Этнокультурная идентичность кряшен в современном информационно-коммуникативном пространстве

Проблемы этносов и наций в условиях глобализационных процессов, происходящих в мире, изучаются философами, культурологами, социологами и специалистами других гуманитарных наук. Изменения этнокультурной идентичности становятся сегодня объектом изучения также специалистов точных наук с позиции формирования единого информационно-коммуникативного пространства на планете Земля. При всеобщей доступности информации интенсивно расширяются межкультурные и межличностные отношения, усиливается взаимодействие между культурами.

Одновременно одним из актуальных вопросов, на который ищут ответ аналитики, является вопрос о возможностях сохранения многообразия культур, поддержания равновесия между этнической и глобальной массовой культурой в условиях глобализации всех сфер человеческой деятельности. Характерными особенностями процесса глобализации стали широкомасштабная компьютеризация всех направлений жизни и деятельности людей, передача данных по спутниковым каналам и через международную телекоммуникационную сеть Интернет. Сегодня никто не будет отрицать влияние телевидения и Интернета на культуру стран и регионов, на целостность этнических культур.

Экономическая, технологическая и информационная составляющие глобализации развиваются быстрее в направлении всеобщности, тогда как социокультурная и духовная сферы более консервативны к унификации, стандартизации и автоматизации.

Тем не менее, сегодня ни одна страна мира не может оградить себя от влияния глобальных средств массовой информации и коммуникации. По мнению американского ученого Фрэнсиса Фукуямы, современные правительства в условиях информационной глобализации не в состоянии изолировать свое население от воздействия потоков разнообразной информации о себе и других народах, способах решения социально-экономических, образовательных, культурных и т. д. проблем во всех регионах земного шара.

Процесс глобализации воспринимается по-разному: от полного стремления ускорить этот процесс и придать ему необратимый характер до категорического неприятия и желания вернуться в эру «доглобализации». Антиглобалисты обеспокоены возможностью создания однополярного мира, монолитного носителя мировой власти, державы правящих элит и неоколонизаторов, стремящихся заполучить широкий доступ к мировым природным ресурсам мира. При этом единое информационно-коммуникативное пространство дает возможность для целенаправленного повсеместного распространения новых ценностных ориентаций, выгодных правящим олигархам.

Манипуляция массовым сознанием осуществляется посредством уникального инструмента, как удовольствие и желание [1], мы бы уточнили — желание удовольствий, денег, власти, превосходства над другими любым способом. Соответствующая духовная регуляция людьми на планете подводит их к принятию новых ценностей и смыслов, стандартизированных форм и образов как неотъемлемую часть своего индивидуального стиля. Экспансия массовой культуры ведет также к маргинализации этнических культур, к размыванию границ между субкультурами внутри национальной культуры. Несмотря на интенсивность процессов регионализации во всем мире (в противовес глобализации), отчаянное сопротивление некоторых социальных групп и сообществ проникновению глобальной культуры, интеграционные процессы развития цивилизации невозможно ни остановить, ни повернуть вспять.

На противоположном конце маятника можно поместить мнение, что глобализм дает возможность преобразовать нынешний социум и миропорядок и воплощать идущую с древности идею грядущего единства человеческого сообщества при сохранении своеобразия его составляющих[2]. Вот это сохранение многообразия в культуре, этнических идентичностей, разумного сочетания этнического и универсального становится краеугольным камнем в решении проблемы. Подобно тому, как белый цвет вбирает в себя весь спектр цветов радуги и исключение хотя бы одного делает его серым, грязным, размывание и/или исчезновение этнически-уникального обесценит, обесцветит и универсальное в культуре.

Возможности сохранения многообразия культур, поддержания равновесия между миром традиционных, этнических и миром современных культур в условиях формирования единого информационно-коммуникативного пространства могут быть созданы, по мнению специалистов, с помощью разработки соответствующей государственной культурной политики в каждой стране.

Задача культурной политики в условиях глобализации и информатизации — создать условия для адаптации этнокультурных групп и сообществ к изменению внешних условий и обеспечить возможности защищать и сохранить свою уникальность.

Однако, объединение в целях материальной выгоды, для защиты национальных интересов крупных держав, этносов и суперэтносов, т. е. объединение эго-полей создает только иллюзию соборного единства, оно бесплодно, так как не имеет перспектив соборного творчества. Поэтому в последние годы среди отечественных и зарубежных исследователей все больше раздаются голоса за глобализацию с «человеческим лицом», ориентированную на формирование многополюсного сообщества стран, народов, культур, объединяющихся на основе гуманистических ценностей. Некоторые российские специалисты [1,2,8] считают, что именно в Российской Федерации может быть реализован вариант, основанный на диалоге культур и цивилизаций, на сочетании универсализма и национальной самобытности, в частности вариант славянско-тюрксого единства.

Рассматривать вопросы об этнокультурной идентичности кряшен вне контекста характерных для всей человеческой цивилизации процессов глобализации и информатизации и путей поиска выхода из ситуации в мировом, государственном и республиканском масштабах было бы не корректным и не правильным. Ибо кряшены, как и другие этнические общности и этнические группы, не могут остаться вне влияния процессов, которые стали отличительной чертой ХХI века.

В начале третьего тысячелетия на нашей планете насчитывалось около 200 независимых государств, 5000 этнических групп и более 600 сообществ, представители которых говорят на одном языке[6]. В систематическом словаре переписи населения Российской Федерации 2002 года было выделено 194 основных наименований национальностей. По итогам этой же переписи в Татарстане проживают лица 91 национальности, 1154 человека принадлежат к другим национальностям, которые отсутствовали в перечне, 906 человек не указали национальность в переписном листе. Однако эта структура населения Земли (следовательно, России и Татарстана) быстро меняется под воздействием вышеназванных процессов и государственной национальной политики на разных уровнях.

О терминах и понятиях. Термин «национальный» в современном российском лексиконе (в выступлениях политических и общественных деятелей, в обыденных разговорах) используется, по крайней мере, в двух значениях. Слова «национальная культура», «национальный обычай», «национальный костюм», «национальный праздник» — соответствующие проявления этнической культуры того или иного народа. Точно также термин «национальность» обозначает принадлежность человека к той или иной этнической группе (русские, татары, чуваши, марийцы, якуты, кряшены, мишаре и т. п.)

В то же время выражения, как «национальная идея», «национальные интересы», «национальная доктрина», «национальная программа», «национальная безопасность», обозначают принадлежность не к этническим группам, а государству, к населению страны в целом. Такая лексика используется в России во всех сферах (начиная от политики до специфической области «библиографическое дело»). В данном случае прилагательные «национальный», «национальная» заменяются другими: «государственный», «государственная», «федеральная»; и употребляются выражения «государственная безопасность», «федеральная программа», «государственная библиография» и др. Промежуточное положение занимают понятия «государственная национальная политика», «государственный национализм». Возможно, это обусловлено традиционно многослойным этническим составом населения России и субъектов Российской Федерации (ранее союзных и автономных республик), включающим в себя суперэтносы, большие и малые этносы, этнические группы и другие этнические и конфессиональные сообщества людей.

В данном контексте термин «нация» обозначает более широкое, чем «этнос» понятие. Это — сообщество людей, которое объединяется совокупностью общих признаков, среди которых этническая или национальная принадлежность не всегда является определяющей. Эта точка зрения получает все большее распространение, когда термин «нация» используется не только и не столько как этническая, сколько как государственная, социально-экономическая и культурная общность людей, сознающих собственное историческое и духовное своеобразие, а также единство интересов. В этом ряду в нашем случае можно выделить понятия: россияне, татарстанцы. К слою этнических идентичностей относятся термины: «русские», «славяне», «татары», «тюрки — тюркские народы», «кряшены», «чуваши», «якуты» и.т.д.

Обобщая разные точки зрения, можно констатировать, что нация представляет собой единое сообщество людей, которое проживает на общей территории, имеет общий язык и общую культуру, единую верховную власть, общие национальные и политические интересы, а также общее прошлое и будущее [6]. Принято выделить три наиболее характерных типа формирования единой нации в многоэтническом государстве. Думаю, такая же схема присуща и на уровне субъектов федерального государства, в нашем случае в Республике Татарстан.

Формирование нации способом так называемого «плавильного котла» происходит путем постепенного разрушения этнических культур, их слияния в единую национальную культуру, которая становится доминирующей в данном государстве. Этот путь наиболее характерен для Соединенных штатов. Распространение таким путем созданной американской культуры называется вестернизацией, против чего часто выступают сторонники европейской культуры и не только.

Ко второму типу относится формирование единой нации ради «нового будущего», когда в обществе преобладают новые общие политические и экономические интересы, которые подавляют частные этнические интересы. Такая ситуация была характерна для Советского Союза, где сформировалась единая нация — советский народ. Кряшены, являющиеся подобно чувашам, православными тюрками, до 1926 года имели статус самостоятельной этнической идентичности. В качестве таковой они участвовали в первой всероссийской переписи 1897 года, локальной переписи 1920 года и всероссийской переписи 1926 года, по данным которой насчитывалось 101 тысяча кряшен. В соответствии со сталинской национальной политикой по укрупнению этносов кряшен «явочным порядком» т. е. не интересуясь их мнением, приписали к татарам.

Третий путь формирования единой нации считается наиболее предпочтительным. При этом единая нация формируется без разрушения этнических культур и самобытности этносов, входящих в состав данной нации. Этот путь позволяет сохранить для будущих поколений историческое и культурное наследие каждого этноса, использовать его современный потенциал в установлении экономических и культурных связей с другими странами. Такова декларированная государственная национальная политика России, а также Республики Татарстан, выдвигающей идеологию государственного национализма.

Этнос (этническая общность) определяется как большая группа людей, развивающихся на основе единства природно-ландшафтных условий, кровного родства, антропологических особенностей, специфики культуры, языка, религии и психологического склада людей, этнического самосознания.

По итогам этносоциологических исследований ответы респондентов-татар Республики Татарстан на вопрос: «Что роднит Вас с людьми Вашей национальности?» дали следующую картину (соответственно в городе и селе) в процентах к числу опрошенных [12]:

Язык 76,9 71,1
Культура, обычаи, обряды 66,8 50,7
Родная земля, природа 50,8 41,2
Религия 33,5 44,6
Исторические судьбы, прошлое 21,7 8,5
Черты характера, психология 21,4 9,5
Общая государственность 18,1 10,9
Внешний облик 6,6 3,8
Что-то другое 1,6 24,6
Ничего не объединяет 1,1 —

Среди отличительных признаков, определяющих то или иное человеческое сообщество, как единый этнос или этническую группу, только единство этнического самосознания, по мнению специалистов[1], в том числе Института этнологии и антропологии РАН, не вызывает противоречий и разного толкования. Летом 2001 года под руководством доцента О.Е. Казьминой экспедиция кафедры этнографии исторического факультета МГУ провела этнографические исследования в местах компактного проживания кряшен Республики Татарстан. Целью исследования было выявление особенностей этнического самосознания кряшен. В материалах экспедиции были отмечены случаи, когда кряшенская молодежь, приезжая на учебу в Казань, стремилась не афишировать свое происхождение. Тем не менее, абсолютное большинство обследованных считали кряшен особым народом, подчеркивая собственные отличия от татар, и называли себя «керэшен» [11]. Именно самоидентификация кряшен в качестве самостоятельной этнической группы в условиях реисламизации татарского народа, начиная с 90-х годов прошлого века, стала определяющим фактором для внесения их отдельной строкой — переписной категорией для переписи населения России в 2002 году.

С нашей точки зрения, такой же неоспоримой характеристикой этноса является его обыденная культура, которая оказывает огромное воздействие на формирование менталитета народа. Этническая идентичность — достаточно сложная характеристика культуры, пишет Е. А Семенова[10], она может иметь основаниями язык, национальную или религиозно-конфессиональную принадлежность, общее историческое прошлое и др. Что касается ее конкретных проявлений в обыденной культуре, то она здесь тесно смыкается с другой важнейшей характеристикой культуры — менталитетом.

Менталитет, как этническая особенность мировосприятия, умонастроений, как особая национально-культурная аура, как глубинные подсознательные стереотипы, формируется в сфере обыденной, повседневной культуры и одновременно оказывает на нее огромное влияние. Эти особенности, проявляясь в современной культурной ситуации, позволяют идентифицировать представителей той или иной этнической общности по манерам поведения, образу жизни. Этнические отличия не мыслятся, а ощущаются по принципу: «это мы, а все прочие — иные"[3].

Этносы, возникшие в одном регионе, в одну эпоху в этнологии называются суперэтническими целостностями, которые состоят из многообразия типов, культур, политических образований. Каждый этнос, в свою очередь, включает в себя субэтносы — мелкие группы, отличающиеся друг от друга иногда языком, иногда религией, иногда родом занятий, но всегда стереотипом поведения. Вот этот уникальный стереотип поведения кряшен, особенно в местах их компактного проживания, явно прослеживается. Это отражается в материальной культуре, языке, обычаях, обрядах, праздниках, даже в походке, как отмечают татары, проживающие рядом с ними.

Этносы — члены одного суперэтноса — не всегда похожи друг на друга, но всегда ближе друг к другу, чем к этносам других суперэтносов, как по ментальности, так и поведению[3]. Человек с ярко выраженной эгоцентрической психологией признает превосходство культуры, к которой он принадлежит, или венцом совершенства является культура всего суперэтноса, к которому он принадлежит. Как известно, в первом случае его называют шовинистом, если он — представитель доминирующего в государстве этноса, или националистом, если принадлежит к более мелким этносам. Человека, придерживающегося противоположных убеждений о превосходстве культуры суперэтноса (например, романо-германского, западно-европейского) — космополитом, западником, а не признающего этнические различия народов — экуменистом.

Кряшены — этноконфессиональная общность, представители которой проживают в обширном регионе Поволжья и Приуралья, в частности в Татарстане, Удмуртии, Башкортстане и Челябинской области. В Татарстане их называют «крещеными татарами», но сами себя они таковыми не признают, называют кряшенами. Одна из причин отказа от наименования «крещеные татары — чукынган татарлар» заключается в том, что на татарском языке это словосочетание несет в себе негативный оттенок, связанный с характеристикой завоевателей Казани. Этот негатив достиг высокого накала в последнем десятилетии ХХ века и начале третьего тысячелетия в связи с возникновением национального движения и формированием новой национальной идеологии в Татарстане.

Кряшены считают себя потомками православных тюркоязычных племен, крещеных еще во времена Булгарского Царства (VI-VIII века). Вторая волна крещения относится ко времени после взятия Казани в 1552 году (так называемые «старокрещеные»), третья — ко второй половине XVIII века (так называемые «новокрещеные»).

По этнографическим и языковым данным в составе кряшен выделяется семь этнографических групп, в их сложении участвовали финно-угорские, тюркские, в том числе ногайско-кыпчакские и более раннего происхождения компоненты. Кряшены генетически связаны с казанскими татарами, но сохранили своеобразие материальной и духовной культуры, особенности языка, который используется в храмовой службе и в разговорной речи (говорах) кряшен в местах компактного их проживания.

Этноконфессиональная группа кряшен и социокультурная ситуация в Татарстане в конце ХХ и начале ХХI веков. Проблемы общественной жизни и духовной культуры, этносоциального развития татар, этнокультурных идентичностей конца ХХ века освещены в коллективной монографии «Татары», подготовленной Институтом истории АН Татарстана совместно с Институтом этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН, вышедшей в серии «Народы и культуры» в 2001 году[12]. В подразделе «Внутритатарские идентичности «справедливо подчеркивается, что «рост потребности в групповой идентификации прослеживается в усилении не только этнического самосознания, но и субэтнического, территориального, родового… налицо всплеск субэтнического сознания мишарей, казанских татар, татар-кряшен, чему свидетельство появление своих национально-культурных обществ и газет. Примером подъема субэтнического сознания служит деятельность образованного в 1990 году в Казани «Этнографического культурно-просветительного объединения кряшен». Цель этого объединения организаторы видят в содействии возрождению, сохранению и развитию национальной самобытности кряшен. Активно работает общество кряшен в Набережных Челнах, здесь же издается газета «Керэшен сюзе». В кряшенских селах функционируют церкви, где службы ведутся на татарском языке.

Кряшенской общине выделена одна из церквей Казани — Тихвинская, выполняющая функцию объединения представителей этой субконфессиональной группы"[12].

Глазами «включенного наблюдателя», т. е. автором этих строк эта обстановка выглядела и главное чувствовалась и проживалась совсем иначе. Как известно, метод включенного наблюдения используются в социологических исследованиях для изучения сложных самоорганизующихся систем изнутри и в естественных условиях.

Кстати, без таких исследований европейцам трудно было бы понять разницу глубинных ценностных ориентаций в этническом сознании представителей Востока. Так, по мнению М. Хонга[14], посла Сингапура в России и Украине, если для жителей США приоритетными ценностями являются такие, как личная свобода и индивидуальные права, а также свобода самовыражения, то для представителей восточных культур важными являются приоритет нации перед общиной, а общества перед личностью, семья ценится как базовый элемент общества, обязательным является уважение к старшим.

Во-первых, с нашей точки зрения, субконфессиональная группа может существовать только по отношению к одной из мировых религий в виде сектантства, т. е. как ее частное проявление, признающее только некоторые догматы. Религия кряшен соответствует всем канонам православия, соответственно кряшены никак не могут считаться субконфессиональной группой ни по отношению к татарам, приверженцам другой религии, ни к русским, приверженцам этой же религии, ни к православию или исламу.

Во-вторых, ко времени подготовки монографии и тем более выхода ее в свет газета «Керэшен сюзе», издававшаяся на частные средства, уже перестала выходить из-за отсутствия финансов.

В-третьих, действительно, в Казани функционирует кряшенский приход при Тихвинской церкви, но служба там и в других кряшенских церквях идет не на татарском, а на кряшенском языке. Как известно, основой культового языка христиан-кряшен с середины XIX века стал разговорный язык кряшен, на который были переведены основные богослужебные тексты. Это была принципиальная установка Н.И. Ильминского — переводить священные тексты и богослужебные книги на понятный всем кряшенам родной разговорный язык. Сам Н.И. Ильминский и работавшие с ним переводчики опирались в своей практике на общетюркские лексические элементы, избегая при этом обращения к языку исламизированных татар. Язык последних, как считают специалисты, развивался на основе поволжского варианта старотюркского литературного языка «тюрки», ориентированного на отражение исламской идеологии и характеризующегося исключительным обилием арабизмов.

Различия между кряшенским и татарским языками прослеживаются на разных уровнях, не только в сфере лексики. В языке кряшен сохранилось значительное количество собственно тюркских слов, сравнительно небольшое место занимают арабо-персидские заимствования, имеется ряд заимствований из русского языка. Последние подверглись значительной адаптации «раштуа" — «рождество», «элжин" — «Ильин день», «питрау" — «Петров день» и т. д. В целом, религиозная терминология была выработана на основе тюркской лексики, в то время как в татарском языке она восходит к мусульманской, т. е. арабской.

Существенные расхождения наблюдаются в области фонетики, имеются некоторые отличия в морфологии и синтаксисе. Этот язык, представленный в религиозной литературе, используемый в богослужебной практике и частично обыденной жизни кряшен в местах их компактного проживания плохо соотносится с литературной нормой современного татарского письменного языка. По этим причинам и из-за обилия арабизмов, терминов, заимствованных из Корана, перевод Евангелия на современный литературный татарский язык верующие кряшены не могли принять.

Авторы вышеуказанной монографии не удосужились или не хотели разбираться в тонкостях культового языка кряшен. Они, наверное, исходили из того, что после вливания кряшен в татарский этнос в 1926 году, языком обучения, литературы, разговорного искусства для татар и кряшен стал современный татарский язык. Причем, ко времени начала возрождения (80−90-е годы ХХ века) татарского национального движения почти все кряшены Татарстана в совершенстве владели татарским языком, так как большая часть кряшен — выходцы из деревни и обучалась в татарских школах; тогда как многие представители татарской городской (даже гуманитарной) интеллигенции овладели родным языком позже.

В-четвертых, утверждение, что в кряшенских селах функционируют церкви, сильно преувеличено. Например, по данным 2001 года в Заинском районе есть тринадцать чисто кряшенских сел, кряшены проживают вместе с татарами еще в тринадцати, а на весь район имеется две церкви в Новом и Старом Заинске, где служба ведется на русском языке.

Теперь расставим вышеуказанные термины идентичностей в иерархической последовательности (в порядке подчинения и соподчинения) и попробуем разобраться: каковы соотношения между понятиями «русские», «славяне», «россияне», «татары», «якуты», «чуваши», «осетины» и т. д. — в одном ряду и «татары», «тюркские народы», «татарстанцы», «кряшены», «мишаре» и т. д. — в другом. Сопоставим эти термины в двух параллельных рядах с позиции федерального и республиканского уровней.

Автор этих строк относит себя в конец второго ряда, к «кряшенам», в качестве «включенного» наблюдателя, т. е. анализирующего события с позиции мироощущения, чувствований, эмоций, личностных переживаний человека, наблюдающего события в естественных условиях.

Итак, до 1990-х годов для меня и не для меня одной второй параллельный ряд выстраивался в следующей последовательности по мере восхождения от частного к общему: кряшены — татары — татарстанцы — россияне, ранее еще советский народ. Изменилась социокультурная обстановка в Татарстане, поменялась последовательность соотнесенности этнических групп и этносов. Из этого ряда выпало звено «татары» и было заменено другим «тюрки», цепочка выстроилась следующим образом: кряшены — тюрки — татарстанцы — россияне. Утверждение исследователей, что самоидентификация этнических групп в многонациональном государстве или другом полиэтническом человеческом сообществе может изменяться в зависимости от национальной политики по отношению к ним, комфортности их проживания в этой общности и социокультурной ситуации в целом, подтвердилось и здесь.

Стремление татар к восстановлению суверенитета, возвращению самоуважения и уважения среди других народов, в целом процесс национального возрождения происходили параллельно с реисламиацией и желанием создания единого монолитного этноса и по принципу «кто не со мной, тот против меня». Экстремистская часть татарского национального движения, в том числе ТОЦ, стала ратовать за единство татарской нации любыми средствами. Если для сибирских татар, мишар — единоверцев татар-мусульман нагнетаемый прессинг был менее чувствителен, то для кряшен этот процесс стал очень болезненным.

Во-первых, будучи православными, они никак не могли себя идентифицировать с татарами — мусульманами; во-вторых, невозможно было отказаться от своего прошлого и культурного наследия, обычаев, обрядов, идентификационного самосознания, чувствовать себя даже не второсортными, а последнесортными татарами, какими нас представляли республиканские СМИ в течение 10 лет (с середины 1992 года до середины 2002 года).

Кампания травли кряшен особенно интенсивно проходила с 1995 года до середины 2002 года. Кряшен публично стали называть платными агентами Москвы, призывали вернуться в лоно ислама, стыдиться своих предков, угрожали называть предателями и начали пророчествовать, что через тридцать лет кряшен вообще не будет, если они не причислят себя к татарам и т. д. [4]. Как будто, лучше исчезнуть сразу, растворившись в этносе татар, чем через тридцать лет, пытаясь сохранить свою этническую идентификацию, если, конечно, речь не идет о физическом истреблении.

Предательством называли принятие кряшенами православной веры, заявляя при этом, что они это сделали ради материальной выгоды. Авторы таких заявлений сознательно или несознательно не хотели замечать, что те татары, которые приняли христианство ради льгот, вновь вернулись в ислам и их нужно искать среди татар-мусульман. Правда и то, что в XVIII веке принявших православие ради льгот татар, так называемых «новокрещеных», насильно удерживали в христианстве.

Трагическая судьба таких татар и жестокость некоторой части русского духовенства ярко отражена в художественном фильме «Зулайха», снятом по произведению Г. Исхаки в киностудии «Рамай» на татарском языке. Презентация фильма прошла в начале 2005 года.

Кряшены же один раз приняли христианскую религию и независимо от того, произошло это в IX, XVI, XVIII веках или ранее (есть и такие мнения среди ученых, см. например,[5]), остались ее приверженцами. Вспомнили кряшены забытую в атеистические времена принадлежность к православию под безусловным воздействием интенсивно возрождающегося мусульманства среди татар. Более 75% респондентов-татар еще в 1990 году ответили «Внутренне себя считаю мусульманином"[12]. К концу 1990-х годов и началу третьего тысячелетия идентичности «татары» и «мусульмане» стали уже синонимами. Следует также помнить феномен информационного генома: сингулированная информация, прошедшая семь поколений и записанная в информационной цепочке ДНК, превращается в аксиому. Так что, бесполезно уговаривать (тем более угрожать) кряшен вернуться в ислам. Под влиянием выступлений в СМИ известных татарских деятелей, ратующих за единство татарской нации и критикующих кряшен, не желающих называться татарами, стало применяться административное и ресурсное давление на кряшенские села и деревни. Некоторые не очень интеллигентные представители местной администрации критические выступления видных татарских деятелей восприняли как руководство к действию, так как печатное слово среди татар издревле почитается.

Татарский народ (экстремисты говорили от его имени, им никто не возражал, во всяком случае — публично) в глазах кряшен из родственного стал чужим, иным, «не своим», из равноправного превратился в агрессора, диктатора, не терпящего в своей среде любого многообразия, отрицающего наличие в структуре своей общности любых этнических групп: кряшен, мишар, сибирских и астраханских татар, нагайбаков и др.

«Кряшенский вопрос» в Татарстане особую актуальность приобрел в период подготовки и проведения переписи населения 2002 года. Желание татар оказаться по количеству населения на втором месте среди этносов России, и на первом — среди народов Татарстана было огромным. Даже подвергались осуждению ученые, внесшие огромный вклад в исследование истории и культуры кряшен. Чаще это осуждение было молчаливым, как будто и не было никаких исследований. Иногда в прессе и в публичных выступлениях проскальзывали негативные реплики, отрицательные интонации по отношению к этим ученым. Будучи не знакома с ними, я чувствовала интуитивно, ощущала «кожей», насколько им живется некомфортно в такой социокультурной обстановке.

Часть ученых и общественных деятелей, не выдержав натиска со стороны экстремистов, быть может, в конъюнктурных целях повернулась на 180 градусов в своем мировоззрении по отношению к кряшенам. Возможно, во имя единства татарского народа они искренне изменили свои взгляды. Но для меня, как непосредственно включенного в этот процесс человека, это стало решающим и главным индикатором того, что кряшены вовсе не идентичны с татарами, иначе не было бы вылито на них столько грязи и клеветы. Мои ощущения не были уникальными, именно тогда в кряшенское движение пришли новые люди, ранее далекие от таких проблем. Подтвердилось положение, что негативное воздействие на национальные чувства, на эмоционально-психическую сферу всегда вызывает упорное сопротивление, получается эффект резонанса обратного действия.

К этому времени были уже известны результаты исследования (начатого еще в 1989 году) международной организации «Калчирлинк «под эгидой ЮНЕСКО, что для сохранения стабильности в государстве, в регионе необходимо безусловное соблюдение четырех принципов при определении национальной идентичности:

 — взаимодействие прошлого, настоящего, будущего;
 — принцип культурного многообразия;
 — тесное переплетение культурной идентичности и политической воли, национальной политики, политики в сфере медиа и СМИ, в области образования и языка;
 — понятие «национальная культурная идентичность» находится в постоянном изменении в зависимости от конкретной социокультурной ситуации.

Однако тогда в Татарстане эти принципы по отношению к кряшенам не соблюдались. Поэтому возник так называемый «кряшенский вопрос», который достиг накала во время подготовки к переписи населения и ее проведения. Одним из решающих условий бесконфликтного, устойчивого развития многоэтнического государства, по мнению специалистов, и сегодня считается его национальная политика, создающая справедливый доступ к материальным ресурсам, взаимоуважительное отношение народов друг к другу, равные возможности для развития их культуры и искусства, информационных технологий и коммуникаций. Об уважительном отношении к кряшенам стало невозможно даже мечтать. Стали останавливать на улице знакомые и полузнакомые русские люди из интеллигентной среды и спрашивать о причинах напряженного отношения татар к кряшенам, татары спрашивали: почему вы хотите отделиться? Ответ на последний вопрос у меня всегда был один: «это вы изгоняете нас из своей среды». Мне до сих пор остается не понятным, какие психологические, эмоциональные или иные основания лежат в основе трансформы этноса за такой краткий срок времени. Как татары за 10−15 лет «из жертвы имперского отношения» к себе превратились в народ с имперским поведением по отношению к собственным внутриэтническим меньшинствам? Какие факторы, кроме политических, какие импульсы, какие нравственные устои оказывают влияние на эту трансформу? В этой напряженной ситуации сохранить уважение, родственные чувства к татарскому народу мне лично помогли люди (татары) высоконравственные, высокодуховные, нейтральные к кряшенскому вопросу, вернее, даже не размышляющие об этом.

По просьбе лидеров кряшенских общественных организаций и НКО (национально-культурного объединения) кряшен г. Казани 11 апреля 2002 года состоялась встреча президента РТ с представителями кряшенского движения, где обсуждались вопросы социального, этнокультурного развития и сохранения этнических ценностей кряшен, об их участии в самоуправлении и властных структурах и мерах духовно-нравственного оздоровления населения. Ход обсуждения и принятые по итогам обсуждения решения возродили надежду кряшен, что социокультурная ситуация относительно кряшен будет развиваться в плюсовом векторе.

Кряшены выразили свое желание записаться при переписи самоназванием, не возражая при этом против включенности в общее число татар в качестве этноконфессиональной группы, т. е. высказали мнение о своей двойной этнической принадлежности.

К сожалению, между принятыми решениями, законами и их реализацией в нашей стране в современную эпоху перемен и реформ дистанция огромная. Не стало исключением и это решение, но кое-что было сделано. Летом 2002 года состоялись курсы повышения квалификации учителей истории, работников клубных учреждений из мест компактного проживания кряшен Татарстана, состоялся целевой набор кряшенской молодежи в Казанский государственный университет культуры и искусств по специальности «народное творчество». Выпущено учебно-методическое пособие по истории кряшен для факультативных занятий школ в местах компактного проживания кряшен, с 3 октября начала выходить общественно-политическая кряшенская газета «Туганайлар» в городе Набережные Челны, постепенно перестали появляться оскорбительные для кряшен статьи в республиканской печати и передачи на радио и телевидении.

Одновременно, из СМИ ушла любая (негативная, положительная, нейтральная) информация о кряшенах, она может просочиться только косвенно. Например, в газете «Мэдэни жомга» сообщается, что во время Отечественной войны в знаменитом женском летном полку служили две представительницы тюркского народа, одна из них — мусульманка Магуба Сыртланова, и на этом информация обрывается. Просвещенному читателю остается догадываться, что второй была кряшенка Ольга Санфирова. В крупных исследованиях [12] татары теперь представлены единым монолитом без всяких субэтносов, этнических и этноконфессиональных групп в своем составе. Из-за информационной блокады, в ходе подготовки и переписи населения многие кряшены, тем более диаспора, даже не знали, что их самоназвание выделено в отдельную строку для переписи. В некоторых районах кряшены не могли свободно выразить самоизъявление под сильным прессингом местных органов управления и записаться самоидентификационным названием.

В результате итоги переписи 2002 года дали достаточно скромную цифру численности кряшен в Российской Федерации — всего 25 тысяч, из них в Татарстане 18 тысяч против 101 тысячи по данным переписи 1926 года. Можно ли предположить, что за 75 лет три четверти, т. е. 75 тысяч кряшен ассимилировались среди других этносов? Социологические исследования дают противоположные результаты. Имеются в виду, вышеуказанная экспедиция под руководством О.Е. Козьминой в закамские районы Татарстана и исследование современного социального положения кряшен в Граховском районе Удмуртии, проведенное учеными Удмуртского института истории, языка и литературы Уральского отделения РАН. Основной вывод последнего исследования звучит следующий: «Кряшены — высококонсолидированный этнос с плотными внутриэтническими связями и высоким уровнем национального самосознания, слабо подверженный ассимиляционным процессам…» [11].

Число же кряшен по переписи 2002 года оказалось в Казани — 2123, Набережных Челнах — 3879, Нижнекамске — 3277, Елабуге — 1197, Чистополе — 258, Мамадышском районе — 1891, Кукморском районе — 1087, Пестречинском — 285 и др. В вышеупомянутом Заинском районе, в состав которого входят 13 крупных чистокряшенских сел и 13 смешанных деревень, всего проживают 86 кряшен, т. е. по 3−4 человека на каждое село. Также или почти также обстоит дело по многим другим населенным пунктам республики. Один раз утраченный мир в душах, в такой тонкой сфере, как межэтнические отношения, обретается с трудом и болью.

Оказалось, что в Татарстане проживают 126 532 чувашей, 24 207 удмуртов, 24 016 украинцев, 23 702 мордвы. Другие народы представлены гораздо в меньшем количестве. Все население республики 3 779 265 человек, доминирующими этносами являются татары (2 000 116 человек) и русские (1 492 602). Все они участвуют в общественной, хозяйственной и культурной жизни республики. Малые идентичности, этнические группы, в том числе кряшены особенно чутко воспринимают участие (или неучастие) в жизни республики и татарского народа, к которому они относятся по двойной этнической принадлежности.

Заключение. В послесловии вышеуказанной коллективной монографии «Татары» директор Института истории АН РТ, советник Президента РТ Р.С. Хакимов констатирует, что в 1992 году заканчивается период обострения межэтнических и политических отношений и начинается консолидация общества вокруг республиканских ценностей[12]. Для кряшен именно с этого времени начинаются сильный прессинг, оскорбительные выступления преимущественно в татаро-язычных СМИ. Надо полагать, с этого времени «кряшенский вопрос» переходит в разряд внутритатарских, не имеющих большого значения для республиканской национальной политики.

«Модифицированная идеология государственного национализма Республики Татарстан» основана на том, что татары являются «островком исламской и тюркской цивилизации». Им чужды важнейшие признаки этнической самоидентификации русских — православие и соборность. Татарам характерно личностное начало и свободолюбие, отсюда их стремление поиска «прямого выхода в европейскую культуру», отказа от «славянско-тюркского единства», от «евразийской цивилизации» как пророссийской. Разъединяет татар с русскими и неразделенность судьбы. Россия чувствует себя исключительно православным государством, для нее евразийство основано на принципах православия, чуждого татарам (Указ.соч., с.538). Здесь ясно указан водораздел между Востоком и Западом в российском пространстве, он проходит через республику Татарстан, где доминирующим этносом являются татары.

Отсюда актуальность перехода на латиницу, несмотря на то, что это отсечет старшее поколение от культурного наследия татарского народа. Естественно, будущее за молодыми: дети национальной политической и финансовой элиты могут быть подготовлены к жизни на уровне европейской элиты, чтобы стать ее составной частью, минуя российский уровень. Что даст такая политика татарской диаспоре, живущей в «кириллицевской» среде? Основная масса татар республики окажется изолированной от соседей разницей в графике (письменности), оторванной от Европы уровнем образования, квалификации и финансовыми возможностями, следовательно, вынужденной жить только в своей республике.

Кряшены, будучи православными тюркского происхождения, сами того не ведая и не осознавая, оказались на гребне волны «Восток — Запад» в Российском пространстве, между православными славянами и татарами-мусульманами, между двумя цивилизациями на территории России. Следующий накат очередной мощной волны их накрыл, и очень болезненно, так как водораздел проходит через их сердца и души.

Национальное самосознание, комфортность бытия, самоуважение и взаимоуважение малых этнических групп обусловлены не только признанием полиэтничности населения, толерантности к различным конфессиям в государственной национальной политике, но и равноправным, уважительным отношением к малым этническим группам внутри большого этноса, в данном случае татарского.

Предпочтение личностного начала и свободолюбия индивидуума или потребности в групповой идентификации — величины (субстанции) не постоянные, они переменны и зависят от конкретной социокультурной ситуации. В определенных социокультурных условиях актуальными становятся групповые идентификационные ориентации, в других — человек предпочтение отдает личностным началам.

Глобализация и информатизация сами по себе нейтральны к цивилизационным и этническим проблемам, но они многократно увеличивают возможности человека развивать их в гуманистических традициях или наоборот; более того, изменить мир в целом: подвести планету к катастрофе (нравственной, экологической и физической) или создать высокоразвитую, высокодуховную цивилизацию с сохранением этнического и культурного многообразия. По какому пути пойдет развитие человечества зависит от нравственных устоев, уровня сознания, мировоззрения каждого человека в отдельности и всех живущих на Земле. Планета Земля слишком мала и хрупка в современном информационно-коммуникативном пространстве, требует бережного отношения к себе.

Земля — живая самоорганизующаяся система, очень чувствительная не только к внешним воздействиям со стороны космоса, но к чувствам, желаниям, мыслям, поступкам (агрессивным и благожелательным) со стороны живущих на ней.

Для перспективного развития цивилизации в плюсовом векторе обязательным условием становится новый подход к познанию мира, не ограниченного изучением физического плана; признание «невидимых», отчасти уже зафиксированных наукой (физикой, микробиологией, медициной, психологией и т. д.) информационно-энергетических планов, оказывающих сильное и первостепенное воздействие на живые организмы от клетки человека до Вселенной, т. е. на микро- и макрокосмос. Наполнение информационных пластов позитивной или негативной энергией происходит за счет импульсов, выпускаемых каждым и всеми разумными существами, живущими на земле в виде чувств, желаний, мыслей, поступков: любви и ненависти, созидания и разрушения, агрессии и благожелательности, гордыни и равенства перед Творцом, предпочтения иерархии или хаосу, гордыни или смирения и т. д.

Т.Г. Дунаева, Казань

Статья предоставлена оргкомитетом научной конференции «Современное кряшеноведение: состояние, перспективы»

Литература

1. Астафьева О.Н. Модели этнокультурной идентичности в современном информационно-коммуникативном пространстве /О.Н.Астафьева //Вестник Библиотечной Ассамблеи Евразии. 2004. N 3, С. 42−48
2. Буянов В.С. Противоречия и альтернативы глобализации /В.С. Буянов.//Вестник Библиотечной Ассамблеи Евразии. 2004. N 3, C. 26−32.
3. Гумилев Л.Н. Историко-философские сочинения князя Н.С. Трубецкого (Заметки последнего евроазийца) /Л.Н. Гумилев //Вестник Библиотечной Ассамблеи Евразии. 2004, N4. С.31−34.
4. Дунаева Т.Г. Этническая и конфессиональная идентичность кряшен в современной социокультурной ситуации Татарстана /Т.Г. Дунаева // Культура и проблемы межэтнической коммуникации. Роль НКО в оптимизации межэтнических отношений. Материалы IV международной научно-практической конференции по региональной культуре. 21−23 мая 2002 г. Нижний Новгород.2002. С.127−130.
5. История татар с древнейших времен. В 7 томах. Т.1. Народы степной Евразии в древности /Ин-т им. Ш. Марджани АН РТ. Казань, Рухият, 2002. 551 с.
Кляшторный С., Старостин П. Православные племена в Поволжье. С.210−217.
6. Колин К.К. Проблемы глобализации: этнос и нация в культуологической перспективе /К.К. Колин // Вестник Библиотечной
Ассамблеи Евразии. 2004. N 4. С.17−23.
7. Культура и проблемы межэтнической коммуникации. Роль НКО в оптимизации этнических отношений: Материалы IV международной научно-практической конференции по региональной культуре. 21−23 мая 2002 г. Нижний Новгород.2002. 307 с.
8. Панарин А.С. Искушение глобализмом /А.С.Панарин. М., Русский национальный фонд. 2000. 383 с.
9. Секреты успеха Сингапура: 12 статей господина Марка Хонга Тат Сун, посла Республики Сингапур в России и на Украине / М.Хонг. М., 2000.174 с.
10. Семенова Е.А. Этнонациональное и универсальное в современной обыденной культуре /Е.А. Семенова // Наука о культуре. Итоги и перспективы: Научн.- информ. сб. 2001.Вып. 3. С. 44−59.
11. Тишков В.А. Татары в России и всероссийская иерепись населения 2002 года / В.А. Тишков; Федеральная общественная организация «Ватаным». «Мое Отечество», Федеральная просветительская газета «Татарский мир».
12.Татары./Отв. Ред. Р.К. Уразманова, С.В. Чешко; Институт этнологии и антропологии РАН. М., Наука. 2001.582 с.
(Серия: Народы и культуры).