 |
| Информационное агентство Екатеринбургской епархии | Игумен Дамаскин (Орловский) | 06.07.2019 |
Священномученики Пётр Смородинцев, Александр Миропольский и Пётр Беляев
Священномученик Пётр Смородинцев родился в 1866 году[1] в семье семье диакона Космо-Дамиановской церкви села Юшковского Екатеринбургского уезда Семёна Ильича Смородинцева. В тринадцать лет он поступил в Пермскую духовную семинарию, однако проучился в ней только один год и в 1880 году оставил учебу. В 1885 году Пётр Семёнович стал служить псаломщиком в селе Шайдурихинском, а с 1886-го — в Космо-Дамиановской церкви села Юшковского, где служил его отец, который вскоре вышел за штат.
В 1899 году Пётр Симёнович был рукоположен в сан диакона, однако продолжал служить в селе Юшковском на вакансии псаломщика. В 1908 году отец Пётр был рукоположен в сан священника и с марта 1908 года стал служить в Рождество-Богородицкой церкви села Краснопольского Верхотурского уезда.
Краснопольское — старинное село, которое впервые упоминается в источниках в 1645 году. В урочище, называемом Красное поле, боярский сын Андрей Бужанинов основал слободу. Вскоре она подверглась нападению башкир, была разорена и выжжена. Для защиты жителей от башкирских набегов в 1667 году на этом месте был возведен острог. Первую церковь во имя пророка Илии построили одновременно с острогом. К началу ХХ века это уже было крупное село, с каменным трехпрестольным храмом в честь Рождества Богородицы. В селе было двухклассное училище, волостное правление и земская станция. Главным занятием крестьян было земледелие, но кроме того многие работали на нижнетагильских заводах и приисках, занималось кустарными промыслами: промывкой золота на собственных наделах, добычей асбеста, выжигом угля, гонкой смолы и дегтя.
30 октября 1908 года в Екатеринбургской Духовной Консистории рассматривали вопрос о назначении законоучителя в Краснопольское двухклассное училище. Было принято решение утвердить в должности законоучителя священника церкви села Краснопольского Петра Смородинцева. Через благочинных этот указ был сообщен инспектору народных училищ Верхотурского уезда.
Кроме служения в Краснопольском, отец Петр исполнял обязанности по духовному окормлению жителей деревни Сербишина[2] (второе название — Малехоны), приписанной к Краснопольскому приходу. Она располагалась в пятнадцати километрах от Краснополья, в красивой местности при реке Нейве у подножия Уральских гор.
Некоторое время отец Пётр был заштатным священником села Краснополья и одновременно занимал должность председателя Кредитного товарищества в селе Юшковском Екатеринбургского уезда и председателя Каслинского районного союза. Батюшка много трудился над благоустройством села Юшковского, которое, благодаря его усердию, обогатилось прекрасной паровой мельницей, в некоторых домах появилось электричество, была оборудована ремонтная мастерская. Поэтому село Юшковское среди земледельческого района было наиболее промышленно развитым.
Февральскую революцию 1917 года жители Юшковского встретили без особого восторга. По словам членов местного Совета, «крестьянство. не понимало значения революции. Оно не знало, что значит революция и что будет»[3]. После свержения монархии крестьяне села Юшковского собрались на сельский сход, чтобы определить своё отношение к будущему государственному устройству России. Председателем на этом сходе крестьяне избрали священника Петра Смородинцева, пользовавшегося у них большим авторитетом. На сходе присутствовал сын отца Петра Валентин, приехавший из Петрограда. Валентин Петрович окончил духовную семинарию, поступил в духовную академию, но доучиться не успел из-за начавшейся Первой мировой войны. Он был призван в армию, революция застала его в Петрограде. Валентин Петрович в своем выступлении доказывал, что единственно подходящий для России государственный строй — конституционная монархия. В прениях по докладу выступил отец Пётр Смородинцев, полностью поддержавший мнение своего сына. Представители партии большевиков, тоже бывшие на сходе и выступавшие за организацию власти в форме советов, поддержки у большинства присутствующих не получили. Вскоре в селе Юшковском был организован местный орган власти — Комитет общественной безопасности, председателем которого стал отец Пётр. Такие же сходы проходили и в других сёлах, правда, острота дискуссий доходила на них иногда до кулачных боев, после которых сторонников советской власти приходилось отвозить в больницу. Когда Временное правительство организовало свою систему местного управления, отец Петр передал властные полномочия Комитета общественной безопасности Волостному земству. При этом он сказал: «Я передаю власть честным мирянам, а не голодранцам и лентяям»[4].
Об Октябрьской революции в селе узнали только к январю 1918 года. На сельских сходах представители левых партий стали ставить вопрос о передаче власти от Земских управ Советам. Большинство крестьян, духовенство и сельская интеллигенция выступили против советской власти, в районе были случаи расправ с организаторами Советов. Так, в селе Багаряк был арестован недавно вернувшийся с фронта и выступавший за красных, в будущем известный на Урале комбриг Онуфриев, чьё имя до сих пор носит одна из улиц Екатеринбурга. Известно, что даже отец Онуфриева одобрительно отнесся к его аресту, он не делал попыток освободить сына, и, проходя мимо места его заключения, говорил: «Я тебя выкормил, а ты пошёл против родного отца»[5]. В селе Юшковском представителей советской власти крестьяне хотели повесить на перекладинах базарных весов, но это не удалось, так как они, угрожая револьверами, убежали от разъяренной толпы.
В феврале 1918 года Уездный совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов приступил к изъятию хлеба у крестьян района. Для этих целей был образован красногвардейский отряд, состоявший из рабочих Нижне-Исетского, Верх-Исетского заводов и Арамильской фабрики, под командованием Эйхвальда. Этот отряд во время движения от села Коневского к селу Багаряк был обстрелян крестьянами, и выполнить своё задание не смог. К концу февраля для поддержки красногвардейцев прибыли два отряда: из Екатеринбурга — в сто двадцать человек и из Каслинского завода — в сто пятьдесят. И только при такой вооружённой поддержке в сёлах Багарякской волости большевикам удалось установить советскую власть. Эти отряды были оставлены в сёлах для поддержки местной власти — Советов. Но в большинстве сёл, например в Юшковском, Советы не имели средств на то, чтобы обеспечивать красногвардейцев всем необходимым, потому что жители отказывались содержать новую власть. Поэтому на крестьян и духовенство красные стали налагать контрибуцию в размере от пятисот до двадцати пяти тысяч рублей. Контрибуцию брали как в денежном виде, так и в натуральном: хлебом, скотом и тому подобным.
Весной 1918 года беднейшие жители Юшковского потребовали изъять у состоятельных крестьян семена, инвентарь, скот и прочее и разделить поровну между всеми, объясняя свои притязания тем, что им нечем обрабатывать полученную по Декрету землю. В этот напряжённый момент сын отца Петра предложил создать в селе сельскохозяйственную артель, чтобы обрабатывать землю совместными силами, и даже написал для неё устав — так в селе удалось избежать столкновения между жителями. Этой же весной отец Пётр был назначен священником в Иоанно-Предтеченскую церковь села Кочневского, расположенного в том же районе, что и село Юшковское, но успел отслужить здесь всего две литургии: в день Святой Троицы и в день Святого Духа.
С началом военных действий ситуация в районе снова обострилась. Жители сёл Кочневского, Юшковского и других с радостью встретили известие о выступлении Чехословацкого корпуса, собирались принять чехов хлебом-солью, вступать же в красные отряды и защищать советскую власть они отказывались. Между тем красные терпели поражения. Поэтому большевики в июне 1918 года решили организовать в Кочневском районный Военный комиссариат и поручить ему проведение в районе мобилизации в Красную армию. Когда мобилизовать крестьян не удалось, большевики объявили, что весь Багарякский район переходит на военное положение, в нём будут действовать законы военного времени. С большим трудом большевики смогли создать из крестьян отряд в сто пятьдесят человек, который принимал участие в боях за Каслинский завод. Этих бойцов местное население называло деревянной кавалерией: у них не было ни настоящих сёдел, ни оружия, ни обмундирования. Основное население района не только отказалось содержать этот отряд, но и постоянно сопротивлялось мероприятиям советской власти. Большевики считали виновниками таких выступлений кулаков и священников. Особенно враждебно были настроены красные к отцу Петру Смородинцеву, с мнением которого крестьяне считались.
В июне 1918 года отец Пётр поехал в Юшковское, где жил его сын Валентин, чтобы сдать дела по должности председателя Кредитного товарищества в селе Юшковском и председателя Каслинского районного союза. Почти сразу же после приезда в Юшковское он был арестован. Прощаясь с семьёй, отец Пётр благословил всех и сказал: «Живите с Богом, а мне уж не видаться с вами»[6]. Присутствовавшая здесь сестра хотела возразить ему, но батюшка повторил свои слова и под конвоем красноармейцев отправился в Каслинский завод. Там отца Петра продержали несколько дней. Члены правления Каслинского союза пытались выяснить причину ареста священника, но определённого ответа не получили.
В ночь на 6 июля 1918 года отца Петра вместе с отцом Александром Миропольским увезли из Каслей и в нескольких километрах от завода, близ речки Горькая, расстреляли. Домашним отца Петра красноармейцы сказали, что его отправили на общественные работы на станцию Черемшанка. Когда было обнаружено тело священника, его смогли опознать только по подряснику: голова была разбита топором или кайлом, лицо изуродовано, переломаны рука и нога, имелись штыковые и огнестрельные раны. Люди, участвовавшие в поиске убиенных, не могли поверить, «что человек может дойти до такого зверства и будет так убивать..»[7]. Как писали в «Известиях Екатеринбургской Церкви», «почивший отец Пётр Смородинцев обладал хорошим здоровьем, и если бы не нынешнее время, то он бы прожил еще немало и принёс много добра. Это был истинный народолюбец. Он почти всё своё время отдавал людям. В церкви — он пастырь, учитель, утешитель; в жизни — помощник бедному люду»[8].
После отпевания 20 июля 1918 года отца Петра Смородинцева вместе с другими убиенными иереями похоронили около правой стороны главного алтаря Успенского храма Каслинского завода. Народ долго не расходился. «Вот уже и могильный холм длиной в три сажени, но родные стоят у того места, где положили их кормильцев, мученически сложивших свою голову по приказанию деятелей именуемой демократии, а на самом деле врагов народа. Только к вечеру могила осталась одинока, лишь старые березы стояли и слегка шелестели своими листьями, как бы продолжая разговор народа: „За что погибли вы? За что сразила вас пуля жестоких злодеев и осиротила ваши семьи?“»[9].
Священномученик Петр прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г. Определение Священного Синода от 17 июля 2002 г.
Источники
ГАСО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 241.
ГАЧО. Ф. и-226. Оп. 20. Д. 291.
Помянник 1919 года. ГААОСО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 16 854. Л. 50.
ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 204; Ф. 76. Оп. 1. Д. 780.
Жития святых Екатеринбургской епархии. — Екатеринбург: Издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008.
Словарь Верхотурского уезда Пермской губернии. Пермь, 1910.
Справочная книжка Екатеринбургской епархии на 1904 год. Екатеринбург, 1904.
Справочная книжка Екатеринбургской епархии на 1915 год. Екатеринбург, 1915.
Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1886. № 14−15; 1906. № 8; 1908. № 10; 1914. № 7; 1916. № 11; 1917. № 4−5.
Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 15.
Пермские епархиальные ведомости. 1885. № 40.
[1] Возможно, в 1865 году. Данные приводятся на основании сведений из «Справочной книжки Екатеринбургской епархии на 1915 год», в которой указан возраст священномученика.
[2] Встречается также другое название этой деревни — Сирбишна (см.: Справочная книжка Екатеринбургской епархии на 1915 год. Екатеринбург, 1915).
[3] ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 204. Л. 24.
[4] ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 204. Л. 26.
[5] См.: ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 204. Л. 27.
[6] Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 15. С. 292.
[7] Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 15. С. 292.
[8] Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 15. С. 292.
[9] Известия Екатеринбургской Церкви. 1918. № 15. С. 294.
|
|
