 |
| Русский вестник | 22.01.2006 |
— Отче, вы закончили Московский госуниверситет имени Ломоносова…
— Да, факультет вычислительной математики и кибернеткии. И Омский госуниверситет, филологический факультет, и аспирантуру тогдашней Академии Наук СССР, в Институте русского языка (отдел машинного фонда русского языка) — по специальности «структурная и прикладная лингвистика». Так что, по образованию — и филолог, и математик. Семь лет работал научным сотрудником в Академии педнаук, пять лет преподавал в Московском педагогическом университете им. Шолохова лингвистические курсы. А потом закончил Духовную семинарию в Троице-Сергиевой Лавре. Это стало венцом моего образования.
— Доводилось ли вам в мирской жизни работать в школе?
— Педагогическую деятельность я начал в школе. Был маленький ребенок, нужна была работа поближе к дому, это оказалась СШ? 909. И я работал в ней словесником. Затем — воспитатель в мужском общежитии Главмосстроя в Москве, а далее — научным сотрудником, преподавателем… А в 1994-м году меня рукоположили во диаконы.
Я хотел свернуть педагогическую деятельность. И мыслил, что в дальнейшем к ней не вернусь.
— Вы — ученый. Уникальные знания… Как начиналась ваша вера? Как вы стали христианином?
— В ходе работы над диссертацией. Тема была интересная — «Концептуальная модель русского словообразовательного синтеза». Работа касалась моделирования человеческого сознания. Когда я учился, математическую модель сознания (как мне казалось тогда) мне удалось сформулировать — на языке логик.
Но уверовал я в конце 80-х годов. Хотя в церковном хоре пел в 1976-го года. Просто так, за деньги (тогда платили хорошо)… Мы были «наемники». Но, по-видимому, это все было уже по Божию промыслу, это помогало безбедно прожить и закончить университет — я, словно, был стипендиатом Господним… Но тогда этого не понимал.
Нужно было получить оптимальную модель человеческого сознания. Семь лет я ее искал. И так случилось, что в виде каких-то схем, символов что-то получил… Нарисовал один символ, который мне помог описать какие-то отношения.
Я пришел в храм, и увидел свой символ… на фелони священника! Спрашиваю: что же это такое? А мне говорят: это символ Бога — Саваофа. Я ужаснулся! Надо же! Лучшая модель человеческого сознания — Бог!
Я так поразился этому, что закрылся в своей комнате, и просидел три дня: Господи! Оказывается, вот — Ты! А я Тебя не знал… Поздно Ты меня нашел! Я ведь даже и не человек теперь! Ты не сможешь меня собрать! Не возможно теперь сделать из меня человека! Если б я знал Тебя раньше!
Мне было 33 года… Так я роптал. Но Господь милостив. И услышал мой ропот, может быть, неопытного младенца, обращение к Нему, и — управил жизнью так, что меня даже рукоположили в сан священнослужителя.
Воцерковлялся я, уже будучи диаконом. Многих вещей не знал, даже в алтарь входить стал, только после того, как стал диаконом. Но был опытный духовник. И был замечательный настоятель, в том смысле, что он меня терпел четыре года, пока я встал на ноги, закончил семинарию.
— Какой ваш первый храм и кто был его настоятель?
— Храм Всемилостивого Спаса в селе Андреевка Солнечногорского района Московской области. Настоятель протоиерей Петр Ткачук. Он закончил семинарию и академию. Человек святой жизни. Кремень, алмаз — в духовной жизни! Как бы меня влево, вправо ни бросало, он всегда оставался одним и тем же. Это меня выручало, и все мои колебания выравнивались его постоянством, твердостью, терпением.
Храм мой никогда не закрывался — со времен Петра Первого. Он действовал даже во время бомбежек. Мне рассказывали прихожане, которые помнят, как прятались от них в храме.
— А как вы вернулись к школьной теме, уже в новом статусе?
— Как только меня рукоположили во диаконы, я осваивал новую для меня жизнь. Был как новорожденный. Получилось по Евангелию: я решил все забыть, и не оглядывался назад.
Но так Господу было угодно: подошли ко мне учителя детской музыкальной школы и говорят: отец Валерий, у нас нет священников, которые помогли бы в организации Православной школы. Помогите нам. — Чем же я могу вам помочь? Я все забыл. Разве только могу написать концепцию школы. — Вот и хорошо!
Написал. Завершение написания ее совпало с праздником Зачатия Пресвятой Богородицы. Мы это запомнили. А когда я предложил им концепцию, учителя сказали: хорошая она, да вот никто не умеет школу делать! Помогите нам и дальше.
Я предложил опросить зеленоградцев: есть ли люди, желающие обучать своих детей в православной школе? Сняли квартиру с телефоном, дали объявление, поставили дежурных, и в течение трех месяцев собирали пожелания. Выяснилось, что более двух тысяч человек хотят обучать своих детей в православной школе.
Замечательный наш благочинный протоиерей Стефан Пристайа (служит он в Московском храме святой Троицы в Лыково) благословил нас. Мне лично пришлось поехать к нашему старцу архимандриту Кириллу (Павлову) за благословением на это служение.
Мы уже получили помещение — три квартиры на пятом этаже пятиэтажного дома… Этого было достаточно, чтобы организовать учебный процесс. У нас были и дошкольники, и все остальные классы — по одному, по два человека…
Мы начали. И когда стали регистрироваться, последняя подпись была поставлена в День Рождества Пресвятой Богородицы.
…Но пошли осложнения. Духовно я был неопытным. Многое хотелось делать по-своему. В Церкви работать по-своему — это работать на лукавого! Здесь надо рассудить правильно. Апостол Павел говорит, обращаясь к православным: берегитесь, как бы вы не были уничтожены друг другом. Это касается таких ситуаций, когда мы не понимаем друг друга. Недоразумение терпением надо разрушать.
…Приход храма Рождества Пресвятой Богородицы в селе Поярково Солнечногорского района Московской области согласился стать учредителем новой школы.
Я всегда смотрю на православные школы, как на маленькие лодочки, спущенные с большого корабля Церкви в бушующее море! И эти лодочки потонут, если только они потеряют связь с Церковью.
Шлюпки есть на любом большом корабле. Их иногда спускают на воду. Но — на них должны быть опытнейшие пловцы и борцы. Иначе шлюпка перевернется, и все погибнут.
Порой было трудно сохранить желание работать в школе. Но я подумал: как можно бросить это дело! Не бывает так! Ведь в него ввязались и другие люди. Это судьба и других людей! И если есть Божие благословение, то дело уже на небе правится. Во времени результат может появиться через долгое время, мы можем его здесь и не увидеть, а вот там — увидим!
Мы должны смотреть на все — из нашей веры.
Да, я делаю это, вроде бы, ради своих детей. Моей старшей дочери 23 года, младший сын учится в 7-м классе моей школы. Но ведь я мог бы обучать их в «своей» школе. Есть семейные формы образования. Я бы нашел педагогов. Но выяснилось, что не только в этом дело!
Во-первых, благословение старца! Во-вторых, людям это было нужно. И, в-третьих: прекрасно зная систему образования (сейчас оно называется «светское», а вообще-то оно — безбожное!), я вменил себе в обязанность — противостать злу.
Сказано: противостань греху, и он от тебя убежит! А если оставлять без внимания, он может и зацепить и увлечь тебя самого, в ад… И здесь надо очень аккуратно поступить. Потому что, если в образовании нет Бога, значит там — идол!
И как можно отдавать идолу наших детей! С шести, с четырех лет… Как? Какой нормальный родитель посылает трехлетнего ребенка в лес, туда, где и волки? А в наше время, в нашей стране почему-то совершенно спокойно отправляются в безбожные школы дети — наши! И на это дается благословение — священником!
Из «образования» сегодня сделали идола! Так же, как из науки, из экономики… Ведь когда отрицают Бога, богом становится все что угодно. Люди начинают нечестиво покланяться — искусству, обществу, экономике, образованию, культуре… Культура — это главный идол — имейте это в виду — в том виде, каком она сегодня присутствует здесь, в России. А мы призваны сокрушать идолов. Каждый — по силе.
Я сам — специалист в образовании, и знаю, где он — идол — может прятаться. И что же — должен меч сложить в ножны, и пусть идол потихонечку сокрушает моих же неопытных, неоперившихся детей? Я не должен потерпеть этого, как христианин! Я это прочувствовал всем сердцем. А потом Господь дал мне осознать, что это именно так.
Мы зарегистрировали не православную гимназию, а православную школу. В наименовании «гимназия» проявляется некая претензия на элитарность… Мы на это не потянем. Давайте попробуем организовать школу, как бы «в противовес» безбожным школам. Они процветают, а мы будем тихо-тихо существовать. Господь тоже родился в хлеву, в яслях. Кругом все утопало в роскоши. А Новая Жизнь пришла в ясли.
Это нас и выручило. Даже те чиновники из мирских организаций, которые должны были бы нас раздавить… они, может быть, и сами того не подозревая, сочувствовали, помогали нам: то учебными пособиями, то мебелью, то еще, чем. А это ведь как раз хорошо. Это уже Божие дело. У них открывается милосердие.
Мы сами-то не считаем себя сиротами. Мы, слава Богу, при родном Отце — у нас Бог! И мы знаем, что Он всемогущ. Если бы мы захотели, у нас была бы в Зеленограде фешенебельная школа. Но, как Бог!
Конечно, не все, что Бог давал, мы использовали лучшим образом, не все удержали. Наше человеческое мешает. Божие-то дело — не утверждать самость. Божие дело — это понести немощи друг друга, помочь друг другу.
И учеба должна протекать, как помощь друг другу.
Если я за эту школу теперь цепляюсь, то с тем лишь, что она мне в помощь. Так получается, Господь посылает нам таких детей, от которых везде отказываются. Эти дети, казалось, уже должны быть перемолоты в жерновах перестройки… А Господь их потихонечку — раз! прикинул к нам. Их давал нам, и нам давал силу — быть с ними.
Порой у меня руки опускались. Подумывал о спецотборе. А Господь мне говорил: отец Валерий, ты такой наивный! Нет никаких спецшкол. Вот — твоя самая главная спецшкола! Кого я тебе даю, того и обучай.
Теперь, когда дети ко мне приходят, я воспринимаю это как подарок от Бога. Чем сложнее ребенок, я думаю: надо же, какой подарок от Господа! И даже теплее становится на душе. И Сам Бог творит чудеса. Не мы обучаем — сам Господь устраивает — лучше нас, учителей. Вот что бывает! Они преодолевают смертное состояние, которое, может быть, заслуженно понесли… за своих родителей. Но они смертное в себе преодолевают, и Господь преобразовывает их души. Они из небытия в Бытие приходят.
Дело образования и обучения при содействии Святаго Духа — это еще и священнодействие, все-таки. При участии Духа Святаго будут твориться чудеса — и в школе. Они всегда будут.
В этом смысле наши «светские» школы — безбожные школы — если они все-таки захотят остаться на основании безбожном, без Бога, — они обречены на погибель. Они уже погибли. В этом мире они — «светские», но для Божия света они погибли. Несчастные души. На это нам, верующим людям, не надо закрывать глаза! Не надо заблуждаться в этом вопросе. Надо видеть, и все называть своим именем.
— Отец Валерий, а если в обычную школу пришел верующий человек, воцерковленная личность, имеющая благодатный дар учительства, — возможно ли его участие в жизни простой государственной школы? Ведь из-за одного праведника Господь оставляет города в живых.
— Да, это возможно, но тогда на это нужно смотреть, как на апостольство. Есть такие священнослужители, прихожане на приходах, которые могут понести свет Христов в эти идольские капища, и могут низложить их на месте. И Церковь должна этим заниматься.
Но не надо обманываться, у нас времена чуть-чуть другие, не апостольские, в этом смысле. В Церкви благодать есть! Спасение душ происходит — детей из безбожных-ли школ, иудейских-ли… Если благодать Божия коснулась, и они путь к Богу ищут, — они найдут спасение в Церкви, в какой бы школе они не обучались. Но это — Дела Божии!
Наша страна имела до революции опыт православного образования: правильно, на Святом Духе организованная система образования. Но это же было нарушено! И в противовес правильной духовной системе было организовано «антидуховное» образование, внутри которого происходила его демонизация. В школу были введены идолы. И мы, пребывая в церковной ограде, не можем смотреть на это безмятежно.
Надо основательно, постепенно возрождать, Господу споспешествующу, систему образования для православных мирян на основе Божественного учения. А это дело внутрицерковное.
Должны быть организованы, подобно профессиональному духовному образованию, дошкольная и школьная образовательная система для православных мирян внутри самой нашей Церкви. И она должна быть лучшей, чем обычная «светская» система.
— Но мы знаем, что православные школы и вузы не вошли в состав Русской Православной Церкви — они даже не предусмотрены Уставом Церкви.
— У Церкви есть ее основное дело — спасение душ. На это Церковь устроена на земле. И нужно молиться и ждать, когда само «светское» (безбожное) государство образумится, поймет свою несостоятельность в деле образования — без Церкви.
Церкви не свойственно ломать и разрывать. Государство в какой-то момент само поймет, что без веры человек погибнет. И тогда оно само предусмотрит участие в деле образования и Церкви. А сейчас конституционно это не предусмотрено. Сегодня под «светскостью» понимается антиклерикальность.
Не надо вламываться в открытые двери. Люди сами придут в Церковь, по Божию Благоволению. Надо думать об организации целостной системы непрерывного духовного образования. Сегодня эта система не полна. Есть высшее духовное образование, но нет дошкольного и школьного. А оно должно быть представлено в полноте. Сегодня Церковь отбирает «не своих» учеников, вырывает их из светских структур.
Но есть люди, которые избраны для духовной деятельности с детства. И если бы они получили образование в целостной системе непрерывного духовного образования, они были бы для Церкви духовным приобретением, находкой.
А в качестве начального этапа можно использовать наши т.н. православные школы и гимназии, которые пока не воцерковлены, и могут в любое время угаснуть, исчезнуть, если Церковь их своевременно не опознает и не сможет воспользоваться ими для своих целей. Пока-то они не есть церковные школы. И это — нонсенс! В любое время их могут прихлопнуть, они могут превратиться в какие-то иные школы, поменять свой статус.
До революции все православные школы имели «прописку» — в Церкви!
Но православные школы — это явление Божие! И Церковь должна осознать: эти лодочки не должны пропасть в житейском море. Они могут быть раздавлены, как уже были очень многие раздавлены, погибнуть в расщелине между государством и Церковью. Давайте вернем их на свою палубу!
В этом смысле в жизни Православной школы во имя святителя Филарета Московского начинается новый этап — сегодня учредителем ее является Синодальный отдел религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.
