 |
| Православие.Ru | Татьяна Шорохова | 17.08.2019 |
В моей судьбе был краткий период, когда я работала в православной лавке. Там происходили некоторые события, воспоминаниями о которых я хочу поделиться.
«Убили душу»
Вошел молодой человек с очень печальным, даже унылым лицом, глубоко погружённый в себя. Он медленно двинулся вдоль книжных полок и, наконец, остановился в дальнем углу, где продавались книги о грехе аборта. В магазине людей было мало, и ничто не отвлекало его от чтения. Ссутулившись, он почти неподвижно стоял у стеллажа, углубившись в книгу. Так продолжалось больше часа. Наконец он сделал выбор и подошел к прилавку с книгой «Отдайте братика». Ему явно хотелось поделиться чем-то наболевшим, и потому он заговорил со мной. Кроме нас, в магазине не было в этот момент ни души.
— Мне 25 лет, и я очень одинок. С самого раннего детства, сколько я себя помню, я испытываю острое чувство одиночества. Мне трудно было общаться со своими сверстниками, между мной и родителями всегда лежала какая-то ледяная пропасть. Сейчас я студент, но всем своим сокурсникам кажусь странным, и потому они сторонятся меня. Я и сам не понимаю, почему я такой. Если бы я был верующим, наверное, могло быть иначе, но веры нет во мне. Я пробовал разобраться, ходил даже на несколько занятий в воскресную школу, но занятия эти — уже для тех, кто уверовал, а мне они ничего не дали. Я так и остался «непробиваемым» в своём бесконечном одиночестве. А недавно я узнал, что у меня могла бы быть сестра. Ей бы сейчас было 20 лет, и нас было бы двое. Но моя мама сделала аборт, когда мне было пять лет. Вы понимаете, что она сделала? Она лишила меня общения! И теперь я хочу понять, почему люди так легко становятся убийцами. Разве мои родители только сестру мою убили? Они душу мою убили, выпустили из меня жизнь. На выходные я приезжаю в свой город, встречаюсь с родителями. Мы говорим дежурные фразы, обедаем, а потом каждый сидит в своём углу со своей книгой — и больше ничего. А если бы у меня была сестра! Вы понимаете, как бы это могло быть, если бы она у меня была! — горестно закончил покупатель.
Он расплатился за книгу и понуро вышел из магазина.
«Не хочется уходить»
Молодой человек, явно далекий от Церкви, зашел в магазин, чтобы, как он выразился, «убить время». Он спросил, можно ли у нас посидеть, и, взяв книгу о борьбе со страстями «Что играет мною», расположился в кресле. Книгу он перелистывал в течение трех часов, порой прерываясь от чтения, чтобы послушать аудиозаписи песен в исполнении иеромонаха Романа. Перед уходом он удивленно сказал:
— Я ничего не пойму, что со мной. Мне здесь стало так хорошо, что просто не хочется от вас уходить.
«Я не христианка»
Сразу после обеда вошла женщина преклонного возраста, с совершенно седыми короткими кудрявыми волосами и темно-карими глазами, ярко выделявшимися на бледном лице. Она была явно чем-то озабочена и, подойдя к прилавку, сказала:
— Я приехала из дальнего микрорайона в библиотеку этнографического музея, а она сегодня не работает. Есть ли у вас какая-нибудь литература о семье, мне нужно её срочно просмотреть.
Я подала ей несколько библиотечных книг, объяснив:
— У нас литература о православной семье. Может быть, она будет вам полезна.
На что женщина ответила:
— Я не христианка, но книги посмотрю.
Утроившись поудобнее в кресле, пожилая посетительница читала книги больше двух часов. Наконец она поднялась и подошла ко мне, возвращая литературу:
— Прочла с большой пользой для себя. Особенно мне понравилась вот эта — «Уж замуж». И, вздохнув, сокрушенно добавила: — Дома у меня проблемы. Они врачи. — и, не договорив, безнадежно махнула рукой. — А у вас я совершенно успокоилась. Пришла сюда в таком раздрае — и вот, надо же. Так хорошо на сердце стало. У меня один раз подобное уже было. Несколько лет назад я поехала в Киев. Из-за домашних проблем была вся на нервах. А брат мне и говорит: «Походи по музеям, может, успокоишься». Но чем помогут музеи? Почему-то мне захотелось пойти в Киево-Печерскую лавру. Я ничего там не смотрела. Я просто сидела во дворе — и, знаете, совершенно успокоилась: мне стало так легко, всё плохое куда-то отодвинулось, перестало меня терзать. Я годы помню это состояние. И вот сейчас, в вашей лавке, со мной произошло то же самое. Скажите, что это такое?
— Это вас коснулась Божия благодать.
— Меня? Благодать? Но ведь я не христианка. Я еврейка.
— Но душа-то у вас Божия!
— Душа Божия. — растерянно повторила женщина. — Божия, — добавила уже более уверенно и направилась к выходу. За порогом она немного постояла в нерешительности, словно не зная, куда ей идти, а потом повернула в сторону центральной улицы.
Рядовой случай
Несколько месяцев не продавалась икона Казанской Божией Матери в рукодельном киоте, которую сдал мастер-краснодеревщик: мы знали, что он очень нуждается в средствах. Однажды я решила посмотреть видеофильм «Заступница Усердная» о петербургской чудотворной иконе Казанской Божией Матери. Как только фильм закончился, распахнулась дверь, и в магазин быстрым шагом вошёл человек, появившийся у нас впервые. Он сразу подошел прямо к прилавку и, показывая на икону Казанской Божией Матери в киоте, торопливо произнес:
— Заверните мне этот образ, пожалуйста.
Поспешно расплатившись, он так же быстро вышел из магазина.
«Бог послал мне веру»
У стеллажа среди покупателей стояла красивая женщина немного за тридцать и внимательно читала заголовки книг. Наконец выбрала одну и подошла к прилавку. Было видно, что ей хочется чем-то со мной поделиться. Встретив мой вопросительный взгляд, посетительница начала рассказывать:
— Я пила 8 лет. Стала «синяком». Жила беспутно, забросив сына. Моя мама 8 лет вымаливала меня в храмах, все службы простаивая на коленях. И, представляете, Господь её услышал! Я бросила пить, год назад вышла замуж за обеспеченного доброго человека, у которого прекрасные отношения с моим сыном. Более того, Бог подарил мне веру. Недавно я стала ходить в храм и хочу, чтобы и мои близкие стали верующими. Мама за годы моей порочной жизни словно выдохлась и теперь отсиживается дома, но я верю, что она снова пойдет в церковь. Я ещё так мало знаю! Мне нужно начать постигать веру с азов.
Протянув мне книгу «Духовные беседы для простого народа», женщина со смирением добавила: «Вот, с самого простого и начнём».
«Три раза Матушке-Богородице помолилась»
К прилавку подошла пожилая женщина со строгими сединами, заправленными под платок. Показав через витринное стекло на акафист иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша», с благоговением сказала:
— Три раза Матушке-Богородице помолилась, и сын бросил пить.
— Как — три раза? — изумилась я, зная, что верующие порой вымаливают своих сродников годами.
— А так. Первый раз прочла акафист 40 раз: в доме такое началось! Сын словно взбесился. Несколько дней сделала перерыв, и снова стала акафист читать. Когда вновь прочитала 40 раз, ещё хуже стало. Несколько дней отдохнула и в третий раз решила прочесть акафист перед иконой «Неупиваемая Чаша». И в тот день, когда закончила читать в сороковой раз, пришёл сын — совершенно трезвый — и сказал: «Мама, я сегодня решил навсегда бросить пить». С тех пор, слава Богу, уже несколько лет не пьёт.
Стена дождя
На трехчасовой видеокассете были записаны православные фильмы, и мне нужно было выяснить, какие. Пользуясь тем, что покупателей было мало, я просматривала кассету здесь же, в зале, останавливая просмотр, когда нужно было проверить её качество.
Остановив видеомагнитофон в очередной раз, я обратила внимание на трёх женщин «европейского образца», которые вошли в магазин и уверенно и деловито двинулись вдоль стеллажей с книгами. Вскоре над городом разразилась гроза, и полил ливень. Все, кто был в лавке, вынуждены были задержаться и явно заскучали. Чтобы как-то занять время ожидания, я снова включила видеомагнитофон. Следующим по ходу оказался сюжет о том, как священник Олег Стеняев совершает чин воссоединения с Церковью еретиков. Три дамы сначала словно оцепенели, а потом кинулись к двери, но стена дождя была столь сильной, что они не решились выйти на улицу: зонтиков у них не оказалось. Они стали, как пригвождённые, у двери и невольно смотрели на экран, где народ в храме хором отрекался от пагубных занятий. Как только закончился фильм, закончился и дождь, и женщины вышли какие-то пришибленные. Ко мне подошла одна из верующих и сказала:
— Вы обратили внимание на этих трёх женщин? Они из рериховского общества, и зашли в лавку после своей конференции, которая проходила сегодня в музее, по соседству с нашим магазином.
Родственница святого Иоанна Кронштадтского
Перед самым перерывом в лавку вошла семейная пара. Обоим лет около шестидесяти. Муж нервно сказал:
— Давай побыстрее!
Жена, миловидная голубоглазая женщина небольшого роста, подошла ко мне и скороговоркой спросила:
— А где у вас книги об Иоанне Кронштадтском?
Я показала ей полку на стеллаже. Посетительница подошла к ней и стала просматривать книги, а муж поминутно дергал её и поторапливал.
Выбрав одну из книг, женщина подошла расплачиваться и, таясь от мужа, тихо и быстро проговорила:
— Я из Евпатории. Иоанн Кронштадтский — мой родственник. Сегодня, видите, я не могу больше задерживаться и посмотреть книги как следует, муж злится. Но в следующий раз приеду без него и куплю все книги о батюшке. У меня и фотография есть, которую он подписал.
К сожалению, я не успела расспросить эту женщину, так как муж её уже стал выходить из себя. В свою смену я больше в магазине её не видела.
Опасный посетитель
Среди икон висел образ Спаса Нерукотворного, исполненный в новой технике, величиной с настенный календарь формата А3. Перед самым закрытием в магазин вошёл неопрятный молодой человек с сатанинской символикой на шее и запястьях. Он с ненавистью уставился на образ Спасителя и, резко выбросив вперёд руку с указательным пальцем, дерзко произнёс:
— Дайте мне это!
В сердце толкнулась тревога. Было видно, что икона понадобилась для надругательства.
— Этот образ не продается.
— Есть на витрине и не продается? — с нажимом бросил мне в лицо парень. — Снимайте! Сколько надо заплатить?
— Икону собираются украсить бисером, и только потом будут продавать, а пока она украшает интерьер магазина (это была правда).
— Раз висит и есть покупатель, значит продавайте! — Молодой человек вышел из себя. Глаза его пылали негодованием.
— Простите! Сегодня мы не можем продать эту икону. Зайдите через две недели, когда она будет готова.
— Мне она нужна сейчас! — закричал парень. — Такая, какая есть.
— Икона не продается, молодой человек.
— Ну, я вам это припомню, — угрожающе выкрикнул посетитель и выскочил из магазина взбешенный. С тех пор я его больше не видела.
Телефонный разговор
— Скажите, это лавка жизни?
— Нет, это лавка православной литературы.
— Так я об этом и говорю!
