Священномученик Димитрий Вознесенский

Дмитрий Павлович Вознесенский родился в 1855 г. в селе Николо-Замошье Мологского уезда Ярославской губернии. В 1877 году он окончил курс Ярославской духовной семинарии и был определён штатным псаломщиком в родную церковь, позднее возведён в сан диакона. В 1910 году стал священником. Именно здесь отец Димитрий пережил трагедию: сначала умерла его супруга, а вслед за нею и сын Пётр — единственный наследник.

Начавшаяся революция и гражданская война не обошли стороной село Николо-Замошье. Вспыхнувший в Ярославле антибольшевистский савинковский мятеж перекинулся в Рыбинск, а потом добрался и до села Николо-Замошье. 16 октября 1918 года на территории Николо-Замошенского прихода вспыхнуло восстание против советской власти. Как ни отрицательно относился отец Димитрий к большевикам, он призывал паству не принимать участия в кровопролитии. Однако люди, подстрекаемые эмиссарами из центра восстания, всё настойчивее требовали провести крестный ход. И тогда отец Димитрий вместе с отцом Сергием Розовым, вторым священником, решились: они должны быть с народом в этот роковой час.

Вот как написал об этом отец Сергий:

«Уступая такому неотступному требованию, а также принимая во внимание и обязанность священника быть всем для всех, мы отправились на станцию и там совершили моление Спасителю, Покрову Божией Матери и Святому Николаю, причём я велел диакону на ектении присоединить моление „о умножении любви, и искоренении ненависти и всяких злоб“. В начале молебна я просил богомольцев просить Господа о даровании нам мира, согласия и порядка. Когда молебен уже окончился, и я хотел богомольцев благословлять Святым Крестом, священник Димитрий Вознесенский заявил мне, что он желает говорить. Я остановился. Речь его была такова: „Я не ошибусь, если скажу, всем нам в настоящее время живётся очень тяжело. Грабят, отбирают хлеб, святыни, притесняют служителей церкви. Всё это проделывает так называемая партия большевиков, которая самовольно захватила власть. Так жить нельзя. Необходимо Учредительное Собрание для избрания законной власти“. После молебна причт отправился домой».

Таким образом, отец Димитрий принародно и в самой резкой форме отказался от признания законности власти большевиков. Это означало, что он не только добровольно шёл на крест, но прямо вызывал огонь на себя. Дальше события разворачивались с роковой неотвратимостью. Обратимся опять к записке отца Сергия:

«17-го октября в 8 часов утра отец Димитрий Вознесенский велел сторожу звонить в большой колокол к литургии. Из Рыбинска приехал карательный отряд, и все повстанцы, после слабого сопротивления, разбежались. Услыхавши звон большого колокола, красноармейцы думали, что это призыв к восстанию и что в нашем селе находится центр этого восстания и главное гнездо контрреволюции. Поэтому они бросились к нашему селу и к храму. Двое из них пошли в храм, где отец Димитрий совершал литургию. Один солдат остался у храма, а другой с винтовкой вошёл в храм. Читали апостол. Солдат, войдя в храм, закричал: «Прекратить богослужение». Отец Димитрий начал читать евангелие. Солдат с ружьём вошёл на амвон, подошёл к царским вратам и стал требовать, чтобы отец Димитрий прекратил богослужение и хотел его вытащить через царские врата из алтаря. Отец Димитрий сказал ему, что он — солдат — на своём посту, а он, священник — на своём посту и прекратить богослужение не имеет права. Тогда солдат сказал ему, что он будет стрелять и стал приготовлять ружьё к выстрелу. Отец Димитрий сказал: «Стреляй, я готов». Но у ружья что-то выпало, и выстрел не получился. И солдат со словами: «всё равно от нас не уйдёшь», из церкви вышел. Богослужение после этого продолжалось без всяких препятствий; пели на клиросе некоторые богомольцы. Были причастники, накануне исповедавшиеся. После службы отец Димитрий пошёл домой, закусил и немного отдохнул. Внезапно появились солдаты и потребовали, чтобы он шёл на станцию Некоуз. По дороге издевались над ним. Спросили:

— Давно ли ты служишь?

— 45 лет, — ответил он им.

— Давно же ты грабишь народ.

— Спросите народ, как я грабил его.

И тут же начал объяснять конвоирам, что они худо поступают, отбирая у населения деньги, имущество и хлеб и оскорбляя святыни. Его дочь Ольга пошла вслед за отцом и его конвоирами на станцию. Когда проходил допрос, она стояла рядом с помещением, куда её, конечно, не пускали. Когда на вопрос молоденького красноармейца «что ты тут ходишь?», она ответила, что она — дочь арестованного священника, солдатик сказал ей: «Плохи его дела, он им всю правду в глаза говорит, дак они его расстреляют».

На станции его допросили. Вечером увезли на следующую станцию Шестихино. Когда отца Димитрия вывели из здания с тем, чтобы посадить в поезд, он сумел отодвинуть конвоиров и в последний раз, молча, обнял дочь. Потом его увезли, а Ольга Дмитриевна возвратилась домой. В Шестихине снова допрашивали. На всех допросах он повторял то же самое, что говорил в своём слове после молебна. В 2 часа ночи с 17-го на 18-е октября вблизи станции Шестихино отца Димитрия вместе с другими расстреляли и тут же, у самой станции, почти на путях, зарыли".

Ольга Дмитриевна вспоминала: «Холодным мглистым рассветом следующего дня кто-то забарабанил в дверь. Это оказался наш племянник. Юркий паренёк умудрился пробраться к месту расстрела и видел все с начала до конца. Он рассказал, что расстреливали четверых при свете прожекторов. Когда им приказали повернуться затылком, кто-то упал, моля о пощаде, кто-то отвернулся. Отец Димитрий стоял прямо, глядя на красноармейцев. После первого залпа он продолжал стоять, так как никто не решился убить его. Тогда комиссар, с бранью выхватив ружьё у одного из солдатиков, сам выстрелил в священника. Всё было кончено. Мой муж, Николай Петрович Изюмов, начал хлопотать о том, чтобы семье было позволено перезахоронить отца на церковном кладбище. Отец Сергий Розов пишет, что ему это не было позволено, но нам рассказывали иначе. Разрешение было получено, но церковные власти не советовали Николаю Петровичу воспользоваться им, так как, зная о любви к отцу Димитрию прихожан, опасались, что похороны выльются в демонстрацию, что повлечёт за собой новые жертвы. „После расстрела отца Димитрия ситуация успокоилась, не надо будоражить народ, Дмитрий Павлович и сам бы этого не одобрил“, — сказали Николаю Петровичу. Не исключено, что разрешение на перезахоронение было дано именно с провокационной целью. Николай Петрович, посоветовавшись с женой, внял совету, и теперь только чудо поможет обрести мощи отца Димитрия».

Священномученик Димитрий прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г. Определение Священного синода от 6 октября 2001 г.

«Все мы — Христовы. 1918−1953. Краткие биографические сведения. Часть первая. А-Л». Предисл. Еп. Вениамина (Лихоманова); сост. Еп. Вениамин (Лихоманов), монах Игнатий (Волков), Н.В. Жесткова, И.Г. Менькова — Ярославль, 2012. — 568 с. Ярославская митрополия РПЦ, 2012.

http://forum.yar-genealogy.ru/index.php?showtopic=23

Собор новомучеников и исповедников в земле Ярославской просиявших