, принесенного Лениным.

Русская Православная Церковь заграницей — часть Русской Православной Церкви и какое-либо изменение прежних постановлений Зарубежного Синода невозможно провести без его согласия. Разрешение какой-либо церковной молитвы за Ленина должно подразумевать предварительное снятие с него анафемы.

То, что он анафематствован лишь частью Русской Церкви не говорит об ущербности постановления 1970 года. Как мы помним, бывший священник Сохин, принявший ислам, был анафематствован только епископом Курским и Рыльским Германом, однако это не означает, что в соседней епархии или в Священном Синоде данную анафему могут проигнорировать, как не бывшую. Ничуть не говорит против анафемы и канонический статус Русской Зарубежной Церкви. Состоявшееся в 2007 году объединение без взаимного покаяния подразумевает и каноничность, и, тем более, благодатность Русской Зарубежной Церкви.

Вообще, разговоры о «традиционном» захоронении Ленина представляются попыткой в какой-то степени примирить большевизм с христианством.

Задача любого человека, для которого большевистский террор не пустой звук, а трагедия его народа, его личная боль — не мирить непримиримое, а добиваться удаления с карты нашего Отечества от его имени и имен хотя бы наиболее одиозных палачей, а также переносом самого мавзолея. Символ гибели миллионов людей ради утопической идеи может быть и нужен как напоминание потомкам об ужасах большевизма. Но на главной площади страны это строение выглядит не как скорбное напоминание о терроре, а как оправдание всех преступлений Ленина, как символ правильности его дела, которое по сути является социальным нацизмом.

В настоящее время есть проект строительства нового мемориального кладбища, на котором нетрудно найти и место для мавзолея. Здесь почитатели Ленина могли бы сколько угодно и как угодно воздавать поклонение его телу. И если они в какой-то момент решат, что тело нужно предать земле — это опять же их дело.

Русский писатель В.А. Солоухин незадолго до своей смерти в одном из интервью сказал, что хотел бы дожить до того времени, когда на месте мавзолея появится часовня в честь Новомучеников Российских. Именно эти слова, без излишнего пафоса и экзальтации должны быть поняты нами, как завещание Владимира Алексеевича. Тогда, в девяностые, это казалось реальностью. Оправдаем ли мы чаяния писателя?
Андрей Кострюков, кандидат исторических наук, кандидат богословия

Примечания:

1 — http://www.newsru.com/religy/05mar2004/chap_zhir.html
2 — Аргументы и факты. 2005, 26 октября.
3 — Шахнович М. В.И. Ленин и проблемы атеизма. М. Издательство АН СССР. 1961. С. 172.
4 — Ленин В. Письмо А.М. Горькому (№ 195) от 13 или 14 ноября 1913 г. // Полное собрание сочинений. Т.48. М.: Издательство политической литературы. 1964. С.226−227.
5 — Шахнович М. В.И. Ленин и проблемы атеизма. М., 1961. С. 69.
6 — Ленин В. Социализм и религия // Полное собрание сочинений. Т.12. М.: Издательство политической литературы. 1968. С. 145.
7 — Ленин В. Об отношении рабочей партии к религии // Полное собрание сочинений. Т. 17. М. 1968. С. 418.
8 — Цит. по: Пейн Р. Ленин. Жизнь и смерть. М. Молодая гвардия. 2005. С. 503.
9 — Шахнович М. В.И. Ленин и проблемы атеизма. М. Издательство АН СССР. 1961. С. 602.
10 — Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн. 1. Политбюро и церковь. 1922 — 1925 гг. — М. — Новосибирск. 1997. С. 142 — 143.
11 — Шахнович М. В.И. Ленин и проблемы атеизма. М. Издательство АН СССР. 1961. С. 597.
12 — Православная Русь. 1970. № 1. С. 4.