 |
| Православие.Ru | Отец Илья и матушка Нина Зубрий | 24.12.2019 |
Семья Зубрий
Семья Зубрий — обычная священническая семья: 8 детей, сельский приход. Для обоих супругов многодетность — это норма: в семьях родителей отца Илия и матушки Нины было по 5 детей. Полученный в детстве опыт помог преодолеть искушения, типичные для начала совместной жизни.
Отец Илья, 47 лет, настоятель храма Иоанна Богослова в селе Богословское-Могильцы Пушкинского района, педагог.
Матушка Нина, 45 лет, портниха.
В браке 26 лет.
Дети:
О. Илья с матушкой Ниной
Отец Илий:
— Мы познакомились с моей будущей матушкой, когда я учился на последнем курсе Московской духовной семинарии. Приметил девушку давно: на многих воскресных и праздничных службах она молилась в Покровском храме. Некоторые девушки приходят молиться в академический храм с определённой целью: выйти замуж за будущего священника. В таком желании ничего плохого нет, оно вполне нормальное; но в Нине я заметил что-то более глубокое. Быть замужем за священником — это определённый образ жизни, определённый уклад, и одного желания быть матушкой мало, требуется внутренне соответствовать такому жизненному пути. Я намеренно не подходил к ней до последнего курса, потому что надо было учиться, не отвлекаясь на что-то ещё. А перед окончанием учебы помолился и подошёл. Попросил её сшить подрясник для брата-священника, который служит в глубинке. Нина оказалась умной девушкой; она заметила мой интерес к ней и сказала: «Если вам нужен только подрясник, давайте обойдемся без знаков внимания». Мне пришлось сказать, что у меня серьёзные намерения, и мы стали встречаться.
Папа и сыновья
Периода притирки у нас не было. Первый год после венчания прошёл очень ровно, без конфликтов. Были какие-то сложности финансового характера, проблемы с жильём, но на фоне радости от того, что мы вместе, эти трудности почти не ощущались.
В молодости я допускал ошибки в общении с супругой: неправильное понимание главенства мужа в семье, авторитарный стиль общения. Но я довольно быстро от него избавился. Задача мужа — не командовать женой, а принимать решения и нести за них ответственность. Если муж выстраивает правильную линию поведения, жену нисколько не будет ущемлять, что он — глава. Наоборот, ей это даёт внутреннее спокойствие. В здоровой семье муж не считает для себя зазорным спросить совета у жены, а жена умеет дать совет, не ущемляя достоинство мужа. Если удаётся построить такие отношения, получается очень мощный тандем, во всех смыслах.
Марк и Ираида
Мы с Ниной оба из многодетных семей, но ни её, ни мои родители никогда не говорили нам, сколько у нас должно быть детей. Эта тема никогда не поднималась. Просто был перед глазами пример родителей: мы видели, что для них много детей — в радость. Дети не были обузой, трудности преодолевались всей семьёй. Вообще, я никогда не встречал пропаганды многодетности от сообщества верующих людей. Это просто данность: посылает Господь детей — слава Тебе, Боже! Хотя это очень непросто. Ты понимаешь, что Господь вручил тебе этих детей, и ты должен вернуть их Ему в достойном состоянии. Дети — как талант, как Божья инвестиция в нас; нужно этот талант преумножить и Господу вернуть. На мой взгляд, родители совершают ошибку, когда считают детей своей собственностью. Конечно, это плоть от плоти, кровь от крови моей; но в более глубинном, сакральном смысле они даны тебе Господом.
Анфиса и Матфий
Вопрос воспитания, конечно, очень сложен. В этимологическом плане «воспитание» — это впитывание чужого опыта. Дети — это отображение тебя самого. И когда ты сам далёк от совершенства, когда у тебя куча проблем, ты опасаешься, что дети будут перенимать твои плохие стороны. Поэтому видеть достойные плоды очень радостно, и эта радость перекрывает все болезни воспитательного процесса. Когда у меня было трое детей, я думал, что знаю о воспитании всё, настолько был самоуверенным. А сейчас у меня 8 детей, и я очень осторожно рассуждаю на эту тему; отвечаю на вопросы только тогда, когда меня спрашивают. Воспитание — это прогулка по минному полю. Иногда чувствуешь свою немощь: ты в тупике, не знаешь, что делать, как поступить. И только когда признаёшь свою немощь, Господь умудряет тебя и даёт тебе знания. Ум как будто проясняется, и ты обнаруживаешь выход, которого вообще не видел, пока думал, что всё можешь сам. Сила Божия в немощи совершается — я испытывал это на личном опыте много раз. Я надеюсь на помощь Божию и в дальнейшем. Впрочем, такие переживания не оставляют родителей до конца дней.
Папа и Денис
Свой стиль воспитания я характеризую как консервативно-демократический. В семье есть правила, которые касаются учёбы, труда, молитвы, отдыха, отношений между собой. У детей должны быть ограничения — глубочайшее родительское заблуждение, что детям можно всё. Из-за того, что у детей нет никаких рамок, у них формируются нервные и психические расстройства. Дети постоянно прощупывают, что можно, что нельзя, и смотрят на реакцию родителей. Когда родители устанавливают границы, детей это успокаивает. Но границы не должны быть слишком узкими.
В приходском храме
Я считаю, нельзя наказывать за то, что сделано нечаянно, не по злому умыслу. Наказание должно соответствовать характеру проступка. Например, опоздал — на такое же количество минут сократится свободное время. Ленится мыть посуду в свою очередь — значит, помоет лишний раз вне очереди. И, конечно, нельзя наказывать детей в состоянии раздражения. Духовное общение родителей с детьми происходит не на словах, а от сердца к сердцу — что мы передадим ребёнку в состоянии гнева?..
Я очень рад, что у нас много детей. Скука несусветная — жить в маленькой семье. У нас за стол садятся 10 человек, и если кто-то один отсутствует, возникает ощущение неполноты. Дети рады, что их много. При всех наших недостатках — эгоизм есть у всех — дети дружны между собой. Младшие постоянно что-то делят, постоянно тянут на себя одеяло, а взрослые уже всё про это поняли. Они знают, на кого, в чём и когда нужно рассчитывать. Я вижу, как они скучают друг по другу, как вечером после учёбы друг другу радуются. И если Бог пошлёт лично мне какие-то испытания — я знаю, что дети помогут мне их преодолеть.
Денис, Серафим и Матфий
Матушка Нина:
— Я работала в Троице-Сергиевой лавре в пошивочной мастерской, а отец Илий тогда был студентом-семинаристом. Однажды после акафиста в Покровском храме он подошёл ко мне с предложением проводить. Он сразу мне понравился: высокий, аккуратно одет и уверен в себе. Раньше ребята тоже оказывали мне знаки внимания, но никто не приходился по душе. К счастью, у меня с детства был духовник, которому я доверяла. Даже когда в семье случались какие-то разногласия, мама всегда говорила: «Ниночка, да сходи, спроси у батюшки». И вот я приходила к батюшке с рассказами про этих ребят, а он мне однажды сказал: «Тебе нужно замуж за семинариста». А я в ответ: «Батюшка, ну тогда помолитесь, чтобы по мне человек был!» И вот я встретила Илью. Мы удивительно с ним совпали, очень во многом похожи. Даже в том, что и у него, и у меня в семье было пятеро детей. И папы у нас Анатолии. И темпераменты у нас почти одинаковые: оба любим порядок и легкие на подъём. Отличие в том, что я люблю принимать решения быстро и сразу, а батюшка должен всё как следует обдумать, он рационально подходит ко всем вопросам. Но это тоже хорошо, потому что иногда нужно принять взвешенное решение, а иногда — быстрое, иначе будет поздно.
Мама и Анфиса
До рождения детей у нас никаких разногласий не было. Он шёл впереди, я за ним. У меня действительно было ощущение, что я за мужем, во всём. После рукоположения отец Илий 9 месяцев служил диаконом в Донском монастыре, уезжал из дома на 5 дней. Монастырь тогда восстанавливался, и он не только служил, но и занимался разными строительными работами. Бывал только два выходных. Чтобы пообщаться с мужем, я, беременная, ездила к нему на службы, но на седьмом месяце сломала ногу и уже не могла выезжать из дома. В роддом я отправилась на костылях. Первые роды были тяжёлыми, и когда меня вывезли из родовой, акушерка с таким подколом спросила: «Ну что, Нина, придёшь к нам за вторым?» И я очень убежденно ответила: «Ни-ког-да». Они даже испугались: стали уговаривать меня, что тяжёлые роды — обычное дело, они постоянно такое видят, что нужно обязательно за вторым прийти.
Денис, Анфиса и Матфий
Время после рождения первого ребенка, пожалуй, было самым сложным для меня. Недосыпания, трудности с младенцем, а мужа дома нет — он уезжал в 5 утра, приезжал поздно; мог на несколько дней уехать. Позже возникли разногласия по поводу воспитания детей: женский взгляд один, мужской — другой. Первое время я замыкалась, обижалась, а потом поняла, что нужно говорить. Когда проговариваешь свои обиды, оказывается, что супруг не думал не гадал, что ты это так воспринимаешь. По первости, конечно, скатывались в претензии; постепенно учились, что ни к чему хорошему они не приводят. Общение — это очень полезно. Мы можем и поспорить, и что-то в раздражении друг другу сказать, но есть золотое слово «прости» — ох, как оно хорошо помогает! Всё сразу замечательно. Очень здорово, когда оба супруга смотрят в одну сторону. Мы же хотим стать лучше, хотим счастливую семью — никто же не стремится жить в аду, правда?
Ираида на занятии
Поэтому перестраиваешься, меняешь себя во благо семьи, мужа, детей. ещё мне помогает, когда я начинаю искать в супруге лучшие стороны: это у него хорошо получается, а вот это — просто превосходно, а вот то вообще не каждый сможет… Его положительные качества в разы превосходят какие-то недоразумения между нами. В итоге думаешь: да у меня муж вообще замечательный! И неприятное отступает.
Мы первое время жили с моими родителями; мама мне с малышом помогала, учила меня. Батюшка был старшим из пяти детей, а я самой младшей в семье — всеми любимая, обласканная; ухода за детьми я не видела и не знала. Помню, когда старшего сына нужно было первый раз купать, батюшка закатывает рукава и говорит: «Мама, напомните мне, как правильно». И моя мама всё показала. Потом, когда батюшка бывал дома, он всегда сам купал ребенка. И ему нравилось, и мне было полегче.
Вся семья
Я знала, что священническая семья — значит большая, но что у меня будет 8 детей, даже не представляла. Господь давал — а мы принимали. Когда первому малышу исполнилось два с половиной месяца, мы переехали на приход, стали отдельно жить. Здесь батюшка, хоть и занимался строительством и реставрацией, но всё равно был рядом — уже легче. Он и на обед прибегал — чувствовалось, что он здесь, неподалеку. Хочу сказать, что это нормально и очень здорово — жить на приходе, окунаться по-настоящему в приходскую жизнь. Отец Илий очень деятельный и всегда полон идей, ко всему прочему, ещё и работает в школе. И при этом находит время помочь по дому и с детьми. Батюшка умеет с ними правильно общаться, проводить время, вразумлять, разбирать пусть даже мелкие конфликты — у меня на это не всегда находится терпение. Он и накормит, и погуляет, и уложит спать — при папе не забалуешь.
Мама и дочки
Детской ревности у нас не было; во всяком случае, дети её не обнаруживали. Когда второго принесли из роддома, положили на кровать, старший брат — ему тогда полтора года было — сразу потащил ему свои игрушки, мяч футбольный… Я говорю: «Сыночек, подожди, пусть он подрастёт!» Все любили младших, все помогали — памперсы, пустышки, покачать… Может быть, нам удалось избежать детской ревности, потому что мы любим детей, и, когда появлялся младенец, старших не оставляли вниманием. Хотя внутри у меня всё равно бывает чувство вины, что я чего-то им недодала, уделяла не столько времени, сколько им хотелось бы. Домашние дела ведь никто не отменял, их всегда в избытке.
Дочери
Я очень благодарна Богу, что люблю домашний труд, он мне не в тягость — я люблю наводить уют, готовить, гладить, штопать, шить… Мне достаточно съездить в гости или просто в лавру — этого отдыха хватает. Возвращаюсь домой в хорошем настроении и готова с новыми силами браться за дела. Когда дети были совсем маленькими, я всё успевала делать сама. Но потом подумала: хоть я и всё успеваю, надо же прививать детям навыки трудолюбия. И стала их привлекать к домашней работе. Сначала это было что-то простое — собрать игрушки, что-то вытереть. Потом стала позволять салат нарезать, почистить картошку. Мне мама говорила: «Ниночка, давай, пока просят». Ему сейчас интересно картошку почистить, а через пару лет я сама попрошу, а он не захочет. Конечно, страшно ребёнку нож давать, но я всё покажу ему и стою над ним — слежу, чтобы не поранился. Так и научились. Пусть это было сначала криво-косо, но это ведь не главное. Главное — сами. Учила готовить: сначала они просто смотрели, потом я давала им что-то попробовать сделать. А после уже говорила: «Мы уезжаем, приготовьте то-то». Возвращаемся домой — обед готов. Я старалась, чтобы детям в будущей семье было легче, чтобы они всё умели.
Дети в многодетных семьях, во-первых, самостоятельные, во-вторых, они учатся правильно контактировать друг с другом. Взаимопомощь — важное качество. Когда ребёнок один в семье, мама и папа всё для него делают. А тут нужно маме помочь, брату помочь, сестре помочь — дети к этому привыкают, для них это норма.
Уроки дети делают сами, но первые два года я с ними сижу. Контролирую, объясняю то, что непонятно. Потом потихоньку отпускаю — уже не сижу рядом, а просто проверяю; дальше они обращаются ко мне, только если трудное задание бывает.
Зять диакон Димитрий и Василиса
Несмотря на большую занятость — и мою, и отца Илия, — важно находить возможности для личного общения. Наше с мужем время — вечерние часы. Мы всех уложим, садимся чай пить вместе. Такая тишина, что даже в ушах звенит, — непривычно! У нас многие родственники многодетные, мы очень хорошо общаемся — ездим друг к другу в гости, вместе отмечаем праздники. Очень любим своих прихожан — они очень благодарные, всегда готовые помочь люди. Если что-то попросить — не помню ни одного случая, чтобы кто-то отказал в помощи. Однажды старшие дети предложили остаться с младшими, чтобы мы с батюшкой могли вдвоём уехать отдохнуть на море, это было очень необычно и радостно. Когда бываем вместе, часто заходим в хорошее заведение — в спокойной обстановке посидеть за чашкой чая, поговорить. Этих минут общения хватает надолго.
Все дети
За семью я очень благодарна Богу! Конечно, это молитвы за нас — и духовника, и родительские. Я как-то случайно узнала (они об этом не говорили), что родители мужа ежедневно читают акафист Покрову Божией Матери за своих детей, а теперь и за внуков. Папы уже нет, но мама не оставляет этого правила. И когда моя мамочка упокоилась, муж мне сказал: «Ты знаешь, внутреннее ощущение такое, как будто что-то истончилось. Наверное, мама сильно молилась за нас». Молитва чувствовалась на расстоянии, укрепляла и покрывала нас.
Серафим, Ника, Анфиса, Матфий
Подготовила Анна Берсенева-Шанкевич
